28 сентября 2003 года
О’Рурк стоял перед зеркалом, опершись обеими руками на край раковины, и размышлял. Сезон складывался отвратительно. Его постоянно вышибали с трассы — то Маккатчен, то Оуэнс… Его собственная команда рассыпалась на глазах. Хром, отчаявшись добиться нормальных результатов, собиралась уйти из гонок и заняться учёбой. Октан плёлся где-то в хвосте, да и репутация у него была запятнана историей с отравлением Пилота. Танкист вот порадовал — занял призовое место, принёс много кубковых очков. Мрачный Жнец… Ред Лайн поморщился себе в лицо. В августе он прижал Скотта к стене и спросил, что ему нужно от Кэндис, и какого хрена Жнец, собственно, позволяет себе нападать на посторонних людей. Скотт в ответ откупился солидной суммой денег — О’Рурк знал, что у того имелись богатые родственники во Флориде — и сказал, что обставил всё тихо, «Фастекс» доказательств не найдёт. Ред Лайн пригрозил Скотту увольнением из команды, но тот только рассмеялся. О’Рурк серьёзно задумался: вместо четверых гонщиков у него вот-вот останется два. И как ему поступить? Нанять Еву Килдер? Переманить кого-то из малоизвестных одиночек? Ева к нему не пойдёт из-за давнего конфликта, а иметь дело с посредственными спортсменами он не хотел. За месяц до конфликта со Скоттом О’Рурк подобрался к новенькой из «Фастекса» под предлогом приглашения на ужин — как женщина Кэндис его интересовала мало, но её навыки гонщицы могли ему пригодиться. Тогда он потенциально рассматривал её как замену Хром в будущем сезоне. А Кэндис неожиданно отказала ему, сославшись на мифического парня. Ред Лайн засомневался — неужели эта невзрачная девица находится в отношениях? Он решил отложить рабочее предложение на «потом», и с тех пор никак не мог выловить Кэндис Брайтман одну. Её провожал то тот же самый Маккатчен, то Шарп, то Зорина… — «Ладно-ладно, тебя всё равно уволят в конце сезона, посмотрим, как ты запоёшь к зиме». О’Рурк грустно взъерошил волосы и улыбнулся сам себе. Утром Хром сказала ему, что позавчера Меган Фасслер стала мамой. Он едва удержал спокойное лицо. Насколько же Молния ему нравилась! Бледнокожая, как он сам, зеленоглазая, рыжеволосая, стройная, но с округлостями в нужных местах… Меган была очень умной, способной поддержать любой разговор, воспитанной, вежливой. Каким образом этот деревенщина Маккатчен смог покорить такую женщину? Он же её не достоин! Но теперь у них появился общий ребёнок, и ему, Ред Лайну, ничего не остаётся, кроме как смириться. — Ты там утонул, что ли? — завозмущались за дверью. Судя по голосу, это был Скотт. О’Рурк открыл дверь мужского туалета и молча вышел в коридор. — Стой, у меня к тебе дело! — продолжил Жнец. — Какое? — уточнил Ред Лайн. — Сходи со мной на базу «Фастекса», пожалуйста. К семи часам, сегодня. — Зачем? — не понял ирландец. — Поздравим Бойца с рождением дочери, конечно же, — ухмыльнулся Скотт. — Ты считаешь, мне больше нечем заняться? — с тоской поинтересовался Ред Лайн. — Ладно, пойду один, — пожал плечами тот. — Нет уж, — разозлился О’Рурк, — ты там опять на кого-нибудь набросишься, а отвечать буду я. Провожу тебя. — Спасибо, — Жнец хлопнул его по спине и исчез за дверью туалета. Ред Лайн побрёл в гараж, и мысли его были невесёлыми. Лицезреть радостного Маккатчена — то ещё удовольствие, конечно, но отпускать Скотта в одиночку опасно. Лучше быть рядом и проконтролировать ситуацию, если возникнут проблемы. Без двадцати семь они со Жнецом стояли у въезда на стадион Биг-Ривер. Внутри было как-то подозрительно тихо — по коридорам не сновал технический персонал, в гараже не командовал Данака. — Ты ничего не перепутал? — нахмурился О’Рурк. — С чего ты взял, что сегодня тут вообще кто-нибудь будет? — Вход не заперт, — пожал плечами Скотт. — Логично, — согласился Ред Лайн. — Эй, есть кто живой? — Вон, смотри, — Жнец толкнул его в бок, — свет горит. Пошли. Они миновали пустой открытый гараж, предназначенный для гостей соревнования, и через подсобное помещение пробрались внутрь самой базы. Коридор был действительно освещён, но тускло, как будто на резервной мощности. — Мне это ничерта не нравится, — пробормотал ирландец. — Эй! — повторил он. — Мистер Фасслер? Маккатчен? Шарп? Ответом была тишина. За спиной вдруг послышался металлический скрежет — опускалась гаражная дверь. Ред Лайн насторожился. — И как нам теперь выйти? — поскучнел Скотт. — Я тут плохо ориентируюсь. — Я тоже, — рассердился О’Рурк, измеряя шагами коридор. — Чья идея была, напомни? Скотт молчал. Ред Лайн в недоумении обернулся и увидел, что тот стоит, навалившись на стену, и шатается, словно его не держат ноги. Жнец неловко взмахнул рукой и с глухим стуком обрушился на пол. Его чёрная мантия с неровным подолом мелькнула в воздухе, как крыло огромной летучей мыши. — Что с то… — О’Рурк не смог договорить. Он понял, что у него заплетается язык. Перед глазами всё поплыло, голова закружилась. Пахло чем-то странным, сладковато-горьким, и от этого ощущения в носу и горле изнутри поднялась тошнота. Последнее, что он смог сделать — перевернулся на бок, чтобы не задохнуться, если у него вдруг откроется рвота. Стены коридора тут же сомкнулись над его головой.28 сентября 2003 года
В эту ночь Хондо Хайнс не спал совсем. Во-первых, у него закончилось снотворное. В принципе, на этом список причин обрывался. Призрак, ворочаясь в кровати, думал о том, насколько ему повезло с проницательностью Кэндис. Многие другие люди не успокоились бы, продолжили задавать вопросы, отказались бы покидать опасное место… Кэндис же поняла всё и без слов — про базу, про его отчёты, и, самое главное — про чувства. Хондо не представлял, как произнести ртом нечто вроде «ты мне небезразлична». Он даже репетировал, но со стороны казался себе просто невыносимым кретином и замолкал. Во-вторых, времени на сон особо не было. До четырёх утра Призрак составлял себе план предстоящего разговора. Информацию до Кэндис нужно было донести очень аккуратно — кое-что могло бы её серьёзно травмировать. Когда боль в висках стала нестерпимой, он погасил настольную лампу и упёрся лбом в край письменного стола. Потом он доплёлся до кровати, но вся сонливость уже исчезла. Осознав, что провалиться в сон ему не грозит, он послушал книгу, однако едва ли уловил её сюжет. — «Что-то про космос. Наверное». Днём ему, всё же, удалось подремать около полутора часов. Потом он на такси поехал к пункту проката автомобилей — боялся, что в его собственной машине может стоять прослушивающее устройство. Он прибыл к назначенному месту на целых тридцать минут раньше. Поскучав в салоне автомобиля, Хондо выбрался на улицу и только тогда обнаружил, что зачем-то надел комбинезон Призрака, только без очков и шапки. — «Ну, точно, невыносимый кретин. Приехал брать машину в целях конспирации, блядь! Зачем я вообще гоночный костюм забрал домой? И когда я успел?» Ответ отыскался быстро — Хондо почти месяц безвылазно просидел на базе «Рекскора», а там в повседневной одежде его узнавали далеко не все. Даже Дизель мог стушеваться, если накануне не выспался, или тренировка была слишком интенсивной. Вот и приходилось таскать на себе бессменный наряд с зелёной кляксой. Хондо взглянул на наручные часы. Без пятнадцати семь… В принципе, охрана его пропустит — Призрак не вызовет особого недоумения. — «Надо было ещё по городу на «303» проехаться, чтоб наверняка». Хондо миновал главные ворота и вскоре оказался у гаражных рядов. Там, где обычно возился Данака со своим придурковатым помощником, было темно и пусто. Призрак заглянул внутрь. Всё было аккуратно разложено по местам, болиды стояли в ряд, только