26 сентября 2003 года
Исход вчерашней гонки очень огорчил Меган. «Фастекс» лидерство в общекомандном зачёте не потерял — тем не менее, вторая победа Призрака за месяц была просто неприемлемой. Среди спортсменов из «Рекскора» самым сильным на данный момент был Лайл, но даже ему такое оказалось бы не по плечу. Меган чувствовала, что необычайная прыть Хондо Хайнса как-то связана со всей историей, которую она пыталась расследовать. Недавно Марк рассказал ей, что Призрак и Кэндис совершенно точно больше не являются парой, и Молния немного успокоилась. — Кэндис говорила, что их роман оказался планом Гарнера Рекстона, — вздохнул Марк. — Я не стал спрашивать, как она это выяснила. Ей было очень плохо, Меган. Мне пришлось нести её в комнату отдыха, а потом провожать к врачу. Она не притворялась. — Мама до сих пор не выловила папу, чтобы поболтать с ним про девяносто первый год, — расстраивалась Молния. — То её опять в командировку вызвали, то гонка у вас выездная… Мне кажется, я не успею встретиться с ней ещё раз до родов. — И я не помогу, — погрустнел Боец. — Не думаю, что твои родители настолько мне доверятся, чтобы сообщать подробности из их прошлого. В гонку Марк отправился хмурым. Поначалу всё шло вполне неплохо, пока Лайл не поднырнул под Пилота прямо в воздухе, выбив из состязания сразу нескольких спортсменов. Молния особо не боялась Призрака — в одиночку тот редко решался идти на открытое противостояние. Но «Фастексу», с точки зрения девушки, не хватило именно командной работы, как в случае с Кентом Стилом. Все трое гонщиков будто были сами по себе, и соперник воспользовался этим. Когда Призрак опять продемонстрировал свой навык прокалывания покрышек соперникам, Меган от злости стало дурно. — «Он уже который раз повторяет это! Неужели нельзя скорректировать правила и дисквалифицировать его наконец?!» Марк приехал домой угрюмый, как гигантское плотное грозовое облако. Молния даже боялась попадаться ему на глаза, но уставший морально Боец быстро выдохся, и его возмущение сменилось недоумением. — Что Рекстон сделал с Призраком? Каким образом Хайнс выиграл две гонки за сентябрь, Меган? — Может, там опять робот в маске? — задумалась Молния. — Не-а, — покачал головой Марк, — теперь всех проверяют перед стартом. Он выглядел обычно, только, знаешь, такой измотанный… Карлос предположил, что Гарнер накачал Призрака допингом. — Не удивлюсь вообще, — нахмурилась Меган. — Мы доложили офицерам, ждём проверки, — подбодрил её Боец. — Хватит уже о «Рекскоре», — Молния положила голову Марку на плечо. — Давай просто отдохнём с тобой. Её ужасно клонило в сон, и вскоре она отключилась прямо на диване. Если бы ей не приходилось совершать периодические набеги на туалет, она, наверное, не очнулась бы до самого утра. Вообще, нельзя было сказать, что Меган в эти моменты бодрствовала — ноги рефлекторно носили её по дому, но мышление едва ли участвовало в процессе. Она проснулась от неожиданной тянущей боли внизу живота. Сначала Меган даже не поняла, в чём было дело, и попыталась задремать снова, но через некоторое время приступ повторился. Она нахмурилась и нашарила на тумбочке часы. Было слегка за два часа ночи. — «Нервничать пока не буду, — решила Молния, — понаблюдаю. Ещё очень рано, мне ведь говорили, что шестого октября…» Меган несколько раз проваливалась в сон, но боль упорно возвращала её в сознание. Она лежала тихо, чтобы не разбудить Марка, и понимала — всё становится серьёзным. Очень аккуратно она сползла с кровати и прокралась на кухню, закрыв за собой дверь. — «Почти четыре… Пусть Марк ещё немного поспит». Меган не знала, как ей можно потянуть время. Сначала она выбралась на улицу и походила вокруг дома — читала в специальных пособиях, что это