***
she embraced with a smile as she opened the door a cold wind blows, it puts a chill into her heart you have taken away the trust you're the ghost haunting through her heart past and present are one in her head you're the ghost haunting through her heart Within Temptation — Restless
Остаток августа пролетел незаметно. Уменьшался световой день, погода становилась холоднее, среди зелёных лиственных шапок всё чаще мелькали жёлтые пятнышки — наступила осень. Зарядили длительные, затяжные дожди, разгоняющие с улиц толпы нетерпеливых поклонников. Календарь гонок плавно переместился в южные штаты. Соревнование в Джорджии выиграл Трюкач, а в Луизиане — снова Боец. Кэндис записала себе в актив ещё одно второе место. Все участники «Фастекса» неожиданно начали проявлять к ней подозрительное дружелюбие. Даже Карлос, который несколько месяцев подряд демонстрировал неприязнь, вдруг пригласил девушку прогуляться в парке. Она согласилась с условием, что вылазка будет исключительно дружеской. Оказалось, что Трюкач вовсе не злой — наоборот, он настолько горел командой «Фастекс», что от тревоги забыл об этичном поведении. Карлос рассказал Кэндис о своём тяжелобольном отце, который уже почти полгода находился в относительной ремиссии, о бесконечных подработках — на создание новых экспериментальных лекарств постоянно требовались деньги. Брайтман от души посочувствовала Трюкачу и искренне извинилась перед ним за свою выходку во время гонки в Коннектикуте. Дэвид отправился в новую школу, и теперь ему было некогда целыми днями бродить по стадиону Биг-Ривер. Майлз посещал другое учебное заведение, поэтому общение мальчишек из реальности плавно переместилось в сеть Интернет. Кэндис не ругала брата за то, что тот непрерывно сидел за компьютером — вернее, сперва она пыталась, но Дэвид показал ей, насколько интересным может быть виртуальный мир, и девушка признала его правоту. Оценки у брата оставались хорошими, а как проводить свободное время, тот уже мог определиться сам. Первые несколько дней сентября прошли спокойно. Близилась очередная гонка, домашняя, на стадионе «Рекскора». Кэндис снова встретилась с Хондо, и ей показалось, что он был не в себе. Ему как будто было больно, не физически, но все её попытки вытянуть из него хотя бы намёк на причину окончились тотальным провалом. Брайтман знала, что это наверняка связано с Гарнером Рекстоном. Предположения у неё были самые разные, все они очень сильно отвлекали от тренировок. Команда больше не ругалась — поддерживала, пыталась подбодрить, но Кэндис это совсем не помогало. Она вспоминала взгляд Хондо, непривычно виноватый, и тревога ледяными клещами хватала её за горло. — «Никогда его таким не видела! Что произошло? Мне страшно!» Девушка вышла со стадиона и направилась на автостоянку. Недавно на призовые она купила машину, тоже японца — «Лансер» 2002 года, а старушку «Тойоту» они вместе с Уилки отвезли на автомобильное кладбище, где с почестями похоронили. — Ничего, милая, ты просто замечательно послужила нам обоим, — гладила автомобиль по капоту Кэндис, — а теперь тебе дадут новую жизнь, и ты, может быть, снова станешь машиной. Или ещё чем-нибудь металлическим. Спи спокойно, моя дорогая. Ты молодец. Мэтью хихикал, но Брайтман была вполне серьёзна. Кэндис требовалось время, чтобы привыкнуть к новому «японцу». Вот и теперь она рассеянно блуждала взглядом по припаркованным автомобилям, пытаясь вспомнить, куда пристроила «Лансер». Вдруг на её плечо осторожно опустилась чья-то тяжёлая рука. Кэндис резко обернулась и приготовилась кричать: перед ней стоял Скотт в костюме Мрачного Жнеца. — Отвали от меня, — злобно прошипела девушка. — Я буду драться! — Больно ты мне нужна, мышь боевая, — ответил Фрэнсис. — Но что-то интересное я тебе покажу. Не могу удержаться, понимаешь ли. — Я у тебя ничего не возьму! — закричала Кэндис. — Я бы не был так категоричен, — Скотт помахал в воздухе плотным конвертом. — Поверь, тебя это очень увлечёт. — Пошёл