людей внутри не оказалось. —«Тренировка разве не сегодня?» Он достал телефон, собираясь позвонить Кэндис, и увидел, что связи нет. Хондо хотел выйти на улицу, чтобы поймать сигнал, но тут створка гаража резко упала сверху и захлопнулась с оглушительным стуком. Призрак остался стоять в одиночестве посреди тёмного помещения. — «Заебись», — констатировал Хондо. Он подёргал дверь подсобки, но та была заперта. Подсвечивая себе путь маленьким экраном сотового, Хайнс покопался в инструментах, вооружился банальным ломом и отчаянно налёг на него. Обычно так грубо и примитивно Призрак не работал, но ситуация была настораживающей, учитывая события последних месяцев. Мысль о том, что и он сам, и Кэндис в большой опасности, придала ему сил. Хлипкий замок треснул и подался. Хондо ввалился внутрь помещения и нашарил выключатель. Свет был слабым, будто вместо основного работал запасной генератор. Сотовая сеть по-прежнему не ловилась. — «Её что-то блокирует, — встревожился Призрак. — Или кто-то». Задавив в себе желание понестись по коридору, выкрикивая имя Кэндис, он толкнул вторую дверь — к счастью, та была не заперта — и пошёл вперёд. Когда-то он бродил здесь, выслушивая разговоры членов «Фастекса», но потом ему это наскучило. В этих уголках базы практически не имелось рабочих камер видеонаблюдения — ничего особо ценного на складах не хранилось, да и вынести на себе условные покрышки или запчасти для болидов вороватым механикам было бы затруднительно, поэтому Джек экономил на оборудовании. Зрительная память у Призрака была неважная, и вскоре он попросту заблудился. Решив проверять все помещения, которые попадаются ему на пути, Хондо отправился дальше. Внезапно у него закружилась голова, так сильно, будто его минимум двое суток не выпускали из «Мотосферы». — Что за нахер… — прошептал он вслух, пытаясь не потерять равновесие. Получалось плохо. Стены двоились, троились, потом их стало настолько много, что Призрак сбился со счёта. Он нащупал какую-то дверь, и та, кажется, со скрипом распахнулась, являя ему огромный тускло освещённый зал. Не отпуская опору, Хондо прополз вдоль стены достаточно далеко, и тут ноги у него подогнулись. Он упал на пол и растерянно, будто пытался плыть, сделал ещё несколько невнятных движений. — К…Кэн… Он хотел дотянуться до телефона, из которого от удара вывалилась батарейка, но не смог — всё перед глазами окончательно смешалось, и Хондо потерял сознание.28 сентября 2003 года
for whom the gun tolls? for whom the prey weeps? bow before a war, call it religion! Some wounds never heal, some tears never will dry for the unkind, cry for mankind. even the dead cry their only comfort; kill your friend, I don't care — orchid kids, blinded stare. need to understand, no need to forgive; no truth, no sense left to be followed. facing this unbearable fear like meeting an old friend: "time to die, poor mates, you made me what I am!" in this world of a million religions everyone prays the same way. your praying is in vain, it'll all be over soon. — Father, help me! Save me a place by your side! — there is no god, our creed is but for ourselves. not a hero unless you die; our species eat the wounded ones. drunk with the blood of your victims I do feel your pity-wanting pain, lust for fame, a deadly game, run away with your impeccable kin! good wombs hath borne bad sons. cursing — "God, why?", falling for every lie; survivors' guilt in us forevermore. fifteen candles, redeemers of this world. dwell in hypocrisy. how were we supposed to know? Nightwish — the Kinslayer
В тот день Джек Фасслер перенёс тренировку на час. Следующим утром им с Бойцом предстояло забирать Меган с девочкой, которой так и не дали имя, из роддома, поэтому Джек отзвонился своим спортсменам и попросил их приехать немного пораньше. Карлос, конечно же, был недоволен — ему сбили график съёмок. Стив и Кэндис не возражали. Брайтман, правда, опять выглядела так, будто переборщила с препаратами — Джек не одобрял то, что девушка их принимает, занимаясь автоспортом, но командный врач настоял на их необходимости. Симулятор в отсутствие Меган вёл себя отвратительно — не хотел прогружать файлы, зависал, перезапускался сам собой… Джек вскоре отметил, что гонщики «Фастекса» завершат тренировку в стандартное время, и рассердился. — «Ладно, перенос был не напрасным, иначе мы задержались бы тут ещё дольше», — вздохнул он. После виртуального заезда Пилот, Трюкач и Кэндис принялись расспрашивать Бойца о том, как чувствуют себя Меган и их дочка, об имени малышки, о планах на ближайшее будущее… Джек, в свою очередь, искренне надеялся, что послеродовой период у дочери пройдёт гладко, и Меган найдёт в себе силы приступить к тренировкам. Он больше не хотел видеть Кэндис Брайтман в «Фастексе». — «Я дал ей несколько шансов, — думал Джек, — но её манера вождения, поступки, отношения с командой… Должен быть другой способ». Даг с утра немного приболел — простыл и безостановочно чихал, поэтому владелец «Фастекса» выписал ему пару внеплановых выходных. Шурупу он сказал, что можно не приезжать — для обычной виртуальной гонки болиды не нужны, а к тренировке на стадионе, может быть, Данака уже полностью поправится. Вся команда сидела в комнате отдыха, распивала чай и кофе, болтала, смеялась… Джек смотрел на Кэндис, мило, но без намёков на флирт щебечущую с Пилотом, и его одолевали смешанные чувства. Жалко девочку, конечно, только Меган гораздо дороже… — Завтра важный день, — произнёс он вслух. — Нам пора по домам. Марк отправился мыть посуду, Кэндис схватилась за веник, Карлос и Стив занялись возвращением мебели на место. Джек вышел в коридор, чтобы позвонить Либби, достал мобильный из кармана, и вдруг у него сильно закружилась голова. — «Очень странно, мы ведь не употребляли алкоголь», — едва сформулированная мысль промелькнула где-то на периферии рассудка. Потом в глазах потемнело, вокруг затанцевали разноцветные фигуры, и мужчина сполз на пол, теряя сознание. Он не успел заметить, что на дисплее высвечивался значок перечёркнутой антенны — отсутствовала сотовая связь. Пробуждение было очень тяжёлым и болезненным. Глаза упорно отказывались открываться, как бы Джек ни старался. В конечном итоге он победил необычную сонливость и смог кое-как оглядеться по сторонам. От увиденного ему стало ещё хуже. Сам Джек был привязан только за ноги — руки его оставались свободными. Он сидел на стуле, почти вплотную приставленном к столу. Они находились в одном из вечно пыльных неиспользуемых складских помещений — вся команда «Фастекс», кроме Кэндис, Ред Лайн и какой-то высокий рыжий парень в чёрном костюме были крепко зафиксированы верёвками. Интерьер смотрелся эклектично: некто старательно меблировал комнату, перетащил из переговорной гигантский складной стол и кучу стульев. В сочетании со стопками изношенных покрышек, ожидающих утилизации, мешками и ящиками с противопожарным песком, грязным полом и неровно отштукатуренными стенами склада принесённая мебель смотрелась, как набор шезлонгов посреди гигантского пожарища. О’Рурк и рыжий незнакомец расположились прямо напротив Джека. Чуть дальше, где в полумраке терялась часть стены, сидели, связанные, Карлос, Стив и Марк. Владелец «Фастекса» неловко пошевелил затёкшими руками и попытался наклониться, чтобы освободить примотанные к ножкам стула ноги. Голова тут же закружилась, и он обмяк на сиденье, приходя в себя. На потолке неровно, вздрагивая и моргая, тускло мерцала малая часть ламп. — «Что здесь происходит?» Хлопнула входная дверь. Джек машинально перевёл взгляд на человека, который появился в комнате. В