стимулирует родовую деятельность. Ночи стали длиннее, людей вокруг не было, и никто не замечал слоняющуюся туда-сюда молодую беременную женщину в халате и куртке. Когда Меган чувствовала очередную схватку, она останавливалась и переминалась с ноги на ногу, упираясь ладонями в поясницу. — «Нет, так я быстро устану, у меня не останется сил», — вскоре поняла она. Молния вернулась в дом и, пострадав немного в гостиной, забралась в душ. Она пожалела, что не посещала курсы подготовки к родам — там, наверное, её научили бы экономить энергию… Боль раздражала. Ощущение того, что облегчение наступает совсем ненадолго, и нужно готовиться к новому приступу, угнетало. Меган старалась фокусироваться на том, что скоро встретится с дочкой, но не помогало ни это, ни тёплая вода. Схватки становились всё интенсивнее. — «Пожалуй, больше ждать нельзя, вдруг застрянем в пробке? Забавно, наверное — Меган Фасслер родит в машине…» Она аккуратно разбудила Марка, предполагая, что тот начнёт паниковать и бурно эмоционировать, но в стрессовых ситуациях Боец умел собираться, как никто другой. Меган с трудом убедила его перекусить, потому что неизвестно, сколько времени им придётся провести в больнице. Обычно она улыбалась, глядя на встрёпанного спросонья Марка, однако теперь ловила себя на мысли, что может концентрироваться только на схватке — во время приступов боли у неё не получалось даже говорить. Кое-как она доползла до машины, и, дожидаясь, пока Боец притащит сумки, уткнулась лбом в ладонь, сдерживая слёзы. Было в самом деле очень больно. По пути в госпиталь Меган несколько раз порывалась сдёрнуть с себя ремни безопасности и развернуться, усевшись на четвереньки и упираясь в подлокотник лицом. Ей казалось, что в такой странной позе станет действительно легче. Марк пытался её успокоить, держал за руку, подбадривал, но от боли и тревоги Молния соображала плохо. — Марк, — застонала она, когда машина въехала на парковку, — сюда же скоро притащатся журналисты! — Да пусть дежурят, — усмехнулся Боец, — лишь бы в палату не влезли. — Но они сразу сделают репортаж… — Когда я родился, об этом написали в газетах, — вспомнил Марк. — В тот же самый день. Не во всех, конечно, а в тех, которые читали любители автоспорта. Меган не ответила, потому что её настигла очередная схватка, и все её силы ушли на то, чтобы не распугать окружающих своим внезапным криком. Её почему-то замутило, а ладони стали просто ледяными. В вестибюле больницы было полно людей — пятница, девятый час утра, самое время сдавать всякие лабораторные тесты… — Мы ещё и педиатра не выбрали, — вспомнила Меган, когда её разместили в палате. — Может, оно и к лучшему? — поинтересовался Марк. — Ты почти на две недели поторопилась, тот доктор мог бы быть занят. Молния хотела возразить, что «поторопилась» она не специально, но она уже так страшно устала и от усиливающейся боли, и от бюрократических вопросов — её заставили прочитать и подписать кучу документов — что просто завыла, уткнувшись в плечо Бойца. Следующие несколько часов она не помнила вообще. Обычно роженицам предлагали эпидуральную анестезию, но ввести её можно было только до определённого момента, а Меган затянула с приездом в госпиталь слишком долго… От боли её тошнило и периодически бил озноб. Иногда она словно выходила из своего тела и видела себя со стороны. Ощущение было настолько жутким, что Молния принималась кричать. Её успокаивали и медсёстры, и Боец, и сам врач, и Меган была им очень благодарна, однако не могла сформулировать это связными словами. — Марк, — бормотала она, — Марк… — Я здесь, — отзывался Боец, — я рядом. Всё хорошо, Меган, ты отлично справляешься! Кажется, он растирал ей поясницу и даже помогал принимать удобные позы — Молния была не уверена, что правильно воспринимает реальность. Самыми неприятными моментами, помимо схваток, были измерения раскрытия шейки матки. Меган знала, что это необходимо, но по ощущениям смело приравнивала процедуру к древнеазиатским пыткам. Всё закончилось неожиданно и довольно быстро — Меган не успели перевезти в родовую палату. Она только хотела сказать, что чувствует сильное давление изнутри, как всё её тело словно само по себе напряглось. Одной рукой Молния судорожно вцепилась в перила кровати, вторую крепко удерживал Марк, и стала инстинктивно вытуживать ребёнка — туда, где боль стала огненной. — Меган, — поправлял её врач, — не так агрессивно, дышите неглубоко и часто… Нет. Меган, посмотрите на меня. Молния подняла на него уставший взгляд. — Вот со следующей такой схваткой вдохните, глубоко теперь. Потом опустите подбородок на грудь, я начну считать, а Вы тужьтесь. Договорились? Меган кивнула. Марк помог ей придержать голову, и, когда доктор завёл «один, два, три…», Молния постаралась вытолкнуть дочку изо всей силы. На несколько мгновений боль стала нестерпимой, и Меган закричала в полный голос. Девочка выскользнула из неё вместе с околоплодными водами и почти сразу же закричала — отрывисто и бодро. — Она у вас тоже гонщицей будет, не иначе, — улыбнулась медсестра, укладывая новорождённую малышку на грудь Молнии. Меган расплакалась, и какое-то время они с дочерью синхронно рыдали, глядя друг на друга. Марк обнял их обеих, и только тогда девушка почувствовала, насколько сильно его трясёт. — Красивая какая, — восторженно пробормотала Меган. — Светленькая… — Блондинка длинноногая, — пошутила вторая медсестра, которая через некоторое время забрала девочку, чтобы измерить и взвесить её. — Ох, мальчишки, берегитесь лет через восемнадцать! — Вы записали время? — забеспокоилась Молния. — Когда она родилась? — Одиннадцать часов четыре минуты, — отозвалась первая медсестра. — «1 1 0 4, как номера наших болидов!» Меган не могла поверить, что провела в этой палате меньше трёх часов — по её ощущениям прошло будто бы трое суток! Задержись она дома ещё ненадолго, шутки про роды в машине могли бы оказаться суровой правдой. Подумав об автомобилях, Меган по привычке посмотрела на Бойца, который так и сидел, напряжённый, уткнувшись лицом в ладони. — Марк, — ахнула она, — ты плачешь? — Тебе кажется, — выдавил из себя тот, не убирая руки. — Ай, Меган, кому я вру… Плачу, конечно! Девочки! У меня теперь есть две красивые девочки! — Иди сюда, — заулыбалась Молния. — Знакомьтесь. Марк положил голову ей на плечо — щека у него была раскрасневшаяся и горячая. Меган гладила его по светлым вихрам и тоже не сдерживала слёзы. Второй рукой она удерживала тёплую и тяжёлую дочку, завёрнутую наспех в больничное одеяльце. В девочке угадывался и Марк, и она сама. Потом малышку снова унесли, чтобы провести медицинский осмотр. Врач уточнил у молодых родителей, будут ли они забирать с собой плаценту. — Зачем она мне? — растерялась Меган. — Некоторые её едят, — пожала плечами медсестра, которая шутила про блондинку. — Извращенцы? — вытаращил глаза Марк. — Каннибалы? — Считают, что так женщина быстрее восстанавливается. — Нет-нет, — испугалась Молния, — мы такое не практикуем. Можете её кому-нибудь пожертвовать на опыты. — Меган, — спросил вдруг Марк, когда они на пару минут остались в палате одни, — теперь ты выйдешь за меня замуж? — Ребёнка сделал заранее, чтоб я точно не убежала? — слабо улыбнулась Молния. — Нет, — смутился Боец, — просто… я… — Выйду, — она слегка сжала его руку. Эйфория плавно убывала. Меган поняла, насколько сильно она устала. Ей одновременно захотелось есть и спать — она буквально отключалась, но зверский голод не давал ей провалиться в сон. Марк кое-как покормил её, и Меган уснула, глядя то на него, то на похожую на них обоих девочку. На тревогу по поводу будущего энергии у неё не осталось совсем.27 сентября 2003 года
