Белая Роза

      Он… поцеловал?       Я сидела у себя в комнате, закутавшись в черную шубу по макушку и пытаясь понять, что затеял этот блондинистый тип.       Зачем он так издевается надо мной? Чего он хочет добиться таким поведением? Я бы поняла агрессию, но не так…       Мне совсем не верилось, что я могла ему понравиться каким-то боком. У него было все, чтобы иметь с десяток прекрасных девушек в неделю. А обратить внимание на меня?.. Не, это только фантастика.       Но что ему надо от меня?..       За всеми этими мыслями я упустила одну вещь — убийства.       Когда факт влез в мучительные думы, я похолодела, осознавая то, что творила. Убивала. Без вопроса и жалости. Да, это была самозащита, но я своими руками…       Я обняла себя, пытаясь унять дрожь навалившейся паники.       Я — убийца, у которого не дрогнула рука. А ведь что-то говорила еще и о Дофламинго на этот счет, сама же не лучше теперь! Драки одно, набить морду до крови или отправить в нокаут не идет в расчет с лишением жизни. Без оглядки в том проулке убила мужчину, отмазка, что не знала о яде, не спасала. После организовала взрыв, и та потасовка у ворот…       Неужели мне придется убивать снова и снова?..       Не хочу…       — Роза? — детский голос разорвал тишину моей комнатки, которая утопала в ночной темноте.       — Что случилось, Ло? — я подняла голову и посмотрела на ребенка, который своей бледностью выделялся даже в сумраке.       — Хотел узнать, как ты, — он пожал плечами. — Ты снова вернулась не в себе от Дофламинго. Что он там делает с тобой? — нахмурился мальчик.       Я опять смутилась и отвела взгляд.       — Неприятные разговоры, — вздохнула. — Все хочет узнать о моем прошлом. А я не могу рассказать.       В глазах Ло читалось беспокойство. Я распахнула шубу, приглашая его в уютное и теплое гнездышко, в которое он забрался, устроившись под боком.       — Нет смысла переживать, волчонок, — уткнулась носом в его белую шапку, такую мягкую.       — А? Волчонок? — изумился ребенок, пытаясь посмотреть на меня, но я упрямо не давала, наслаждаясь нежным мехом.       — Не удивляйся, ты и вправду похож на маленького белого волчонка, — оторвалась от шапки и посмеялась, приглаживая встопырившиеся волокна.       — У тебя… в прошлом… тоже был кошмар?       — Нет, — покачала головой. — Вся моя жизнь — сплошная сказка девочки, которая пыталась добиться внимания родителей, имевших аж пять дочек. Как я уже говорила, жила себе, ни в чем не отказывая. А потом просто пришел момент, когда все испарилось. В прямом смысле этого слова.       — То есть как? — Ло недоуменно моргнул.       — Как мираж.       Мы замолчали, а я мысленно подбирала слова.       — Знаешь, — я крепче обняла мальчишку, — этот мир куда больше, чем нам кажется. А на Гранд Лайн творится черт знает что, особенно в Новом Мире. Порой происходят такие вещи, что невозможно объяснить, что способствовало их появлению. На соседних островах могут быть разные времена года, а порой можно встретить и небесный остров, путь к которому ведет водоворот. На одном острове могут жить великаны, а на другом — крохотные гномы, которых толком и не увидишь. И вообще лучше путешествовать в той части под водой, чтобы лишний раз не травмировать психику, пытаясь объяснить необъяснимое.       — Ты была на Гранд Лайн? — восхищенно вздохнул Ло.       — Косвенно, — помотала головой.       — А?       — Я наблюдала со стороны за тем, что происходило там.       — Как?       — Ну… из своего мира, — решила сказать.       Почему? Может потому, что пыталась показать, как доверяю ему. Дети обычно на такое остро реагируют, ведь им важно подобное проявление.       — Издеваешься?! — изумленно посмотрел на меня, будто на моем месте сидел сказочный дракончик.       — Я серьезно! — легко щелкнула по носу, за который он схватился ладошками. — Я пришла сюда из другого мира сквозь мираж.       — Правда? — неожиданно тихо спросил Ло.       — Конечно, — кивнула. — Оттуда я и знаю, что произошло с тобой.       Ребенок всхлипнул, чем заставил испуганно всполошиться. А после натянул шапку на глаза, пряча их от меня.       — Эй? Ты чего?       — Ты… — он шмыгнул носом. — Поэтому ты не похожа на других. Ты — чужая.       — И поэтому я не могу сказать об этом Дофламинго, — сняла с мальчишки шапку и погладила по голове. — Понимаешь?       Помощь пришла откуда не ждали, да, Ло? Странная реакция на, казалось бы, естественный поступок в сопереживании и поддержке ребенка, у которого жизнь не малина. А тут ему еще и сказали, что опора-то пришла не из этого мира. И это било куда больнее, доказывая, что их родной мир бесчувственный и жестокий.       Это не так, Ло. Подрастешь, встретишь хороших людей, все поймешь. Ваш мир полон таких же добрых и внимательных, просто… тебе не повезло.       — Не скажу, — он крепче меня обхватил.       — А… это ты его натолкнул на мысль проведать меня? — я решила перенести беседу в другое русло, чтобы лишний раз ни себя, ни ребенка не волновать.       — Да, — кивнул. — Никто не хотел. Даже этого психа, Коразона, просил, он только отвернулся и ушел. Потом стал доставать Дофламинго, меня поддержала Детка. Я не знал, что Коразон все-таки пойдет.       — Ну, как ты заметил, он не особо любитель поболтать, — усмехнулась и зевнула. — Ладно. Ты здесь спать будешь? Тогда укладывайся…       Всегда хотела себе младшего братишку. А то все девчонки, да девчонки…              Я уже по привычке встала в семь. Посмотрела на мило спящего Ло и выбралась из постели, стараясь не потревожить ребенка. На кухне меня ждала пустота. Не хватало Коразона, который бы снова сидел на табурете, пытаясь прикурить, а я возмущенно бы налетела на него, выбивая сигарету из рук и упрекая, что тут нельзя дымить. Он бы одарил обиженным взглядом и принялся ожидать завтрака, который бы я начала готовить после водных процедур.       Но сейчас его не было.       Я вздохнула и поплелась умываться.       Позавтракала яичницей в одиночестве, после чего начала готовить к общему столу. На этот раз решила побаловать всех блинами. Ло проснулся вскоре после появления первых блинов. Протирая глаза рукой и отчаянно зевая, он выглянул из комнатки, волоча шапку.       — Иди умывайся и садись кушать, — не отрываясь от работы, сказала ему.       Мальчишка еще раз зевнул и поплелся в сторону бани, где заодно располагался туалет. Дверь на улицу у меня почти всегда была открыта, чтобы помещение проветривалось, и не задыхаться же от жара печки. Хоть я и могла самоохлаждаться, но постоянно поддерживать такое состояние и готовить непросто.       Выложила несколько готовых блинов на блюдечко и налила чай, поставив все на стол. Не успел Ло начать кушать, как подтянулись Детка, которая несла малыша Деллинджера, и Буйвол, обрадовавшись, что сегодня наконец я их кормлю. А потом настала очередь осчастливить больных.       Выложила на поднос тарелку с овсяной кашей, вдоль которой положила порезанный на кусочки банан, блюдце с пятью простыми блинами и вазочку с джемом, аккуратно поставила чашку с чаем и направилась в комнату Коразона, который обычно кушал куда раньше девяти часов.       Дверь пришлось открывать плечом, а закрывать ногой, осторожно балансируя, чтобы не пролить чай. Росинант лежал на подушках, со скукой смотря в открытое окно, которое вело в сторону моря, где над водой парили чайки, перекрикиваясь между собой. На мое вторжение он особо не отреагировал, лишь одарил взглядом и продолжил рассматривать пейзаж.       — С добрым утром! — настроение было с приподнятой ноткой, словно не было вчера фабрики, крови, убийств и, как вишенка к торту, Дофламинго. — Извини, что так поздно, пока все приготовила…       Поставила на ящик, который был подвинут к кровати, поднос, отметив, что чай все-таки немного пролила, видимо, когда по лестнице поднималась. Я подтащила от стены табуретку и села рядом с кроватью. Без своей дурацкой шапочки и рисунков на лице он был совсем другим человеком. Волнистые волосы лезли на глаза, и так хотелось подойти и убрать челку, что еле держала руки при себе. Грудь вся перебинтована, и одеяло почти не скрывало это.       