Двойная жизнь

Махидевран откинулась на диван, потирая лоб тыльной стороной ладони и постанывая – голова в очередной раз раскалывалась от невыносимой боли. В постоянной суете султанше некогда было заниматься своим здоровьем – благополучие сына, внучки и новорожденного внука, а также порядок в гареме для нее были куда важнее. Чтобы немного улучшить самочувствие и не отвлекаться на боли, Махидевран постоянно пила травяные отвары, но они, увы, помогали ненадолго, убирая лишь следствие, а не причину недуга. А причиной, как считала она сама, являлся панический страх за жизнь близких ей людей, да и за свою собственную – несмотря на временное затишье и отсутствие угроз от Шах Султан, расслабляться было нельзя. Вполне возможно, что сестра Сулеймана просто затаилась, чтобы нанести решающий удар, или ее сдерживает Хюррем, ведь славянка наверняка хочет отомстить сопернице куда более жестоко – заставить ее пережить ту же боль от потери ребенка, что пережила она сама по ее вине, а угрозы и покушения от Шах являются лишь частью ее плана. Да, Хюррем просто хочет усыпить бдительность Махидевран, запугать ее, лишить сна, и для этого ей нужна помощь Шах, готовой отомстить убийце Мехмеда ради покойной Эсмахан, а потом нанести удар по Мустафе. Интересно, догадывается ли бывшая супруга Лютфи Паши о коварных планах своей невестки? Постарается ли она защитить старшего племянника, или ее слова о защите всех шехзаде вне зависимости от того, кто их мать, не стоят и акче? - Султанша, - на пороге покоев показалась Фидан калфа. – К Вам Румейса Султан с шехзаде Мехмедом. - Проси, - кивнула Махидевран, выпрямляясь и убирая за ухо выбившуюся прядку. При виде невестки, прижимавшей к груди маленького внука, черкешенка растроганно улыбнулась, чувствуя, как ослабевают тиски, сжимавшие ее голову. Радостно поприветствовав Румейсу, она забрала у нее Мехмеда и принялась укачивать его, воркуя и умиляясь. - Мой внучек, мой львеночек, как же ты похож на отца, личико точь-в-точь как у Мустафы в младенчестве! – Махидевран поцеловала малыша в лоб. – Дай Аллах, ты вырастешь таким же смелым и благородным. Как его самочувствие, Румейса? Он не капризничает? – султанша вернула внука невестке. - Всё хорошо, Султанша, - улыбнулась та, но глаза ее оставались грустными. – У Мехмеда прекрасный аппетит, и он крепко спит по ночам, не беспокоит ни меня, ни нянек. - Хвала Всевышнему! Ну а ты как, Румейса? Тебя явно что-то печалит. Скажи, не бойся, - Махидевран пытливо посмотрела на фаворитку сына и слегка нахмурилась. – Твой взгляд выдает тебя. У Мустафы появилась новая наложница? Или что? - Нет, Султанша, я просто… - голос Румейсы задрожал. – Вы же знаете, скоро состоится поход на Персию, он будет очень долгим, года два точно. Я очень волнуюсь за нашего шехзаде, вдруг с ним что-то случится… - глаза наложницы наполнились слезами. – И такая долгая разлука, мое сердце не выдержит этой тоски! Махидевран сочувственно посмотрела на нее, ощущая, как сжимается сердце от охвативших ее воспоминаний. Когда-то она сама, еще наложница шехзаде Сулеймана, сидела безвылазно у себя в покоях, нянчила маленького Мустафу и беспрестанно молилась за счастливое возвращение Ибрагима из похода. Ее виски вновь сдавило от боли, такой сильной, что в глазах защипало, а к горлу подступила тошнота. Махидевран хрипло, натужно закашляла, подавляя рвотный позыв, маленький Мехмед на руках Румейсы испуганно захныкал. - Султанша? – встревожилась Румейса. – Вам плохо? Позвать лекаря? Махидевран покачала головой и судорожно сглотнула, выравнивая дыхание, после чего слабо улыбнулась: - Нет, я уже привыкла, меня последнее время мучают головные боли. Возможно, я переутомилась, да и за сына сильно волнуюсь. Румейса, ты держи себя в руках, и не падай духом. Молись, Всевышний нас не оставит, не лишит своей милости. Не забывай о Мехмеде, да и Нергисшах не обделяй своим вниманием, моя внучка очень привязалась к тебе. Душа всегда исцеляется рядом с детьми. Мехмед, малыш, - черкешенка виновато посмотрела на похныкивающего