ты! Брайтман попятилась и бросилась бежать вдоль ряда разноцветных машин. Заскочив в «Лансер», она завела мотор и поспешно вырулила со стадиона Биг-Ривер. Она заехала в школу за Дэвидом, чтобы пообедать вместе с ним и потом отвезти брата на дополнительные занятия. Они говорили о всяких повседневных мелочах, шутили, но напряжение, охватившее девушку, никак не хотело отступать. Измученная стоянием в пробках Кэндис припарковалась у дома и нервно хлопнула дверцей автомобиля. Когда она зашла в подъезд, её одолела новая волна паники, сменившаяся чуть позже смутным предчувствием надвигающейся беды. Слушая, как её шаги отражаются от стен, девушка приблизилась к почтовым ящикам. Она немного поколебалась и открыла свой. В нём лежал тот самый конверт, которым около полутора часов назад тряс Скотт. К глазам Кэндис подступили слёзы. Что на этот раз задумал Мрачный Жнец? Он даже явился к ней в дом, чтобы подбросить эту гадость! Уже в квартире она, едва разувшись, прощупала твёрдую упаковку. Внутри той угадывалось что-то круглое и плоское. Кэндис порадовалась, что Фрэнсис хотя бы не поджёг дверь или не вымазал её собачьим дерьмом, с него бы вполне сталось. — «Это что, диски?» К посылке прилагалась записка — «смотри одна». По спине у Брайтман пробежали мурашки, а во рту неприятно похолодело. Она зашла в комнату к Дэвиду и пошевелила «мышкой». Компьютер, к её удивлению, не попросил пароль. Вставив первый диск в дисковод, Кэндис дождалась загрузки и запустила окно менеджера файлов. Видеозаписей было несколько — семь или восемь… Брайтман дважды кликнула по самой верхней. Перед ней открылся незнакомый вид. Это оказался кабинет, очень богато обставленный, с шикарным письменным столом, дорогими креслами, множеством картин… В кадр попал и мужчина. Тот повернулся, и Кэндис узнала Гарнера Рекстона. Владелец «Рекскора» нажал несколько кнопок на селекторе и властно произнёс: — Призрак, зайди. Девушка мучительно сглотнула, осознавая, что не услышит сейчас ничего хорошего. Ей захотелось выдернуть диск, сломать его пополам, выбросить и остаться в счастливом неведении. Но она почему-то продолжала смотреть. — Здравствуйте, мистер Рекстон, — Кэндис видела одетого в костюм с зелёной кляксой Хондо практически со спины. — Ты сделал то, о чём мы с тобой договаривались? — Да, мистер Рекстон. — Пригласил её на свидание? — Да, сразу после гонки. — «Они говорят обо мне!» — Брайтман дёрнулась, как от пощёчины. — Она согласилась? Она к тебе расположена? — ворковал Гарнер. — Она чувствует вину из-за аварии, мне было не сложно воспользоваться этим. Кэндис прижала руки к горящим щекам. Дышать стало трудно. Запись вскоре закончилась, и девушка открыла следующую. Начиналась она точно так же — Рекстон просил Призрака подняться к нему в кабинет. Брайтман даже подумала, не копия ли это предыдущего файла, но дальнейший диалог отличался. — Как у вас всё прошло? — Гарнер прищурился и стал похож на сову, которая только что проглотила сочнейшую мышь. — Успешно. — Свидание состоялось? — Да, — Хондо, как и всегда, был немногословным. — Ты ей нравишься? — уточнил Гарнер. — Откуда мне знать? — пожал плечами Призрак. — Я к ней в голову не залезу. — Мне тебя учить, как ухаживать за женщиной?! — рассвирепел Рекстон. — Купи ей цветы, конфет, что она там любит! Говори красиво, защищай, разве ей многое нужно? — Слова — это не моё, — довольно твёрдо ответил Хайнс. — И я не согласен с тем, что в такой ситуации на девушку стоит давить. — Я тебя не спрашивал, согласен ты или нет! — Гарнер сорвался на крик. — Твоя задача — сделать так, чтобы она между своим «Фастексом» и тобой в любом случае выбрала тебя! Без вариантов и допущений! Пошла бы за тобой, куда угодно! — Слишком мало времени, — отпирался Хондо. — Призрак, — Рекстон подался вперёд. — Если ты откажешься, то на тюремной койке времени у тебя будет предостаточно. Сколько там дают за серию вооружённых ограблений с причинением средней тяжести вреда здоровью? А? — Много. — Я об этом