***
Джек Фасслер сдался полицейским добровольно. Либби говорила, что он дождался, пока хирурги доложат ему, как прошла операция на руке Марка, потом выслушал нерадостный прогноз по поводу Призрака и отозвал ребят из «Фастекса», кроме Кэндис, на короткую беседу. Стив вскоре вернулся в холл, где тосковала Брайтман, а Карлос отправился в полицию вместе с Джеком. Либби попыталась узнать, о чём именно шёл разговор, но Пилот сказал, что лучше ей самой расспросить своего мужа, потому что играть в испорченный телефон он не намерен. Меган не понимала, как ей на это реагировать. Она всё ещё не верила, что Джек Фасслер мог совершить подобное преступление. Сбить на дороге молодого парня и вместо того, чтобы набрать 911 в ближайшей телефонной будке, которая попадётся на пути, затолкать пострадавшего в багажник, а потом ещё и зарыть в лесу? — «Может, и хорошо, что я не родная его дочь, — осторожно думала Меган. — Иначе переживала бы за то, что такие гены когда-нибудь проснутся в Марте. Мне было бы страшно за мою семью, если честно». Перед гонщиками остро встала проблема того, кто теперь будет заниматься организационными вопросами. Ещё пару лет назад сама Молния, не сомневаясь, приняла бы эту должность, но теперь ей было попросту некогда — уход за стремительно растущим ребёнком забирал всё время и высасывал остатки сил. Карлос тоже не подходил на роль руководителя, как и Марк. Стив сказал, что для него это стало бы слишком большой ответственностью, к которой он пока не готов. Обязанности спортсмены «Фастекса» временно разделили между собой почти поровну — Меган сделали скидку на то, что она совсем недавно родила — и всерьёз обсуждали, не нанять ли им управляющего со стороны. На судебных заседаниях Молния не присутствовала. Она не была ни непосредственной свидетельницей произошедшего кошмара, ни фактической жертвой Марка Брайтмана, поэтому не видела большого смысла в том, чтобы доставлять себе лишний стресс. Ей хватало и постоянных, непрекращающихся, изматывающих мыслей о Джеке и том, что он сделал. — «Я была близка к разгадке, кстати, — вспоминала Меган. — Узнала, что мотоцикл сбросил в реку другой водитель, что брат Кэндис стоял на месте, когда в него врезались… Если бы я ещё и не забыла про то, что меня, хоть и редко, но отправляли к родне в Мэн, я бы, наверное, связала между собой прекращение своих поездок туда, папин пропавший джип и аварию с Марком Брайтманом. Нужна была только какая-то дополнительная деталь. Но что, если… мне повезло этого не сделать? Я была беременна, мало ли, как такая новость сказалась бы на здоровье дочери!» Близилось Рождество. Марта, у которой как раз начинал резаться первый зуб, изводила бесконечным криком и себя, и родителей. Меган уже забыла, когда она нормально спала — возможно, в те странные и страшные первые пару недель после родов, когда ей помогали Кристина и Либби. Теперь же и она сама, и Марк походили на злобных разбуженных зомби, которых что-то подняло раньше апокалипсиса, и теперь они бродили, шатаясь, неприкаянные и хмурые. — Ладно, это не навсегда, — вздыхала Меган, умывая разгорячённое от бессонницы лицо с покрасневшими глазами ледяной водой, — это пройдёт. Тем не менее, Молния не могла не вспоминать, как они с Бойцом провели прошлые новогодние каникулы. Она не знала, как к этому относиться — ведь если бы она не забеременела тогда, то в команду не потребовалась бы новая гонщица, отец бы не нанял Кэндис и не случилось бы всей этой кровавой истории с Марком Брайтманом. — «Кэндис бы, может, и не попала в «Фастекс», — одёрнула себя девушка, — но её брат мог бы вспомнить о случившемся каким-нибудь другим образом, и итог был бы одинаковым. Разве что, не пострадал бы Призрак…» Чувства по поводу Хондо Хайнса у Меган были смешанными. Призрак её откровенно раздражал, учитывая его любовь к прокалыванию колёс соперников, особенно — Бойца, но выходило, что своим появлением на складе он спас жизни всем, кроме уже убитого к тому моменту Мрачного Жнеца. Сам