***
Меган помнила, как осознала вдруг — с ней что-то не так. Это был обыкновенный тренировочный заезд в симуляторе, ребята шутили по внутренней связи, бодали багажники друг друга и в очередной раз отрабатывали прыжки на бустерах. Молнию даже никто не зацепил в тот момент, когда у неё всё поплыло перед глазами — трасса, ограждения, другие машины, Мотосфера… Меган ударила по тормозам, и её прототип выбросило на обочину. — Ты в порядке? — донёсся из наушника встревоженный голос Марка. — Меган, что случилось? — «Всё хорошо», — хотела ответить Молния, но не смогла. К горлу подступила тошнота, а руки стали ледяными. — Кто-нибудь, остановите заезд! — кричал Боец. — Джек! Даг! Картинка исчезла. Меган непослушными пальцами отцепила ремень безопасности, однако выбраться из капсулы ей оказалось уже не по силам. Она так и сидела, сгорбившись, пока крепкие руки Марка не вытащили её наружу. Свет больно ударил по глазам, и ей неожиданно стало легче. Она сняла шлем и виновато уставилась на товарищей по команде. — Меган, что произошло? — не успокаивался Боец. — Ты бледная какая-то, — добавил Карлос. — Голова закружилась, — пробормотала Молния, — я, наверное, заболела. — Может быть, это из-за той травмы? — предположил Стив. — Тебе нужно к врачу, и чем скорее, тем лучше. — Но уже столько времени прошло, — отбивалась Меган. — Вряд ли это что-то серьёзное. — Пилот прав, — отрезал Марк, — поедем в госпиталь сразу после тренировки. — Но я могу сама… — Меган! — возмутился Боец. — Что значит сама? Вдруг тебе снова станет плохо на дороге? Молния тяжело вздохнула, и Марк тут же накрыл её ладони своими — большими и тёплыми. Его искристые голубые глаза смотрели с таким искренним беспокойством, что её захлестнуло волной неловкости и стыда. Меган привыкла решать все проблемы сама, забираясь глубоко в свою раковину, и у неё не было ни малейшего желания вытаскивать что-либо наружу. Мало того, что вся команда увидела её внезапную слабость, так ещё и Марк со своими ухаживаниями прямо на публике… То, что происходит между ними вне гонок, должно оставаться в той кровати, которую они покидают утром. Растирая виски, Меган нетвёрдой походкой вышла из комнаты. Конечно же, ей было тревожно. Вряд ли последствия сотрясения проявились бы спустя столько лет. Может быть, она отравилась парами топлива во время испытаний? Или ей попросту защемило сосуды в шее? У неё много сидячей работы этой зимой… До больницы они ехали в тишине. Вернее, Марк сначала пытался заговорить с Молнией, но та старательно уходила от ответов, делая вид, что всё ещё чувствует себя плохо. В итоге Боец мрачно замолчал и вцепился в руль с такой яростью, что на его запястьях вздулись вены. Терпение никогда не было его сильной стороной. — «Что я делаю?» — пронеслось в голове у Меган. — «Ему же больно, почему я не могу просто нормально отреагировать на его заботу обо мне?» Но слова не шли. Марк молча припарковал машину и помог девушке выбраться на улицу. Одинокая рождественская гирлянда, которую не то забыли снять, не то оставили у входа для красоты, поприветствовала гонщиков разноцветными огнями. Меган снова охватило чувство горькой тоски, и к глазам её почему-то подступили слёзы. Рождество…***
Прошлый сезон для «Фастекса» выдался более чем сложным — тут и появление команды Ред Лайна, и история с отравлением Стива, и фальшивая биологическая мать Меган, и неприятности с деньгами у Карлоса… «Фастекс» балансировал на грани, и только невероятная воля к победе, которой обладали все его участники, привела команду к тому, что количество набранных очков позволило ей продлить своё существование ещё хотя бы на один сезон. Нельзя было, конечно, не отметить и достижения технических работников — и Даг, и Шуруп, и даже подросток Майлз бросали все силы на то, чтобы возможности машин раскрывались в полном объёме каждую гонку. И Меган выгорела. Всю свою жизнь, ещё со школьных лет, Молния занималась проектированием автомобилей. Часто, засыпая, она не представляла сценарии встречи с кумиром или понравившимся