же, — Гарнер опустился обратно в кресло и сложил перед собой руки. — Действуй, Призрак. Запись оборвалась. Кэндис не знала, насколько долго она просидела, уткнувшись невидящим взглядом в пустоту. Другие файлы изучать она не стала — просто извлекла диск и засунула обратно в конверт. Потом встала, заперла дверь в комнату брата и отправилась в душ. Она села на пол кабинки прямо в одежде и включила воду. Капельки шумно забарабанили по стенкам. Вода была слишком горячей, но Кэндис едва ли обратила на это внимание. Девушка вспоминала, как у них с Хондо — вернее, с Призраком, какой же он теперь Хондо — всё начиналось. После того, как она дважды навестила его в больнице, Хайнс сразу пригласил её на свидание, а она согласилась, потому что не видела причин для отказа. — «Надо было покопаться и найти. Дура. Дура!» Всплыли у неё в памяти и реплики Дага Данака. Шеф-механик не зря говорил, что Призрак — самый опасный гонщик «Рекскора» за пределами трассы… Кэндис с силой дёрнула себя за волосы, специально ударилась плечом о стену, чтобы ощутить боль. Потом повторила несколько раз, раскачиваясь, как безумная. — А-а-а-а-а-а! — у неё вырвался пронзительный, полный отчаяния крик. Девушка чувствовала себя так, словно с неё сорвали кожу, вытянули из неё все жилы разом. Будто вместо воды с неё стекала кровь, горячая и густая. Все последние месяцы, каждый день, каждая минута, проведённая с Призраком, оказались планом Гарнера Рекстона. Кэндис продолжала глухо подвывать, упираясь ногами в стенку душевой кабины. Она не достойна настоящей любви. Она не достойна хорошего к себе отношения. Она не заслужила ни искренних объятий и поцелуев, ни человека, который мог бы её защитить. Она занималась сексом с мужчиной, который получал за это деньги от своего босса. Она охотно открыла душу и сердце, добровольно вывернулась наизнанку перед тем, кто как раз на это рассчитывал. — «Я так и знала! У меня не может быть всё хорошо! Если случается что-то приятное, то потом обязательно будет расплата!» Кэндис внезапно ощутила к Скотту что-то вроде благодарности. Если бы не его выходка с дисками, то она оставалась бы в неведении, а потом попала бы в ловушку. Теперь она знала, что задумал владелец «Рекскора». Поразмышляв, девушка нашарила на кафельном полу телефон, набрала номер Хондо и дождалась, пока тот ответит: — Кэндис, здравствуй. Как ты? — Призрак, сколько Гарнер Рекстон заплатил тебе после того, как ты меня трахнул? — И мне привет, — голос Хондо звучал глухо. — В принципе, я подозревала, что ты затеваешь какую-то лютую дрянь, — если бы Брайтман была змеёй, то сейчас с её языка капал бы яд. — Я виновата в том, что доверилась тебе. Меня предупреждали и про тебя, и про «Рекскор». Просто хочу сказать, что пошёл ты нахер, Призрак, и я искренне надеюсь, что ты сдохнешь в муках. Хорошего вечера! Не интересуясь, скажет ли ей Хайнс что-то ещё, Кэндис прервала звонок и решительно прошагала к шкафу. Достав оттуда чехол с серым платьем, девушка грубо выдернула нежную шёлковую вещь и пошла с ней на кухню. Там Брайтман вооружилась секатором для резки птицы и, смаргивая с глаз непрерывно подступающие слёзы, искромсала платье на множество серебристых клочков. Они неслышно падали на пол один за другим, как гигантские дождевые капли. — «Вот она, цена твоей мечты. Сон у тебя сбылся, блядь». Кэндис судорожно затолкала куски шёлка в чёрный глянцевый пакет. Забыв о том, что она насквозь промокла после своих спонтанных посиделок в душе, девушка сбежала вниз по лестнице — у неё не хватило терпения, чтобы дождаться лифта — и села в «Лансер». Она отправилась к дому Призрака в надежде на то, что его там не окажется, и запихнула то, что осталось от его подарка, в почтовый ящик с номером его квартиры. — «Чтоб ты подавился им, скотина!» У неё была мысль ещё и помочиться сверху, но потом она решила, что Хондо Хайнс не стоит подобных усилий. Размазывая по лицу слёзы вместе с выступившим пóтом, она поехала в центр города, намереваясь