ту секунду Джек Фасслер пожалел о том, что он сразу же не умер от сердечного приступа. Перед ним стоял его оживший кошмар. Он видел это лицо практически каждую ночь в течение последних двенадцати лет. Он молился, плакал, просил у него прощения. Джек постоянно прокручивал в голове события той роковой ночи и понимал, что должен был поступить по-другому. Несколько раз он порывался сдаться полиции, но его останавливала мысль о Меган, «Мотосфере», Либби, позже — о команде «Фастекс»… Джек ходил в церковь, однако на исповедь так и не решился. Психолог отпадал по той же самой причине. Он жил с этой невыносимой виной, отзывающейся свинцово-тяжёлой болью в каждой клеточке его тела, а теперь… — Марк Брайтман, — хриплый возглас, сорвавшийся с его пересохших губ, был похож на шелест осеннего листа, который влечёт по асфальту порывом ветра. — Верно, — кривая ухмылка прорезала лицо молодого светловолосого мужчины, до безумия похожего на Бойца. — Ты жив! — Не твоими стараниями, Джек, — Марк Брайтман подтянул к себе свободный стул и устроился рядом с Джеком, глядя тому прямо в глаза. — Мы немножко подождём, пока все остальные проснутся, а потом ты расскажешь, что произошло. — Где Кэндис? — вырвалось у Фасслера. — Это её идея? Она тебе помогла? — Она в безопасности, — Марк изучал владельца «Фастекса» внимательным взглядом ледянисто-голубых глаз. — Как твои дела, Джек? За спиной глухо застонал и дёрнулся Ред Лайн. Брайтман поднялся на ноги — Джек заметил, что Марк хромает — и проследил за тем, как О’Рурк пытается открыть глаза. Брат Кэндис подошёл к Ред Лайну вплотную и уставился на него. — А-а! — у ирландца вырвался вскрик. — Ты кто?! Маккатчен? Или… Брат Кэндис не без удовольствия наблюдал, как взволнованный взгляд О’Рурка мечется от него к связанному Бойцу и обратно. — Моя фамилия Брайтман, — улыбнулся Марк. — Сомневаюсь, что тебе пригодится это знание, потому что мы больше не встретимся. — Что тебе надо? — пробормотал Ред Лайн, который никак не мог прийти в себя. — Вообще, я не планировал, что ты здесь очутишься, — пожал плечами Марк. — Мне был нужен твой спортсмен, — он грубо пнул рыжего парня здоровой ногой, — вот этот. Но раз уж вы пришли вдвоём, то покажу тебе, что он из себя представляет. Будешь осторожнее с теми, кого нанимаешь. — «Это Мрачный Жнец!» — запоздало догадался Джек. Понемногу приходили в себя и гонщики «Фастекса». Взгляд Стива был отрешённым, и Фасслер подумал, что Пилот, скорее всего, пострадал от воздействия усыпляющего вещества сильнее остальных. Боец, увидев лицо человека, который запер их всех на этом складе, закричал ещё громче О’Рурка. — А-а-а! — сильный, звонкий голос эхом отразился от голых стен. — Ты… ты тот самый! Марк Брайтман! Но тебя не может быть здесь, ты умер! — Откуда тебе известно, кто я? — брат Кэндис огромной тенью навис над Бойцом. — Твоя сестра… Она показывала фото, — ответил Маккатчен-старший. — Перепутала меня с тобой, переживала, плакала. — Плакала! — Брайтман тоже сорвался на гневный вопль. В несколько шагов он подскочил к Джеку и грубо схватил его за воротник. — Переживала и плакала, понимаешь?! — Марк, — голос Джека дрогнул. — Что ты хочешь? — Забрать твою жизнь так же, как ты забрал мою, — спокойно ответил Брайтман. Он расстегнул свою длинную лёгкую куртку и извлёк из кобуры, что висела на его поясе, большой тяжёлый пистолет. — Чтобы ты сначала рассказал своим подчинённым, что из себя представляешь, а потом покончил с собой. — О чём он говорит, Джек? — насторожился Карлос. — Что Вы сделали? — Джек? — эхом отозвался Боец Маккатчен. Стив точно так же сидел, не шевелясь, только его плечи мелко подрагивали. — Ваш босс его машиной переехал, — пояснил Скотт. — Двенадцать лет назад, когда мы путешествовали в Нью-Йорк. — В каком смысле? — не понимал Карлос. — Ты знаком с этим… — он махнул головой в сторону Марка Брайтмана, — парнем? — Мы дружили, — усмехнулся Жнец. — Джек, — голос Бойца стал жёстче, — объясните, что происходит.***
Джек Фасслер находился за рулём почти шестнадцать часов за последние сутки. Когда несколько лет назад в его голове зародилась идея создания серии гонок без ограничений NASCAR, а потом и экспериментального стадиона — «Мотосферы», он не верил, что действительно сможет осуществить свои планы, граничащие с мечтами. Во многом ему, конечно, поспособствовал старый друг, Гарнер Рекстон, который не был, в отличие от самого Джека, стеснён в средствах. Власти штата Делавэр неожиданно одобрили проект строительства и стадиона Биг-Ривер, и целого города вокруг него. Джек, забыв о своём здоровье, сне и семейном благополучии, лично ездил по всей стране, отыскивая специалистов, способных помочь ему в этом нелёгком процессе. В тот день он выехал из Нью-Джерси и отправился в Мэн. Дело было не только в работе — Джек собирался отвезти свою приёмную дочь, Меган, на пару недель к родственникам. Девочке нравился этот штат: потрясающе красивая природа, много воды, можно своими руками ловить крабов. Несмотря на то, что ей исполнилось уже тринадцать, Меган ещё не выглядела, как подросток, и не увлекалась типично девичьими штучками вроде сериалов с красивыми актёрами или популярных музыкальных групп. Она предпочитала просиживать всё свободное время над книгами. Джек хотел совместить деловую встречу с личной, одним днём и провести собеседование с будущим инженером, и заглянуть к родне, чтобы договориться насчёт предстоящего визита Меган и оплатить её проживание, если семья даст согласие. Но всё пошло наперекосяк. Сначала выяснилось, что специалиста уже наняли в другую компанию — деньги тому были нужны срочно, а Джек не мог предъявить ничего конкретного. Потом оказалось, что родственники не сумеют приютить Меган даже при огромном желании. В доме, где они жили, от ураганного ветра провалилась часть крыши — Джек своими глазами взглянул на ремонтные мероприятия, которые грозили затянуться, и впал в тоску. Решив не терять драгоценное время, он позвонил ещё одному кандидату, проживающему в соседнем Вермонте, и отправился туда. Второе собеседование за одни сутки принесло проекту Джека Фасслера нового специалиста. Был ранний вечер, и мужчина рассудил, что проедет, сколько ещё сможет, а потом остановится на несколько часов в каком-нибудь мотеле. Он миновал Нью-Хэмпшир, Массачусетс, пересёк границу штата Коннектикут… Собирался дождь. Джек устало растёр ладонями виски и попытался сконцентрироваться на дороге. В принципе, можно не тратить время и деньги, которых и так нет, а просто подремать в машине. Остановиться на малолюдном участке, заблокировать двери, откинуть сиденье. В молодости, когда конфигурация крыши над головой была не особо важна, ему часто приходилось так делать… Джек сбавил ход. Мимо него с рёвом промчалась компания мотоциклистов — человек пять, не меньше. Мужчина укоризненно покачал головой. Он иногда представлял, как Меган, повзрослев ещё немного, усаживается за вожделенный руль, и у него холодели руки. — «В любом случае, ты не сможешь уберечь её от всего подряд», — вздыхал внутренний голос. По лобовому стеклу забарабанили тяжёлые дождевые капли. Джек не сразу сообразил включить «дворники» — голова стала невыносимо тяжёлой. Нужно было срочно найти стоянку, если он, конечно, не хотел попасть в аварию. Автомобиль его выглядел впечатляюще, он напоминал Фасслеру о прошлой, относительно беззаботной, жизни — массивный чёрный внедорожник, часть стоимости которого он оплатил с денежного подарка от коллег на свой юбилей. Джек въехал на мост Чартер и снова набрал скорость. Ему было неуютно на большой высоте над рекой. Где-то сбоку мелькнула линия