***
Неделя началась с масштабного празднования дня рождения Ред Лайна О’Рурка. Меган была не уверена, стоило ли ей вообще его поздравлять — после того, как она выбрала Марка, ирландец обиженно самоустранился и больше не предпринимал попыток сблизиться с ней. Тем не менее, Меган присоединилась к остальным гонщикам, и Ред Лайн даже изобразил подобие улыбки, заметив её в большой компании. Долго праздновать девушке не позволяло физическое состояние, и она, извинившись, отправилась домой, где её уже дожидался хмурый Марк. Меган заверила его, что всё в полном порядке, и переживать ему совершенно не стоило. Ещё через несколько дней она наконец-то встретилась с Мэтью Уилкерсоном. Тот ориентировался на базе «Фастекса» настолько уверенно, что Молния поняла — приятель Кэндис периодически заглядывал к отцу. Искать Мэтью на записях с камер у неё не было ни сил, ни времени, поэтому она просто мысленно поставила «галочку» напротив его портрета. Сын Томаса Уилкерсона выглядел необычно. В отличие от самого химика, который был довольно симпатичным, Мэтью походил на его искажённую, инопланетную версию из параллельного мира. В нём всё было слишком — излишне высокий рост, излишне длинные ноги, руки и пальцы, большие ладони с выступающими сухожилиями, широко расставленные глаза, острые скулы… Вместе с этим, Мэтью был гармоничен в своей неправильности: все его причудливые черты настолько подходили друг другу, что он словно рассыпался бы, если бы природа разрушила одну из них. — Всё ещё не могу поверить, что сама Меган Фасслер вызвала меня на разговор, — усмехнулся Уилкерсон-младший, когда они вдвоём уселись в её кабинете, расположенном в топливном центре. — Я абсолютно обычный человек, такой же, как и Вы. — Как сказать. — Мистер Уилкерсон, — Молния сохраняла серьёзность и на лице, и в голосе. — Не знаю, смогу ли мотивировать Вас предоставить мне как можно больше информации. Хочу предупредить заранее: давайте не будем пока ничего сообщать Кэндис. — В каком смысле? — уточнил Мэтью. — Не рассказывать ей, что я сюда приезжал? — Именно, — согласилась Меган. — Вообще не докладывать ей о нашей беседе, пока не найдутся какие-либо новые улики, связанные с её пропавшим братом. Иначе мы просто обеспокоим её ещё сильнее, а Кэндис после гонки в Коннектикуте, как мне кажется, ещё не пришла в себя. — Я бы так не сказал, — удивился собеседник, — но дело Ваше. Что именно Вы собирались у меня спросить? — Всё началось прошлой зимой, когда Ваша подруга неожиданно преодолела испытание в симуляторе, и мой отец решил нанять её в «Фастекс». Вы имеете какое-либо отношение к этому событию? — Имею, — Мэтью кивнул. — Это я её подговорил. — Зачем? — изумилась Меган. — Хотел её развлечь, — пожал плечами мужчина. — У неё зимой никак не получалось вырваться в южные штаты из-за работы, и Кэндис сильно скучала по соревнованиям на мотоциклах. — Как Вы узнали о том, что нашей команде требуется новая гонщица, причём именно девушка? — Меган знала ответ, но ей было интересно посмотреть на реакцию Мэтью. — Мой отец много лет работает с Джеком Фасслером, он в приватной беседе сказал мне, что его дочь, то есть, Вы, ждёт ребёнка, — меланхолично отозвался Уилкерсон. — А потом я приехал к нему, чтобы помочь перевезти оборудование, и от сотрудников «Фастекса» услышал — Джек срочно ищет водителя на замену. Я понятия не имел, что вам была нужна конкретно девушка. — Ясно, — вздохнула Меган. — Я начала копаться в истории с Вашим пропавшим приятелем, потому что он невероятно похож на Марка Маккатчена. Они не могут быть родственниками? — Боец ведь из Алабамы, верно? — Да, как и его родители. — Тогда не могут, — ответил Мэтью. — Марк Брайтман приехал из Миннесоты, это противоположный конец страны. — Как звали его биологических отца и мать? — поинтересовалась Молния. — Ну Вы и спросили, — впервые за всё время разговора младший Уилкерсон проявил подобие яркой эмоции. — Не помню. Маму, по-моему, Линн, или Линда, что-то такое. — Не Кристина? — Не помню, — повторил Мэтью. — На «Л», но это не точно. Меган поднялась из-за стола и отправилась включать чайник. Потом она, спохватившись, уточнила, что предпочитал посетитель — чай или кофе. Тот