Я нахмурилась:       — Ты как?       Росинант неопределенно мотнул головой и потянулся за кашей.       — И… я хотела сказать спасибо, что полез за мной туда, — посмотрела в его темные глаза и улыбнулась.       Он кивнул, принимая благодарность, и взялся за еду. Я поднялась с табуретки и подошла к окну, выглядывая, чуть перевесившись через проем. Хорошо просматривалась площадка, по которой уже бродили подчиненные семьи Донкихот, и море, в котором на якоре стояли несколько кораблей.       — Хороший вид, — слегка прищурившись, осматривала окрестности.       За спиной раздался кашель, заставивший обернуться.       — Ты чего? — недоуменно посмотрела на подавившегося Росинанта, который на мой вопрос лишь отмахнулся.       Пожала плечами и вернулась к разглядыванию берега. Этаж третий, не особо высоко, но просматривалось все отлично. Вон из кухни выбежали дети, торопившиеся по своим делам. Как открылась дверь, я не расслышала, а вот когда прозвучал этот голос…       — Фу-фу-фу, отличный вид!       Я вздрогнула, а по телу пробежала толпа мурашек, руки подогнулись, заставив опасно вывалиться из окна, панически вскрикнув.       Но… падения не было.       Сердце лихорадочно билось в груди, и мне казалось, что вот-вот пробьет ребра. В ушах стучала кровь, а со лба стекал пот. Я не могла пошевелиться, и не из-за испуга или еще чего. Просто не могла. Что-то дернуло меня назад, и я мягко ступила ногами на твердую поверхность, а после отступила, рухнув на пол спиной, тяжело дыша.       И все эти движения делала не я сама. Тело без команд действовало.       Мать вашу, это страшно!! Не контролировать себя!       Я в ужасе смотрела на Дофламинго, лежа на полу и запрокинув голову. Он не улыбался, лишь напряжение скользило по лицу.       — Не стоит так выглядывать в окно, можно упасть.       — Не стоит так пугать! — вырвалось у меня немного истерично.       Дыхание пришло в норму, и я поднялась на ноги, которые до сих пор подрагивали.       Что не день, так дикий стресс.       Я бочком обошла мужчину и выскочила за дверь, прижавшись к стене. После заглянула обратно в комнату:       — Если что, завтрак уже готов, — сообщила и поторопилась на кухню.       Надо стол накрыть.              Снова вернулись насыщенные работой будни, где какие-либо мысли забивала готовка, и отвлечься толком не удавалось на всякую тоску.       Убрав после ужина за всеми и оставив посуду на потом, я потопала на пляж, где планировала поваляться под уходящими лучами солнца. Расстелила на песке покрывало и рухнула на него, довольно растягивая руки и ноги, подставляя лицо теплым лучам. Позагорать вряд ли уже удастся, время не то.       Я потянулась и закрыла глаза, расслабившись. И, кажется, задремала под приятные раскаты волн и крики чаек.       — Ты не пришла на собрание, — раздалось сквозь сон.       Я аж подскочила.       — Ка… Какое собрание? — в шоке уставилась на Дофламинго, который навис надо мной.       — Мы завтра отплываем. На соседний остров, порядок навести, — он усмехнулся. — Недели на две.       — Ну, ладно, — рассеяно пожала плечами.       — Ты остаешься здесь. Приглядишь за детьми и моим братом. С вами так же останутся Диаманте и Гладиус.       Это будут самые лучшие две недели без общества Дофламинго, полные спокойствия и возможных тренировок.       — Хорошо, — кивнула и посмотрела на море, чтобы не встречаться взглядом с Донкихотом, который, сообщив новость лично, не хотел уходить.       Солнце плавно приближалось к водной глади, а верхний его конец касался облака, окрасившегося в теплый цвет. Чайка пронеслась слишком близко к поверхности и стрелой бросилась в воду, тут же вынырнув с добычей в клюве, тяжело взмахивая крыльями, чтобы оттолкнуться.       