берега, осталось совсем немного до привычной твёрдой земли, нужно только… Отражённый от фликера свет собственных фар Джек Фасслер заметил слишком поздно. Раздался мощный удар, стук, звон, скрежет металла об асфальт… Джек вдавил педаль тормоза, и шины его внедорожника протестующе взвизгнули. Уже догадываясь, что он увидит, мужчина вышел из автомобиля и сделал несколько неуверенных шагов по дороге. На асфальтовом покрытии, неподалёку от измятого мотоцикла, противоестественно вывернув левую руку, лежал высокий светловолосый юноша. Взгляд его — затухающий и безучастный — был направлен в ночное небо, затянутое дождевыми тучами. Из рассечённого от удара о бампер лба парня, смешиваясь с дождевой водой, вытекала кровь. Он инстинктивно дёргался и силился вдохнуть, но с каждым разом его движения были всё слабее. Сначала Джек подумал о том, что ему следует немедленно вызвать дорожную полицию, пока на трассе не появился кто-нибудь ещё. Вдалеке зашумел зарождающийся раскат грома, и через пару секунд невероятно яркая молния с оглушительным треском расколола небо надвое. В этой вспышке Джек увидел побледневшие, испуганные, потерянные лица — жены и дочери. Представил себе, как его Меган, ссутулившись, бредёт в школу, где в классе над ней станут издеваться, потому что её отец сидит в тюрьме. И потом, «Мотосфера»! Столько сил, времени, неоценимых трудов вложено в этот проект, а теперь из-за мальчишки, который не оттащил свой байк на обочину, не построенный ещё стадион никогда не станет реальностью. Пользуясь тем, что на дороге их по-прежнему было всего двое, он приблизился к парню и присел рядом с ним, пытаясь нащупать пульс сначала на его руке, потом — на шее, но толчков Джек не ощутил. Тогда Джек Фасслер принял страшное решение, изменившее полностью его жизнь. Он стащил со сбитого парня кожаную куртку с заклёпками и косой «молнией». Потом взял его под мышки и, открыв багажник, как можно аккуратнее затолкал туда непослушное тяжёлое тело. Закинув куртку на пассажирское сиденье, Джек отъехал на пару сотен метров вперёд, заглушил мотор и вернулся к месту аварии. Кое-как он приподнял мотоцикл и понял, что тот слишком массивный, и придётся спускаться — ограждения высокие, и перевалить байк через край моста голыми руками не вышло бы. Джек вёз покорёженный мотоцикл рядом с собой и думал, что он совершает самую огромную ошибку из всех, которые существуют во Вселенной. Тем не менее, вскоре железные останки молча приняла в себя река Коннектикут. Фасслер вытер вспотевшие ладони о джинсы и прислушался. По мосту за это время проехали едва ли трое автомобилистов, и у него ещё была небольшая фора. Он поднялся обратно и сел за руль своего внедорожника. Покинув город Хартфорд, Джек наконец припарковался на обочине и взял в руки увесистую кожаную куртку, чтобы старательно обшарить карманы. Во внутреннем нашлись водительские права, паспорт и тощий кошелёк с небольшим количеством денег. Со снимка приветливо смотрел голубоглазый блондинистый парнишка лет восемнадцати. — Марк Брейтман, — с удивлением прочитал Джек. — Надо же, а внешность совсем не семитская… Мужчина понял, кого ему напомнил сбитый мотоциклист — старшего сынишку Роба Маккатчена, которого, по странному совпадению, тоже звали Марк, только тот был ещё ребёнком. Брейтман, согласно его документам, родился седьмого октября семьдесят второго года в Дулуте, штат Миннесота. Права, тем не менее, были выданы в Нью-Хэмпшире. Зарегистрирован парень был там же — город Сибрук, округ Рокингем. — «Что же тебя сюда занесло?» — в отчаянии подумал Джек. В кошельке лежал вырезанный из большой фотографии фрагмент — на нём Марк Брейтман и худенькая кудрявая девочка довольно улыбались в камеру. Руки у Джека задрожали ещё сильнее. Он с трудом нашёл в себе силы продолжить движение. Его, вроде бы, даже остановил дорожный полицейский — Джек обрадовался, что его задержат, и не нужно будет предпринимать следующие шаги, но офицер оказался любителем гонок NASCAR и без возражений пропустил его дальше. Быстрое решение пришло в голову само. Фасслер обогнул город Нью-Йорк по окружной трассе и миновал границу Пенсильвании. Наступало утро — горизонт за редкими облаками стремительно розовел, готовясь к появлению слепящего солнца. Джек остановился у одного из супермаркетов, вышел из машины, старательно надвинув на лоб козырёк кепки, и купил там набор безликих коричневых пледов. Потом он отыскал хозяйственный магазин, где приобрёл лопату и, для вида, садовую лейку с граблями. Фасслер съехал в ближайшую лесополосу и осмотрелся. Вроде бы, никого нет… С огромным трудом, сдерживая слёзы вины и отчаяния, он вытащил из багажника труп Марка и обыскал карманы его джинсов. Там не оказалось ничего, кроме почти израсходованной пачки жевательной резинки, пары конфетных фантиков и смятых чеков на ерундовые суммы. — «Девочка с фотографии будет плакать», — подумал Джек. — «Она теперь в любом случае будет плакать, — ответил внутренний голос. — А если ты не пошевелишься, то присоединишься к ней». Мужчина, забыв о свинцовой усталости, придавливающей его к земле, неистово разрывал яму. Прогретая летняя почва подавалась отлично, и вскоре глубина была достаточной. Джек стащил замотанного в одеяло Марка Брейтмана вниз за ноги и зачем-то скрестил руки ему на груди. Кое-как он выбрался наружу, и тут со стороны густеющего вдали ряда деревьев послышались голоса — молодые, звонкие, мужские и девичьи. Забыв о том, что оставляет следы, Джек бросился бежать. Он запрыгнул в машину и вдавил педаль газа. Очнулся он через несколько десятков километров, когда едва не превысил лимит разрешённой скорости, и лишь тогда понял, что едет совсем не в ту сторону… Небо снова затягивало тучами — или это были те же самые, которые проливались грозовым дождём в Коннектикуте? — «Следы размоет», — эмоции Джека были смешанными. С одной стороны, ему хотелось, чтобы его преступление вскрылось, но с другой — на кону стояли Либби, Меган и «Мотосфера». Позже он избавился от своей одежды и обуви, оставшихся пледов и документов Марка Брейтмана. Девочкам, приехав домой, Джек соврал, что случайно сбил лося — этим и объяснил виноватый вид… Джип он продал по запчастям на чёрном рынке, и на вырученные деньги приобрёл новый, более дешёвый автомобиль из тех, которые называли «семейными». С годами — отнюдь не сразу — Джек Фасслер убедил себя, что никакого Марка Брейтмана не существовало. Вырос и возмужал Марк Маккатчен, его лицо примелькалось, и со временем границы случившегося сильно стёрлись. Возможно, он никого не сбивал, и всё это просто оказалось галлюцинацией, капризом измождённого, вымотанного бесконечными поездками и стрессом мозга. Что до повторяющихся кошмарных снов… Они тоже могли быть следствием постоянного напряжения — например, возникать из-за мыслей об огромных долгах перед Гарнером Рекстоном. А потом наступил две тысячи третий год. Меган объявила о беременности, попросила отца найти себе замену — гонщицу, именно девушку, не связанную спонсорскими обязательствами. Когда Джек увидел фамилию одной из кандидаток, его замутило. — Кэндис Брейтман, — вырвался у него сдавленный шёпот. — Город Сибрук, округ Рокингем, штат Нью-Хэмпшир… Это была та самая девочка с фотографии, которая радостно прижималась к Марку Брейтману. — «Сестрёнка», — догадался Джек. В тот день он понял, что судьба предоставила ему своеобразный шанс искупить вину. Если не получилось спасти самого Марка, то нужно хотя бы помочь Кэндис. Он сделает всё, что в его силах — примет девушку в команду, даст ей возможность влиться в ряды знаменитых гонщиков. Джек немного боялся, что Кэндис не сумеет завершить испытание в симуляторе, но она не подвела. Меган, конечно же, ожидала большего, только как тут объяснить…***