ответил, что ему без разницы, и они остановились на зелёном чае с жасмином. После этого Фасслер извлекла из шкафчика нехитрые запасы снеков, которые завела во время беременности — раньше она предпочитала обедать с другими членами «Фастекса», а не прятаться у себя в кабинете — и они с другом Кэндис продолжили разговор. — Как семья Брайтман оказалась в Сибруке? — спросила она. — Там что-то с их верой было связано, — нахмурился, копаясь в воспоминаниях, Мэтью. — Вроде, мистера Брайтмана пригласили туда друзья или его дальняя родня… Он взял с собой жену, приёмного сына, и переехал. Очень сильно потом об этом жалел, правда. — Откуда Вы знаете? — Так Марк возмущался, — пояснил Уилкерсон. — Говорил, что и папе Сибрук не нравился, и ему самому, но менять место жительства было не то лень, не то их осудили бы… Мистер Брайтман вообще был несчастным человеком. Ему приходилось несколько раз в неделю отправляться в соседний штат по работе, он вечно ходил уставшим и раздражённым. — А его жена? Не жаловалась? — Она была очень рада, что смогла стать мамой, и вся погрузилась в заботу о семье. Миссис Брайтман обожала своих детей, только тут имелась и другая сторона… — Гиперопека? — предположила Меган. — Она самая, — вздохнул Мэтью. — Марк иногда едва ли не лез на стену из-за этого. Но он был довольно хитрым в житейском плане, поэтому притворялся и врал, чтобы не расстраивать приёмную мать. — Марк беспокоился о том, что про него подумают другие люди? — О-очень, — оживился Уилкерсон-младший. — Он старался перед всеми выглядеть в лучшем свете. Испортить отношения с кем-то для него было страшнее смерти! — «Да уж… В этом аспекте сходство с Бойцом у них отсутствует напрочь». — Мэтью, у Вас есть предположения, куда мог исчезнуть Марк Брайтман? — Если бы он пропал не одиннадцатого июля, то я бы однозначно ответил, что Марк просто сбежал от семьи. Меган вспомнила, что несчастье случилось в день рождения Кэндис, и ей опять стало не по себе. Перед её мысленным взором развернулась уютная гостиная Билла Кларка, а в нос тоненькой струйкой вполз запах мятного чая — вместо жасминового, который она аккуратно потягивала из чашки. — Марк был привязан к сводной сестре? — Не представляете, насколько. Он с ней вёл себя даже хуже, чем миссис Брайтман — с ним самим. — Я разговаривала с Вашими друзьями в Сибруке, — призналась Меган, — и Росс Ричардс упомянул, что Марк Брайтман собирался улететь в Швецию вместе с сестрой. Насколько эта информация соответствует действительности? — Вы летали в Нью-Хэмпшир? — вытаращил свои нечеловеческие зелёные глаза Уилкерсон-младший. — Давно? Зачем? — Так было нужно, — холодно ответила Молния. — Простите за вопрос, — на лице Мэтью от смущения проступили неровные красные пятна, — но не Вы ли влезли к Кэндис в гараж? Она ужасно переживает. — Нет, — Меган намеренно прикусила щёку до боли. — Я посетила Сибрук в июне. Если не верите мне, поинтересуйтесь у мистера Кларка или у мистера Ричардса. — Извините, — пробормотал Уилкерсон. — Про Швецию да, правда. Только Марк сначала в Миннесоту хотел. Перевезти туда сестру, заработать денег и лишь потом эмигрировать. Мы с ним даже… — Даже что? — Прокладывали ему безопасный маршрут по карте, вот что. — Помните фамилию Марка, которую он носил до усыновления? — Энглунд, как актёр, — задумался Мэтью. — Или Хедлунд, как другой актёр… Из этой серии, короче. — «Девичья фамилия мамы Бойца — Маршалл. Впрочем, она вполне могла спутаться в юности с каким-нибудь горячим шведом, такую возможность исключать нельзя, но ведь не спрашивать её об этом прямо в лицо… Расстались неудачно, со скандалом, кавалер забрал совместного малыша. Ага, а миссис Маккатчен потом решила исправить ошибку прошлого, и второго сына назвала тоже Марк? Ну и чушь!» — Мистер Уилкерсон, а какова Ваша роль в произошедшей трагедии? Вы были последним, кто видел Марка Брайтмана живым? — Да, — Мэтью сник на стуле и будто в одну секунду постарел на несколько лет. — Мы проезжали Хартфорд, чёртов Хартфорд, и Марк несколько раз моргнул мне фарами. Я не знал, что именно он хотел мне сказать. Думал остановиться, но со мной ехала моя девушка, она постоянно смеялась, отвлекала