Талисман на удачу

Кэролайн и её фрейлины вернулись на королевский двор. Девушки ещё не отошли от шока от увиденного и молча шли, думая о Викки. Кэролайн не захотела заходить в замок и направилась по уже знакомой ей тропе. Девушка учащённо дышала, негодуя на короля и сочувствуя Викки. Фрейлины шли за ней, поникнув головами. Эйприл сдерживала слёзы, Анна и Бонни горестно вздыхали и кусали губы. Солнце уже спустилось ниже по небосводу, и небо понемногу начинало темнеть. Скоро похолодает, и в своих платьях девушкам станет прохладно. Осень неумолимо приближала зиму, которая уже начинала давать знать о себе сильными, северными ветрами. Девушки, осознавая перемены погоды, смотрели то на опавшую листву, которая ковром начинала устилать ещё зелёную траву двора, то на ветви деревьев, теряющие свой покров. Кэролайн замедлилась, дойдя до леса, а затем стала углубляться в него. Фрейлины посмотрели по сторонам — они сами любили гулять здесь, но ещё не заходили дальше первых трёх деревьев. Кэролайн смело сошла с тропы, которая заросла травой и исчезла, будто её никогда и не было. Девушки дошли до небольшой скамьи, которая стояла около мраморной статуи мужчины-воина. Девушки изумлённо уставились на статую: мужчина гордо стоял на пьедестале, держась за меч, и смотрел вдаль. Статная, крепкая фигура, мужественный подбородок и грозный взгляд отважного воина. Он словно наблюдал за горизонтом, где вскоре должны были появиться враги, готовясь поднять свой меч и вступить в бой. Кэролайн с интересом разглядывала статую, а фрейлины гадали, кого она изображала. Героя, который отличился в сражении? Девушки решили, что так скорее всего и было. Они, не проронив ни звука, сели на скамью, под плакучей ивой, и Кэролайн присоединилась к ним, подбирая подол платья. Было тихо, пахло цветущими розами, чей куст стоял рядом со скамьёй. Воцарилось молчание, девушки собирались с мыслями, чувствуя, что кому-то всё-таки придётся его нарушить. У Кэролайн, на минуту задумавшейся, создалось ощущение, что они вторглись в чей-то укромный уголок, хотя это место не так уж хорошо было спрятано, раз она быстро нашла его. — Король — подонок, — вырвалось у Кэролайн. Образ плачущей Викки с истекающей кровью культёй возник сам по себе. — Полностью согласны, Ваше Величество, — проговорила Анна. Фрейлины удивлённо посмотрели на неё. — Что? Я сама не думала, что он так жестоко поступит с Викки, не дав ей шанса объясниться. — Добро пожаловать в наш антифан-клуб, — ухмыльнулась Бонни. Эйприл грустно улыбнулась, вытирая остатки слёз с покрасневших глаз. — Что теперь будет с Викки? — спросила Кэролайн. — Скорее всего её вернут туда, откуда она пришла — в таверну, — ответила Эйприл, склонив голову в сторону. Девушка будто вспомнила что-то, чего старалась избегать в своих мыслях. — Если она работала в таверне, то как она попала сюда? — поинтересовалась Кэролайн. — Король и другие знатные люди порою заходили к нам в таверну, — начала говорить Эйприл; её глаза были неподвижными, словно стекло. — Мы приносили пиво, позволяли им трогать нас, потому что не могли противиться. Иначе они могли разозлиться, ударить нас или лишить лишней монеты. Эйприл быстро заморгала глазами и тяжело выдохнула. Девушка вспоминала эпизоды своего прошлого, переживая их заново. Фрейлины и Кэролайн внимательно слушали её, не прерывая. — Когда пришёл король, все словно с ума посходили. Хозяин начал доставать свои запасы лучшего пива и вина, которые обычно прятал или разбавлял, нам велел служить королю так, будто он Бог, потому что все боялись его гнева. Мы с Викки приглянулись королю, и он взял нас к себе в слуги. — Наверное, ты не хотела уходить? — догадалась Кэролайн. — Нет, но у меня не было выбора. А вот Викки была рада — хозяин