Ангел и Демон

      Бежать. Надо бежать. От одной только мысли, что может со мной сделать тот человек, ноги сами несут меня вперёд. Сердце трепещется в груди, в висках стучит, но я не могу остановиться. Я запинаюсь обо что-то, тело летит вперёд, дыхание сбивается. Ладони обдираю о брусчатку, но сейчас не до этого. Приближающийся топот заставляет шевелиться. Поднимаюсь и бегу дальше. Дороги не разбираю, мне всё равно куда бежать, главное подальше отсюда. Пока бегу успеваю фиксировать в сознании отсутствие людей на улице. Да и фонари освещают далеко не всё. Где-то впереди вижу свет фар на дороге. Это вселяет надежду на спасение…       В какой-то момент чувствую резкую боль: этот мерзавец схватил меня за волосы и потянул на себя. Пискнуть не успеваю, как падаю на асфальт, ноги поднимаются выше головы, сама же я больно приземляюсь на попу.       — От. Меня. Не. Убежишь. Дрянь! — тяжело дыша злобно выплёвывает парень по одному слову. Его ноздри широко раздуваются, взгляд безумный. Но алкогольного опьянения вроде нет, по крайнее мере от него не разит, как несколько минут назад.       Он грубо дёргает меня прямо за волосы вверх, отчего я взвизгиваю, но поднимаюсь.       — Пусти! Мне больно! — кричу я, пытаясь освободиться, но хватка теперь на загривке. Он наматывает мои волосы себе на кулак и запрокидывает мою голову вверх, вынуждая смотреть в глаза.       — Мне плевать. Раньше надо было думать, — зло кидает мне. Прямо так за волосы и тащит к ближайшему проулку. Слёзы против воли стекают по щекам. Больно. Мерзко. Страшно.       На мои попытки брыкаться парень лишь недобро рычит и дергает за волосы. Не удивлюсь, если после этого моя копна поредеет. Проходим в глубь проулка, где стены образовывают тупик. Бегло осматриваюсь: свет от фонарей сюда почти не доходит, лишь по силуэтам и вони понимаю, что мы рядом с мусорными баками. Ближайшие окна домов пусты или же заколочены. Явно не жилой район. А если кто-то и живёт, то только такие же сломленные люди, как тот, что пихает меня к стене и пресекает любые попытки к отступлению.       Мамочки, во что я ввязалась?!       «Дура-дура-дура» — единственное, что вертится в голове.       Босыми ногами встаю на носочки, когда рука этого придурка вцепляется мне в шею и тянет слегка вверх. Он не душит, пока что. Но приятного в этом ничего нет. Чисто рефлекторно руками пытаюсь скинуть с шеи его лапищу, запуская в его кожу ногти.       — Руки убрала! — злой взгляд проходится по мне. А меня трясет, и я не понимаю от чего больше: холода или страха.       — О-отпустите, пож-жалуйста, — в конце ещё носом шмыгаю, но на это не ведется парень. Как и там в комнате, он начинает руками шарить по моему телу. А я… А что я могу сделать? На мои жалкие попытки оттолкнуть его, парень не обращает внимания. Словно они ничего и не значат, не ощутимы.       — Я… я буду кричать, — севшим голосом предпринимаю ещё одну попытку к спасению, на что слышу лишь многозначительный «хмык». Сейчас он меня отпустит. Просто напугает до чёртиков, но отпустит.       Чуда не происходит.       В мерзкой улыбке растягиваются губы моего мучителя, и я понимаю, что это конец. Ещё раз трепыхаюсь и затихаю. Лишь дрожь и тихие поскуливания я не могу унять. Нервная волна проходит в тот момент, когда мерзкие пальцы больно сжимают мою попу. Места, где он оставляет свои отпечатки на мне, как будто горят. Я горю и одновременно с этим мне безумно холодно. Глубоко внутри я умираю, принимая суровую реальность.       — Может я даже тебя и прощу, крошка… Ты постарайся и мы все будем в плюсе, — жарко шепчет незнакомец мне в шею, слюнявя ее в поцелуе. Меня передёргивает от всей той мерзости, что происходит со мной. Я же всегда жила тихо, не высовываясь. Избегала конфликтов и стычек. Так почему тогда сейчас я нахожусь в таком положении? Нет никакого смущения — липкий страх занял лидирующие позиции, вытесняя остальные чувства.       «Ты связалась с демоном» — услужливо подсказывает сознание. И точно. Дан! Ну, конечно! Как я могла забыть о нём?! Он же точно где-то рядом.       Данталиан.       Дан.       Где же ты? Ты мне нужен!       Но сколько бы я его не звала мысленно, загадочный демон не появлялся и никоим образом не заявлял о себе. Я и в темноту вглядывалась, пытаясь рассмотреть дымку, рябь, да что угодно!.. Но ничего этого не видела, как научилась уже разглядывать и открывать его присутствие рядом. Как же так? Я думала, что… хоть что-то значу для него. Не просто же так он выбрал меня! Или… всё же я просто очередная его жертва…       «Он затащил тебя сюда и бросил тут на произвол судьбы» — добивает меня сознание, выдавая факт не в пользу демона. Я упорно отрицаю его действия… выгораживаю. Вот только зачем? Что он сделал мне хорошего? С его появлением моя такая размеренная жизнь пошла под откос. В школе меня считают малость странной, поехавшей. Ещё бы! Я ведь сама себе под нос бормочу что-то. Одна только Даша не отвернулась от меня. Хотя и от неё я временами ловлю на себе задумчивые взгляды.       Родители. Они считают, что своими опасениями о присутствии «бабайки» или «домового» у нас дома, я пытаюсь добиться их внимания. Мы перестали собираться по выходным вечерами. Редко куда-то выходим все вместе. Чаще стали ссориться: хлопки дверями участились, как и выяснения отношений на повышенных тонах. До битья посуды не дошло — хотя бы тут мы остужаем свой пыл и включаем голову. Лишних денег у нас не водилось, всё уходило на закрытие кредита. Но самое страшное — мы перестали слышать друг друга. Каждый теперь живёт в своем мире и не пускает в этот свой мир обиды, печали что-то светлое и доброе, что есть в нас.       Дан… Как бы ни было глупо, но я так надеялась, что стану какой-то той самой. Для него. Для себя. С ним мне удалось прочувствовать новые эмоции. Он пугает, но вместе с тем тянет. И я кажется уже глубоко погрязла в его паутине. Прилипла к нему и самой мне уже не снять те оковы, что он на меня надел. Свой яд он брызнул в меня, надев те самые розовые очки, что так хорошо скрывают его истинную сущность. Ведь мне удаётся уже довольно долгое время видеть в нём того, кем он никогда не станет. Человеком.       Он просто демон. Чертовски привлекательный, опасный и очень умный. Отчего обвести меня вокруг пальца у него получилось очень умело. Но больше я на это не куплюсь.       Столько вопросов крутится в голове, но нет того самого ответа. Что делать сейчас? Как спастись?       Не может же всё закончиться вот так. Или может?.. Я должна своими силами справиться! Сейчас или никогда!       Если до этого я пыталась не замечать блуждающие по мне чужие руки, хоть это и было сложно, то сейчас нужно это всё остановить. Пока ещё это возможно. Его пальцы настойчиво пробирались к тому самому месту. Нервно сглатываю и дёргаюсь. Это вызывает какую-то непонятную мне эмоцию на лице парня. Его кадык дёргается, руки начинают мелко дрожать, он будто начинает торопиться. На место холода приходит жар. Я будто горю изнутри. Дышать становится тяжело и воздух почти со свистом выходит через приоткрытые губы, выпуская небольшое облачко тёплого пара. Невольно облизываю их и замечаю, что мой мучить пристально смотрит на меня.       — О-отпусти, — пытаюсь ещё раз. Я не настолько далёкая, понимаю, что может произойти. — Не надо.       Ответа не последовало, но что-то мне подсказывает в этот раз он совершит задуманное. Второй раз я не сбегу. Рёбра до сих пор болят, да и ног я не чувствую от холода.       — Пожалуйста, не надо, — хватаю его руку, но это никак не тормозит его. Он пробирается под резинку штанов. Сердце резко замирает, а потом начинает тарахтеть сразу на огромных оборотах. У меня пляшут черные мушки перед глазами, закладывает уши.       Нет. Нет. Нет.       Только этого мне не хватало!       Мне кажется, если я сейчас потеряю сознание, парень не побрезгует меня изнасиловать такую, не совсем живую.       Пинаю его, толкаю руками, но это приводит лишь к тому, что он перехватывает мои руки своей одной и удерживает над моей макушкой. Взгляд становится не таким добрым и расслабленным, как до этого, когда я не брыкалась.       — Не захотела по-хорошему, будем по-плохому, — шипит он мне в лицо, вталкивая своим телом меня в стену. Я чувствую его возбуждение… большое такое возбуждение!       Мамочки!       Глаза против воли округляются, а щек всё-таки касается слабый румянец, когда он начинает тереться о меня. Вот только единственное, что мне сейчас хочется, так это провалиться под землю. Не от стыда, а просто провалиться. Исчезнуть. Что угодно, лишь бы не чувствовать всего этого. Забыть всё как страшный сон.       — Отошёл от неё, — вздрагиваю. Сказано было не громко, но отчётливо. А в сумерках это звучит пугающе.       Перед глазами пелена из слёз, в голове шум и гул, но тем не менее я узнаю этот голос. Дан! Пришёл. Он пришёл! Против воли кончики губ приподнимаются сквозь слёзы. Глупое сердце начинает радостно трепыхаться. Словно единственная звезда смогла проявиться сквозь пелену тяжёлых облаков. Тоненький лучик надежды, за который я хватаюсь, как утопающий.       Паренёк отлипает от меня. Оглядывается, замечая в свете фонарей тень на асфальте, которая с каждым шагом всё растёт и растёт. Пока ещё незримый собеседник приближается к нам неспешно.       — Иди, куда шёл, — грубо бросает он новому лицу пустынной улице.       Не уходи.       — Помоги! — кричу изо всех сил, удивляясь звонкому голосу, прорезавшему тишину.       — Заткнись! — мне затыкают рот ладонью. В нос тут же ударяет малоприятный запах. Не знаю точно, что это, но что-то из спиртного. В памяти до сих пор ясно мелькают пустые бутылки, разбросанные по всей комнате.       — Юная леди просит о помощи, я не могу пройти, — раздаётся совсем рядом. Ровно за пареньком, который, к слову, вздрогнул и разжал свои тиски. Мои руки тут же опускаются. Всё моё внимание привлекает несоразмерно больший силуэт, чем представляется мне обычно Данталиан. Щурю глаза в попытке разглядеть больше, но натыкаюсь на красные огонёчки глаз. Давлю в себе почти вырвавшийся крик.       — Закрой глаза, Алёна, — даёт команду демон и дождавшись её исполнения вершит своё «правосудие».       Мне не хочется нарушать приказ, поэтому я как послушная девочка стою с закрытыми глазами. От душераздирающих криков нервно подпрыгиваю, взвизгиваю, но боюсь пошевелиться. Позволяю себе съехать спиной вниз, присесть на корточки и закрыть руками уши. Сильно сжимаю глаза, но это не мешает воображению рисовать свою картину происходящего. Зубы бьют чечётку, волоски на коже встают дыбом, а я, кажется, вообще забываю, как это, дышать. Даже когда мне в лодыжку вцепляются мёртвой хваткой, я не позволяю себе открыть глаза. Лишь взвизгиваю и подпрыгиваю от неожиданности, опускаясь в последствии на попу.       Не сразу понимаю, что всё закончилось. Звенящая тишина окутывает и пугает.       