меня, обнимала, пыталась что-то кричать через шлем… На самом деле, я ни хрена не слышал, но мозг она мне засорила от души. Я опомнился только тогда, когда нас остановили копы. Приготовился к тому, что Росса отошлют домой — права-то у него ученические были. А нас просто пропустили дальше. Четверых, Меган. Я уже двенадцать лет не могу перестать думать о той ночи. — Почему Вы не развернулись и не поехали помочь другу? — Фасслер понимала, что давит на больную точку, однако не могла не поинтересоваться. — Тоже из-за моей девушки! Элис всем подружкам успела растрепать, что её парень повезёт её ночью в Нью-Йорк! Я тогда подумал, что Хартфорд — большой город, движение там достаточно оживлённое, даже несмотря на то, что мостов несколько, поэтому Марку оказали бы помощь, не бросили одного. До сих пор не представляю, как можно исчезнуть без следа на такой трассе. Это же река Коннектикут, а не озеро размером с чашку бульона где-нибудь в глубинке! — На обратном пути ничего странного не заметили? — Я и не старался. Пытался убедить Элис не засыпать, пока мы не приедем домой. — Понятно, — вздохнула Меган. — Как мои слова помогут Вам найти Марка? Я же ничего нового не сообщил, вроде бы. Или ценного. — Родителям вы выдали версию, что едете на местный пляж с ночёвкой, для убедительности собрали походные рюкзаки, — невпопад вспомнила Фасслер.— Росс говорил, что все вещи остались у Вас дома. Правильно? — Да, — подтвердил Мэтью. — Марк точно не прихватил рюкзак с собой? — Точно. Мы все были налегке, только Билл аптечку взял. — Жаль, что Вы не помните ни фамилию Вашего пропавшего друга, ни имена его родных родителей, — Молния опять внезапно сменила тему. — Это было бы важно. Мэтью, а что Вы можете рассказать о Скотте Фрэнсисе? Уилкерсон-младший заметно вздрогнул. — Причём здесь Скотт? — У них были какие-то личные счёты с Марком? — Насколько мне известно, нет. Просто Скотт, он такой… уникальный. Наверное, у него психопатия или похожее расстройство личности. — В чём это проявлялось? — насторожилась Меган. — Да во всём. Ему нравилось причинять людям физическую боль. Себе тоже. Был случай, когда мы сидели на чьём-то дне рождения, пили пиво, Марк принёс гитару, всё шло абсолютно нормально, и тут Скотт решил разругаться с кем-то из гостей. Не помню, что не поделили. Какое-то время они орали на словах, а потом Скотт вдруг взял сигарету, которую не выпускал из руки, и затушил о лоб того парня. Целился, наверное, в глаз, но не попал. — Какой ужас, — Фасслер нервно прикрыла рот рукой. — Его наказали как-нибудь? — В том и дело, что нет. Иначе имениннику пришлось бы признаваться, что он без ведома родителей в доме кучу народа собрал, мы ещё и алкоголь там распивали. — Вам известно, где сейчас проживает Скотт? Мэтью отрицательно покачал светловолосой головой. — В последний раз я встречал его в девяносто первом году, — сказал он, — семья Фрэнсис потом уехала куда-то на юг, к пальмам. В Калифорнию или Флориду. Не хотел бы я увидеться с ним снова. — И всё же, какие отношения были у них с Марком Брайтманом? — Да не знаю я, — отчаялся Уилкерсон. — Сдержанные. Скотт его уважал, или мне так просто казалось. Марк был физически очень сильным, мог дать отпор, Скотту такое нравилось. Иногда Марк даже разнимал драки, не боялся. — А Ваш друг не переживал, что общение с человеком, подобным Скотту Фрэнсису, повредит его репутации? — Меган, Вы мне такие вопросы задаёте, что я все слова забываю от удивления, — сознался Мэтью. — Сколько себя помню, ну, в Сибруке, я имею в виду, нас в компании было пятеро. Наверное, Марк привык, или думал, что всё равно скоро переедет, и не придавал большого значения наличию в его жизни Скотта. — Вы тоже родом не из Сибрука? — поинтересовалась Фасслер. — Я из Сакраменто, это в Калифорнии. — Ого! А как оказались в Нью-Хэмпшире, если не секрет? — Это семейные драмы моих родителей, — с тоской проговорил Мэтью, — и никак не относится к Марку Брайтману. Извините. — Простите, я не хотела доставлять Вам ещё больший дискомфорт, — расстроилась Меган. — Ничего, мне приятно поговорить со звездой, — улыбнулся Уилкерсон-младший. — У меня даже автограф Ваш есть, и не один. И футболки с логотипом «Фастекса». — «Рассказать ли ему сейчас, что Скотт — это Мрачный Жнец? Или подождать?» — Могу я ещё чем-нибудь Вам помочь, Меган? — Мэтью, — решилась она, — у меня для Вас очень неприятные новости. — В чём дело? — встревожился тот. — Некоторое время назад на стадионе Биг-Ривер произошёл инцидент с участием Кэндис. Гонщик из команды Ред Лайна О’Рурка явился в наш гараж — вычислил промежуток времени, когда там не окажется никого из механиков — и напал на Вашу подругу. Она рассказывала? Когда Вы видели её в последний раз? — Давно, сразу после её дня рождения, почти полмесяца назад, — пробормотал Мэтью. — Кэндис не особо ладит с моей новой девушкой, вернее, наоборот… Неважно. Я часто ей звоню, но про нападение впервые слышу. Всё в порядке? — Да, Кэндис сейчас здорова. Мы изучили записи с камер видеонаблюдения и отправились к О’Рурку за ответами, — Меган врала, убеждая себя, что делает это во благо. — Нам удалось выяснить, кто скрывается за костюмом Мрачного Жнеца. — Кто? — как далёкое горное эхо, отозвался Уилкерсон. — Скотт Фрэнсис. Мэтью эмоционально и затейливо выругался вслух. — Охуеть можно, — пытаясь собраться с мыслями, он прижал ладони к скулам, от которых вниз к шее опять поползли красные пятна. — Скотт… И он набросился на Кэндис, почему? Она ему точно ничего плохого не делала! Она была маленькая! Фасслер развела руками. Несколько минут они с Мэтью сидели в тишине, не решаясь ни распрощаться, ни сменить тему разговора, пока она не встала из-за стола, чтобы вымыть чашки. Уилкерсон-младший вызвался ей помочь, мотивируя свои действия тем, что женщина с ребёнком внутри находится в уязвимом положении, и ей требуется больше отдыхать. Меган успокоила его, сказав, что от двух кружек она не сломается, и вообще, уборная, в которой расположены раковины, женская. Но в душе она порадовалась за его будущую жену — Мэтью был явно неплохо воспитан, за исключением нецензурной брани в его речи. Что странно, ибо семья у него неполная, а Томас Уилкерсон не произвёл на неё впечатления излишне заботливого отца. — У мисс Брайтман есть ухажёр? — осведомилась Меган, когда Мэтью, собираясь уходить, уже стоял на пороге кабинета. — Да, только я его никогда не видел. — Имя тоже не знаете? И почему уверены в его наличии? — Ни имя, ни внешность, даже примерную. Могу только сказать, что он подарил ей платье её мечты, — ухмыльнулся Мэтью. — Кэндис с таким восторгом рассказывала об этом, когда я прилетел домой… Ну, и в Сибрук она, видимо, с ним поехала. Я не знал, что у неё с кем-то настолько близкие отношения, но раз уж так получается, то счастья ей. Она его заслужила, сколько уже можно страдать по жизни? — Вы не ревнуете? — не утерпела Меган. — А должен? — не понял младший Уилкерсон. — Мало ли, может, вы… — Мне постоянно приписывают безответную влюблённость в Кэндис, но я помогаю ей и Дэвиду вообще не по этой причине, — Мэтью опёрся на косяк двери. — Я Вам уже сказал: я устал прокручивать в голове ночь с десятого на одиннадцатое июля девяносто первого года. Всё это время я не могу отпустить мысль о том, что если бы я остановился, то и Марк, и Сьюзан Брайтман остались бы живы, и всё сложилось бы совсем по-другому. Кэндис казалась мне привлекательной когда-то, мы даже пробовали сблизиться, но обнаружили, что совсем не сходимся характерами. Это было, ну, года три-четыре назад, когда она ещё жила в Нью-Хэмпшире. Ваше право, верить мне или нет. — Я поняла Вас, мистер Уилкерсон. Надеюсь, что смогу Вам помочь и найду какую-то новую информацию, которая касается исчезновения Вашего друга. — Обращайтесь, если я снова Вам понадоблюсь. И берегите себя, Меган. Молния из окна проследила за тем, как высокий светловолосый бледный Мэтью усаживается в машину, а потом отошла, присела на подлокотник кресла и задумалась. Мысли её снова невольно вернулись к Марку Брайтману. — «Учитывая всё, что я услышала о нём за последние несколько месяцев, я могу точно сказать — они с Бойцом совершенно разные. Брат Кэндис был дипломатом, строил связи, планировал какие-то глобальные действия заранее. Очень сильно любил свою младшую сестрёнку, почти патологически, хотел забрать вместе с собой в Скандинавию. Стоп. Поездка в Нью-Йорк