А в следующий момент у меня снова чуть инфаркт, второй за день, не произошел.       Поток ветра ударил в лицо, а какая-либо твердая опора была потеряна. Я схватилась за тонкую ткань рубашки, как за спасательный круг, уткнувшись лицом в перья. Крик застрял в горле на подходе, так и не вырвавшись.       Мы резко остановились.       Я боялась отлипать от груди Дофламинго, который держал меня на руках, и смотреть по сторонам. Догадывалась, что могла увидеть.       — У меня страх высоты, — пропищала тихо.       — А ты вниз не смотри.       Снова издевается!       Может, я с утра и выглядывала из окна третьего этажа, лихо вываливаясь наполовину, но это было не так высоко. Десять метров не так страшно, или сколько их там было. Да и есть причина в данном случае так реагировать.       — Но там море!       — Я же тебя держу.       — Как держишь, так и отпустить можешь.       Кажется, ему даже обидно стало от моих слов и недоверия.       — С чего ты так решила? Хм?       Потому что ты монстр! Харизматичный и красивый, но монстр!       Я все-таки решила взять себя в руки и прервать истерику, начав с восстановления дыхания, а после открыла глаза и осторожно отвернулась от черной рубашки.       Под нами простиралось далекое синее море. И как только я взглянула туда, кровь застыла в жилах, а тело стало ватным, по коже пронеслась толпа мурашек, заставив вновь схватиться за спасительную рубашку.       — И с чего ты такая трусиха?       — Я не трусиха! — звучало слишком жалобно.       — Ну, да. Иначе бы с фабрики той сама не выбралась, — насмешка. — Лучше смотри на закат, а то сейчас закончится.       Я снова сделала попытку отлипнуть от груди мужчины и посмотреть вперед. Ветер трепал волосы и бил в лицо, заставляя щуриться. Но закат был действительно красивым с такой высоты. Когда-то давно я встречала рассвет в самолете, нам повезло застать чистое небо, когда пролетали над пустыней, и то было завораживающее зрелище, хоть и через маленькое окошко иллюминатора. Я с сестрами не отлипали от них до самой посадки.       А тут хоть и не над облаками, но тоже маняще. Алый диск медленно опускался за горизонт, окрашивая воду в красные и оранжевые цвета, мои любимые. Хотелось дотронуться до всей красоты, стать ее частью, слиться и жить в пламенном солнце, отдав ему всю себя…       Оно прекрасно!       Я с трудом оторвала глаза от светила только, когда оно зашло, почувствовав в груди опустошение, словно лишили дорогой частицы.       Странная реакция. Никогда не замечала подобной…       — А теперь на землю? — я с мольбой обернулась на Дофламинго, который внимательно меня рассматривал. На лбу вновь напряженная складка, а губы сжаты в линию, глаза, к сожалению, скрывали очки.       Рожденный ползать — летать не может. Хватит с меня неба и всех его прелестей. Я — ящерица, саламандра, и я хочу твердую поверхность под ногами, а не неизвестность.       — Зато тут ты меня не боишься, — вот снова издевается.       — Из двух зол выбирают меньшее! — взвыла я, понимая, что о возвращении можно и не мечтать.       — Значит, я — зло? — он вскинул бровь и усмехнулся.       Да!       Видимо, на моем лице все было красочно написано, ибо в следующую секунду он поставил меня в вертикальное положение. Я стояла на пустоте у себя под ногами на уровне его лица. Осознав этот факт, вцепилась мертвой хваткой в руки Дофламинго, услышав его довольный смех.       — Да прекрати ты… вы… издеваться надо мной! — меня начало малость потряхивать.       Я так поседею с ним раньше времени. Мне нужна моя шуба и мой угол, где я могу забиться и спрятаться от всего мира. Ну, еще и Ло, чтобы его пообнимать, занять руки.       Что?..       Меня неожиданно обняли. Я уткнулась носом в розовую шубу, растерянно вздрогнув. Одна его рука лежала на талии, а вторая на затылке, а я же замерла.       Это что еще за проявление чувств?..       Похоже, теперь у меня немного разрыв шаблона.