Белая Роза

      Мне не нравилось, что солнце клонилось к закату, а от Дофламинго не было никаких вестей. Команда особо не переживала из-за ухода капитана, вполне естественно, что захотел познакомиться с островом, ведь до сих пор некоторые члены так и не вернулись, которые так же рыскали по углам, выведывая интересные новости и информацию. И никто не думал о плохом, кроме меня.       Как всегда.       Моне привела сестренку, которая назвалась Сюгар.       Хм-м, а я думала, что «Сахарок» — это кодовое имя. Хотя, как вариант, она сама себе выбрала такое прозвище.       Накормив девочек и отдав их в руки Детки, чтобы она показала, где отмыться, а после на проверку к Ло, чтобы осмотрел на наличие болезней или ранений. Все указания раздавала назло лидерам, которым мое самовольство пришлось не по душе, а я и пропустила мимо ушей замечание, что господину это не понравится. Сама после уселась на марсе, вглядываясь вперед, в море, обдуваемая жарким вечерним ветром, приносящим острые песчинки, которые неприятно врезались в кожу.       Линия берега уходила далеко и круто поворачивала вправо, скрываясь в вечерней дымке. И везде, куда хватало глаз, песок. Рыжий, беспощадный, впитавшийся в людей, которые сводили концы с концами на этой земле.       Я не понимала, отчего вся остальная команда столь спокойна. Это место явно не было позитивно, как они себе представляли, даже на первый взгляд. Или им нравилось смотреть, как страдают остальные, и понимать, что мы куда лучше, сидим на несколько ступеней выше и в более выгодном положении?..       У меня мурашки шли по коже, когда я разглядывала с корабля полуразрушенную каменную пристань, дома за ней, которые мало походили на уютные жилища, собранные из рыжего кирпича. Крыши порой были прикрыты лишь куском ткани, а сами строения напоминали тент. Люди ходили тощие, безликие, порой трудно было разгадать, кто идет, — женщина или мужчина.       Это был не живой город. Это были руины, древние, исколотые ветром, растопленные жарой и засыпанные песком.       Вот, действительно, тут выживал сильнейший.       И Гранд Лайн уже переставал казаться таким интересным, прекрасным и сказочным, но все еще оставался загадочным и необъяснимым.       Я потерла виски и вздохнула, согнув колени и подтянув их к груди, обхватывая. Вдобавок ко всему разболелась голова, отчего раздражительность достигла своего пика.       И куда он мог уйти? Тем более не ел ничего с самого утра…       От созерцания отвлекло оживление на палубе. К закату многие вернулись и теперь рассказывали о том, что успели узнать в городе. Я ловко спустилась по тросам и приземлилась перед командой, которая никак не отреагировала на мое появление, уже привыкшая ко всему.       — Мы разузнали, что есть некий Оазис в центре острова, где можно раздобыть припасы, — говорил сеньор Пинк заинтересовавшимся лидерам.       — Осталось туда добраться, — потер подбородок Тревор.       — Оазис? — раздался со стороны робкий голос девушки, под нашим вниманием она смутилась и опустила глаза. — Поселение закрыто от всех. И мы точно не знаем, существует оно до сих пор или нет.       — Но проверить надо все равно. Мы не знаем, когда следующий остров, а питьевой воды не так много осталось, — произнес Диаманте, кивая.       — Я слетаю, проверю и привезу, если там будет.       Кто еще, кроме меня? Тем более солнце заходило, и действовать надо сейчас, а не по темноте искать загадочное поселение.       На том и решили. Я собрала нехитрый скарб предметов первой необходимости в рюкзак, который сунула вернувшемуся Ло, и мы двинулись к берегу, где взлет будет удачней, чем путаться в снастях.       — Простите! — донеслось вдогонку. — Можно с вами?       Я с вопросом посмотрела на Моне, которая слегка смутилась под взглядом, и пожала плечами, давая добро. Сменила облик на саламандру и подождала, пока заберется мальчишка, натянувший на лицо защитные очки, которые он стал носить после частых полетов со мной, чтобы глаза не слезились и не сушились. Обычно он носил их на шее, но иногда цеплял на шапку, чем вызывал ассоциации с летчиком. Девушка же замерла в изумлении, рассматривая меня с трепетом вперемешку со страхом.       