была практически спонтанной, мальчишки обдумывали её не слишком долго, и не имела для Марка какого-то особенного значения. Из этого можно сделать вывод, что парень не собирался совершать побег в Миннесоту в этот день, иначе подошёл бы к путешествию совсем по-другому: взял бы сменную одежду, другие личные вещи, лекарства… А рюкзаки ребят остались лежать в доме Уилкерсонов! Старший брат Кэндис, скорее всего, всё-таки мёртв. Утонул ли он в реке, погиб ли на дороге при столкновении… Он исчез не по доброй воле. В принципе, ничего нового я не узнала. Мне до сих пор неизвестно, какие отношения связывали Марка Брайтмана и Скотта Фрэнсиса, и почему последний из этих двоих мог напасть на Кэндис. Про Призрака Мэтью тоже не в курсе — Брайтман отнюдь не дурочка и понимает, что друг может случайно проговориться какому-нибудь третьему лицу. Вот только моя теория развалилась: если Кэндис к нам прислал Мэтью Уилкерсон, то Призрак и Гарнер Рекстон тут не причём. Это совпадение». Меган вспомнила, как отчаянно новенькая выкрикивала в трубку имя Хондо, и это заставило её окончательно растеряться. — «В конце концов, Призрак — не единственный Хондо в Соединённых Штатах! В Техасе, вроде бы, есть целый город с таким названием. Пока я не поймаю их собственноручно, можно считать это ещё одним совпадением. У меня для этого много оснований! Кэндис в прошлом феврале вообще ничего не знала о серии гонок без ограничений NASCAR и упала в обморок при встрече с Бойцом. Зорина совершенно точно увидела её впервые, когда я сама привела Кэндис в спортивный зал «Рекскора». Хотя, учитывая скрытность Призрака, свою девушку он мог никому не показывать, даже товарищам по команде, но Кэндис бы в любом случае посмотрела соревнования по телевизору и заметила там лицо Марка Маккатчена?.. Иначе зачем сближаться с гонщиком, если абсолютно не интересуешься его успехами?» Меган попробовала представить, как бы она поступила, окажись она на месте Кэндис, случайно увидевшей по телевизору Бойца. — «Наверное, я бы влилась в сообщество фанатов и постаралась узнать про их кумира как можно больше информации. Приехала бы на стадион, чтобы взять автограф Марка — послушать голос, увидеть почерк, проследить за его мимикой и жестами. Но устраиваться специально в «Фастекс» в качестве гонщицы? Параллельно встречаясь со спортсменом из «Рекскора»? Если я — Кэндис, а мой бойфренд — Призрак, так зачем мне жуткая многоходовая комбинация с принятием в команду? Попросила бы его добыть досье на Бойца, вот и всё. Гарнер Рекстон не заставлял меня наниматься в «Фастекс», это сделал Мэтью Уилкерсон. Я пришла на тестирование добровольно. Для чего?» Фасслер, запутавшись в потоке логических цепочек, попыталась привести мысли в порядок. Она взяла лист и схематично начертила на нём подобие таблицы. — «По поводу Кэндис у меня вырисовываются три варианта. Первый: её парень — действительно Призрак, и она устроилась в команду моего отца сознательно, уже после знакомства с ним. Именно с той целью, чтобы помочь любимому человеку утопить конкурентов. Она раздумывала, как это осуществить, а тут подвернулся добродушный Мэтью с болезненным чувством вины. Ну и гадина она в таком случае… Второй: она встречается с каким-то посторонним Хондо, а в «Фастекс» попала совершенно спонтанно. Заскучала без гонок на мотоциклах, поддержала инициативу старого друга и прошла испытание неожиданно для себя. Я была бы рада, если бы всё оказалось именно так. Третий: допустим, что Хондо, всё-таки, — гонщик «Рекскора», но они с Кэндис стали парой уже после того, как она нанялась в «Фастекс». Тогда…» Молния охнула вслух. — «Тогда это может значить, что Рекстон подослал к ней Призрака намеренно. И мне это очень не нравится. Как бы её аккуратно расспросить?» Меган пришла в себя и обнаружила, что нервно обкусывает колпачок ручки. Она поморщилась и отправила его в корзину для мусора. — «Что же, у меня теперь есть два важных дела. Приоритетное — выяснить, какой именно Хондо ухаживает за нашей новенькой, стоит ли нервничать насчёт этого, и как поступить дальше. Придётся выкручиваться самой, потому что Марка отправлять нельзя. Второе — поговорить с мамой как можно скорее, причём не по телефону. Я хочу вспомнить, что наша семья делала в девяносто первом году».***