Боец, описывая Меган кровавый вечер двадцать восьмого сентября, уточнил, что непосредственно перестрелку он уже проспал под наркозом, и пересказывал теперь события только со слов Трюкача, Пилота и Ред Лайна. — Марк, вот блин, жутковато своё имя произносить в таком ключе, — передёрнулся Боец, — перерезал Скотту горло за то, что тот назвал Кэндис гулящей. При всех выдал, что она спала с Призраком, а потом добавил ещё, что сам на что-то надеялся. Не знаю, серьёзно это было или нет, но Брайтман взбесился и сразу убил Жнеца. Его не в психушку надо было запирать, а отправлять на электрический стул, Меган. Он опасен для общества! — Может быть, суд пересмотрит решение? Назначит смертную казнь? — Вряд ли, брат Кэндис совсем невменяемый. Нельзя выносить приговор человеку, который не отвечает за свои действия. Так его адвокат говорит… И вот, после того, как Брайтман зарезал Скотта, он вышел со склада, чтобы привести туда Кэндис. Он хотел показать ей, как виновник всех проблем их семьи станет сводить счёты с жизнью. В этот момент откуда-то из угла вылез Призрак и… — Стой, как он туда попал? — изумилась Меган. — И как Марк его не заметил? — Зал большой, — дёрнул здоровым плечом Боец, — Джек экономил на освещении, горели не все лампы, одну стену было вообще не видно. Камер там тоже нет. Мар… брат Кэндис специально ждал, пока все рабочие разойдутся по домам, потом отключил основной генератор, и все автоматические двери заблокировались. Посторонних на базе «Фастекса» не должно было оказаться. Я сам не знаю, что Призрак там забыл. Он нам не докладывал. — Пришёл за Кэндис, может быть, — задумалась Молния. — До сих пор не верю, что он проявляет какие-то чувства бесплатно. — А я верю, — возразил вдруг Марк. — Он освободил Пилота, верёвки на нём разрезал, под пулю подставился добровольно… Кто его разберёт, этого Призрака. Он странный. — Кэндис правда должна была стать свидетельницей того, как мой па… Джек Фасслер совершает самоубийство? — вопрос сорвался с губ Меган так стремительно, что она не успела замолчать где-то посередине фразы. — Да, — Боец помрачнел и крепко обнял девушку. — Её брат хотел, чтобы Джек покончил с собой на глазах у своей команды, сумасшедший, окончательно поехавший садист! Дал ему пистолет и просто наслаждался сценой. Господи, Меган, я не хочу вспоминать это. Давай сменим тему на какую-нибудь более радостную. Например, что тебе на Рождество подарить? — Пару суток сна, — горько ухмыльнулась гонщица, — и аппарат для очистки памяти. Моей, в смысле, которая в головном мозгу. Хочу забыть две тысячи третий год. — Весь? — расстроился Марк. — Кроме двадцать шестого сентября, — Меган взяла его за руку. — И ещё нескольких дней… Они поцеловались — легко и повседневно. Девушка прижалась к Бойцу и успокаивающе погладила его по спине. Даже сейчас, когда основной потребностью стало просто выспаться, без каких-либо, как в прошлом году, мечтаний о любви, обниматься с Марком ей нравилось. Он был такой крепкий и тёплый, что она словно подтаивала и смягчалась, принимая в себя часть его энергии. Уже позже, когда они лежали в кровати — Боец, естественно, сразу же уснул, а Меган опасливо прислушивалась к дыханию Марты, которая сопела в своей колыбельке неподалёку — Молния вспоминала канун прошлого Рождества. Она до сих пор была в сомнениях: какие-то ничтожные двенадцать месяцев принесли с собой столько событий и впечатлений, сколько у некоторых людей не происходит за всю их жизнь. — «Всё началось с Марка и нашего осеннего свидания. Если бы я тогда не согласилась… кто знает, что было бы. Но я уже устала об этом думать. Нужно быть благодарной за то, что мы хотя бы остались живы. К следующему сезону Боец восстановится, и я, наверное, тоже. Но как быть с командой? Кто возьмёт на себя должность администратора? Справимся ли мы?»***