парнем, как многие её ровесницы, а напряжённо размышляла о том, как бы улучшить тот или иной компонент тестовой модели. Друзей у Меган практически не было — даже самому заинтересованному человеку тяжело часами выслушивать рассказы о машинах, топливе, внутреннем сгорании и ускорениях, а уж обыкновенным школьникам… Пока другие девочки ходили на свидания и осознавали, чего хотят от жизни, Меган копалась в очередном моторе, выявляя неполадки. Джек и Либби Фасслер настороженно относились к поведению своей особенной приёмной дочери, но старательно берегли её душевный покой, понимая, что подобным складом ума обладает далеко не каждый, и им буквально достался бриллиант. Проваливаясь в сон, Меган мысленно разворачивала чертежи. Просыпаясь, она бежала записывать идеи, которые проносились в голове. Казалось бы, ничто не могло выбить её из подобного ритма жизни. Но сезон оказался настолько тяжёлым, что Молния… устала от своей работы? Когда эта мысль ворвалась в её разум, Меган испугалась. Что будет, если проектирование начнёт тяготить её настолько, что понадобится отдых? Каждый раз, когда ей приходилось заниматься чем-то, не касающимся автомобилей, Фасслер ощущала себя так, будто бы её выбросили в холодную воду без спасательного жилета или хотя бы одного нарукавника. Разработка двигателей давала ей чувство безопасности и твёрдой земли под ногами. — Слушай, Меган, — Марк не оставлял попыток расположить её к себе. — Сезон уже закончился, может, теперь мы наконец-то сходим поужинать вдвоём? Марк Маккатчен ей очень нравился. Мало того, что он был достаточно красивым на её вкус, так ещё и его неуёмная энергия, такая мощная, словно её можно было пощупать, подкупала меланхоличную Меган. Но соглашаться она не спешила по очевидной причине — о чём они будут разговаривать? Что они будут делать? Просто съедят по гамбургеру вместе? Так разве же это свидание… Меган понятия не имела, как нормальные люди строят беседы, и уж тем более, вступают в романтические отношения. Каждый раз, когда она отказывала Марку, её начинала мучить совесть, но Меган очень боялась чувства погружения в ледяную воду неопределённости. С двигателями спокойнее. Они предсказуемые. Но в тот день словно сама нечистая сила дёрнула Молнию за язык, и та вдруг ответила: — Да, было бы неплохо. Я только переоденусь. Марк замер, широко раскрыв от изумления свои ясные голубые глаза. Такого поворота событий он явно не ожидал. — Ты передумал? — Меган хитро прищурилась и исподлобья взглянула на Бойца. — Нет! Что ты, конечно нет! Просто я тогда тоже… переоденусь. Марк вышел, и Молнию затрясло в ознобе. Что же делать теперь? Зачем она согласилась?! Она металась по комнате, пытаясь вспомнить, как правильно застёгиваются пуговицы. Дрожащими руками Меган натянула куртку, кое-как поправила причёску и спустилась вниз. Марк уже ждал её у машины, вроде бы, привычно уверенный в себе, но пальцы его были неспокойными: он вертел в них то брелок с ключами, то телефон, то теребил край рукава. — «Марк тоже волнуется!» — подумала Меган. — «Тоже… боится?» Мотор ровно заурчал, и автомобиль плавно двинулся по вечерней улице. Стояла осень, и в воздухе причудливо кружились разноцветные листья. Молния смотрела то в окно, то на Марка, и никак не могла решить, какой вид ей нравится больше. — Знаешь, — произнесла вдруг она, — фаст-фуд — это несерьёзно. Я знаю одно место, может быть, поедем туда? — Э-э-ммм... — Боец растерялся, — ну хорошо, как скажешь. — Давай я поведу? Марк замешкался настолько, что смог лишь потереть затылок и выдать что-то неразборчивое. Меган почувствовала, что ей начинает нравиться происходящее. — Ладно, не нужно, машина ведь твоя, — лукаво улыбнулась Меган. — Поверни направо. Из ледяной пучины непредсказуемости вынырнул обломок доски, и Молния теперь могла удерживать голову над поверхностью. Они остановились у небольшого ресторанчика с неприметной вывеской. Меган поманила Марка внутрь. Зал встретил их теплом и восхитительными запахами готовящейся еды. Устроившись спиной к