как раз собирался выгнать её за кражу монеты, которую один клиент оставил другому человеку. — Но зачем Викки крала? — удивилась королева. — И почему ей понадобилось моё кольцо из шкатулки? — Она выживала так, крадя монеты или драгоценности, которые случайно могли оставить. Что-то вроде мании — Викки призналась мне, что с радостью избавилась бы от неё. Похоже, эта привычка осталась, даже когда она стала прислугой у короля. — Я не виню её, — вздохнула Кэролайн, понимая, каково жить, когда нет денег даже на еду. В её деревне было много случаев, когда крестьяне воровали прямо с прилавков на рынке, чтобы пережить ещё одну ночь. — Она, правда, не хотела, — произнесла Эйприл, взглянув на Кэролайн. — Я хорошо знаю её, хоть и недолго работала с ней в таверне. — Ты появилась в таверне, когда Викки уже была там? — Да. До этого я прислуживала у герцогини Маршалл, но она прогнала меня, решив, что я увела у неё ухажёра. Но это была неправда! Эйприл протестующе замотала головой, словно все только что её обвинили в непотребном поведении. Кэролайн мягко коснулась рукой её плеча, уверяя, что никогда не подумала бы о таком. Королева видела по голубым глазам девушки, что Эйприл также невинна и чиста, как и она. Девушки во многом были похожи между собой. — А как вы попали к королю? — поинтересовалась Кэролайн у притихших фрейлин. — Если, конечно, вы хотите рассказать об этом. — Ничего не имею против, раз настало время удивительных историй, — улыбнулась Анна, ободряюще сжав руку Эйприл, которая ответила ей мягкой, спокойной улыбкой. — Мои родители служили герцогу Брэнсону, и, когда мне исполнилось четырнадцать, меня ожидала та же участь. Я с детства приучалась к этому, мне говорили о моих обязанностях, и я была готова к этому. Для меня это что-то вроде наследного дела, но потом я узнала, что королю Майклсону не хватало слуг, и захотела попробовать себя там. Родители не были против, и меня взяли. Кэролайн вскинула бровями, немного удивившись. — Родители так просто отпустили тебя? — Конечно. Для нашего рода — это честь, служить королю. Тем более, мне уже было шестнадцать: пора делать самостоятельные шаги. Кэролайн не знала, что ответить — ей было не понять решения Анны. Самовольно она бы ни за что не покинула родителей. Хотя, их ситуации в корне отличались, и Кэролайн просто не могла представить себе такое наследие. — Да, моя история, конечно, не так интересна, как у Бонни, — пожала плечами Анна. — Если её можно назвать интересной… — протянула Бонни, нахмурив брови. Анна виновато посмотрела на неё, а Бонни встретила заинтересованный взгляд королевы. Кэролайн не хотела просить, а тем более требовать рассказа Бонни, но служанка начала сама. — Сама я родом из Либерии, — глубоко вздохнув, начала Бонни. Она приготовилась к долгому рассказу. — Это далеко на юге. Жила с семьёй тихо и скромно в своей деревне, никому не мешая, пока пираты не вторглись к нам. Забавы ради они жгли всё, что встречалось им на пути. Мужчин убивали, девушек забирали к себе. Детей… я так и не увидела, что сделали они с ними. Бонни сглотнула комок, образовавшийся в горле. Девушка быстро заморгала, отгоняя желание плакать. Она не любила проявлять слабость. Сделав недолгую паузу, служанка продолжила свою историю. — Мать посадила меня с маленьким братом на лошадь. Она велела скакать, не щадя её. И я послушалась, но затем раздалось два выстрела. Лошадь упала, мы вместе с ней. Мы оказались в кустах, и я надеялась, что нас не увидят. Но мой брат так сильно плакал… Картины прошлого сами всплывали перед Бонни, заставляя заново переживать далёкие, тяжёлые мгновения. Огонь, кровь и громкие рыдания. Цветущие селения превращались в безлюдные пустыни. Служанка до сих пор отчётливо слышала последние вздохи