Двойная жизнь

С размаху плюхнувшись на любимый мягкий диван у себя в покоях, Махидевран взяла яблоко из вазы и принялась с наслаждением грызть. Подавленное настроение как рукой сняло, казалось, что из её сердца наконец выдернули ядовитый шип. Она мечтательно улыбнулась, прикрыв глаза. Звуки скрипки снова звучали у нее в голове, словно сопровождали каждое её движение. Жаль, что она так и не решилась спросить у Сулеймана про музыканта. Дверь распахнулась. - Махидевран хатун! – весело окликнула её с порога Айшегюль калфа. – Как ты? Как поживаешь? - Айшегюль! – просияла Махидевран. – Заходи! У меня всё хорошо. Шехзаде Сулейман просто очарован мною. Смотри, что он мне подарил, - девушка с улыбкой продемонстрировала собеседнице изящный браслет. - Ну ты молодец, - с одобрением проговорила калфа, усевшись рядом с ней. – Уютно у тебя тут, ничего не скажешь… - Слушай… - решилась наконец Махидевран. – Ты не знаешь, кто во дворце умеет играть на скрипке? Вчера ночью слышала… А у шехзаде не спросила, как-то не подумала… - А, это Ибрагим ага, - протянула Айшегюль. – Верный друг и соратник нашего шехзаде, и хранитель его покоев. Во дворце все очарованы его игрой на скрипке, даже Хафсе Султан нравится. - Ибрагим ага… - повторила Махидевран. Что-то напряглось у нее внутри при звуке его имени. Да что с ней такое? – Ясно, спасибо, Айшегюль. - Кстати, - обратилась к ней калфа. – Будь осторожна! У нашего шехзаде есть уже две фаворитки – Фюлане Султан, мать четырехлетнего шехзаде Махмуда, и Гюльфем Султан, мать двухлетнего шехзаде Мурада. Ночь с четверга на пятницу шехзаде обязательно проводит с Фюлане Султан, а ночь с пятницы на субботу – с Гюльфем Султан. И по-другому нельзя. Ты пока не входишь в семью, ты просто фаворитка – родишь сына, тогда посмотрим. Но в любом случае не ссорься с ними. Они и так между собой не ладят, соперничают, враждуют. Гюльфем Султан более спокойная, но Фюлане Султан… В общем, ты меня поняла – не лезь на рожон. - Поняла, - пробормотала Махидевран. Сулейман не затронул её сердце, и она не ощутила укола ревности. Но наличие сыновей у соперниц усложняло её планы стать могущественной султаншей. – Не буду ссориться с ними. В дверь постучали. На пороге неуклюже топталась упитанная широколицая девица с мелкими чертами лица и прилизанными тонкими волосами, смущенно поглядывая на них. - Совсем забыла! – воскликнула Айшегюль, хлопнув себя по лбу. – Заходи, Гюльшах! Махидевран, ты теперь фаворитка, и у тебя должна быть личная служанка. Знакомься, это Гюльшах хатун. Махидевран скептически оглядела новоиспеченную служанку. Та вовсе не производила впечатление умной или полезной, скорее наоборот. Но кто знает, может, первое впечатление обманчиво? Она постаралась улыбнуться и предложила Гюльшах сесть рядом. - Ой, заболталась я, - проворчала Айшегюль, - мне пора! Удачи тебе, Махидевран хатун! Спустя некоторое время Махидевран решила немного прогуляться по коридорам дворца. Безвылазно сидеть в покоях ей ужасно не нравилось. Неуклюжая Гюльшах увязалась за ней, не отходя ни на шаг. Судя по всему, некрасивая и глуповатая девица не рассчитывала на внимание шехзаде – её устраивало положение чьей-то верной служанки. Можно сказать – смирилась со своими недостатками. Что ж… Махидевран немного ускорила шаг, оставив Гюльшах позади. Слишком медленно она плетется, даже раздражает. Так… А это кто? - Ну здравствуй, Махидевран хатун, - процедила миловидная круглолицая брюнетка в лёгком светлом платье. – Так вот ты какая, оказывается. Хороша, ничего не скажешь. - Ты… Вы кто? Я Вас не знаю, - черкешенка удивленно уставилась на незнакомку. - Я Гюльфем Султан, - отчеканила та. – Любимая наложница шехзаде Сулеймана и мать его сына Мурада! Не надейся на большее, хатун, - Гюльфем презрительно скривила губы. – Сердце Сулеймана принадлежит мне, и ты никогда не сможешь стать для него истинной любовью! Махидевран поморщилась. Доказывать что-то Гюльфем и спорить с ней ей не хотелось. Ей было безразлично, кому принадлежит сердце Сулеймана. Но никому об этом знать не стоит. Она лишь вздохнула и раздраженно глянула на соперницу. - Всё в руках Всевышнего, султанша, - с преувеличенной вежливостью проговорила она и поклонилась. – Извините, с Вашего позволения я пойду. Гюльфем лишь хмыкнула и дёрнула плечом в ответ. - Может, сходим в сад, подышим свежим воздухом? – робко предложила Гюльшах. – Тут весьма душно… - С удовольствием! – обрадовалась Махидевран. – Идём! По пути в дворцовый сад Гюльшах всячески льстила Махидевран, восхищаясь её выдержкой в общении с соперницей. Та в ответ лишь отмахивалась, ссылаясь на хорошее воспитание и привитую с детства скромность, а в душе посмеивалась над наивностью служанки. «Неужто она думает, что я уже влюбилась в шехзаде и собираюсь выдирать волосы Гюльфем, сгорая от ревности? Какой