Впервые за долгое время утро было действительно добрым: позвонил Джек и сообщил, что у Марка и Меган вчера родилась дочка. Кэндис не знала, стоит ли ей беспокоить молодую маму, тем более, что отношения у них были неважные. Она только написала Бойцу поздравление, и тот поблагодарил её. Пошатавшись по квартире, девушка заскучала и решила поехать на базу «Фастекса». Дэвид всегда говорил, что из-за тренировок по субботам Кэндис попадёт в ад, но она только смеялась в ответ. После девяносто первого и две тысячи третьего её хотят напугать адом?.. Лучше покататься в симуляторе, чем опять валяться на диване, стирая пальцы до мозолей о телевизионный пульт, потому что по всем каналам стабильно транслировали какую-то чушь. Тем более, когда она расслаблялась, её одолевали навязчивые мысли о Хондо, а симулятор, наоборот, из-за своей динамичности очень хорошо отвлекал. Она со вкусом, почти как Зорина, разбила все машины соперников об ограждения и откинула крышку своей капсулы. В помещении не оказалось никого — Даг возился в гараже, Джек был в больнице вместе с Меган… Кэндис выпрыгнула на пол и бодро пошагала в раздевалку. Под душем она стояла совсем недолго — вода вызывала ненужные ассоциации. Кое-как просушив волосы, Кэндис переоделась обратно в джинсы и кардиган. Внезапно хлопнула дверь. Девушка вздрогнула и замерла. — Какая-то ты не слишком впечатлительная оказалась, — послышалось из-за спины. Кэндис резко развернулась. В проёме, вольготно опираясь на косяк, стоял Скотт. Свободной рукой он держал шлем Жнеца. — Выметайся с нашей базы, — нахмурилась Брайтман. — Ну ма-а-ам, ну ещё пару мину-у-уточек, — издевался Фрэнсис. — Тебе что, кино не понравилось? Только не говори, что не смотрела. Я тебя знаю, ты не удержалась бы. — Отвали, — начала закипать девушка. — А как же та сцена, где вы в театр ходили? Или устраивали пикник на холме, с которого п-а-а-атрясающе, — он восторженно протянул последнее слово, будто подражая её собственной интонации, — просматривается весь Новый Автоград? Я почти разрыдался! — «О чём он говорит?» — изумилась Кэндис. — Я сейчас охрану вызову! — пригрозила она вслух. — Она совсем скоро тебе не поможет, — Скотт игриво подмигнул ей и, надев шлем, исчез в коридоре. Девушка ощутила, как у неё задрожали ноги и вспотела спина. Полная мучительных недобрых предчувствий, она домчалась до «Лансера», захлопнула дверцу, пристегнулась и порулила домой, едва заставляя себя не превышать разрешённую скорость. Она ворвалась в квартиру, вытащила из своей тумбочки конверт с дисками и вбежала в комнату к Дэвиду. Там, конечно же, царил беспорядок — не везде, а только на письменном столе, но ей было не до немых укоров. Кэндис включила компьютер, зашла, как дополнительный пользователь, не имеющий доступа к большинству файлов — это была их с Дэвидом договорённость — и впихнула второй диск в дисковод. Он хранил в себе всего четыре записи. Девушка открыла предпоследнюю. По мере того, как она слушала спокойную речь Хондо, у неё холодели руки. Получалось, что Призрак не сообщил боссу практически ни слова правды, за исключением точных дат. Следующий файл продемонстрировал ей то же самое — Хондо Хайнса, который докладывал Гарнеру Рекстону отборную чушь. — «Да он же всё врёт! Почему?» Кэндис свалилась на стул и зажала рот рукой. В голове, как торнадо, закрутились обрывки разговоров. «— Напрасно, — Брайтман не понимала, издевается Хондо или нет, но решила включиться в его игру. — Хочешь, я что-нибудь выдумаю, ну, близкое к правде, а ты получишь гонорар? Призрак