— То есть, — до Ред Лайна медленно начало доходить, — Вы сбили человека и вместо того, чтобы оказать ему помощь, ну, или позвать полицию, попытались скрыть преступление? Джек хранил молчание. Ответить ему было нечего. — Из-за того, что мальчик Марк пропал, мама Кэндис получила инфаркт, — Карлос резко побледнел, и его лицо белым пятном выделилось на фоне чёрных волос, — и умерла. Её папа начал пить, потом тоже умер. Это всё Ваша вина, Джек, я просто не могу поверить, как такое возможно… — Как бы там ни было, — нахмурился Боец, — не тебе решать, какое наказание к нему применить! Отпусти нас, мы пойдём в полицию! К чему это всё?! — В полицию, — Марк Брайтман скривился, как будто съел пару долек лимона разом. — Где была полиция, когда я лежал, весь переломанный, в другом штате и рыдал по ночам, пытаясь вспомнить, кто я такой? Где была полиция, когда этот, — он подошёл к Скотту и грубо схватил его за волосы, — взломал дом моей сестры и украл её фотографии? Где была полиция, когда человек проехал три — целых три! — штата с телом в багажнике, и его никто ни разу не остановил? Впрочем, остановка, всё-таки, случилась, но Джека отпустили, посмотрев в его документы! Он же звезда, строит стадион будущего! — О чём ты говоришь? — растерялся владелец «Фастекса». — Офицер Грогицки! Моторосфера! — отрывисто произнёс Брайтман. — Ты помнишь… — потрясённо пробормотал Джек. Его начал бить озноб, а во рту пересохло настолько, что стало трудно разговаривать. — Это всё ещё не повод, — горячился Боец, — вершить суд самому. Мы в твоих садистских спектаклях участвовать не будем, ясно?! Марк Брайтман подошёл к нему и подозрительно тихо попросил: — Повтори. — Я. И. Моя. Команда, — по одному слову выговаривал Боец, — не. Будем. Участвовать. В. Этом. Цирке! — он, подпрыгнув на стуле, подался вперёд, и одна из деревянных ножек подломилась. Марк Маккатчен оказался лежащим на полу, но его правая рука была теперь свободна. — Мне очень жаль, — Марк Брайтман обвёл комнату взглядом. — Вы все меня слышите? — Джек! Развязывайтесь, мы сейчас вызовем… — Боец не договорил. Брат Кэндис присел с ним рядом и резким, поспешным движением ударил его ребром ладони по шее. Марк Маккатчен вскрикнул, его освободившаяся рука плетью повисла вдоль сильного тела. Брайтман перехватил запястье едва успевшего подняться на колени Бойца и, выкрутив, завёл его противнику за спину. Тот, оглушённый болью, застыл в неловкой позе, но не сдавался. — Д-Джек, — Марка Маккатчена трясло, — н-не слушайте его, у Вас пистолет! — Мне очень жаль, — повторил Марк Брайтман. — Я пытался убедить его словами. Вы все это видели. Ещё одним молниеносным жестом он дёрнул руку Бойца, и та с мерзким хрустом выскочила из плечевого сустава. От крика Марка Маккатчена стало не по себе даже О’Рурку. Марк Брайтман присел рядом с поверженным, от боли бьющимся в рефлекторных судорогах соперником и достал из кармана какой-то свёрток. Внутри оказались шприцы — небольшие, ненамного крупнее инсулиновых — и несколько ампул. — Это не смертельно, — пояснил Брайтман, — он просто будет спать. Брат Кэндис сделал Марку укол в бедро — прямо через одежду — и буквально через несколько секунд тот затих, размазавшись ярким красно-жёлтым пятном по полу. — Теперь ты, — снова криво улыбаясь, Марк Брайтман подошёл к Жнецу. — Рассказывай. — Рассказывать что? — Скотт, до того державшийся вполне бодро, заметно присмирел. — Во-первых, — в один шаг Марк оказался сзади и с силой дёрнул Жнеца за волосы. Тот коротко вскрикнул, и Брайтман ухмыльнулся, — зачем ты влез в наш дом в Сибруке? — Он не ваш, — скривился Скотт. — Адрес был другой, ты к нему уже не имел никакого отношения. — Даже если так, — хватка Марка стала крепче. — Зачем? — Потому что ты, — завёлся тот, — меня заебал. Двенадцать лет прошло, понимаешь! Я про тебя давно забыл, стал гонщиком, жил нормальной жизнью. И тут выпрыгиваешь ты, как ебучий чёрт из сраной коробки, со своими проповедями — ах, как вы могли меня бросить и не помочь! Мы были совершеннолетними, каждый отвечал за себя! И да, я тебе скажу — я не собирался разворачиваться и ехать тебя искать. Насчёт остальных вопросы задавай им самим, ясно? — Они тебя боялись, — отчеканил Марк. — И как давно это стало моей проблемой?! — завопил Жнец. — Три взрослых лба были не в состоянии принять собственное решение? Отвали от меня, ты же ненормальный! Ты ебанутый, тебе повредили голову! — Во-вторых, — левая рука Марка скользнула в передний карман его джинсов, — с какой целью ты взломал архив видеозаписей базы «Рекскора»? — Ни хрена себе, — пробормотал Ред Лайн. — Скотт, это уже слишком. Мы не можем конфликтовать с Гарнером Рекстоном. — Заскучал, понимаешь ли, — Скотт попытался поднять взгляд. — Адреналина захотелось. — В-третьих, — Марк достал складной серебристый нож и со звонким щелчком освободил неожиданно длинное лезвие, — почему ты постоянно издевался над Кэндис? Из ненависти ко мне отыгрывался на той, кто очевидно слабее? Не хватило смелости прийти с претензиями лично? — О-о-о, — Жнец дёрнулся, — про твою сестричку особый разговор. Она у тебя, судя по всему, неприхотливая в плане половых партнёров… — Что? — рука Брайтмана, которой он вцепился в волосы Скотта, дрогнула. — О чём ты? — Да ладно, — развеселился тот, — ты что, не в курсе? Она спала с гонщиком из «Рекскора», которого ты для неё нанял. — Кэндис? Спала с гонщиком из «Рекскора»?! — подскочил Трюкач. — С кем?! — Не помню его имя, — Скотт упрямо махнул головой, пользуясь внезапной слабостью Марка, — Призрак. С ним. Карлос что-то экспрессивно произнёс на испанском языке. Джек сгорбился и налёг грудью на стол. Пилот продолжал молчать, но его взгляд больше не был отсутствующим — он, скорее, казался обречённым. Капельки пота, которые стекали с его висков, давно высохли, и теперь это был просто крупный уставший мужчина, словно не понимающий, что он здесь делает. — У неё и правда был парень, — выдал Ред Лайн. — Спала? — эхом повторил Марк. — С чего ты взял? — Так я видео посмотрел, — пояснил Фрэнсис. — Ты что, не знакомился с отчётами от Призрака? Напрасно. Очень занимательно было. Без интимных подробностей, конечно, но всё и так понятно. — Какое отношение это имеет к твоим выходкам? — уточнил Брайтман. — Я же говорю, твоя сестра не привередливая, — ответил Скотт, — может, после Призрака и мне перепало бы что-нибудь. Ладно, я шучу, на самом деле, и даром бы не взял. Очень она мне… Марк не дал бывшему приятелю закончить фразу. Правой рукой он натянул его волосы ещё сильнее, заставляя Скотта запрокинуть голову, а левой приставил к его шее лезвие ножа и сделал резкое, стремительное движение. Из раны тут же рваными, неровными, интенсивными толчками брызнула кровь. Ред Лайн пронзительно закричал, и Марк с силой ударил его по лицу. О’Рурк вздрогнул и обмяк на стуле. Карлос зажмурил глаза и что-то снова зашептал на испанском. Джек отвернулся и уговаривал себя не смотреть, просто не оглядываться, дышать спокойно… И только Пилот был не в силах отвести взор — наблюдал, как дёргается в предсмертных конвульсиях, захлёбываясь собственной кровью, Скотт Фрэнсис. Его ноги в чёрных ботинках от костюма Смерти беспокойно елозили по полу, вырисовывая на нём дьявольский бордовый рисунок. Он старался вдохнуть, высвободить руки, но крови становилось всё больше — его страшный, мучительный, булькающий кашель бился о голые стены. Под стулом, на котором сидел Скотт, расплывалось тёмное глянцевое пятно. Брызги попали и на