Никогда не думала, что Моне впечатлительна. Хотя, возможно, не доросла еще до того характера, все-таки житие с пиратами меняет. Оно даже меня изменило под стать им.       — Быстрее забирайся и двинули, — поторопила девушку, которая неуверенно поднялась мне на спину, опираясь на спущенные крылья, позади Ло, и осмотрелась, ища за что уцепиться.       Но я рывком взмахнула крыльями и оттолкнулась от земли, взлетая в небо и устремляясь вглубь острова.       Было слишком тихо. Я даже оглянулась, проверить, не вывалилась ли пассажирка, но она застыла с открытым ртом, вцепившись в Ло руками, который недовольно скривился от такого соседства, и смотрела вниз, где простиралось песчаное море. Выглядели они более чем забавно. А потом она мило улыбнулась и посмотрела на меня:       — Я тоже научусь летать!       Ох, знала бы ты, как близка к этому.       — Так, и как нам искать это место в пустыне? — решила закончить с восторгами вполне реальными проблемами.       — Ну… среди людей ходили только слухи, что это закрытое поселение, и там живут только мужчины. Они никого к себе не пускают. Вообще.       Монастырь?..       — Расположен в центре острова, а где точно — не знаю, — она пожала худыми плечиками.       М-да. Поперлись неизвестно куда, да еще в мужской монастырь, которого вообще может и не существовать.       В центре острова…       Да мне тут в левый глаз светит нахальное заходящее солнце, ослепляя и вызывая головную боль. Так что толком ничего не видела, кроме бликов и песка внизу, полностью надеясь на ребят на спине. Они же предупредят, если передо мной неожиданно вырастет скала?..       — На девять часов! — выкрикнул Ло спустя полчаса полета, и я повернула голову.       Высокая гора до самых облаков, которые кольцом скрывали вершину от глаз чужаков. Ну, да, такую только я заметить не смогла. Мысли у всех сошлись, так что сравняла курс в сторону далекого пика, пытаясь понять, как аборигены не могли добраться до такого места.       Но, если так подумать, я летела довольно быстро, не было затрат воды и еды, блуждать в песках не пришлось. Неизвестно какие тут условия ночью или днем, и люди, без толкового питания и запасов, не смогли бы столько блуждать в пустыне, а потом еще взбираться на вершину горы, где неизвестно чего ждать. Смерть или спасение.       Я медленно увеличивала высоту, оглядываясь на ребят, чтобы смена давления на них не сказалась. Облака резко накрыли нас, обдав сыростью. Но они также быстро пропали, открыв вид на красоту, от которой даже я зависла в воздухе.       Вся вершина представляла собой сеть туннелей, как сыр, с арками, мостиками и тонкими переходами над пропастью с тропинками, где пройдет лишь один человек, которые сейчас пустовали, создавая впечатление брошенности и запущенности.       Неужели люди все-таки покинули этот монастырь?       Я обогнула гору, ища подходящее место для посадки и жалея, что Волю Наблюдения еще не удалось открыть. Она бы очень пригодилась тут.       Нашли небольшой уступ, способный вместить мою немаленькую тушку. Я плавно приземлилась, свесив хвост, дождалась, пока пассажиры съедут со спины, и приняла облик человека, активно осматриваясь. В скале имелся один черный проход, куда сразу безбоязненно двинулся Ло, скинув с глаз очки на шею и поправив рюкзак.       С вершины облака не различались, которые только недавно обнимали гору, словно это была своеобразная защита с одной стороны, чтобы скрыть от глаз все, что находилось тут. Их будто и не существовало, а мы просто пересекли своеобразную границу.       Последние лучи солнца мигнули и исчезли, окуная все в сумерки, в которых множественные проходы в горе выглядели как пустые глазницы, наводя жути. Даже ветер не свистел, поднимая вверх пыль. Слишком тихо и зловеще. Моне зябко передернула плечами от заскользившего холодка и встала за моей спиной, не решаясь двигаться с мальчишкой.       Но зайти далеко мы не успели.       — Вам здесь не место, — сухой голос, похожий на шелест песка, раздался из прохода, заставляя Трафальгара отступить назад к нам, подняв голову.       Из темноты неслышно вышел высокий старец, замотанный в светлые одежды бедуинов. Он скользнул бесцветным взглядом по нам и остановился на Ло.       — Что вы хотели? — спросил у него.       Хм-м, игнорирует нас, задает вопрос у мальчишки. Мы по адресу.       — Нам сказали, что тут можно найти воду, — не дрогнув, спокойно ответил Трафальгар.       — Кто вам это сказал? — в том же неспешном темпе интересовался старец, хотя выражение на лице оставалось непроницаемым, как высеченное в скале.       — Жители в городе.       — И вы проделали весь этот путь ради воды? — во взгляде мелькнуло одобрение.       — Да, — кивнул Ло.       — Что ж, — он поднял правую руку и коснулся подбородка, поглаживая редкую седую бороду, — я не могу отказать вам в этом праве. Но вы должны заплатить.       — У нас есть деньги, — мальчишка собрался было залезть в сумку, но снисходительный смешок его остановил.       — Скажи, зачем мне тут, одинокому, нужны деньги? Вдали от городов? Зачем старому ученому, который всю жизнь изучал тайны человеческих тел, такая плата?..       Медик?.. А это интересно и полезно.       Ло нахмурился.       — Мне нужны знания, — ответил на свой же вопрос старец. — Что-то интересное и необычное, способное удивить меня.       — У меня есть кое-что для вас, — Трафальгар серьезно кивнул и обернулся, указывая на меня. — Вон та женщина — саламандра.       Меня продали.       Я хлопнула ладонью по лбу.       Во взгляде старика зажегся неподдельный интерес.       — И у них вправду два сердца и нет внутренних органов, я проверял, — дополнил Ло.       Вот хитрый злодей.       И не верно! В теле человека у меня все на месте, а вот когда ящерицей скачу, так там уже и пусто внутри, не считая двух сердец и множества тонких кровеносных сосудов.       Для достоверности и укрепления слов я приняла небольшой облик саламандры, чтобы не спихнуть никого с утеса, да и не придавить к скале. Но старец лишь окинул меня внимательным взглядом и отвернулся, снова забывая о моем существовании. И никакой должной реакции в виде удивления, восхищения, как совсем недавно было у Моне. Даже как-то обидно стало, видимо, привыкла, когда у людей загорались глаза от одного моего вида, а тут ничего.       Испортилась я совсем.       — Я думаю, ты сможешь мне поведать о ней в дороге. Я покажу, где источник, — кивнул старик и погладил бороду, уходя в проем.       Трафальгар безбоязненно метнулся следом. Моне тоже хотела догнать их, но я остановила, схватив за руку и покачав головой.       — Почему? — недоумевала она.       — Это мужской монастырь, ход женщинам воспрещен. Хоть тут и один служитель. Ты сама могла заметить, что говорил он только с Ло.       И я удобно устроилась на просторном уступе, заложив руки за спину и разглядывая звездное небо с белой полной луной. Девушка села рядом и откинулась, вглядываясь в глубокую синеву. Мигнула звезда и скользнула по дуге к горизонту. Как-то на борту я наблюдала звездопад, сидя на марсе в бессонную холодную ночь. Тогда небо озарили с десяток мелких точек, которые косо неслись к поверхности планеты. Сначала их было не много, а потом как поток водопада, белизна захлестнула все над головой, ослепляя, и стало светло как днем. Я с открытым ртом следила за падением, забывая дышать от восторга.       Жаль, что тогда такое чудо никто кроме меня не увидел. Все закончилось за каких-то десять минут, снова все резко погрузив в темноту.       Начало клонить в сон в такой умиротворяющей атмосфере, и я не стала сопротивляться, прикрыв глаза и расслабляясь.       — А… не боитесь, что мальчик туда ушел один? — оторвав взгляд от неба, спросила Моне и заодно вырвала из дремоты.       — Бояться, что какой-то старик запрет его в монастыре и обманет нас? С чего? — пожала плечами, скосив глаза на нее и зевнув. — Не забывай, мы — пираты. А он не такой и слабый, и няньки ему давно не нужны. Так что он сам в силах ускользнуть от него, если будет хоть намек на опасность.       Усмехнулась, вспоминая себя, когда только с ним познакомилась. Та еще нянька была. Но тогда ему это нужно было, сейчас уже подобная опека лишнее.       — Наверное, здорово быть пиратом. Есть еда и вода, деньги… — вздохнула девушка, а ее тоненькая фигурка сгорбилась.       Она обхватила себя худенькими ручками.       — А также опасность и риск. Вероятность, что не доживешь до следующего утра, ведь может кто нападет, или начнется шторм, и бушующее море захватит тебя в плен к себе на дно, — усмехнулась. — Это не романтическое путешествие. И не веселое приключение.       — Но это же достойная плата! — неожиданно возбужденно высказала девушка, оборачиваясь. Ее глаза сверкали даже в темноте от воодушевления.       Наивное дитя.       — Неужели тебе не хватило жизненного опыта, чтобы понять, какие бывают пираты? — насмешливо спросила, одарив снисходительным взглядом. — Они разорили ваш остров только из-за того, что он встал на их пути. И теперь все население в буквальном смысле выживает, сражаясь за кусок хлеба и глоток воды. Не тебе ли знать об этом?..       Моне сжала губы и отвернулась, снова ссутулившись.       — Вы не похожи на них… Обычно я воровала у приходящих кораблей еду и воду. А тут… все пошло как-то не так. Наперекосяк! — она взмахнула руками. — Вы другие.       — Ты хочешь к нам? — с понимаем улыбнулась.       Она вяло кивнула.       — Ты плохо знакома с нами. Мы еще хуже тех, кто приходил к вам. Но… если действительно хочешь, тогда тебе стоит хорошо постараться, чтобы заинтересовать капитана. Твой талант воровать меньшее, что способно зацепить его.       Моне снова воззрилась в небо, на полную Луну, словно на последнюю надежду, и кисло вздохнула.       Тонкий свист разрезал ночную тишину. Я повернулась влево и приподнялась, вслушиваясь. Раздавался он снизу, и явно требовал нашего внимания. Подошла к краю и заметила далеко внизу в одном из проемов силуэт Ло, который замахал руками, увидев меня.       — Ты сколько сможешь бочек унести? — выкрикнул он, и эхо подхватило его голос.       — А сколько у меня рук по-твоему?       — Ясно. Тогда свяжу их!       Я кивнула, только он вряд ли различил на темном фоне мое согласие, и проследила, как Трафальгар скрылся в проходе. Буквально через минут десять ожидания к нам вышел старик и прошел ближе, остановившись. Но через мгновение он исчез, а на его месте остались шесть здоровых перевязанных между собой бочек, как банки с пивом в моем мире, и Ло, сидящий на них.       Посмотрела на все критичным взглядом, проследив, как мальчишка слез и подошел.       Неужели он думает, что я подниму все это? Там одна бочка ростом с меня, с мой нормальный рост.       С прищуром посмотрела на Трафальгара, который только показал большой палец с абсолютно спокойным лицом.       Вот издевается, гаденыш, весь вечер издевается.       После случая с признанием он пару недель скрывался от меня, стараясь не пересекаться. А если все-таки сталкивались, он заливался краской и старался раствориться, в прямом смысле слова, благо сила позволяла. А потом успокоился, заметив, что я особо не изменила отношения, и никаких крутых пиков и переворотов между нами не было. Только недавно что-то у него перемкнуло, и мальчишка стал всячески надо мной издеваться, подставляя или ловя в глупые моменты. Хотелось, конечно, дать ему хорошего подзатыльника, только вот догнать для начала следовало…       Неужели переходный период так активно разыгрался с гормонами?..       — Я все это не унесу, — нахмурилась, проверяя прочность крепления.       Хорошо сцепил, без ножа не разорвать, только если веревка плотная.       — Проверим, — кивнул Ло. — От лишних избавимся, если что.       Я вздохнула и превратилась в саламандру.       Посмотрим…              Шесть не вышло, зато четыре самое то. Главное, не уронить, а то лапы оттягивало сильно, да и к земле клонило, а терять высоту было не на руку.       Саламандра. Гордое создание. Превращенное в навьюченного мула, подрабатывающего общественным транспортом.       Ладно, поздно вздыхать, сама на это подписалась, так что мужественно терпим.       Ночью сориентироваться было сложнее, чем при свете заходящее солнца в глаза, там хотя бы отвернуться можно. Но дуэт из Моне и Ло настойчиво утверждал, что знает, куда мне лететь. Спорить не стала. Сил уже не было. Хотелось спать.       — Роза, — позвал Ло, когда я раздумывала, смогу ли лететь и спать одновременно.       Даже глаза прикрыла.       — М? — отозвалась, лениво поднимая веки.       — Там была огромная библиотека, забитая свитками и древними книгами, а в центре стоял большущий черный куб, испещренный странными символами. Знаешь, что это? — мальчишка выглядел серьезно, смотря вдаль и о чем-то раздумывая.       — Понеглиф. Они разбросаны по всему Гранд Лайн и хранят в себе тайны забытых веков. Говорят, что их невозможно сломать или уничтожить, но Мировое Правительство все равно старается скрыть их, или хотя бы избавиться, запечатав.       — Назир сказал, что на том написаны секреты медицины, которыми пользовались в глубокой древности. И то, что сейчас никто их не знает. Что там скрыты рецепты на исцеление любых болезней, только вот… — он замолчал и нахмурился. — Никто не умеет читать эти символы. Даже он.       — Ты хотел бы узнать, что там написано? — усмехнулась, глянув на Трафальгара.       Он кивнул.       — Я знаю, кто сможет их прочесть. Эту девушку я и ищу, и Росинанта попросила тоже искать ее, — вздохнула, мысленно надеясь, что с Робин все хорошо.       Ей сейчас должно быть уже восемнадцать…       — Она такая же, как и ты. Единственная, кто выжил на ее родном острове, который уничтожило Правительство. Но ей тогда было всего восемь лет. Выросла она в трудных условиях, гонимая обществом из-за своих способностей дьявольского фрукта и презираемая за это, она не знала своих родителей, была изгоем. И представь, ей уже тогда, в восемь лет, за то, что сбежала из самого пекла и выжила, дали листовку в семьдесят девять миллионов. За маленькую девочку. Теперь подумай, каково ей было все эти десять лет? — посмотрела в спокойное лицо Ло.       Только вот в глазах скользила такая буря, что даже очки не скрывали ее. Он сглотнул и опустил взгляд, прячась снова под шапкой. Моне недоуменно моргала, осознавая, какая судьба была у девочки.       — А все из-за того, что они умели читать эти понеглифы. И она тоже умеет.       — Что же в них такого? — изумленно спросила девушка.       — Правда, — вздохнула и посмотрела вперед, где виднелся город, похожий на руины. — Правда, которую боится Мировое Правительство. Которая разрушит его. И сейчас эта правда в руках Нико Робин.       — Если мы ее найдем, то сможем вернуться сюда, чтобы прочесть понеглиф? — Ло было просто сложить два и два, чтобы прийти к такому.       Я усмехнулась. Ответ он и так знал.       Упускать великие медицинские знания? Нет, конечно! Особенно для будущего хирурга.       На корабле многие разбрелись спать, остались только патрульные из Махвайза и Гладиуса. Аккуратно поставив на палубу груз, чтобы не зацепить реи и снасти, я довольно развалилась на ней же по соседству, вытянув лапы. Пассажиры скатились, и Ло сразу убежал на камбуз, стаскивая с плеч рюкзак.       Небось, прихватил из библиотеки чего и теперь горел желанием ознакомиться.       Моне осталась, переминаясь с ноги на ногу и скромно следя, как мужчины разбирали бочки и заносили в трюм. Надо было заставить себя подняться и доползти до постели, куда бы с радостью рухнула и забылась до утра.       Но одна мысль не давала это сделать.       — Молодой господин вернулся? — лениво спросила у прошедшего мимо Гладиуса.       — Нет, — коротко ответил, а я мигом нахмурилась, становясь человеком и садясь на палубу.       Где его черти носят?!       Я не верила, что с ним могло что-то произойти! Он сильный мужчина и с легкостью разберется с любой проблемой. О плохом думать совсем не хотелось, но беспокойство начало накатывать и терзать душу, забивая голову глупыми мыслями.       А вдруг, действительно наткнулся на что-то? Он же не в себе был, когда ушел. Мог задуматься и потерять бдительность.       Нет, не верю…       Только его уже больше двенадцати часов нет. И он ничего не ел…       Черт!       Где он?       Я растерянная сидела на палубе, а девушка с беспокойством поглядывала на меня, но не влезала. Гладиус тоже, покончив с работой, забрался на марс и устроился там, тактично умолчав о моем состоянии. Закусила губу и опустила глаза.       — Моне, у вас тут есть опасные места?       — Вы думаете, с ним что-то случилось? — тут же спросила она.       — Не хотелось бы так думать, — вздохнула и зарылась пальцами в волосах, растрепав их.       — Дальше по берегу, часа три пешком, бухта сирен. Это единственное место представляющее опасность пирату, особенно мужчине. Особенно в полнолуние, после заката…       — Что ж ты сразу не сказала, — горько усмехнулась и поднялась на ноги, ощущая усталость во всем теле.       Сирены.       Мать вашу.       Сирены!       Опасность для пирата. Мужчины.       — Короче, если что, знаете, где меня искать.