обернулся и внимательно посмотрел на Кэндис. Она стойко выдержала его взгляд, и ей показалось, что в его тёмных глазах промелькнуло нечто похожее на признание. — Неплохая стратегия, — проговорил он. — Но обманывать Рекстона я бы не рискнул и тебе не посоветовал.» «— Вы сговорились, что ли?! — выпалила вслух она и пнула стопку разноцветных матов. — С кем? — не поняла Брайтман. — С Призраком! Кэндис отступила назад и растерянно замолчала, словно обдумывая что-то. Через почти целую минуту она тихо уточнила: — А что с ним? — Вы меня достали! Оба! Бродит тут такой же, синий весь, как ты, не ест, ночует в симуляторе! Пыталась расспросить его, что произошло — молчит! Ну, да, он всегда молчит, но не так… Теперь и ты с ума сходишь. Это вирус какой-то?» «— А как же та сцена, где вы в театр ходили? Или устраивали пикник на холме, с которого п-а-а-атрясающе, — он восторженно протянул последнее слово, будто подражая её собственной интонации, — просматривается весь Новый Автоград? Я почти разрыдался!» Кэндис вскочила и забегала по квартире. У неё был только один выход — отправиться на базу «Рекскора», если, со слов Зорины, Призрак постоянно ошивался там. Ехать к нему домой было опасно. Вдруг её предположения не оправдаются? — «Уилки предупредил, что мне туда нельзя, но выбора нет!» С огромным, почти титаническим, трудом она дождалась ночи, занимая себя разными хозяйственными делами. Дэвиду она сказала, что едет просто «кататься». Брата к позднему вечеру опять засосало в глубины Интернета, и он не стал активно возражать. «Лансер» почему-то не завёлся. Девушка открыла капот, изучила двигатель, прочие элементы и убедилась, что автомобиль в полном порядке. Она села за руль и погладила «японца» по приборной панели. — Ты чего? — спросила Кэндис вслух. — Да, ты прошлогодний, только ты мне всё равно очень нравишься! Помоги, пожалуйста! Через несколько попыток мотор, сдавшись, недовольно заурчал. Брайтман смотрела то на дорогу, то на маячившую вдали ярко-красную гигантскую вывеску «РЕКСКОР», и сердце у неё выпрыгивало из груди. Она не понимала, что именно происходит, но подсознательно ощущала какую-то опасность. Оставив машину прямо на парковке команды Гарнера Рекстона, девушка вышла из машины, нежно захлопнув дверь, чтобы «Лансер» опять не обиделся, и направилась к дверям. В руке она сжимала электрический шокер, который когда-то подарил ей Хондо. Внутри было просторно и светло. На стенах висели гигантские абстрактные полотна, а под потолком устроились в стройные ряды неоновые лампы. Кэндис двинулась вперёд, и скоро откуда-то с жужжанием выскочил маленький округлый робот с серьёзной мордашкой. — Цель Вашего визита? — грозно поинтересовался механизм. — Я… ищу Зорину, — Брайтман ляпнула первое, что пришло ей в голову. — Обрабатываю Ваш запрос. Подождите. Передам информацию руководителю. Развернувшись на колёсиках, робот исчез за углом. Кэндис, не зная, что ей делать, пошла за ним. Очень скоро она поняла, что потерялась. Если бы картины изображали что-то конкретное, то она ориентировалась бы по полотнам, но абстрактная живопись девушке была совершенно чужда. Кэндис толкнула незапертую дверь и оказалась в большом тёмном зале, похожем на переговорный. Свет в нём не горел, даже аварийный, только луна несмело заглядывала в окно, и её сероватое сияние смешивалось с красным отблеском от вывески «Рекскора». В этом полумраке угадывались очертания большого овального стола и высоких стульев. На одном из них, самом дальнем, сидел человек. Кэндис попятилась. Незнакомец поднялся. Он стоял против света, и девушка видела только его силуэт — высокий, длинноногий, с широкими плечами и «хвостиком» на затылке. — Дизель! — вырвалось у неё. Мужчина молчал. — Громила? Это