Я бы, наверно, так и сидела до того момента, как меня бы кто-нибудь не нашёл или пока я бы сама не отключилась. Улавливаю тихие осторожные шаги. Они почти невесомые. Так ходит Он. И тем не менее это знание не спасает меня от дрожи, устремившейся по всему телу.       — Всё закончилось, вставай, — аккуратно берёт меня чуть выше локтя и вынуждает подняться. — Можешь открыть глаза.       Но я мотаю головой, боясь увидеть то, что осталось, если осталось, от того человека…       «Ты боишься увидеть его» — ехидничает сознание.       — Верни меня домой, — не узнаю свой голос. Тихий, надрывный. Будто это я орала только что от невыносимой боли.       Какое-то время ничего не происходит, но потом я ощущаю на себе что-то из его вещей (куртку или плащ, не важно). Тепло тут же разносится и отдаёт покалыванием на кончиках пальцев. Из меня вырывается кашель, который будто душит меня, сковывает. Последнее, что остаётся в сознании, как меня подхватывают руки и я всё-таки теряю сознание. На грани реальности и небытия слышу чёткое «Какого чёрта, Алёна!», отчего против воли мои губы растягиваются в слабой улыбке.       Ему не всё равно.

***

      — Зачем ты притащил её сюда? Ты сошёл с ума!       — Тшш. У меня не было выбора. Я не мог её оставить там.       Где я? Голова была словно вата, ещё кто-то рядом упорно не давал выспаться. Голоса слышались словно под водой. Приглушенно, и как бы я не прислушивалась голос только одного из них казался мне знакомым. Второго я не знала.       — Вернул бы её обратно, делов то. А если наши прочухают, что тут человек? Ты понимаешь, какой кипиш будет?       — То есть как баб здесь трахать так пожалуйста, а как…       — Разбирайся с этим сам!       — О-ох, а можно потише? — не выдержала я. Разлепить глаза не получалось. Я видела только темноту. — Что со мной? Где я? Кто вы?       — О, смотри, твоя очухалась. Принимай, а я отчаливаю. И в этом участвовать не собираюсь, так и знай! — не знакомый мне голос, но явно мужской.       Все звуки резко прекратились. Мой слух еле уловил тяжелый вздох и осторожные шаги ко мне. Сколько нас теперь? Двое или трое? Если двое, то куда делся тот, истеричный? Как он вышел? Я ничего не слышала и не понимала.       — Не бойся. Это я, Данталиан, — коснулся моего плеча, потом плавно спустился до кисти руки и сжал мои пальцы. Другой рукой я нащупала что-то мягкое: диван или кровать. Голос шёл спереди, значит он сидел предположительно напротив меня. Но я могла ошибаться. Меня прошибала дрожь и было лёгкое головокружение.       — Что со мной? Я не вижу! — панику в голосе не удалось скрыть. Кричать я не могла, голос почему-то хрипел. А ещё саднило горло, будто я болею.       — Так надо. Послушай, ты у меня. Пока я не могу отправить тебя домой, ты… — медленно, как-то даже убаюкивающе говорил он.       — Почему не можешь? Что произошло? Кто это был? Что вообще происходит?! — не выдержала я. Дезориентация пугала, не было никакой ясности. Ни в произошедшем, ни в принципе.       — Успокойся, — строго произнёс он. Большим пальцем стал поглаживать мои, видимо пытаясь таким образом успокоить меня. Выдернуть руку не получилось. — Ты помнишь, что произошло?       Не успела я ответить, как он сам дал ответ:       — Помнишь. Ты потеряла сознание и… сейчас ты у меня.       — Где я? Что значит «у тебя»? — сердце замерло на миг, а потом стало биться чаще. Горячая волна устремилась от позвоночника к пяткам. Руки начали потеть и чувствую, что щеки сейчас цвета помидора. Зачем он приволок меня домой? Что он собирается делать?       — Не волнуйся, — осторожно обхватил мои скулы руками, удерживая голову. Я всё же вздрогнула от неожиданности. Всё-таки зрение оказывается играет существенную роль в восприятии происходящего. — Поверь мне. Так лучше для тебя.       Фыркнула. Поверить? Ему? Чтобы он снова играл со мной? Не удивлюсь, что оставил он меня там именно поэтому. Или есть другая причина?.. Как не хочется с ним разговаривать, но сейчас он единственный, кто может что-то объяснить мне.       — Я больше никогда не смогу видеть? — севшим голосом уточнила я. Всё же это довольно важный вопрос. Неужели всё настолько плохо, что я лишилась зрения? Как такое возможно?       — Сможешь. Зрение вернётся через пару часов. Для твоей же безопасности пока придётся побыть в таком состоянии.       Как гора с плеч. Фух. Я даже выдохнула облегчённо. Но чувство лёгкости и какого бы то ни было покоя сменилось злостью. И обидой. Всё же я не забыла, что он сделал и во что это всё могло вылиться. Да и временная слепота скорее всего его рук дело.       — А сразу сказать, что это временно, не судьба?       — Ты сама меня перебила, — чувствую, что он улыбается. Но меня это только злит.       — Что ты делаешь? — возмутилась я, так как ощутила его руки на своей правой ноге: одна его рука держала меня чуть ниже колена, другая — на лодыжке. Дан осторожно переметил мою ногу так, что икра теперь лежала на его ноге. Места, к которым он прикоснулся, помнили тепло его рук и покалывали. Жар теперь опалял не только щёки, но и уши с шеей.       — Ты стёрла себе ноги. Нужно обработать раны, — как-то холодно, словно врач пациенту, сказал он. Я нервно выдохнула и закусила губу. Всё-таки не видеть оказывается пыткой. Дорисовывать в сознании всевозможные действия и происходящее сложно. Испорченный разум ехидно подбрасывает совсем ненужные картинки, от которых хочется только провалиться под землю.       — Что ты видишь? — он ещё и издевается!       — Т-ты издеваешься? — озвучила ему свои мысли. — Ничего! Темноту!       — Точно? — вот как наяву вижу эту его ухмылочку. Бесит. Решаю не отвечать этому провокатору, а узнать нечто более важное.       — Зачем ты меня привёл туда и почему бросил? — пытаюсь вложить всю злость и обиду в голос.       — Ты правда хочешь узнать? — на «лечение», которого я не ощутила, отправилась левая нога. Разве что теперь пальцами правой ноги могу шевелить, да и вообще чувствую, что оные присутствуют. Неужели так сильно отморозила?       — Всё верно, отморозила. А что касаемо твоего вопроса… Хотел узнать, что ты будешь делать.       Замолчал.       То есть он просто решил узнать… Узнать он решил?! А больше, блин, ему ничего не надо. Чёртов демонюга! Зачем? Зачем ему это? Дурочку нашёл и решил развлечься? Что это, блин, такое? Почему я? Почему это всё свалилось на меня?       В душе назревал такой ураган, что будь я зрячей и обладай сверхсилой, я бы его испепелила. А потом воскресила. И снова уничтожила.       — Узнал? — мрачно выдохнула я.       — Ты громко думаешь, — поставил наконец-то мою ногу на пол.       — Мы в неравных условиях. Ты видишь меня, а я нет. Тебе не кажется, что надо это исправить?       — Меня всё устраивает, — как же бесит этот его миролюбивый тон. Будто с ребёнком общается. Разнести бы его… к его же чертям!       Не успела я ответить ему, что я думаю по этому поводу, как меня обдало горячей волной и откинуло в сторону. Почувствовала резкую боль левой стороны тела. Чисто инстинктивно сгруппировалась, как при кувырке, защищая руками голову, но тем не менее что-то тяжёлое всё-таки упало на меня. И снова пугающая пустота забрала меня в свои объятия.