Рождество две тысячи второго года Меган Фасслер отмечала довольно далеко от дома. У неё не было никаких особых планов — гонщица просто хотела отдохнуть в спокойной обстановке, поразмыслить о предстоящем сезоне. Может быть, в крайнем случае, налепить снеговиков и потом сфотографироваться между ними. Не то, чтобы Меган была поклонницей снежных скульптур, но в такие моменты в ней ненадолго оживал внутренний ребёнок, который верил в сказки и светлое будущее. Ребята разъехались, кто куда — Карлос улетел к тёплому южному побережью, потому что ему не нравился холод, а Стив и Глория, наоборот, отправились в горы. Меган вдруг захотела предложить нечто подобное и Марку, но боялась — его отец ведь разбился в снегах Аляски, да и у самого Бойца, наверное, остались не лучшие воспоминания о зимних пейзажах после «Тундры». Девушка вообще не знала, близки ли они уже настолько, чтобы отмечать Рождество вдвоём, или им лучше оставить всё, как есть, и провести праздник поодиночке. Тем удивительнее для неё было, когда Марк приехал к ней домой, как всегда, чуть смущённо улыбаясь, и поинтересовался: — Меган, привет, я рад тебя видеть. Скажи, у тебя есть планы на рождественские каникулы? — Нет, — она вдруг тоже стушевалась, — я ещё не придумала, как мне быть. Папа с мамой будут вместе, они звали меня, но я пока не решила… — Полетели в Теллерайд? — Куда? — от удивления Меган часто заморгала и отступила назад. — Зачем? — В Колорадо, и как зачем, — Марк улыбнулся ещё шире и почти незаметно подкрался к ней. — Будем на лыжах кататься. Или на сноуборде. Или на коньках… на чём угодно, в общем, кроме болидов. Иногда от автогонок нужно отдыхать даже мне. — Марк Маккатчен умеет водить коньки? — отчего-то засмеялась Молния. — Это неожиданно. — Не очень, — он рассеянно потёр лоб, — но всё остальное точно умеет. — Знаешь, я… — Меган заволновалась по неясной ей самой причине, — совершенно свободна в ближайшие несколько недель, так что… Думаю, да, я вполне могу составить тебе компанию. — Ю-ху! — Боец обнял девушку, приподнял её и закружил над полом. — Я постараюсь сделать так, — посерьёзнел он, не ослабляя хватку, — чтобы ты не пожалела о том, что согласилась. — Эй, ты почти как симулятор, — гонщица шлёпнула его по плечу, — притормози немного! Не думаю, что я буду жалеть о времени, которое проведу с тобой, Марк. — Ты не представляешь, — он заметно покраснел, — насколько мне приятно слышать от тебя такие слова, Меган. Молния сама оплатила свои билеты, несмотря на то, что Марк сопротивлялся. Она не желала выглядеть беспомощной в его глазах — хоть рассудок и подсказывал ей, что она обманывается, и всё в порядке, но в душе у Меган по-прежнему ощущался некого рода барьер, не позволяющий ей полностью раскрыться перед человеком, который ей нравится. Она боялась, что их выследят репортёры — те же Майк и Пэт, однако, к счастью, в аэропорту было тихо. Никаких сенсаций в NASCAR не произошло, и журналисты, очевидно скучая, временно перекинулись на скандалы, случившиеся в других видах спорта. Только Майк в телевизионном репортаже будто бы вскользь упомянул, что дело против Гарнера Рекстона развалилось за неимением конкретных доказательств. Якобы, те слова, которые владелец «Рекскора» в запале выдал Трюкачу, были просто следствием аффекта и не несли конкретных угроз. — «Вот же… — Меган проглотила крепкое слово. — Неужели ему вообще ничего не сделают? Деньги настолько застелили всем глаза?!» Огромным усилием воли Молния Фасслер смогла выбросить из головы ненужные мысли и полностью сосредоточиться на отдыхе. На горнолыжном курорте ей неожиданно понравилось, хоть она и думала раньше, что зимние виды спорта — не совсем то, чем она увлекалась бы. Возможно, на её настроение сильно влиял жизнерадостный Боец, который будто светился изнутри, оглядывая подъёмники, трассы и других постояльцев. — Марк, а почему именно лыжи? — недоумевала она. — Разве в Алабаме вообще есть снег? Там же жарко. Тем более, Мобил — это самый юг штата… — Горные спуски есть, — пояснил Боец, — но, конечно, не в нашем городе. Я не знаю, почему, просто в детстве как-то посмотрел соревнования по лыжам и подумал, что очень хочу