Беседу с Либби Фасслер Молнии пришлось перенести — мама опять улетела куда-то в джунгли, и планировала вернуться только через десять дней. Меган серьёзно задумалась. Ходить по пятам за Кэндис она не могла бы, даже если бы не была на предпоследнем месяце беременности — это выглядело бы странно и требовало изрядного количества свободного времени. Поэтому Молния просто иногда следовала за новенькой, когда та направлялась в раздевалку или комнату отдыха, но Кэндис соблюдала осторожность и личных разговоров внутри базы «Фастекса» не вела. — «В тот день, когда мы чуть не столкнулись с ней в тоннеле, её жутко напугал Скотт. Вряд ли без весомого повода она снова свяжется со своим парнем…» Работать не получалось совсем. У Меган было чувство, будто она не то спит наяву, не то никак не может окончательно проснуться. Каждая её извилина словно поворачивалась с пронзительным скрипом. Молнии это состояние категорически не нравилось, и успокоить себя ей было особо нечем — вряд ли сразу после рождения дочки она придёт в норму. Жизнь больше не будет прежней, Меган пыталась это принять, и иногда у неё это получалось. Вместе с этим были и дни, когда хотелось всё бросить, улечься на пол и разреветься. Она иногда действительно позволяла себе поплакать, для разрядки, пока никто не видел. Ясности в голове это не добавляло, но напряжение внутри заметно ослабевало. Реветь при Марке она не хотела — тот бы разволновался гораздо сильнее, чем она сама, стал бы задавать вопросы… Меган просто было нужно выпустить слёзы ради слёз. Без повода. Именно после такого срыва Фасслер наконец-то улыбнулась удача. Молния бродила по базе, когда на неё вдруг опять нахлынула невыносимая тоска. Она не должна бесцельно шататься, как разбуженный бурый медведь, по стадиону! Ей следует помогать химикам совершенствовать формулы нового топлива, проектировать двигатели, тренироваться в симуляторе и выходить в гонки! Руки у Меган задрожали, и она поняла, что пора искать тихое место. Она заползла в душевую, которая примыкала к женской раздевалке, и дала волю эмоциям. Горячие слёзы потекли по её щекам, но в них не было невыносимой боли. Меган осознавала, что всё это — лишь игры гормонов в её меняющемся теле, и не нанесёт ей никакого вреда. — Всё, всё, — прошептала она вслух, успокаиваясь. — Я в порядке. Всё нормально. Она подумала о Марке, представила, как он тепло её обнимает и нежно целует — сначала в лоб, потом в губы. Представила девочку, которая будет похожа на них обоих. В груди вместо колющейся раскалёнными иглами тревоги разлилось умиротворяющее тепло. Тут дверь раздевалки хлопнула. Меган застыла на месте, прикидывая, сколько она может простоять, не выдавая себя. — Хондо, прости, что я сразу не ответила, — донёсся до Молнии извиняющийся голосок новенькой. — У меня получилась внеплановая тренировка. Нет, не с Зориной, я на базе «Фастекса»… Ещё не начали, я только переоделась. Пару часов, наверное… Молния осторожно поменяла опорную ногу. Если Брайтман решит умыться перед заездом, то её собственные дела плохи. — Чего? — Кэндис засмеялась, звонко, переливчато. — Куда? Ты серьёзно? Ну, допустим, хочу. Вечером… ну… давай поздно. Я после тренировки отдохну и буду готова. Нет уж, никаких «завтра», мне теперь интересно! Меган чувствовала, как от напряжения ей становится тяжело дышать. Воздух в душевой вдруг показался ей густым, хотя там не было ни намёка на пар. — В десять можно… или в одиннадцать. Заберёшь меня из дома? Кэндис попрощалась с кавалером, и, напевая, зашагала туда-сюда по раздевалке. Несколько раз она звякнула дверцей своего шкафчика, а потом убежала. Молния на дрожащих ногах выбралась из укрытия и примостилась на скамейку. Спина у неё вспотела, а в висках глухо отдавался пульс. — «Нет, я не смогу следить за ней сама. Придётся всё-таки привлекать Бойца. Он, правда, слишком взрывной — взломал гараж Кэндис, и я надеюсь, что хотя бы отпечатки там не оставил, но я не просижу в машине или уличной засаде достаточно долго!» Меган дождалась, пока тренировка завершится, и они с Марком отправились домой. Боец был весёлым и будто