напиться в ближайшем баре до полной потери сознания. Кэндис даже не думала о том, что она насквозь промокла и выглядит так, будто сбежала из психиатрической лечебницы. Следующее утро наступило после обеда и сапогом на голову. Девушка поняла, что это, пожалуй, первый раз в жизни, когда она радовалась похмелью. Её долго выворачивало, всё тело ломило, ноги ослабели и подгибались, но едва ли ей сейчас была важна её физическая оболочка. Вернувшийся из школы Дэвид косился на полуживую сестру с тревогой. Не выдержав, он уселся у её ног на диване, на котором она лежала в позе эмбриона, и спросил: — Расскажешь, что случилось? — Не знаю, — голос у девушки совсем пропал. — Ты просто так напилась до невменяемости, да? — Нет, не просто. — У тебя гонки скоро, ты чем думаешь? — рассердился подросток. — Хочешь, чтобы тебя уволили из «Фастекса»? Опять продавщицей станешь? Я в учебное время работать не могу. — Гонки, — Кэндис расплакалась, но не бурно, а практически бессильно. — Как же я… он там… — Мрачный Жнец что-то сделал? — насторожился Дэвид. — Он нас с тобой спас! — хриплый крик Кэндис заставил парнишку вздрогнуть. — От чего? — От кого. — Ты достала говорить загадками! — Дэвид тоже повысил голос. — Либо выкладывай всё сразу, либо вообще молчи! Девушка с трудом приняла сидячее положение. Голова сразу же опять закружилась, подступила тошнота. Кэндис обняла брата и забормотала: — Ты ещё мелкий, Дэвид, но какой же ты умный… Ты меня предупредил сразу, что нельзя доверять ни Призраку, ни команде «Рекскор», но я же тупица, мне же наплевать на всё! В общем, если коротко — Гарнеру Рекстону от меня что-то нужно, поэтому он Призрака подослал. Всё вот это, что у нас было, и Сибрук, и платье ёбаное… Не по-настоящему, понимаешь? Он план выполнял… Девушка не смогла продолжить, потому что всё её тело изнутри будто свело мощной судорогой. Она уткнулась брату в плечо и затряслась так, словно её выставили из горячей ванны на мороз. Дэвид неуклюже погладил её по голове и тяжело вздохнул. — А я говорил тебе, что человек с такой мордой не может проявлять добрые чувства, — констатировал брат. — Хочешь, я его компьютер взломаю и всем его коллегам разошлю неприличные фотки? — Не вздумай! — от испуга у Кэндис прорезался истошный вопль. — За ним стоит сам Рекстон, он потом меня убьёт! Да и тебе не поздоровится. — Вообще, всё это к лучшему. Теперь ты найдёшь себе нормального парня и выйдешь за него замуж. Стоматолога, например. — Почему стоматолога? — растерялась девушка. — А ты вспомни, сколько за наши с тобой зубы этим летом в кассу денег отнесла, — хихикнул Дэвид. — Что ж, имеет смысл, — выдавила из себя улыбку Кэндис. — Но меня бесит, что мы этому придурку, Призраку, отомстить никак не можем! Он тебя использовал, а теперь будет ходить довольный! Это неправильно! — Во-первых, ему не заплатят, потому что я сорвалась раньше времени, и он точно не будет довольным, — ответила девушка. — Он потерял три месяца с человеком, который его, возможно, жутко бесит. Отработал задаром, так ему и надо! Во-вторых, его тоже использовали. Будем считать, что он сам себе отомстил. — Меня это не устраивает, — злился Дэвид. — Аналогично, но мы не можем связываться с Гарнером Рекстоном, это опасно! Разъярённый подросток вскочил с дивана и убежал к себе в комнату, громко хлопнув дверью. Звук больно ударил в уши, и Кэндис застонала. Она снова подтянула колени к животу и отвернулась к спинке дивана. Перед её глазами снова и снова возникала фотография маленького Призрака — счастливый мальчик, раскинув руки, лежал на снегу. — «В какой момент из милого ребёнка ты превратился в редкостного ублюдка?» За стеной бушевал брат — стучал по клавиатуре, топал по полу, звонил кому-то… У Кэндис не было сил подняться и успокоить его. Она провалилась в подобие дрёмы, и там не было ничего, кроме темноты.***