мебель, и на Марка, и на Ред Лайна, который беспомощно смотрел на своего гонщика, доживающего последние секунды. Всё закончилось довольно быстро. Брайтман вытер нож о мантию Жнеца и положил его на столешницу со своей стороны. — Ты же наглухо поехавший, — прошептал О’Рурк. — Господи, Скотт… Я сейчас упаду… — Дальше пола не провалишься, — успокоил его Брайтман, — не переживай. Итак, Джек… впрочем, нет. Подожди. Я сейчас вернусь. Марк взял пистолет и, оглядываясь, скрылся за дверью, ведущей в коридор. — Джек, — округлил глаза Карлос, — режьте верёвки! Скорее! — Это наш шанс, нас всё меньше! — вторил Трюкачу О’Рурк. — Я должен принять от него наказание, — медленно произнёс Джек. — Да Вы же видите, он loco! — не сдержался Карлос. — Вам надо было его тогда добить, чтоб он вообще тут не появился через столько лет со своим правосудием! Режьте сейчас же, пока он не пришёл обратно! В следующий момент откуда-то из угла комнаты к столу метнулась чёрно-фиолетовая тень. Ни гонщики «Фастекса», ни Джек, ни Ред Лайн не поняли, как это произошло. «Тень» схватила со стола заляпанный кровью нож и осмотрелась, просчитывая обстановку. Она ступала аккуратно, чтобы не оставить за собой цепочку бордовых следов. — Призрак! — завопил О’Рурк. — Ещё громче крикни, — зашипел тот. — Призрак, — неожиданно подал голос Пилот. — Мобильной связи нет. Скорее всего, все механические двери блокированы, потому что работает резервный генератор. Чтобы выйти отсюда, нам будет нужно либо включить основной, либо возиться с каждой по отдельности. Усыпляли нас, думаю, газом через вентиляцию. Значит, у мистера Брайтмана есть помощники. — Стив, — изумился Джек, — я думал, ты… — У парня пистолет, — по-военному строго продолжал Пилот. — Нам нужно больше одного человека, чтобы его обезвредить. — Я тебя понял, — в том же тоне ответил Призрак. Он подкрался к Стиву, периодически бросая взгляды на дверь, и присел рядом. Осмотрев узлы, Призрак недовольно хмыкнул и методично, словно делал такое раньше, подпилил верёвки, которыми были стянуты руки и ноги Пилота. — Дёрнешь потом, сил должно хватить. — Призрак, как ты тут… — Джек начал, но осёкся. Из коридора послышались шаги. Хондо, не выпуская ножа из рук, снова скрылся в полутьме, охватывающей часть дальней стены. Марк Брайтман вернулся, толкая перед собой побледневшую, съёжившуюся Кэндис. Увидев то, что осталось от Жнеца, девушка пронзительно завизжала и попятилась назад. Она едва не поскользнулась на сворачивающейся, ещё недостаточно липкой крови. Её светло-зелёные гоночные ботинки тут же частично окрасились в мерзкий бордово-коричневатый цвет. — Марк! — заплакала она. — Марк, это ты его…? — Разве он не заслужил? — в голосе Брайтмана вдруг прорезалась нежность. Он ласково погладил сестру по щеке. — Я не стал приводить тебя раньше, хотя, тебе понравилось бы, наверное… — Понравилось?! — испугалась девушка. — Марк, ты убил человека! — Это был не человек, — Брайтман брезгливо пнул труп Скотта. Он бережно провёл Кэндис к столу, усадил напротив Джека и собирался продолжить, но тут заметил, что нож, который он оставил, куда-то испарился. — Кто взял нож? — Марк выпрямился и обвёл комнату тяжёлым взглядом. Джек осознал, что Брайтман вскоре обнаружит ослабленные верёвки на руках Пилота, и закричал: — Я! Я взял! — Верни, — ухмыльнулся Марк. — Нет, — попытался протянуть время Джек. Он не понимал, зачем это делает — помощи всё равно ждать было неоткуда. Возможно, ему просто хотелось ещё немного подышать, прожить несколько дополнительных минут. Подумать о Меган и внучке, которых завтра не заберут ни Боец, ни он сам; о Либби, возле которой начнёт суетиться Гарнер… — Где нож? — Брайтман обхлопал его карманы в куртке и джинсах, прощупал носки, потом грубо и настойчиво, как охранник, учуявший террориста, прошёлся ладонями по телу владельца «Фастекса». — У тебя нет! Кто его забрал?! — Марк, — подала голос Кэндис, — прошу тебя, успокойся, мне страшно! — Если я сейчас его не найду, — Брайтман снял пистолет с предохранителя, — мне придётся применять более жёсткие меры. Призрак медленно, не говоря ни слова, вышел из своего импровизированного укрытия. В его руке несмело поблёскивало лезвие. — Хондо! — вырвалось у Кэндис. — Хондо, почему ты здесь?! — Тебя зовут Хондо Хайнс, — Марка перекосило от ярости. — И ты спал с моей сестрой, паскуда! Призрак продолжал молчать. Лицо его было очень серьёзным, как будто он напряжённо размышлял. — Как ты проник сюда? Кто в этой комнате ещё есть? Кто?! — терял терпение Марк. — Никого, — сдержанно ответил Хондо. — Из «Рекскора» здесь только я. — Я не планировал такой поворот событий, — Брайтман нацелился куда-то в грудь Призрака, — но, раз уж ты тут… На этот раз я тоже не буду говорить, что мне жаль, — он обвёл присутствующих взглядом. — Потому что мне нисколько не жаль. Хондо дёрнул рукой, в которой держал нож, и серебристая капелька вдруг оказалась в воздухе. Только тогда остальные поняли — Призрак, отчаявшись, попытался сбить Марка Брайтмана с прицела. Через мгновение, когда Марк инстинктивно покачнулся и отвёл руку с оружием в сторону, прозвучал выстрел. Звук был очень громкий, словно в комнате взорвался целый гоночный болид. Он отразился от стен, и, превратившись в тонкий звон, постепенно растворился. И лишь после этого закричал Призрак. Хондо пошатнулся, прижимая ладонь к правому боку, и осел на пол. Его белая перчатка от формы «Рекскора» быстро стала тёмно-бордовой. — Сука, — еле слышно прошептал он. — Остановись! — взмолился Джек. — Хорошо, я убью себя прямо здесь, только не трогай больше никого! Ни мою команду, ни чужие! Хватит смертей! Марк, не слушая его, перезарядил пистолет. — Хондо… — Кэндис сползла со стула и теперь сидела у ног старшего брата, раскачиваясь из стороны в сторону. — Марк, не надо, пожалуйста, прекрати, нет… Второй выстрел ушёл мимо. Стив Шарп, разорвав на себе остатки верёвок, вскочил и сшиб Марка Брайтмана с ног. Отточенным движением он выкрутил запястье нападавшего, вынуждая того разжать пальцы и выпустить оружие, и с силой приложил Марка затылком о пол. Потом снова. — Нужно его связать, — гулко произнёс Стив. — У него есть ещё уколы, — вспомнил Ред Лайн, — сделай, отключи его! Шарп кивнул. После того, как Марк Брайтман замер без движения, он подошёл к Ред Лайну, поднял с пола лежащий неподалёку нож и освободил руки ирландца. — Ноги развяжешь сам. Потом к Трюкачу. С Бойцом осторожнее, у него травма позвоночника, нужно уложить его на твёрдую поверхность. — Хондо… — как загипнотизированная, твердила Кэндис. — Призрак! — опомнился Стив. Он подскочил к гонщику из «Рекскора» и осторожно перевернул его на спину. Лицо у Хайнса стало серым, губы побледнели, он дышал поверхностно и часто. Его взгляд беспокойно блуждал по лицу Стива, но Призрак напряжённо молчал. — Покажи, что там у тебя, — тихо попросил Пилот. Не дожидаясь, пока Хондо уберёт руку, Стив бесцеремонно расстегнул его комбинезон, разорвал футболку и выругался. Он повторил то же самое со своим костюмом, только снял пронзительно белую футболку аккуратно, через голову, после чего скомкал и всунул под ладонь Хондо, с силой зажимая его рану, из которой по-прежнему стремительно вытекала тёмно-бордовая кровь. — Ш-Шарп, — зашептал Призрак. — Тихо, — покачал головой Стив. — Не разговаривай, не трать силы. Подогни ноги. Обе, да, вот так. Теперь не двигайся. — Шарп, — не унимался Хондо, — в прошлом сезоне… я… Я тебя не… — Молчи, — перебил его Стив. — Потом расскажешь. Хайнс снова дёрнулся, зашипел сквозь зубы и прикрыл глаза. — Нет-нет, — встревожился Пилот, — Призрак, не спи! Нельзя отключаться. Смотри