младенца. – Ну же, не плачь, прости свою глупую бабушку, - она слегка покрутила позвякивающим браслетом перед носом ребенка, отвлекая его внимание. – Румейса, послушай меня. Я делаю все, что в моих силах, чтобы защитить Мустафу от наших врагов, даю ему наставления, слежу за его окружением. Но кто знает, как сложится наша судьба. Враги могут нанести удар и по нему, чтобы заставить меня страдать от потери ребенка, и по мне, чтобы лишить Мустафу главной опоры и поддержки. Наши политические противники – Хюррем Султан и Рустем Паша – не дремлют, их цель Мустафа. С ними на данный момент и Шах Султан, которая хочет навредить именно мне. Кто сделает первый шаг, неизвестно. Если станется так, что я погибну, прошу тебя, поддержи моего сына, убереги его от необдуманных шагов! - Что Вы такое говорите! Вы еще молоды, Султанша! – ужаснулась Румейса. – Прошу Вас, будьте осторожны, берегите себя. Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Но… Султанша, чего же мы ждем? Мы сами должны сделать первый шаг, опередить врагов! - Уже предпринимали, - возразила Махидевран. – Пытались нейтрализовать Рустема Пашу, но не вышло. Конечно, не была смысла полагаться на Фатьму Султан. После неудачной попытки и мести со стороны Рустема – клеветы на ее мужа Ахмеда Пашу и последующей за этим казни – опечаленная Фатьма Султан отказалась от любых интриг. Румейса, не пора ли кормить Мехмеда? - О да, Вы правы, в это время я его кормлю! – наложница поспешно вскочила и направилась к выходу, крепко прижимая сына к груди. – Спасибо Вам за Ваши теплые слова и Вашу поддержку, Султанша! Я обещаю Вам, что сделаю все возможное, чтобы с нашим шехзаде все было хорошо! Дождавшись ухода невестки, Махидевран притянула к себе гаремные документы – боли болями, тревоги тревогами, а дела еще никто не отменял. Румейса, безусловно, права – но как именно нейтрализовать ставленника Хюррем? Подстроить измену Михримах не получилось, уж слишком он предан своей луноликой жене. Обвинить в попытке свергнуть Сулеймана и возвести на трон Баязида, любимого сына Хюррем? Да, это хорошая идея, и для хасеки это был бы очень тяжелый удар – ведь за казнью преданного зятя могла бы последовать и казнь ее сына от рук обожаемого мужа. Но кто поможет осуществить это? Хызыр Хайреддин Паша не так давно внезапно умер, скорее всего, от отравления, к которому мог быть причастен хитрец Рустем. Ну ладно, придется дождаться хотя бы окончания похода, в который Сулейман решил взять Мустафу и Баязида, и Великий Визирь, соответственно, отправится с ними, а регентом султаната на это время назначен Селим, Хюррем же будет в это время исполнять обязанности Валиде Султан. После похода уже можно будет предпринимать активные действия, уж двух лет точно хватит на размышления. Буквально через несколько дней после проводов Мустафы в поход Махидевран получила письмо от Фатьмы Султан, что ее немало удивило – сестра Сулеймана, по ее словам, раз и навсегда завязала с интригами против Хюррем после казни супруга. Однако содержание письма удивило черкешенку еще больше: «Махидевран, недавно я получила послание от Шах-ы-Хубан, из которого сделала вывод, что она больше не собирается поддерживать Хюррем. Шах была очень зла на тебя, но причину мне так и не объяснила – сказала лишь, что ты сильно оскорбила ее, и намеревалась тебе отомстить, уничтожить тебя, но Хюррем отговаривала ее, заявляя, что нужно затаиться и нанести такой удар, что у тебя земля уйдет из-под ног. Шах заподозрила, что хасеки имеет в виду интригу против Мустафы, и разгневалась – вредить своему племяннику она не собирается, кроме того, ее возмутило то, что Хюррем практически использует ее в своих интригах, а такого наша гордая сестра простить не может. Прощать тебя за нанесенное ей оскорбление она не собирается, но и участвовать в интригах против шехзаде Мустафы не станет. А я уверена, что Хюррем хочет избавиться от твоего сына. Будь осторожна. Ты удивишься, но я не собираюсь сидеть на месте, я долго скорбела по моему Ахмеду и оплакивала его, но теперь