staring at the ceiling in the dark same old empty feeling in your heart 'cause love comes slow and it goes so fast well, you see her when you fall asleep, but never to touch and never to keep 'cause you loved her too much and you dive too deep 'cause you only need the light when it's burning low only miss the sun when it starts to snow only know you love her when you let her go only know you've been high when you're feeling low only hate the road when you're missin' home only know you love her when you let her go Within Temptation — Let Her Go
Хондо взглянул на экран телефона и отложил сотовый в сторону, уронив лицо в ладони. В принципе, он догадывался, что бесконечно так продолжаться не может — когда-нибудь развязка всё равно должна была наступить. Наверное, даже лучше сейчас, чем в момент, когда Рекстон уже осуществил бы свой очередной коварный план. Призрак обычно не испытывал негативных эмоций, делая разным посторонним людям подлости за приличные суммы денег от босса. Он был совершенно не совестливым, и осознал это давно, ещё в школьные годы. Хондо часто пользовался этой чертой своего характера, чтобы улучшить материальное положение. По ночам ему ни разу не являлись люди, которых он обманул или подставил. Он даже не запоминал их лица — ну случилось и случилось, прошлого не изменишь. Ключевое слово — посторонним. До этого дня в жизни Хондо Хайнса существовало всего несколько человек, причинить зло которым он не смог бы ни за какие деньги. В основном, неприкосновенные люди являлись членами его семьи, за исключением, пожалуй, одного старого друга, оставшегося в Мичигане, Зорины и, скорее всего, Дизеля Шпитца. Призрак вспоминал, как Кэндис приходила к нему в больницу. Первый её визит практически не отложился у него в памяти — он слишком плохо себя чувствовал, чтобы адекватно реагировать на меняющуюся окружающую обстановку. Он упустил и её внешность в деталях, и облик в целом. Только в ушах несмело зазвенел высокий нежный голос гонщицы «Фастекса»: — «Извините, Хондо, могу я...?» Кэндис начала общение с того, что назвала его по имени. И Гарнер, и все участники «Рекскора» обращались к нему просто «Призрак» — Хондо приложил много усилий, чтобы отделить личность себя самого от гонщика, который выходит на соревнования с целью не победить, а помешать соперникам добраться до финишной черты. Откуда Кэндис было это знать? Она просто продемонстрировала вежливость, но у неё получилось запомниться. Когда она явилась в палату во второй раз, Хондо был уже вполне способен здраво рассуждать. Женскую красоту оценивать ему было трудно — какие-то определённые предпочтения у него отсутствовали, но в целом девушка отторжения не вызывала. Хайнс даже поделился с ней обедом, потому что тот всё равно входил в стоимость страховки, да и есть ему тогда из-за головной боли вообще не хотелось. Кэндис абсолютно непринуждённо рассказывала о себе, и Хондо внутренне смеялся. Если она такая легковерная и многословная, то вытянуть из неё что-то про «Фастекс» будет проще некуда. Однако девушка просчитала — скорее, ощутила — его тактику и проявила хитрость, сознательно завалила его в ответ ворохом ненужных сведений. Призрак, в некотором роде, это оценил. А потом в палате неожиданно появился и Гарнер. Кэндис перепугалась до полуобморока и вылетела в коридор со скоростью своей «722». Рекстон посмотрел ей вслед и довольно прищурился. Когда её шаги стихли, Хондо насторожился. — Призрак, — вкрадчиво произнёс босс, — какого рода отношения связывают тебя с данной девушкой? — Никакого, — ответил гонщик, — она приходила извиниться. — Объяснишь, что значит вот этот натюрморт? — Гарнер обвёл рукой остатки больничной трапезы. — Я пытался получить у неё информацию о «Фастексе». Но ей, как новенькой со стороны, ничего не доверяют и не сообщают. — У меня есть для тебя задание, Призрак, — владелец «Рекскора» уселся на стул напротив его кровати. Тот коротко и пронзительно скрипнул. — И оно, по удивительному совпадению, связано с мисс Брайтман. — Мистер Рекстон, — удивился Хондо, — я в ближайшее время не смогу участвовать в заездах. — Речь не о гонках, — Призрак