на меня. Хондо послушно уставился на Стива. Долго он не продержался — хоть и старался шевелиться как можно меньше, чтобы не причинять себе новую боль, но его била крупная дрожь, и из-за этого он постоянно ускользал из-под крепких рук своего спасителя. — Джек! — крикнул Стив. — Здесь есть что-нибудь, похожее на аптечку? Или хотя бы одеяло? — Нет, откуда, это же просто склад, — у владельца «Фастекса» тряслись руки, он осунулся и словно стал ниже ростом. — Есть в симуляторной, в комнате отдыха и… — Некогда искать! У нас критически мало времени, — Пилот обвёл присутствующих серьёзным взглядом. — Какие будут предложения? — Поймаем связь, вызовем 911,— сразу же отозвался Трюкач. — Отклонено, — по-армейски отозвался Стив. — Неизвестно, сколько времени займёт разблокировка дверей. — Возьмём гоночные машины, они летают над трибунами, — подал голос Ред Лайн. — В городе будут пробки, — покачал головой Джек. — Бустеров не хватит, чтобы добраться до больницы по воздуху. И потом, Бойца нельзя транспортировать таким образом… — Быстрее, — Стив с тревогой смотрел, как белая ткань под его ладонью, тяжелея, окрашивается в бордовый цвет. — Есть вертолёт! — вспомнил Трюкач. — Джек, вертолёт здесь, на базе! — Кто-то сможет его вести, кроме меня? — уточнил Пилот. — Я могу, — неуверенно ответил Ред Лайн, — но у меня мало опыта. Я только-только получил лицензию… И у меня руки трясутся! — У тебя есть выбор, — Стив теперь зажимал рану пострадавшего соперника обеими ладонями. — Либо ты садишься за штурвал, либо встаёшь на моё место и следишь, чтобы из него, как из кое-кого ещё, — он кивнул на Призрака, — не вытекла вся кровь. Хондо попытался что-то промычать в ответ, но опять дёрнулся, как от электрического разряда, и застонал, инстинктивно подгибая непослушные ноги, которые больше не мог держать Пилот. — Я… лучше поведу, — выдавил из себя Ред Лайн. Джек вместе с О’Рурком отправились заводить вертолёт. Карлос и Кэндис бережно, стараясь не навредить ещё сильнее, уложили Бойца прямо на переговорный стол. Марк Маккатчен не тревожился и не страдал от боли — дышал только в искусственном сне глубоко и редко. Кэндис, не вытирая слёз, смотрела то на своего брата, то на Хондо, губы и подбородок её мелко дрожали. Не выдержав, она подбежала к Пилоту и рухнула на колени рядом с Призраком. — Хондо! — закричала она. — Не смей умирать, Хондо, слышишь? — Кэндис, — строго сказал Стив, — не шуми и не вынуждай его разговаривать. — Ты не имеешь права умирать прямо сейчас! — девушка словно не услышала замечание. — Ты… обещал мне показать Маскегон! И Детройт! И озеро Мичиган зимой, когда там всё во льду! — Шарп, — прошептал Призрак, — выведи… её. — О чём вы вообще? — изумился Карлос. — Вы на самом деле вместе? — Кэндис, что, если ты поплачешь немного позже? Лучше дай мне ещё одну футболку,— Стив старался звучать как можно спокойнее. — Свою, или попроси у Трюкача. Девушка, не переставая всхлипывать, вылезла из верхней части гоночного комбинезона, и, оставшись в одном спортивном бюстгальтере — вряд ли она в этот момент кого-то стеснялась — протянула Стиву скомканную белую ткань. — «Сколько здесь крови? — прикидывал Пилот. — Литр? Полтора? Вряд ли два — он бы уже умер. На полу ещё…» — Иди ко мне, — позвал Стив вслух, — заменишь меня. Мы с Карлосом займёмся Бойцом. Кэндис присела рядом с Хондо и так же жёстко, как Пилот, зажала его рану обеими ладонями. Призрак коротко вскрикнул и вздрогнул. Потом, смирившись, он снова зашипел и закатил глаза. — Хондо! — испугалась девушка. — Стив сказал, что тебе нельзя отключаться! Посмотри на меня, Хондо! — Помолчи, — с видимым трудом выговорил Призрак. — Кэндис… пожалуйста. Молчи. Больно. — Тш-ш, — она уткнулась лбом в его плечо, которое в тот миг показалось ей совсем холодным. — Я понимаю, тебе очень плохо, но нужно потерпеть чуть-чуть ещё… Мы сейчас прилетим в больницу, там тебе помогут, только смотри на меня, Хондо, смотри! Не засыпай! Призрак вздохнул — наверное, устало и от безысходности, но получилось у него нервно и судорожно. Появился Джек и сообщил, что вертолёт готов. Трюкач и Стив загрузили Марка вместе со столом, на котором тот лежал. Потом занесли и Призрака — Кэндис, непривычно тихая, устроилась возле него. Пилот оглядел смятую футболку под её руками и нахмурился. — Ещё быстрее! — крикнул он Ред Лайну. — Стив, — взгляд Кэндис стал почти таким же безумным, как у её брата. — Он же не умрёт? — Надеюсь, что нет, — Пилоту было тяжело смотреть ей в глаза. — Главное, не отпускай руки. Поняла? Брайтман закивала. Дальнейший разговор потонул в невыносимом шуме от лопастей. Джек, кажется, уже ближе к концу перелёта кричал что-то в телефон — скорее всего, звонил в больницу и предупреждал, что сейчас привезут двоих тяжёлых пациентов. Кэндис, серая, как гипсовая статуя, недвижимо сидела около Хондо. Пилот опустился с ними рядом и положил большие тёплые ладони поверх рук девушки, помогая ей. Карлос старательно удерживал голову Марка, чтобы тот не двигался. — Ты будешь в порядке, амиго! — кричал Трюкач. — Тебе поставят руку на место, и ты опять всех победишь, а я буду тебе завидовать! Понял, Боец?! — Ты классно держишься, — сказал Стив Призраку, прекрасно зная, что тот, как и остальные, из-за гула его не услышит. — Продолжай дышать. Дышать — это круто, кстати. Я каждый день так делаю, мне нравится. О’Рурк посадил вертолёт довольно жёстко, но Пилоту было плевать — главное, что тот справился и сделал всё в нужном темпе. На площадке их уже встречала целая группа врачей с двумя носилками. Начали с Призрака — его состояние выглядело более жизнеугрожающим. У него не осталось сил на то, чтобы стонать, и он, когда его перекладывали, просто издал короткий сдавленный хрип. Кэндис едва заставила себя отпустить похолодевшую руку Хондо, чтобы позволить врачам выполнять их работу. Потом медики аккуратно переместили со стола находящегося в глубоком сне Марка. — Знаете, что именно ему вкололи? — уточнил один из врачей. — Кетамин, — уверенно ответил Пилот, вспомнив надпись на ампуле. — Дозировку назову примерно… В ночь с воскресенья на понедельник вестибюль больницы практически вымер. Стив и Кэндис, прислонившись друг к другу, сидели на неудобной кушетке, которая пронзительно скрипела при каждом их движении. — Я не знаю, что буду делать, если Хондо умрёт, — пробормотала девушка. — Если бы не Дэвид, я бы, наверное, умерла вместе с ним, но мне нельзя… — Он поправится, — Пилот похлопал девушку по руке. — Призрак очень хитрый, он обманет даже смерть. — Да, но столько крови… — Кэндис вздрогнула и сменила тему. — Что случилось с Бойцом? Я всё пропустила, он под наркозом? Почему? — У него смещён позвонок в шее, ты знаешь, вроде бы? — Да, мне Даг рассказал, как это произошло, — шмыгнула носом девушка. — Про топливный центр и Коллекционера. — Вот твой… брат, — Стив сделал паузу перед последним словом, — его как раз туда ударил, но он не профессионал, верно? — Я не знаю, — растерялась Кэндис. — Мы не виделись двенадцать лет. — Промахнулся, разозлился и из-за этого сломал Бойцу ещё и руку. Выдернул из плеча, гадкая травма. Потом усыпил его кетамином, чтобы наверняка. Нет бы сразу сделать укол вместо членовредительства… Ладно, мы прилетели быстро, будем надеяться, что чувствительность в руке у Марка сохранится. — Какой кошмар, — гонщица опять бурно разрыдалась. — Стив, я ведь не предполагала даже, что мой брат сошёл с ума, что он сделает… — Кэндис, — охнул Пилот, — я ни в коем случае тебя не обвиняю! Ты здесь вообще не причём. — Если бы не ты, — она обхватила его плечо и уткнулась в него мокрым носом, — я бы