другим посетителям, Молния с благодарностью приняла меню из рук подошедшей официантки и взглянула на Бойца. Он был, очевидно, не в своей тарелке, потому что его вопрос прозвучал неожиданно и резко: — Ты ходила сюда с Ред Лайном? — Чего? — Меган буквально подскочила на стуле. — Я вообще никуда с ним не ходила! Причём тут Ред Лайн? Марк залился краской от неуместности и своего вопроса, и тона, которым тот был задан. Если бы напротив Молнии сидел кто-то другой, она бы встала и ушла, не задумываясь. Сейчас же её сдерживала мысль о том, что Марк взволнован так же сильно, как и она сама. — «Он не со зла. Он не хотел тебя задеть. Ему стыдно». — Что будешь? — Меган решила разрядить обстановку. — Я половину меню вообще впервые вижу, — пробормотал Марк. — Давай… ну… вот это? Он ткнул в картинку явно наугад, и Молния не смогла сдержать улыбку умиления. Вот уж действительно, парень из Алабамы ничего не пробовал, кроме бургеров с колой и картошкой фри. Ужас какой. Разговор клеился плохо, потому что и Меган, и Марк были слишком скованы. Да и общих тем помимо гонок у них было совсем немного… Молния почувствовала, как спасительный плот уходит под воду. Её снова затягивало в холод, в неловкость, в неизвестность. Она попыталась нашарить дно стремительно слабеющими ногами: — Как ты думаешь, вот если новые машины сделать немного легче, чтобы… — Так, — Боец решительно перебил её. — Хватит с меня техники на сегодня. Пошли. — Куда? — не поняла Меган. — Увидишь. Пойдём! Они расплатились по счёту и покинули ресторан. Марк завёл двигатель и ухмыльнулся в предвкушении. — Что ты задумал? — Всё будет хорошо. — Марк?! Автомобиль рванул с места, взвизгнув шинами. Меган вжалась в сиденье. Огни ночного города сливались в светящиеся цветные полосы. Боец долго кружил по улицам, пока и Новый Автоград, и Ривертон-Парк не остались далеко позади. Они остановились у подножия небольшого холма. Молния выбралась наружу, и тут под её ногами раздался мягкий хруст. Меган потрясённо сделала несколько шагов. Вся земля здесь была покрыта ковром из листьев — серых в глубоких сумерках и оранжевых под светом фонарей, но даже так было понятно, что они невероятно красивые. Молния подняла голову и ахнула. Многолетние деревья грациозно изгибались под холодной луной. Дорожка уходила вдаль и вверх, и прямо над ней, как череда искусно сплетённых арок, друг за друга цеплялись могучие ветви. — Ничего себе, — выдохнула Меган. — Как ты узнал про это место? — Секрет, — широко улыбнулся Боец. Она едва заметно вздрогнула, когда налетел неожиданный порыв прохладного ветра, и Марк тут же приобнял её. Она кивнула, давая понять, что всё хорошо. — «Какой он тёплый… Какой он сильный». Они медленно пошли по тропинке. Меган специально подставляла голову под падающие листья, а Марк непринуждённо смахивал их с неё. Они заговорили снова, в этот раз — вообще о какой-то ничего не значащей чепухе, но чувство скованности уже значительно сдало свои позиции. Дорога вывела их к маленькой площадке, окружённой деревянным забором. В ласковом оранжевом свете кованых фонарей весь этот пейзаж походил на локацию из фильма об эльфах. — Подойди ко мне, — попросил Марк. Молния ступила вперёд, и у неё захватило дух. Новый Автоград был далеко внизу, переливался огнями высотных зданий и автомобильных трасс. Купол Мотосферы и стадион вообще практически не просматривались в темноте. Меган ахнула и схватилась за перила. — Ты боишься высоты? — расстроился Марк. — Прости, я… — Нет, просто думала, что мы эмм… находимся немного ниже, — она отпустила опору и улыбнулась. — Вот, смотри, мне совсем не страшно. Боец с нежностью взял Меган за плечи и заглянул ей прямо в глаза. Она поймала его взгляд и будто застыла. Ледяной водоворот закружил её тело и мысли. Молния начала задыхаться. А потом Марк её поцеловал. Сначала осторожно, наблюдая за её реакцией, а после — смело, напористо, жарко, с силой сжимая её руки. В груди у Меган будто взорвался электрический шар. Тепло и ток пронзили её сердце, живот, голову, запястья, ноги… Закружилась