уловил в тоне Гарнера нотки злорадства. — А о чём? — Ты должен расположить эту девушку к себе. Вне трассы. — Я? — оторопел Хайнс. — Мистер Рекстон, Вы уверены, что я подхожу на такую роль? — А кто ещё? — босс сцепил руки в «замок» и опустил на них подбородок. Хондо задумался. Действительно, выбор у Гарнера не особо богатый — Дизель, который с трудом говорит по-английски, Лайл с изуродованной внешностью. Есть ещё Зорина, но она женщина, а речь явно шла о каких-то романтических взаимодействиях. Подругу бы совершенно не смутило подобное поручение, однако если Рекстон пришёл именно к Призраку, значит, новенькая из «Фастекса» традиционной ориентации… Хондо поёжился. Он был довольно неловким в отношениях с девушками, даже в добровольных. Флиртовать за деньги ему не доводилось никогда. — Я не уверен, что смогу, — прямо сказал он. — У тебя всегда есть альтернатива, — Рекстон выразительно подался вперёд. — В тюрьме тебе точно не придётся ни за кем ухаживать. — Я понял. С чего мне начать? Получив инструкции от босса, Хондо приуныл ещё сильнее. Он отлично понимал, что не обладал ни располагающей внешностью, ни приятным характером, да и его результаты в гонках были ниже среднего. Предыдущая его возлюбленная нацеливалась именно на то, чтобы стать в будущем партнёршей знаменитого спортсмена. В своих текущих кондициях Призрак вряд ли мог подняться в топ индивидуального зачёта. Впечатлять Кэндис Брайтман ему было решительно нечем. — «Мне повезёт только в случае, если у неё не слишком высокая планка в отношении мужчин». Хондо не рассчитывал на многое, когда приглашал Кэндис на свидание после гонки. Он втайне надеялся, что девушка отвергнет все его ухаживания, но та неожиданно согласилась, а потом ещё и пришла в специально созданном для этого случая образе! У Хондо никак не укладывалось в голове — Кэндис видела его всего дважды, он выступал за «Рекскор», почему она настолько дружелюбно себя ведёт? «— Я в порядке, — заверила его Кэндис, — замечталась просто. Спасибо тебе. Спасибо за эту чудесную ночь, — она пошатнулась, но удержала равновесие. — Я и не помню, было ли у меня в жизни что-то похожее. Наверное, нет». — «Она точно говорит обо мне? Чудесная ночь? В жизни не было ничего похожего? Мы просто поужинали в ресторане средней ценовой категории!» Он тянул время, насколько это вообще возможно, даже зная, что Гарнер будет недоволен. Впервые за много лет у Хайнса появилось чувство, что он обманывает ребёнка, причём не какого-то случайного, а племянника, например — протягивает ему подарочную коробку, набитую изнутри ватой и обёрточной бумагой, вместо вожделенной игровой приставки. Но тут Кэндис появилась на базе «Рекскора» и пригласила его на свидание сама. Отказываться Призрак права не имел. Дальше всё окончательно вышло из-под контроля. Сдерживаться становилось всё труднее — он нарочно выводил девушку на грубости, закрывался, пытался отгородиться, но она не отставала. Хондо сам не заметил, как привёз её в своё тайное тихое место, зачем-то рассказал про Мичиган, полез демонстрировать свои навыки плавания… Когда Кэндис, замёрзшая и дрожащая, сначала принялась искать у него жабры — он едва не расхохотался в голос — и потом заметалась по берегу в поисках хоть какого-то тепла, Хондо сдался. Он не просто отдал ей свою футболку, но и решился её обнять. Правда, немедленно об этом пожалел: девушка пахла невыразимо приятно, именно сама по себе, а не её парфюм или косметика, и была такой фарфорово-бледной, манящей, чувственной… Заметив, что Кэндис вместо луны изучает его лицо, Призрак понял — назад дороги нет, и стоит взять от этой ситуации всё самое лучшее. Он разрешил девушке уткнуться в его шею, и она взволнованно, прерывисто задышала, с каждым вздохом проникая под его кожу. — «Ну, допустим», — осторожно подумал Хайнс. Терять было особо нечего. Он повернулся и поцеловал её. Перестарался, правда — Кэндис заметно возбудилась, и ему пришлось слегка притормозить события. Этот момент стал