растерялась, не знала бы, как помочь Хондо… Ты герой, Стив. Самый настоящий. — Получается, вы с Призраком и вправду пара? — Сложно сказать, — притихла Кэндис. — Его, вроде как, сначала подослал мистер Рекстон, а потом я ему понравилась по-настоящему, и он мне тоже, очень сильно. — Как ты смогла раскрыть план Гарнера? — удивился Пилот. — Скотт, этот парень, которого зарезали, — девушку передёрнуло, — прислал мне архив видеозаписей из кабинета мистера Рекстона. На них Хондо как раз отчитывался о том, как у него продвигаются дела со мной, и почти всё было неправдой… И Зорина потом сказала, что переживает — Хондо стал сам не свой, месяц прожил на базе «Рекскора». — У нас с Призраком однажды произошёл небольшой конфликт, — задумчиво проговорил Пилот, — в начале прошлого сезона, когда Ред Лайн представил свою команду. Я только потом понял, что Призрак и в самом деле был прав, но не извинился перед ним. «Рекскор» же… — Он сейчас именно это вспомнил, да? — Скорее всего, — Шарп нахмурился и закрыл глаза. — Ничего, я попрошу прощения, когда он выздоровеет. — Что же теперь будет с Джеком, — Кэндис обхватила колени руками. — Я бы ни за что… — Оставим это суду, — перебил её Стив. — Ты ведь понимаешь, что я больше никогда не смогу выступать за «Фастекс»? — с тоской поинтересовалась девушка. — Если бы Джек не сбил моего брата, или хотя бы вовремя позвал на помощь после аварии, то и мама бы не умерла, и папа не стал алкоголиком. С другой стороны, я бы тогда не переехала в Новый Автоград и не познакомилась с вами и Хондо… Жила бы в иудейской общине, не видя мира. Я не знаю, это очень сложно. — Именно поэтому я предлагаю тебе переложить ответственность за всю историю на компетентные органы, — пояснил Пилот. — Кого, как и за что наказывать — не наша забота. Тебе воды из кулера принести? Или, может, кофе из автомата? — Я бы сказала, яда принеси, но у меня Дэвид дома спит, — поморщилась Кэндис. — Пришлось опять напрягать нашего друга, с ним так ни одна девушка не выдержит. У него ещё и день рождения! Чёрт побери, день рождения… — девушка осеклась. — Стив, я поняла, почему Марк сделал это сегодня! — Почему? — Пилот внимательно посмотрел на неё. — Потому что именно Уилки, который именинник, был последним, кого до аварии видел Марк, — Кэндис в ужасе округлила глаза. — Брат специально дождался двадцать восьмого сентября, он мог выступить раньше… — Я думаю, это просто совпадение, — тёплая ладонь Стива опять легла на дрожащее плечо девушки. — Марку было бы логичнее вершить правосудие в твой праздник. — Почему я настолько проблемная? — Кэндис сорвалась на шёпот. — Все мы проблемные, — неожиданно произнёс Пилот, — только не каждый решается признаться. — Я видела, как ты перед гонками себя успокаиваешь, — девушка посмотрела ему в глаза.— У тебя тоже есть трагичное прошлое? — Когда я служил в армии, то подвергся воздействию нервнопаралитического газа, — почти спокойно отозвался Шарп. — Физически я быстро поправился, но с тех пор у меня появились неконтролируемые приступы паники. В чём я справедливо себя виню — долго не обращался к врачам, думал, что пройдёт само. — Что тебя заставило? — Моя девушка, — улыбнулся Стив. — Я понял, что ради неё должен хотя бы попытаться сделать всё, что в моих силах. От таблеток становится легче, но вместе с этим… — Чугунная голова и мытьё рук по десять минут. — Эй, откуда ты знаешь? — Недавно довелось попробовать, — дёрнула шеей Кэндис. — Поэтому оставляю лекарства на самый крайний случай. — А я их вообще бросила. Но меня и газом не травили, хотя, как сказать… — Тебя не было с нами на складе, — опомнился Стив, — куда твой брат тебя спрятал? — Он мне сразу вколол что-то, чтобы я очнулась, — девушка опять побледнела. — Я думала, у меня галлюцинации, но оказалось, что Марк настоящий. Он мне выложил всю историю с Джеком, амнезией, его дальнейшей жизнью… Потом ушёл, сказал, что вернётся за мной попозже. Так и получилось. Кэндис совсем выдохлась. Пилот тоже устал. До самого осеннего рассвета, пока холл не начал заполняться посетителями, они так и оставались на скрипучем сиденье, как прибитые — два автогонщика в перепачканных уже высохшей кровью светлых комбинезонах. На какое-то время Кэндис даже задремала и проснулась только тогда, когда вокруг стало слишком шумно. Около восьми утра среди незнакомых лиц показались Глория и мама Марка Маккатчена. Стив вместе со своей девушкой вскоре уехал домой. Растерянная Кристина устроилась рядом с Кэндис. — Ночью нам сказали, что Боец точно поправится, — решила подбодрить женщину Брайтман. — У него вывих плеча и связки там разорваны, но страшных переломов нет. Просто нужно время и специальная терапия. Всё будет хорошо, миссис Маккатчен. — Так у него травма позвоночника… — Врачи всё посмотрели, — Кэндис взяла её за руки, — спинной мозг не повреждён, а руку сразу же прооперировали. Самое страшное теперь — убедить Вашего сына какое-то время пролежать без движения, чтобы вытянуть позвонки. Он же когда поймёт, что ноги работают, может и сбежать. — Это точно, — покачала головой Кристина. — Марк всегда был таким, ни секунды на месте. — Вы поможете Меган с ребёнком? — зачем-то ляпнула Кэндис и тут же прикусила язык. — Да, и Либби тоже, мы уже созвонились, — женщина уронила лицо в ладони. — Ужасно, конечно, что именно сейчас… — Мне очень жаль, — пробормотала гонщица, чувствуя себя невыносимо виноватой. Она подумала, что если Кристина узнала бы, кто именно ранил Бойца, то надавала бы ей пощёчин, а потом обратилась в суд. Самой Кэндис держаться было не за что. Состояние Хондо оставалось тяжёлым и нестабильным даже после операции и нескольких процедур переливания крови. Чувствуя, что она вот-вот упадёт на пол от усталости, девушка прислонилась к стене, ожидая, пока заступивший на утреннюю смену хирург покажется снова. Получившийся разговор её нисколько не обрадовал. — Я не имею права пропустить Вас в отделение реанимации, — объяснял врач. — Доступ туда разрешён только близким родственникам. — Так они у него все живут в Аризоне! — Кэндис было больше нечем плакать. — И в Мичигане! — В Новом Автограде совсем никого? Или хотя бы в Делавэре? — Нет! Хирург со вздохом оглядел едва стоящую на ногах девушку, костюм которой был покрыт плотными бордовыми пятнами сомнительного происхождения. — Я бы хотел помочь Вам, но таковы правила. Позвоните им по телефону. — Он поправится? — Кэндис понимала, насколько глупо звучит её вопрос, но он словно вылетел из её рта сам по себе. — Пока мы очень осторожны в прогнозах, — нахмурился врач. — Проникающие огнестрельные ранения брюшной полости — непредсказуемая вещь, часто возникают отсроченные последствия… Не стану Вас преждевременно обнадёживать, мисс… — Брайтман, — голос Кэндис сорвался на шёпот. Она осознала, что делать ей в больнице больше нечего. Шатаясь, девушка выбралась на улицу и по привычке побрела к парковке. Только там до неё дошло, что доставили их сюда на вертолёте, а «Лансер» преспокойно отдыхает у стадиона Биг-Ривер. Со стоном Кэндис обвалилась прямо на асфальт. Люди её сторонились — измождённая девушка в окровавленной одежде… Позже кто-то узнал в ней недавнюю чемпионку. — Вы же Кэндис Брайтман, да? — мужчина средних лет с раскосыми тёмными глазами и приплюснутым носом присел около неё. — Что случилось? Я могу Вам помочь? — Я и вправду Кэндис Брайтман, — прошептала девушка, — но вряд ли кто-то сейчас способен мне помочь… — Вы ранены? — не успокаивался прохожий. — Нет, не я… — Кэндис не договорила, потому что всё вокруг внезапно поплыло, в ушах раздался пронзительный свист, и она с облегчением потеряла сознание.