попробовать это. Кстати, ты знала, что Дизель когда-то стал чемпионом в этом виде спорта? — Дизель? — изумилась Меган. — Громила, в смысле? Он лыжник? — За его достижениями, — Марк усмехнулся на этом слове, — я не следил, но во время гонки в «Тундре» он похвастался мне своей победой. — Ни за что бы не подумала! — воскликнула Молния. — Скорее всего, там он голову и отморозил. Или отбил. И как только Призрак его понимает? — Может, ему Рекстон за это платит, — пожал плечами Боец. — За деньги Призрак и гвозди съест, даже без соуса. — Снег тебя не травмирует? — вдруг спохватилась она. — Я считала, что ты… — Не переживай, — Марк потрепал её по волосам. — Если ты про аварию с папой, то я был дома в это время, мама не могла летать по стадионам, потому что Майлз только родился. У меня нет каких-то особых страхов. — А та гонка в «Тундре», раз уж речь зашла о ней? — не успокаивалась девушка. — Ты не вспоминаешь её, когда видишь зиму? — Меган, — Боец округлил глаза, — если так зацикливаться на повседневных штуках, то можно с ума сойти. Что случилось, то случилось. Я жив, я в порядке, и снег меня очень радует. Как и ты, кстати. — Марк! — она вспыхнула от смущения, но быстро успокоилась. — Что я не так сказал? — Ничего, — улыбнулась Меган, — всё хорошо. Пойдём смотреть, что тут есть интересного.***
Молния не привыкла к снежным зимам — на восточном побережье, по которому она с семьёй перемещалась последние лет пятнадцать, наверное, устойчивых холодов практически не было. Новый Автоград отличался крайне нестабильной погодой: настоящие морозы буквально за пару дней сменялись оттепелями и дождями, и кататься на лыжах или сноуборде, например, было неудобно и опасно, даже если снег каким-то чудом не успевал растаять. На курорте в Колорадо всё оказалось совсем иначе. Меган только недоумевала, откуда Марк узнал про это место — он был совсем не похож на человека, которому нравится такой вид досуга, но спрашивать его об этом прямо в лицо она стеснялась. Первый день отдыха гонщики просто отсыпались, даже не покидая номер отеля. До этого Меган только эпизодически несколько раз оставалась ночевать у Марка, и она гадала, понравится ли ей теперь своеобразная демо-версия их совместного быта. Уже на стадии того, когда Боец выбрался из душа в одном полотенце и чуть смущённо, но не без намёка на флирт посмотрел на неё, девушка поняла, что на эту поездку она согласилась не напрасно. Марк, к её радости и облегчению, события не форсировал — как и перед той самой ночью, когда они впервые стали близки как мужчина и женщина. Поэтому они просто лежали на кровати, поедая всякие вкусности, и смотрели разные фильмы один за другим. Меган чувствовала себя необычно расслабленной и уверенной в себе. Она даже сама поцеловала Бойца, пока тот в очередной раз тянулся за закусками, и он, улыбнувшись в ответ, придавил её к кровати и начал неумолимо щекотать. — Ай! Марк! Что ты делаешь?! — Меган извивалась и хохотала, но ей совсем не хотелось освобождаться из его тёплой, крепкой хватки. — Тебе не нравится? — он остановился и внимательно посмотрел на Молнию. — Тогда я перестану, ты только скажи. — Нет-нет, всё хорошо, — она погладила его по щеке, — просто я… пока не привыкла к таким вещам. Но я исправлюсь. — Точно? — Точно. Марк продолжил невинно тискать Меган, пока она счастливо смеялась, потом они нечаянно опрокинули вазочку с печеньем, которое сразу же раскрошилось и оказалось везде — на простыне, в одеяле, под подушками, в волосах… Девушка не верила, что она, такая серьёзная и собранная, обычно думающая только о работе, теперь стыдливо хихикает и заметает веником следы своих шалостей, чтобы не звать уборщицу и не сознаваться ей в том, что они с Марком устроили разгром в номере, пока занимались какой-то совершенной чепухой. Они так и уснули, уставшие, рядом друг с другом. Уже следующим утром Боец развил бурную деятельность и увлёк Меган за собой, собираясь устроить совместный спуск на горных лыжах. Девушка предупредила