голова. Вся кровь прилила к лицу, колени подогнулись. — «Что это такое? Что это со мной?!» — М-марк, — прошептала Молния, — мне т-трудно дышать… Боец, будто бы не услышав, взял лицо Меган в ладони и прислонился своим лбом к её — пылающему и взмокшему. Его грудь тяжело вздымалась. — Меган, я… Что случилось? Ты плачешь, почему? Ты не хотела…? — Марк… — Не нужно было, да? Понимая, что иначе это не прекратить, Меган решилась. Она запустила пальцы в соломенные волосы Марка и поцеловала его сама, неумело, ощущая солоноватый привкус своих слёз. Боец стиснул её так крепко, что она снова невольно ахнула, и ответил на поцелуй. Они стояли так ещё долго, в горячих, долгожданных объятиях, не в силах насытиться друг другом. Меган продолжала плакать — по её венам всё ещё струился чистый электрический ток, и это чувство было слишком интенсивным для того, чтобы она могла спокойно его вынести. — «Почему я не сделала этого раньше? Нужно было согласиться сразу! Я потеряла столько времени!» Неизвестность всё ещё была глубокой и ледяной, но сейчас у Меган появился ориентир — она уверенно держала курс за широкой спиной Марка. Теперь в этом океане их было двое. В тот вечер Молния впервые уснула, не разворачивая перед мысленным взором чертежи. Всё, о чём она могла думать — это пульсирующее тепло ладоней Марка Маккатчена и его губы на её губах.***
— Мисс Фасслер, Вам следует подтвердить отсутствие беременности для того, чтобы могли выполнить исследование, — покачал головой невролог. — Рентген, например, в подобных случаях противопоказан. — Беременности? — изумилась Меган. — Вы молодая женщина, это просто формальность. Сами понимаете, что мы будем нести ответственность в случае… — Да, верно, — перебила Молния. Хорошо, куда идти? Меган покинула кабинет, втайне надеясь, что Бойцу надоест её ждать, и он уйдёт, например, пить кофе. Но Марк был на месте, оставался на диванчике в холле. — Так быстро? — удивился он, когда заметил Меган у информационной стойки. — Что тебе сказали? — Им сначала нужно убедиться, что я не беременна, — пожала плечами она. — Для чего? — не понял Боец. — Подожди, ты что, беременна?! — Нет же, — раздражённо отмахнулась Меган. — Так, шестой этаж… — Я тебя провожу, — Марк поднялся на ноги. — Не надо… — Пойдём вдвоём. Тебе не стоит быть одной, Меган. Фасслер только выразительно вздохнула, потому что сил спорить у неё не было совсем. Они вместе поднялись на лифте и пошли по коридору, высматривая номерные таблички на дверях. Марк держал её под локоть, и Меган, хоть и с трудом, но призналась себе, что сейчас ей это было очень нужно. Оставив Бойца у входа, она проскользнула в кабинет. Меган всегда стеснялась посещать врачей подобного профиля, но с возрастом внушила себе, что это как техосмотр у машины. Нет ничего предосудительного в том, что разные системы её тела нуждаются в периодической проверке. Врач поздоровалась с Меган и приступила к сбору анамнеза. — Жалуетесь на что-то или нужно пройти медицинскую комиссию? — Меня направили к вам, чтобы исключить беременность. — Ну, что ж, давайте посмотрим. Сможете назвать дату, когда был первый день последней менструации? Меган начала считать и почувствовала, что её охватывает паника. Как такое может быть? Она пропустила целый цикл? Целых четыре недели? — Э-э-мм, — Молния беспомощно сцепила пальцы в «замок». — Ещё в прошлом году, получается… — Часто бывают задержки? — врач отложила ручку и взглянула на девушку внимательнее. — Не стоит нервничать, ничего страшного в этом нет. — Нет, я даже… Не обращала внимания. — Вопрос, возможно, некорректный, но я обязана его задать. У Вас есть в настоящее время половой партнёр? Обычно Меган и вправду впадала в ступор, потому что в её возрасте уже практически никто не отвечал «нет», но с прошедшей осени всё изменилось, и она смело отозвалась: — Да. — Пройдёмте, мисс Фасслер, мне нужно Вас осмотреть. Вы согласны? Если да, то распишитесь на этом листе. Вот здесь, рядом с моей печатью. Меган поставила подпись и направилась за