бы совсем не утомился. Какое-то время Молния заискивающе кружилась вокруг него, а потом осмелилась и спросила: — Марк, ты мог бы кое-что очень важное сделать для меня? — Конечно, — удивился тот. — Ради вас почти всё, что угодно. Это опять с твоим, то есть, нашим расследованием связано, да? — Как ты быстро учишься, — Меган не сдержала довольную ухмылку. — Я рад, что ты обращаешься ко мне, а не подвергаешь себя опасности! — Марк, мне нужно, чтобы ты сегодня подежурил у дома Кэндис с десяти до одиннадцати часов вечера, — виновато проговорила Фасслер. — А зачем? — растерялся Боец. — И пообещай мне заранее одну вещь. — Какую? — он напрягся и подобрался. — Что там произойдёт, Меган? — Кэндис увезёт из квартиры её парень. Я хочу выяснить его личность. Марк, кого бы ты там ни увидел, пожалуйста, не выдавай себя. Может быть очень сложно. — И кого я могу встретить? Лайла Оуэнса? Ред Лайна? Мрачного Жнеца, который её поколотил? — Есть вероятность, что я ошибаюсь, и мои подозрения окажутся ложными, — Меган успокаивающе положила ладони Бойцу на плечи. — Подожди кипятиться. Ты согласен? — Как будто у меня есть выбор, — вздохнул Марк. — Если я откажусь, то ты потащишься сама. — Ты мне нравишься всё больше и больше, — Молния посмотрела ему в глаза и широко улыбнулась. Боец поцеловал её и бережно, как будто она была сделана из тонкого стекла, обнял.***
Марк был категорически не в восторге от затеи Меган, но отказать девушке у него не хватило бы совести. Он испытывал восторг оттого, что та больше не скрывается и не проворачивает свои мероприятия тайно, а прямо просит его сделать ту или иную вещь. Дни становились короче, и когда Боец выехал из дома, было уже совсем темно. Кэндис жила в далеко не престижном районе — безликие типовые многоэтажки, похожие на магазинные полки с товарами, располагались друг к другу почти впритык. Марк остановил машину в нескольких кварталах от нужного дома, с трудом отыскав парковочное место, и отправился искать укромный уголок, в котором можно будет спрятаться. Он надел тёмные джинсы и рубашку с коротким рукавом, но ночь неожиданно оказалась холодной, и по плечам у Бойца вскоре побежали противные мурашки. — «Вернуться за ветровкой? Или не рисковать?» Куртка у него была яркая, поэтому Марк решил, что ему будет лучше потерпеть прохладу. Он устроился на крытой, в форме гигантской капельки, скамейке — какой-то безумный дизайнер решил приукрасить детскую площадку — и пристально вгляделся в дверь нужного подъезда. У входа горел яркий фонарь, поэтому обзор был замечательным. Из дома выходили разные люди: компания подростков — Боец обратил внимание, что Дэвида среди них не было — и сразу три старушки, нетрезвый дядька в рваных джинсовых шортах, худенькая девчонка с огромной собакой… Несколько раз к двери подъезжали курьеры, доставляя то пиццу или азиатскую еду, то продукты из сети супермаркетов. Марк зевнул, прикрыв лицо обеими руками, и энергично растёр щёки. Детская площадка в такое время суток пустовала, только одна темнокожая девушка с шапкой мелких кудрей покатала своего сынишку минут пять на качелях, а потом они исчезли в соседнем подъезде. — «Может, Меган что-то перепутала? Уже двенадцатый час… Посижу ещё немного и поеду домой. Иначе простыну и выпаду из тренировочного процесса». Во двор въехал изящный тёмный автомобиль, и взгляд Бойца сразу зацепился и за его модель, и за марку. В этом районе такая машина смотрелась, как леопард посреди болота с лягушками — чужеродно, создавая диссонанс. Номера с большого расстояния и неудачного ракурса гонщик разглядеть не смог, а выбираться из засады было слишком рискованно. — «Если это парень нашей новенькой, то с деньгами у него всё в порядке». Из подъезда выпорхнула Кэндис, одетая в то же самое платье, которое сползало с неё в день квалификационных заездов. Теперь девушка затянула его шнуровку, нанесла, скорее всего, макияж — рассмотреть было невозможно — и сделала аккуратную причёску. Она вполне сочеталась с автомобилем её кавалера, и Марк подумал, что Кэндис, оказывается, может быть совсем разной. Ему внезапно захотелось узнать её с новой стороны, не как женщину, а из чистого любопытства. Она замерла на месте — Бойцу показалось, что повредила у туфли высокий тонкий каблук. Дверца машины открылась, и на улицу выбрался крепкий смуглый парень с коротко обритой головой. Что-то в его облике было Марку знакомым, а потом тот повернулся, оглядываясь, и старший Маккатчен едва не упал со скамейки. — «Ёб твою мать! Это же Призрак! Призрак Хайнс! Они пара?!» Кэндис стащила обе туфли и запрыгнула в автомобиль босиком. Девушка смеялась, и Призрак, кажется, тоже. Марка поразило и то, что эти двое настолько близко общаются, и сам факт, что Хондо Хайнс в принципе способен смеяться. Автомобиль скрылся за углом, и Боец уткнулся лбом в ладони. — «Вот что Меган имела в виду, когда говорила мне себя не выдавать! Охренеть можно, наша Кэндис встречается с Призраком!» Марк кое-как размял затёкшие ноги и потащился к своей машине, едва не забыв, где её оставил. Подъезжая к дому, он думал, как преподнести эту информацию Молнии, которая, наверняка, не могла уснуть от любопытства и ждала его с нетерпением. Боец заглушил мотор, и, собираясь с духом, подошёл ко входной двери. Фасслер, конечно же, бодрствовала — листала очередной, судя по обложке, детектив и пила красный чай. — Марк, — она, похоже, всё поняла по его выражению лица. — Ты их видел? — Я бы сейчас выругался от души, но при ребёнке не стану, — он едва сдерживался, чтобы не начать орать. — Как ты узнала, что парень Кэндис — это Призрак Хайнс? — Я только предположила, — Меган отложила книгу и уставилась на Бойца. — Слышала, как она говорила по телефону, звала его по имени. Им обоим не повезло, что он не Джон или Тед, а Хондо. — Как это относится к её пропавшему брату? — Марк устало обвалился на диван рядом с Молнией. — Да никак, — развела руками она. — Я подумала, что, может быть, Гарнер Рекстон подослал её к нам через Призрака, но Мэтью Уилкерсон в разговоре упомянул, что идея была его собственная… — Та гонка, где Кэндис получила травму! — подскочил Марк, вспоминая недавние события. — Призрак стоял около её машины, когда она в него въехала, и торчал там до тех пор, пока Кэндис не увезли со стадиона на вертолёте. Я посчитал, что он злорадствует — она из-за него разбилась, а дело было в другом… И его приёмы на трассе! Он выбросил Жнеца в той гонке, я сам видел! А потом научил Кэндис нечестным уловкам! — Я очень сомневаюсь, — Молния гневно свела брови на переносице, — что Хондо Хайнс способен испытывать светлые чувства к чему-то, кроме денег. Всё это очень подозрительно. — Ты думаешь, что его специально подослали, чтобы влезть к нашей новенькой в доверие и выведать информацию о «Фастексе»? — догадался Боец. — Потому что она — новое лицо и не знает, что из себя представляет Призрак? — Да, — Меган кивнула, — или вроде того. Доверять ему совершенно точно нельзя. — Чем мы с тобой вообще занимаемся? — Марк обнял девушку и зарылся носом в её рыжие волосы. — Почему просто не готовиться к гонкам и рождению нашей дочери, Меган? Может, Кэндис твоему папе понравилась. Как Пилоту, знаешь — жалко стало, вот и принял. Она, оказывается, умеет побеждать. Джек разглядел талант, и теперь имеем, что имеем. — Я ещё поговорю с мамой, когда она вернётся, — погрустнела Молния, — но, вероятно, ты прав. Я надумала и наворотила непонятно чего, ещё и тебя втянула. Прости меня, Марк. — Не извиняйся, — он прислонился губами к её виску. — Всё в порядке. Зато жизнь интереснее стала. Когда бы я ещё слетал в Нью-Хэмпшир, чтобы сорвать там замок с гаража? — Отпечатки не оставил? — с подозрением прищурилась Меган. — Замок рубахой обернул, а потом надел перчатки. Садовые, правда, купил их вместе с инструментами. — Ладно, — девушка вздохнула. — Пойдём мыться и спать, Марк. Завтра у нас опять куча дел. Позже, засыпая около Меган, Боец раздумывал о том, спонтанно ли сошлись Кэндис и Призрак, или же это действительно очередной план Гарнера Рекстона — как фальшивая мать Молнии, преувеличенные травмы Фаррелла Лонгстрита и подкуп Уорта Дуиндлинга. Если владелец «Рекскора» решил бить по болевым точкам Кэндис, которая явно была одинока и нуждалась в защите, то Брайтман требовалась помощь. — «Попробую простить её и выйти с ней на контакт. Не отдавать же её Призраку, в конце концов».