вздор!» - размышляла черкешенка. «Ишь чего не хватало! Мне безразличен Сулейман! И ругаться с его фаворитками я не намерена, если только они не попробуют мне навредить по-настоящему». - Султанша! – поспешно поклонились Махидевран и Гюльшах, заметив в саду Хафсу Султан и её верную служанку Дайе хатун. – Рады Вас видеть! - Добрый день, Махидевран, - Хафса мягко улыбнулась. – Насколько я вижу, ты справилась со своей задачей. Надеюсь, в скором времени ты подаришь нашей династии ещё одного славного шехзаде! - Иншалла, Султанша, - кивнула Махидевран. – Я очень хочу поскорее прижать к груди своё дитя. Надеюсь, Аллах не лишит меня этого счастья. Мать Сулеймана дружелюбно оглядела невестку. - Тебе стоит чаще выходит в сад и бывать на свежем воздухе, - заметила она. – Ты несколько бледна. Разумеется, только в сопровождении Гюльшах или Айшегюль. Наложницам не пристало выходить в одиночку. - Благодарю за совет, Султанша. Вы правы, я чувствую себя несколько утомленной. Возможно, свежий воздух поможет мне. Ещё немного переговорив с Хафсой и прогулявшись по саду, Махидевран и Гюльшах поспешили обратно во дворец. Но любопытной Махидевран не сиделось на месте – ей хотелось узнать дворец получше. Выскользнув из покоев, она решила спуститься вниз и посмотреть на других наложниц в гареме. Подойдя к лестнице, она неожиданно столкнулась с худощавой молодой женщиной с длинными каштановыми волосами. - Ой, извините. Я Вас не задела? – смущенно спросила Махидевран. - Я… - Надо же, какая вежливая, - съязвила та в ответ. – Давно хотела я на тебя поглядеть, и вот ты тут как тут. Ты ведь Махидевран хатун, не так ли? То-то же эта Гюльфем такая нервная сегодня была, с тобой наверняка столкнулась! Хотя зря она – ты все равно ужасно выглядишь, ни кожи, ни рожи! Хотя это её проблемы. А ты сиди у себя тихо и не рассчитывай завоевать сердце моего шехзаде! «Сговорились они, что ли? «Не надейся на большее», «не рассчитывай завоевать»… Надоели! Ещё Гюльфем более-менее спокойная, а эта…» - раздраженно подумала Махидевран, а вслух ответила: - Вы ведь Фюлане Султан? – дождавшись презрительного кивка, она невозмутимо продолжила: - Не стоит оскорблять мою внешность, Султанша. Что дал мне Аллах, с тем и живу. Каждый человек хорош по-своему, у каждого свои достоинства. - Нечего тут умничать, жалкая рабыня! – резко прервала её Фюлане. – Я сказала тебе – держись подальше от Сулеймана! Иначе я уничтожу тебя! - Султанша, - Махидевран уже еле сдерживалась, - шехзаде сам решает, с кем ему быть и кого ему звать к себе в покои. Странно, что Вы это до сих пор не знаете. - Я не знаю?! Так это я не знаю?! – взвизгнула Фюлане, глаза её сверкнули. – Ты вылетишь из этого дворца – живой или мертвой, но здесь ты не останешься! Я этого не допущу! Рядом с шехзаде только я могу быть! Я его главная и любимая наложница! Запомни это! - Что ж Вы до сих пор Гюльфем Султан не уничтожили?! Как допустили, чтоб она во дворце осталась, и ещё сына родить умудрилась? – не выдержала Махидевран. Истеричность и глупость Фюлане начала её откровенно раздражать. По сравнению с ней Гюльфем казалась просто образцом доброжелательности и ума. – Сил не хватило, не так ли? Хватит меня запугивать! Я Вам не жалкая рабыня! – Махидевран понимала, что говорит лишнее, но сдержаться уже не могла. - Ах ты… - прошипела по-змеиному Фюлане. Она накинулась на Махидевран и с такой силой отшвырнула её от себя, что та упала и покатилась вниз по лестнице, теряя сознание. – Мерзкая нахалка, я раздавлю тебя, растопчу, ты ещё пожалеешь! Тихо застонав, Махидевран медленно открыла глаза. Голова кружилась, в висках стучало. Тело словно налилось свинцом, даже поднять руку ей не удалось. - Где я? – сдавленно выговорила она. Губы пересохли и с трудом шевелились. - Тише ты, - к ней подошла пожилая лекарша. – Лежи спокойно, не дергайся. К счастью, ты не сильно пострадала. И как тебя угораздило с лестницы-то упасть? Вовремя Ибрагим ага подоспел. - И…Ибрагим ага? – едва выдохнула Махидевран. – Как… - Хранитель покоев же, - удивилась в свою очередь лекарша. – Неужто не знаешь? Услышал звук падающего тела и прибежал, как он сам говорил. Пытался тебя в чувства привести, а потом кликнул евнухов – они тебя и принесли сюда, в лазарет. Испугался-то Ибрагим ага, и немудрено – он же хранитель покоев, и тут фаворитка шехзаде с лестницы падает… Махидевран ощутила, как отчаянно заколотилось её сердце. Она стиснула зубы, пытаясь выровнять дыхание. «Он спас меня, спас меня» - набатом звучало в её голове. «Ибрагим спас меня»… Махидевран прикрыла глаза, и перед её внутренним взором предстала картина: Ибрагим хватает её на руки, и, прижимая к себе, мчится со всех ног в лазарет. Как только она приходит в себя и встает с кровати, то первым делом благодарно обнимает его, а он играет ей на скрипке свою лучшую мелодию…