знакомых людей и плач своего брата. Девушка глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь избавиться от ноши прошлого. Бонни утешала себя мыслью о том, что, рассказав вслух о своей боли, ей станет легче. — Нас разделили. Я не видела, куда его повели, заметила лишь тела убитых родителей. Снова пауза. Девушки замерли, представляя рассказанное Бонни наяву, и не смели торопить её. — Я оказалась на корабле пиратов. Думаю, не стоит рассказывать, как грубо обращались там со всеми узниками. Кого-то высаживали в случайном месте, если этот человек наскучил пиратам. От меня почему-то не хотели избавляться. Один купец отыграл меня в карты. — Отыграл в карты? — воскликнула Кэролайн, впервые нарушив рассказ Бонни. — Да, Ваше Величество, — спокойно продолжала служанка. — Один купец, который, как он мне сам рассказал, занимается тем, что покупает и продаёт различные товары, доставляя их в любой уголок мира. Я, можно сказать, тоже явилась неким товаром. Он доставил меня в Англию, посчитав, что здесь будет безопаснее для меня. — Он спас тебя, да? — уточнила Анна. — Ты не рассказывала о нём. — Он просил не говорить о себе, если я попаду на королевский двор, — и Бонни с надеждой добавила, — но вы ведь мои подруги, вы никому не расскажите? — Конечно нет, — улыбнулась Кэролайн, служанки одобрительно кивнули, подтверждая её обещание. — Да и нам, в общем-то, некому рассказывать. — И ты пошла к королю в прислуги? — поинтересовалась Анна. Служанки обычно не могли допытаться от Бонни подробного рассказа, и им была интересна любая подробность. — Сначала я хотела пойти к графам или маркизам, но никто не хотел брать «чёрную» слугу. Тогда кто-то, узнав, что мне негде переночевать и нечего есть, сжалился и отвёл к королю. Ему было всё равно, он лишь спросил, откуда я и как попала. Я ответила, что сбежала от пиратов, и он взял меня. — Хм, для такого короля, как Никлаус Майклсон, это вроде как благородство, — усмехнулась Кэролайн. — Получается, он спас тебя от голодной смерти. — Я всегда недолюбливала его, как человека, — ответила Бонни. — И в начале — по его приказу — за мной очень внимательно следили. Однако, он предоставил мне ночлег и еду, так что да, даже удивительно, что он помог мне. Бонни сделала паузу, оглядела дерево напротив и прислушалась к шумящему ветру. Понизив голос, она добавила: — Когда я рассказала о себе, мне даже показалось, что король понимал меня. Хотя не показывал это. Служанки нахмурились, и Бонни с усмешкой качнула головой, будто отвергая собственные слова. — Но он всё равно жестокий человек. Одно благородное деяние не перекрывает тысячи смертей, которые он принёс невинным людям. Девушки ещё несколько минут сидели на скамье в молчаливой задумчивости. Кэролайн думала о судьбах своих служанок, двоим из которых немало досталось в жизни. Таверна, полная нетрезвых людей с грязными намерениями, пираты с прогнившими душами, которые не знаю милосердия. Так, если сравнить, судьба бывшей крестьянки не так ужасна, как судьбы Эйприл и Бонни, которые повидали на своём веку больше, чем многие другие. В любом случае, кто-то нашёл здесь свой дом, кто-то — свою тюрьму. Кэролайн относила себя к последней категории. Но, так или иначе, ей придется смирится. И жить дальше. Ветер ласково обвил платья девушек, обдав вечерней прохладой. Они поёжились и приготовились встать. Нужно было возвращаться к ужину, хотя ни у кого не было абсолютно никакого желания. Кэролайн напоследок оглядела свой новый укромный уголок природы. Мраморная статуя выделялась здесь: для застывшего мужчины этот кусочек служил нечто вроде места укрытия, ещё мгновение — и он пойдет в бой. Для королевы этот уголок тоже станет местом укрытия. От врагов. И кто знает, может она тоже вступит в бой…