ширму. Тревога стала такой сильной, что у девушки пересохло в горле. Чуть позже, смотря в белый потолок с пронзительно яркими лампами, Молния едва дышала. В голове крутились привычные спасительные фразы. «Я — как автомобиль. Врач просто выявляет неисправность. Технический осмотр». Гинеколог хмыкнула и отправилась мыть руки. — Что там? — голос у Меган сорвался, и вопрос вышел едва слышным. — Сейчас узнаем точнее, — отозвалась врач и принялась вызывать кого-то по селектору. — Вы… подозреваете… что-то? — Скажем так, для подозрений есть основания, — осторожно ответила доктор. — Ультразвуковую диагностику сделаем. Это быстро и совсем не больно. Только дождёмся медсестру. — Там, за дверью, стоит мой… партнёр. Он может войти? — Да, конечно, — врач будто немного удивилась. — Только Вам следует его предупредить. — О чём? — вновь запаниковала Меган. — О том, что беременность в Вашем случае более чем возможна, мисс Фасслер. А Вы ведь пришли, чтобы её исключить. Молния опустилась на кушетку и онемевшими пальцами сжала её край. Весь разговор казался ей сном — не кошмарным даже, а абсурдным. Должно быть, она переутомилась и задремала на рабочем месте. Сейчас она проснётся, и всё будет по-прежнему. Папа станет переживать за очередное новое топливо, потом прибежит Даг с запчастями, Карлос опоздает на тренировку из-за съёмок… — Вы будете приглашать Вашего… партнёра? — Ох, точно. Да. На дрожащих ногах Молния выглянула в коридор и жестом позвала Марка за собой. — Меган, что там? Почему ты такая бледная? Что-то плохое сказали? — Я просто подумала, что ты должен быть рядом сейчас, — пробормотала Фасслер. — «Да признайся ты ему уже! Скажи два слова!» — Я буду, — Марк взял её ладони, холодные и сухие, в свои и начал растирать, пытаясь согреть. — Что бы ни случилось, Меган. От серьёзности тона Бойца ей стало совсем нехорошо. Тут наконец-то появилась медсестра, и они втроём вернулись в кабинет. — «Марк ведь предполагает, что я смертельно больна, — про себя твердила Меган, — а я, скорее всего, беременна, только вот сама это ему сказать ни за что не смогу…» — Итак, что тут у нас, — врач скользила датчиком по животу Молнии, — ну точно, как я и предполагала. Плодное яйцо определяется чётко, срок примерно пять недель… Сердцебиение пока не прослушаем, слишком рано. Меган всхлипнула и тихо заплакала. Не может быть… Они же предохранялись! — Вы о чём? — больше всего на свете Марк Маккатчен ненавидел ощущение беспомощности. — Меган? — Ваша девушка беременна, вот о чём, — меланхолично ответила медсестра. — Сказали же, пять недель. Ох уж эти мужчины… На этот раз электрический шар взорвался внутри самого Марка. У них с Меган будет ребёнок? На самом деле? Или он бредит? Боец помнил тот день, когда им с мамой официально объявили о смерти его отца. Ему было всего десять лет, но мальчик всё равно отправился с матерью в полицейский участок, чтобы быть рядом с ней. Поддерживать словами он не особо умел, да и чего ждать от ребёнка, который ещё даже не подросток, но Роберт постоянно твердил сыну: — Маккатчены всегда остаются вместе и помогают друг другу. Всегда. Смотреть на плачущую маму было страшно, но осознавать, что больше никогда не услышишь папин голос, не увидишь его лицо, не отправишься с ним на рыбалку и даже не получишь от него нотаций за двойку по английскому, оказалось ещё хуже. Потом подрос Майлз, и Марк изо всех сил старался заменить брату отцовский образ. Иногда у него даже получалось. Боец с детства знал, что в будущем непременно обзаведётся семьёй — совсем не обязательно большой, хватит и одного-двух малышей, — но такой, где родители будут беречь друг друга и бороться, если что, до самого конца. Поэтому он слишком придирчиво относился к потенциальным девушкам, отпугивая многих из них своей прямотой и обескураживающей серьёзностью. А потом в его жизни появилась Меган и вытеснила своим образом вообще всех представительниц женского пола. Марк обнимался с фанатками для фото, улыбался симпатичным стюардессам и секретаршам, но по ночам его