точкой невозврата. С той ночи образ Кэндис Брайтман прочно поселился в мыслях Хондо. Поначалу он побаивался о ней думать — не хотел привязываться слишком сильно, но позже смирился, тем более, Рекстон требовал постоянных отчётов и интересовался, когда состоится следующее свидание. От Зорины Призрак случайно услышал, что приближался день рождения Кэндис, и прямо спросил у той, что она хочет получить в подарок. Девушка почему-то замялась и, как будто стесняясь, сообщила про серое шёлковое платье. Хондо приехал в бутик по адресу, который приблизительно обозначила Кэндис, и спросил, можно ли сшить дополнительный экземпляр наряда, который демонстрировался на витрине в минувшем феврале. За приличную плату — работники, всё же, поторговались, мотивируя тем, что вещи не тиражируются — его заказ был исполнен. Платье Призраку понравилось, оно приятно скользило под пальцами, было прохладным и напоминало плотный осенний мичиганский туман. Он переживал, что не угадал с размером, но всё оказалось в порядке. Кэндис смотрелась в нём безупречно — словно знала, мечтая по ночам, что это платье подчеркнёт все достоинства её внешности. Причина нервного срыва девушки в его машине осталась ему понятной не до конца — неужели она действительно считала, что не заслужила его, Хондо, внимания? Всё ведь было наоборот… Он отклонился от намеченного накануне плана и отвёз Кэндис в ресторан, постоянным посетителем которого был сам Гарнер Рекстон. Там Призрак довольно наблюдал, как она, неумело обращаясь с незнакомыми приборами, поглощает вкусный ужин. Девушка ела так торопливо, будто у неё вот-вот отнимут тарелки, и Хондо приходилось периодически её успокаивать. Он даже смеяться над ней не мог — его тут же начинала мучить совесть. Хайнс пригласил её к себе не по указке босса. Рекстон не просил докладывать ему интимные подробности, его больше интересовали эмоции Кэндис и степень её привязанности к Призраку. Поэтому Хондо соврал. Он не сообщил боссу ни слова о том, что в ночь с одиннадцатого на двенадцатое июля Кэндис превратилась для него из досадного задания в женщину, которая вызывала отнюдь не дружеские чувства. Хондо, как полный идиот, уточнял постоянно, всё ли в порядке, согласна ли она на секс, не делает ли он ей больно… А Брайтман была по-прежнему такая же бледная в лунном свете, с огромными серыми глазищами, которыми смотрела на него с вожделением и нежностью, податливая и желанная. — «Мне пиздец, — констатировал Призрак. — И что теперь делать?» Он стоял на балконе и напряжённо, отчаянно размышлял. На любой его ход у Гарнера нашёлся бы ответ. Подвести Кэндис к тому, что она нужна Рекстону по какой-то причине, и ей следует его беречься? Открыто это делать было нельзя, требовалось время. Анонимными угрозами убедить её оставить гонки NASCAR и вернуться обратно в Нью-Хэмпшир? И на что они в этом случае вместе с младшим братом станут жить? Да и Рекстон, если бы захотел, достал бы её в любом штате, а за пределами США у Хондо не имелось близких друзей. Один приятель жил в Канаде, но втягивать постороннего человека в подобные махинации опасно, вдруг тот тоже пострадает? В несвойственном ему эмоциональном порыве Хайнс был готов взвалить Кэндис на плечо и улететь с ней куда угодно, в тот же Израиль, если бы его, конечно, пустили туда… Там закрытое государство, и даже Гарнеру понадобилось бы большое количество усилий, чтобы отыскать Кэндис. Так и не придумав ничего стоящего, Хондо вернулся в кровать. Обнимать девушку лишний раз означало сблизиться с ней ещё сильнее. Он то протягивал к ней руку, то отдёргивал обратно, пока сама Кэндис не перевернулась и не уткнулась в него. Она приоткрыла глаза, и Призрак, проклиная себя, улыбнулся ей, а потом всё-таки обнял. К концу лета стало ещё хуже. Почему-то окончательно распоясался Мрачный Жнец — вообще не давал Кэндис покоя на трассе, да ещё и кто-то стал подбрасывать ей фотографии, украденные из её же дома… Хондо наплевал на регламент «Рекскора» и стащил у Жнеца