его, что катается она очень плохо, и что ей, возможно, лучше просто понаблюдать со стороны. — Конечно, Меган, — Марк поднял руки в примирительном жесте,— твоя безопасность важнее. — Трасса выглядит сложной, — призналась Молния, — мне страшно брать такой уровень без подготовки. Я тут за тебя поболею. — Как скажешь, — Боец надвинул на лицо яркую лыжную маску и с силой оттолкнулся вниз. Его фирменное «Ю-ху-ху-ху-у!» донеслось до девушки уже с самого склона. Меган не без волнения наблюдала, как красная куртка Марка мелькает на фоне пронзительно яркого, сиренево-голубоватого в тенях снега. Отправиться вслед за ним Молния не решилась. Будь она на своей «101», проблем бы не возникло, но она побаивалась, что упадёт, получит травму и выбьется из процесса подготовки к предстоящему гоночному сезону. Слушая, как под ногами хрустят снежинки, Меган пошла вниз. Довольный и слегка запыхавшийся Марк уже ждал её там. Он протянул ей свободную руку, и они двинулись дальше. Мимо них текла ленивая толпа отдыхающих — периодически люди узнавали их в лицо и даже просили автографы. Позже Марк спускался на лыжах ещё несколько раз, и Меган оставалось только восхищаться тем, насколько мастерски Боец владеет своим телом. Он пытался научить и её, но девушка согласилась только на беговые лыжи, на которых стояла намного увереннее. Молния почему-то смеялась — не могла перестать представлять себе Дизеля, который летит с трамплина. Это зрелище вызывало у неё приступы неконтролируемого внутреннего хохота. Она поделилась этим образом соперника и с Марком, но тот не особо впечатлился. — Оставь ты его в покое, — махнул рукой Боец, — вот ещё, в свободное время думать о «Рекскоре»! От них и так тошнит уже. Рождество гонщики отметили там же, в маленьком домике на курорте. Меган думала о том, что ей ещё никогда в жизни не было так комфортно и уютно. Зажигая праздничные свечи, она напевала и краем глаза видела, что Боец смотрит на неё с восхищением. Это ощущалось одновременно приятно и волнительно. Молния чувствовала, что хоть и с опозданием, но преодолела порог сепарации от родительской семьи. Это словно придало ей сил, и как только они с Марком отоспались после праздничной ночи, девушка всё-таки потащила его на каток. — Меган, я не умею! — растерялся Боец. — Это обязательно? — Я на горных лыжах тоже не умею, — веселилась она, — но тебе это не мешало. Её безумно забавляло, что Марк, всегда рвущийся вперёд, теперь присмирел и буквально держался за её руки, чтобы не упасть. Оставив его у борта, Меган сделала пару кругов, разминая мышцы, и вернулась обратно. Боец по-прежнему был на месте и недобро сверлил её пронзительно голубыми, точь-в-точь как зимнее чистое небо, глазами. — Нет уж, — вздохнул он, — это совсем не моё. И ещё до того, как Меган предложила бы ему свою помощь, тот бодро расшнуровал коньки и зашагал к выходу прямо в носках. — Марк! — смеясь, закричала девушка. — Что ты делаешь, ты же простудишься! — Ничего страшного, вылечусь! Тем же вечером они снова сидели в номере и, вроде бы, смотрели что-то — Меган даже не обращала внимания, какой именно фильм шёл по телевизору. Они с Бойцом увлечённо беседовали о разных вещах: об их прошлом, о команде, о том, как они видят будущее «Фастекса» и всей серии без ограничений. — Знаешь, а я очень рад, что ты здесь со мной, а не с Ред Лайном. — Вот вы привязались ко мне с этим Ред Лайном! — фыркнула Меган. — С чего вы все взяли, что у меня с ним были какие-то романтические отношения? — Я слышал, как вы договаривались о совместных ужинах, и… — Договориться — ещё не значит осуществить план, — Молния боднула Марка головой, укладывая его на кровать. — Он ко всем так приставал, не только ко мне. Мы ни разу не встречались за пределами трассы. — Я просто думал, что это я неправильно что-то делаю, — Боец погладил её по щеке и взглянул ей в глаза. — Что я слишком грубый, или не подхожу тебе, или… Меган не хотела продолжать неудобный разговор, и поэтому предпочла заткнуть Марка неожиданно