ты? Почему ты тут один? Фигура пошевелилась, и, кажется, сделала робкий шаг в сторону Кэндис. Брайтман выставила оружие вперёд и предупредила: — Не подходи! Я тебя ударю! Она собиралась щёлкнуть шокером, чтобы заряд на миг осветил зал, но не успела — кто-то сзади схватил её за талию. Девушка хотела закричать, и тут сильная рука зажала ей рот. Её резко вытащили обратно в коридор, прочь от переговорной, втолкнули в другой кабинет, такой же тёмный, и там она наконец смогла обернуться. От неожиданности она разомкнула пальцы, и оружие с тяжёлым стуком выпало из её руки. — Призрак! — Тш-ш! — Хондо прижал палец к губам. От этого жеста внутри у Кэндис будто разорвался гигантский пакет с кипятком. — Я приехала, чтобы поговорить с тобой, — пробормотала она. — Я попросил твоего друга убедить тебя этого не делать, — еле слышно произнёс Призрак. — Видимо, он не воспринял мои слова всерьёз. — Да, Уилки звонил мне, но я была такая злая на тебя… — стала оправдываться девушка. — Здесь очень, очень опасно, Кэндис. Тебе нужно уезжать как можно скорее. И никогда больше не приходить сюда в одиночку! — Почему ты врал на видео? — На каком? — не понял Хондо. — Твои отчёты про меня… — Камера, — одними губами произнёс Призрак и кивнул куда-то влево. — Видит в темноте. — Хондо, — Кэндис вдруг всё поняла и без лишних слов. Горячая вода, которая разливалась где-то в груди, превратилась в слёзы. — Хондо… — Тш-ш, — повторил Хайнс, сжимая её плечи. В несколько шагов они аккуратно сместились левее, прямо в «слепую зону», и девушка судорожно вцепилась в Хондо, будто тот был настоящим призраком, который вот-вот исчезнет. — Сейчас не время и не место, — так же тихо продолжал он, — но я действительно рад тебя видеть, Кэндис. Она почувствовала, что от нахлынувших эмоций её вот-вот опять настигнет истерический припадок. С трудом осознавая, что она делает, девушка дёрнула за «молнию» на костюме Призрака. Кричащую салатовую кляксу разорвало надвое. Не дожидаясь его справедливого негодования, девушка нащупала его футболку и поднырнула под неё головой. — Что ты… — Тш-ш! — она прижалась к груди Хондо, слушая, насколько бешено колотится его сердце. Призрак крепко обхватил её руками — Кэндис с тревогой отметила, что пальцы у него были совсем холодные. Они с ним стояли, как ей показалось, целую вечность. Хайнс гладил её по спине, а она просто молча всхлипывала, судорожно втягивая носом его уже слегка позабытый, благодаря препаратам, запах. — Хондо… Ты расскажешь мне?.. — Не сейчас. Не здесь. — Когда? — Во сколько вы завтра заканчиваете тренировку? — Она вечерняя… В семь, — прикинула Кэндис. — Я заберу тебя с базы «Фастекса», — Хондо наклонился к её уху, и она почувствовала его дыхание на своей шее, — отвезу в безопасное место, и мы поговорим там. — Ты меня не обманешь? — Я уже сгенерировал достаточно лжи в этом здании, Кэндис. — Значит, завтра… — отпускать Хондо было страшно. Он как будто почувствовал это и вдруг поцеловал её, отчаянно и жарко. Девушка ответила ему, думая, что она сейчас очень горько-солёная и скользкая от ведра вылитых слёз. — Не на вашей парковке. Там, где я тебя высаживал после визита в оружейный магазин. Помнишь? Брайтман кивнула. — Нам больше нельзя находиться здесь вместе. — Да, я понимаю, но Хондо… — Завтра, — повторил Призрак, — в семь часов. Он поднял шокер с пола и протянул его девушке. Она, слабо улыбнувшись, забрала оружие и выскользнула в коридор. Свет больно ударил по глазам. Не дожидаясь, пока ей встретится очередной сторожевой робот, Кэндис покинула базу «Рекскора». Она не знала, как ей пережить ночь и часть следующего дня. На помощь ей опять пришли таблетки. Голова у девушки вскоре неприятно потяжелела, закружилась, и она беспокойно уснула.