водительские права. За этим последовала внезапная поездка в Сибрук. Когда Призрак подумал о маленьком городке в Нью-Хэмпшире, то сразу же услышал шум прибоя и звонкий голосок Кэндис: «— Там офигеть как много воды, — пообещала она. — Ты сможешь развернуть свои жабры во все стороны». Чем больше времени он проводил с новенькой из «Фастекса», тем сильнее убеждался — дальше так продолжаться не должно. Он не мог признаться ей прямо, потому что Рекстон сразу же сдал бы его полиции. Вокруг «Рекскора» постоянно кружились претенденты на чьё-нибудь место, многим хотелось лёгких денег и безнаказанного беспредела на гоночных трассах. Замена Призраку нашлась бы буквально на следующий день, и Хондо это понимал. Он по-прежнему сообщал неправду в отчётах, оставляя верными только даты, и безуспешно искал пути отступления. — «Кто тебя заставлял носиться с огнестрельным оружием по Детройту? Вот кто?» Печальнее всего было осознавать, что во всём этом есть солидная доля его собственной вины. Будь он осторожнее в юности, сейчас такой проблемы вообще бы не возникло. От непрерывных переживаний Хондо стал раздражительным, забывал поесть, путался в днях недели и расписании тренировок. Кэндис, конечно, не могла этого не заметить. Она тревожилась, и это её волнение больно впивалось иглами куда-то под кожу. Парадоксальным образом, выслушав от девушки гневную отповедь с пожеланиями смерти, Хондо почувствовал облегчение. Теперь ему не придётся отдавать Кэндис Гарнеру, ругать себя за проявление лишних эмоций, лгать боссу, прекрасно зная, что тот несколькими кликами компьютерной «мышки» может положить конец его благополучной жизни. Это была больше не его проблема, и можно было снова вернуться к прежним привычкам, но… …Но. Хондо Хайнс всегда был медлительным, если дело касалось межличностных отношений. Ему требовалась уйма времени на то, чтобы определиться, какие именно эмоции он ощущает, что с ними делать, привыкнуть, пережить их… За три месяца он раньше даже не догадался бы, что девушка, оказывается, проявляет к нему симпатию. Кэндис Брайтман была совсем иной. Открытая, прямая, экспрессивная, она отпечаталась внутри Хондо так глубоко, что теперь от этого было не избавиться. Призрак вдруг понял, что не может больше оставаться внутри этой квартиры — она давила на него, в ней не хватало воздуха. У него возникло чувство, будто его, как экзотическое насекомое, поймали в огромный стеклянный стакан. Хондо растерянно спустился вниз, собираясь съездить куда-нибудь, чтобы отвлечься, и заметил, что из его почтового ящика торчит что-то блестящее. Вздёрнув в недоумении бровь, он вытянул шуршащий пакет и помял его. По ощущениям тот напоминал плохо набитую подушку. Хондо вернулся наверх, чтобы изучить странный предмет. Он вскрыл упаковку ножом и, осознав, что именно находится внутри, разжал пальцы. Серые глянцевые клочки беззвучным дождём брызнули в стороны. Призрак рассеянно обрушился на стул и потёр лоб. — «Блядь». Что-то невыносимо тяжёлое навалилось на его грудь и плечи. Он окинул остатки шёлкового платья безразличным взглядом и отправил их вместе с пакетом в мусорное ведро. Бесцельно побродив по комнате, Хондо решил отправиться на стадион «Рекскора» несмотря на то, что уже наступала ночь. — «Нужно чем-то заняться. Я так не могу». База его команды встретила Призрака успокаивающим привычным шумовым фоном. Мерно жужжали и звенели подносами миловидные механические официанты, в спортивном зале негромко играла музыка, в гараже возился Спэкс. В «Рекскоре» были и живые рабочие, немногочисленные, которые отвечали за обслуживание роботов и прочей техники, но в такой час они давно разошлись по домам. В симуляторе не оказалось никого — даже Лайл, любитель погоняться поздними вечерами, куда-то испарился. Хондо забрался в капсулу, пристегнул ремни и запустил виртуальную гонку. Перед ним расстелился компьютерный трек. Призрак разогнал мотор с такой силой, чтобы его рёв наконец-то заглушил навязчивый хор мрачных мыслей.