глубоким для неё самой поцелуем. Пока они обнимались, она чувствовала, насколько сильно он возбуждён, и внезапно это передалось ей самой. Вместо смущения она теперь чувствовала вожделение — всё-таки, Марк был очень привлекательным, и Меган даже гордилась тем, что всё это великолепие принадлежало только ей одной. Они занимались любовью — слово «секс» в такие моменты Молния сочла бы оскорбительно грубым. Марк был потрясающе нежным с ней. Прикосновения его губ, пальцев, разгорячённой кожи… Меган охотно поддавалась его ритму, прикрывая от стеснения глаза, и никак не могла поверить, что всё происходящее реально. За окном падал снег, будто бы укрывая пару от посторонних взглядов, и в этом уединении Меган позволяла себе расслабиться и делать такие вещи, которые ещё несколько месяцев назад смутили бы её до слёз. На следующий день стало понятно, что Марк действительно простыл. Он говорил, что всё нормально, и у него даже нет жара, но Молния убедила его остаться в номере и не выходить на улицу. Девушка хотела приготовить ему что-нибудь, однако попросту не умела этого делать. Даже с учётом того, что у неё были все ингредиенты, она стояла и беспомощно смотрела на стол, не понимая, с чего именно ей начать. — Меган, ты что тут делаешь? — завернувшись в плед, как огромный бурито, Марк подкрался к ней со спины. — Собиралась морс сварить, — пробормотала девушка, — но не знаю, как. — Давай покажу? Это очень просто. — Марк! — она обернулась, и лицо её было расстроенным. — Если ты сделаешь его сам, то разве это считается заботой о больном человеке? — Я практически в полном порядке, — тот ободряюще шмыгнул носом. — И у меня есть план. Смотри. Боец бодрым и уверенным жестом взял ладони девушки в свои и начал перебирать ими уже подтаявшие ягоды. Меган смеялась и не сопротивлялась ни секунды. Весь процесс готовки занял от силы пятнадцать минут, и вскоре пара переместилась обратно в спальню. Руки у Молнии были перемазаны красными пятнами, будто она только что кого-то задушила и съела, но ей не хотелось их мыть — тогда бы ей пришлось оставить Марка в одиночестве. Она утиралась бумажными салфетками и смотрела на него, довольного, осознавая, что ей всё сильнее нравится её изменившаяся личная жизнь. — Марк, а кто научил тебя готовить? — Мама, — спокойно ответил Боец. — Ничего себе, — улыбнулась девушка, — я бы не подумала. — Она гораздо строже, чем кажется, — сознался Марк. — Я до сих пор её побаиваюсь. Когда я дрался в школе… — Ты дрался в школе?! — Меган, я что, выгляжу, как послушный ученик? Вот честно? Она рассмеялась, представив себе виноватого Марка, которого отчитывают учителя и пронзают неоднозначными взглядами одноклассники. С его образом это сочеталось неплохо, и Меган, расчувствовавшись вдруг, погладила его по встрёпанным соломенным волосам. Боец непонимающе посмотрел на неё, но девушка только пожала плечами. — Ты милый, — тихо произнесла она. — Ты тоже. Меган с ужасом считала дни до возвращения домой. Тревожное ожидание даже омрачило её радость от праздника Нового года. Они с Марком поздравили других ребят из команды, Джека, Либби, Майлза с Кристиной и прочих многочисленных знакомых. В их домике, который они снимали, не было рождественской ёлки, но весь городок был украшен, и из динамиков лились полусказочные праздничные мелодии. — Это магия, Марк, — Меган прижалась к нему и упёрлась щекой в его плечо. — Вот ничего особенного, вроде бы, а как наступает зима, сразу начинаешь верить в чудеса. — Что бы ты хотела исполнить в новом году? — спросил Боец. — Не знаю, — растерялась она. — Возможно, выплатить Гарнеру долги, наконец, чтобы в каждую гонку не выходить, как в последнюю. — А как насчёт нас с тобой? — Что ты имеешь в виду? — насторожилась девушка. — Мы продолжим встречаться, когда уедем отсюда? — Конечно, — изумилась Меган, — или ты думаешь, что я исчезну после окончания отпуска? Не дождёшься, Марк. Тот что-то сдавленно пробормотал, заливаясь румянцем, и Молния опять поцеловала его.