мысли неизменно возвращались к Молнии — к её худой, почти мальчишеской фигурке, коротким рыжим волосам, гипнотическим зелёным глазам и робкой улыбке. И теперь, когда они наконец-то обрели в отношениях хрупкое равновесие, выясняется, что у них будет ребёнок. Готов ли к этому Марк? Однозначно, да. Но Меган совсем не выглядит радостной, и если она решит прервать беременность, то кто Боец такой, чтобы останавливать её? — Я могу подумать пару дней? — Молния промокнула лицо той же салфеткой, которой стирала гель с живота, и устало взглянула на врача. Она была похожа на потерявшуюся птичку, не нашедшую себе укрытия в сильный дождь. — Да, время ещё есть. Меган и Марк поблагодарили медиков и покинули больницу в той же напряжённой тишине. Только на подъезде к дому она не выдержала и больно ткнула Бойца в плечо. — Ай! — Как?! — отчаянно воскликнула Молния. — Как это получилось, скажи мне?! Да что ты за гонщик такой, если в резине не разбираешься! Марк приоткрыл рот в изумлении. Это была самая забавная и неожиданная претензия, которую он слышал в своей жизни. — Останови машину, я выйду здесь. Мне нужно подумать в одиночестве. — Меган… — Хватит повсюду водить меня за руку, Марк! Я взрослая женщина! И мне требуется личное пространство — вот, например, прямо сейчас! Молния с силой хлопнула дверью автомобиля и зашагала вперёд, обхватив себя руками. Редкие снежинки таяли, оседая на её рыжих волосах. Боец хмуро смотрел ей вслед, пока силуэт Меган не скрылся за поворотом. Марк подождал ещё немного, а затем выбрался из машины и отправился домой. Нужно было приготовить ужин…***
Приступ дурноты постепенно сходил на нет, и к Молнии вернулась способность здраво рассуждать. Что может заставить Джека Фасслера принять в достаточно престижную команду девушку, явившуюся из ниоткуда? Кажется, папа занервничал, когда увидел документы новенькой. Может, Кэндис — его биологическая дочь? Нет, ерунда какая. Даже если ей больше, чем двадцать пять — а в это у Меган никак не получилось бы поверить — то всё равно выходило, что Джек изменил жене. Либби он любил сильнее самой жизни. Сходить «налево», да ещё и бросить потом ребёнка… Отец на это не способен. Он слишком совестливый. Дело в чём-то другом… — Меган! — от неожиданности Молния вздрогнула и увидела Марка. — Хорошо, что ты здесь. Как ты? Как вы? — Бывало и лучше, — несмотря на дурное настроение, она всё равно подошла к Бойцу и обняла его. — У нас в команде новая гонщица? — спросил Марк. — Да, — лицо Молнии исказила гримаса недовольства. — С ней очень странная история, — пробормотал Боец. — Что ты имеешь в виду? — Как думаешь, кто на этой фотографии? Меган взяла карточку из рук Марка и посмотрела на свет. — Ты, — ответила она. — Подожди, или не ты… Какого года фото? У тебя в школе были длинные волосы? И фотобумага старая, сейчас такой уже нет. — Наша новенькая, Кэндис, говорит, что это её брат, который двенадцать лет назад пропал, — протянул Марк. — Поехал на мотоцикле в Нью-Йорк с друзьями, тайком, ночью, и не вернулся домой. Брат? Этот парень с медальной арийской внешностью — ближайший родственник приземистой черноволосой Кэндис? Меган бы скорее съела свой ботинок, чем поверила в такую легенду. — Его тоже звали Марк, — добавил Боец, — Марк Брайтман. — Тебе не кажется, что это чушь? — Молния скептически изогнула бровь. — Она упала в обморок, когда меня увидела, Меган, — вздохнул Боец. — Вся посинела, закричала и свалилась на пол. Такое не сыграешь. Мы еле-еле смогли убедить её, что я не привидение, не покойник и уж точно не её брат. Мне жутко, если честно. Никогда не видел человека со своим лицом и даже именем. Если, конечно, зеркало не считать. — Спасибо, что рассказал мне, — Молния подошла к Марку со спины и прижалась щекой к его плечу. — Мы с этим разберёмся. — Только не говори, что ты хочешь… — Я инженер, а не полицейский. Марк развернулся и стиснул Меган в объятиях. По её коже побежали знакомые электрические искорки, такие приятные и долгожданные. За окном лениво падал февральский снег.