пора положить конец власти Хюррем Султан. Эта славянская выскочка все прибрала к рукам. Раз разрушить брак Рустема и Михримах не удалось, убрать Рустема можно, подлив ему яд или организовав на него покушение, но надо сделать это аккуратно. Будем ждать окончания похода». Письмо Фатьмы лишь подтвердило мысли Махидевран – выжидать окончания похода, больше ничего ей и не оставалось. Кроме того, есть вероятность того, что Селим и Баязид могут начать ссориться – они и с детства были не очень дружны, словно постоянно соперничали друг с другом, их сдерживал спокойный и дипломатичный Мехмед, а теперь, когда на кону борьба за власть, родные по крови люди могут превратиться в непримиримых врагов. Пока братья будут делить шкуру неубитого медведя, вполне можно будет толкать Мустафу к трону. Через два с небольшим года Мустафа вернулся из похода, но не отправился сразу в Амасью, а остался в столице – султан Сулейман тяжело заболел и впал в кому. Как ни странно, попросила его остаться в Топкапы именно Хюррем, услышавшая, как муж в бреду проговаривает имя Мустафы. Любовь к Сулейману оказалась для нее сильнее ненависти к врагам. Сам Мустафа был не очень доволен этим обстоятельством – он не мог долго находиться рядом с человеком, который убил его настоящего отца, даже во время похода порой чувствовал себя неуютно, старательно давил в себе ненависть и обиды. Махидевран также прибыла в столицу, желая быть рядом с сыном, а ответственной за гарем оставила Фидан калфу. Ее приезд явно не радовал Хюррем – супруга Сулеймана злобно поглядывала в ее сторону, брезгливо кривя губы, и то и дело язвила в ее адрес, обвиняя в предательстве и мечтах о смерти султана. - Думаешь, я не знаю, чего ты хочешь? – Хюррем окинула соперницу полным ненависти взглядом, казалось, ее ярко-зеленые глаза метали молнии. – Как гриф кружишь над нашим Повелителем, ждешь не дождешься его смерти! Но не бывать этому, пока жива я, жив и он! Смотри, чтобы твои мечты не обернулись против тебя! За каждым своим словом следи, за каждым жестом! - Да как ты смеешь меня в чем-то обвинять! – вызверилась Махидевран, с трудом сдерживаясь, чтобы не вцепиться ей в горло. – Ты, лицемерная дрянь, не ты ли отправляла в свое время лазутчицу к моему Мустафе? Не ты ли устроила покушение, из-за которого погибла его беременная фаворитка Айше, мать моей внучки? Ты делаешь все, чтобы убрать Мустафу со своего пути, чтобы протолкнуть своих сыновей! Не выйдет! Самый достойный наследник – мой сын. - Мерзавка, если хочешь увидеть настоящую лицемерку, посмотри в зеркало! – прорычала Хюррем. – Твои руки обагрены кровью моего Мехмеда! Интересно, вспоминаешь ли ты об этом невинном юноше, павшем жертвой твоей алчности, когда берешь на руки своего внука – тезку моего сына? - Замолчи! – Махидевран развернулась и быстро зашагала по направлению к своим покоям, внутри у нее все клокотало от ярости. Ворвавшись в покои, она с силой хлопнула дверью, после чего привалилась к стене и часто задышала – виски вновь сдавило от боли, а на глаза навернулись слезы. - Матушка? – донесся до нее встревоженный голос Мустафы. – Вас кто-то обидел? Кто осмелился на такое? Что с Вами? - Ничего, сынок, - Махидевран сглотнула, переводя дыхание, и подошла к нему. – Рада, что ты уже здесь, что ты зашел ко мне. Не связывайся с Хюррем Султан, она уже успела вывести меня из себя. - Она слишком много себе позволяет, - нахмурился Мустафа. – Никому не дано поставить ее на место. Даже покойному отцу не удавалось утихомирить ее. Вот она своими интригами его и погубила, довела до казни. А я так и не успел узнать всю правду при его жизни. - Тише, вдруг нас услышат! Здесь везде есть уши, - понизила голос Махидевран. – Но ты прав, она виновата в его смерти, пусть косвенно, но виновата. Сынок, прошу тебя, будь осторожнее. Не поддавайся ни на какие провокации, не вызывай гнев Повелителя. Он и так недоволен был тем, что тебя так любят янычары. За дверью кто-то завозился, раздался чей-то сдавленный вздох. - О Аллах! – Махидевран побелела как полотно.