Наследие

      Раньше я думал, что нужно решать проблемы по мере их наступления. Сейчас же все иначе. Проблемы нужно решать резко и без промедления. Ведь промедления стоят жизни. И эта ой какая огромная плата. И, кажется, я знаю, куда мне нужно попасть в самое ближайшее время. Все было ясно, как белый день.       Дом, что раньше был охвачен пожаром и смертью. Он может стать и моим спасением, если я смогу достучаться до призрака женщины, что там сгорела, и выяснить, что же точно там произошло. Эдуард не сгорел в том пожаре и, возможно, вообще в том доме не был. Значит, Гвенет Дункан в доме была одна, когда на них с Лирой напали, а может, эта Гвенет во всем виновата, ведь если родители не врали, именно она контролировала огонь. Значит, именно она могла все и сжечь.       Размышлять можно было очень долго. К большому сожалению, прошлое не вернуть и не исправить. Но сейчас мне отчего-то казалось, что в дом нужно зайти обычным путем, не используя магию. Одевшись на скорую руку, я вновь кладу мешочек в задний карман. Выглянув в коридор, я смотрю по сторонам, стараясь убедиться, что никто меня не видит. Я не хочу, чтобы кто-то из ребят шел за мной. Нужно во всем разобраться одному, раз уж по моей вине все вновь застряли в этом мире.       Медленно закрыв за собой дверь, я провожу рукой по замку, запечатывая его. Нужно выиграть время для себя. И чем больше его будет, тем лучше. Самое главное, чтобы Адам не догадался, что я сбежал, ну, или Карл с Ником.       Пробравшись в соседнюю спальню, я открываю настежь окно. На улице сегодня было как никогда прохладно и пасмурно. Такая погода всегда у меня вызывала чувство непонятной тоски, почему-то мне неведомой. Зажмурив глаза лишь на мгновение, я резко распахиваю их и выбираюсь наружу. Мда, если падать с такой высоты, то будет очень больно. Но сейчас я был благодарен своему деду за такие выступы на доме, что позволяли мне спокойно спуститься. Старик словно специально их сделал для моего побега, выстроив их в форме лестницы. И почему я раньше этого не замечал?       Оказавшись на земле, я вновь прислушиваюсь. Окна, что были совсем близко, выходили в гостиную и, кажется, сейчас там кто-то спорил. Пригнувшись, я пересекаю расстояние между окном и такими спасительными кустами роз. Барьер, созданный взрослыми, тоже имел свои маленькие лазейки. Пройти сквозь него в сторону дома было невозможно, а вот выйти незамеченным на ту сторону было легко. Используя свои новые силы, я создаю барьер вокруг своего тела и с легкостью проникаю наружу.       Оглянувшись, я посмотрел в сторону дома лишь на мгновение и побежал вдоль улицы. Странная тишина вокруг насторожила меня, но времени было в обрез, поэтому я решил действовать как можно быстрее. Выбежав на главную улицу, где в конце дороги стоял дом семьи Дунайс, я замер. Привычный когда-то мир сейчас был наполнен совсем не тем, чем хотелось бы. Вдоль дороги, по которой я шел, стояли мертвецы. Все было объято туманом, а постоянно меняющееся небо говорило о том, что я пересекаю грань между мирами. И кто бы мог подумать, что именно тут я окажусь, когда решу сбежать.       — Вот же черт, — твержу я, продолжая медленно брести в этом тумане.       Мертвецы медленно провожали меня взглядом своих мертвых глаз. Призраки были чем-то похожи между собой и создавали единую массу, а я старался успокоиться и не свернуть с намеченного пути. Под ногами что-то шевелилось, но я открестился от этого непонятного чувства и решил двигаться как можно быстрее.       Но, походу, не успеваю это сделать. Передо мной на дорогу выскакивает существо, похожее на полуволка – получеловека. Это странное существо имело ноги человека и полностью звериную морду и когти на передних мохнатых лапах. У этого странного существа горели кровавые глаза, а из волчьей пасти капала слюна.       Существо зарычало, заставляя меня отступить назад и резко обернуться. И только тогда я начинаю понимать, что дорога рушится по мере моего отдаления. Значит, пути назад уже нет. Значит, нужно идти дальше.       Обернувшись, я больше не увидел это странное существо, зато призраки перестали быть просто массой у дороги. Они пытались привлечь мое внимание, создавая странный рой голосов в моей голове. От этого каждый шаг вперед давался с таким трудом, что, казалось, к ногам прикрепили тяжелые гири, и сейчас именно это останавливало меня. Сердцебиение участилось, а дыхание стало дико прерывистым.       — Картер… Картер… Помоги мне… — стонал кто-то.       Призраки тянули ко мне свои руки, стараясь то и дело затронуть меня. И чем дальше я шел, тем тяжелее мне становилось, а призраки были так близко, что могли задеть меня рукой. Ледяные прикосновения пугали меня. Упав на колени, я начинаю ползти вперед, лишь бы выбраться отсюда. Лишь бы оказаться подальше.       — Выпусти...       — Спаси...       — Я хочу жить…       — Помоги мне…       — Мне страшно…       Я зажимаю уши руками, зажмуриваю глаза. Задрожав всем телом, я резко поднимаюсь вверх, словно что-то придало мне силы. Словно я знал, что моего приказа призраки послушаются.       — Пошли прочь! — кричу я, и мир резко меняется, словно какой-то ветер сдул жуткую картинку.       Передо мной оказывается дом Лео. Такой таинственный и страшный. Мистер Кастреус тут не живет, и дом вновь пришел в запустение. Открытые двери и окна пугали своей темнотой. Несколько разбитых окон позволяли ветру проникать в дом. Мне почему-то вспомнилось, как я сбегал из этого дома с отцом Лео на руках. Раненый, вымотанный, я хотел лишь одного — выжить. Именно это желание сейчас привело меня сюда. Я хочу выжить. Хочу, чтобы по моей вине перестали умирать мои близкие люди.       Набрав полные легкие воздуха, я резко выдыхаю. Нужно идти вперед, что я и делаю в следующую секунду. Просто двигаюсь в направление этого дома. Дверь предательски скрипнула, забирая меня в темноту.       — Лэкуроса, — прошептал я, и свет зажегся везде, где это было возможно.       Но из-за того, что в доме проходило сражение магов, многое тут было разрушено. Светильники выдернуты, шкафе перевернуты. В доме творился полный хаос. Я медленно переступал через разброшенные вещи. Отчего-то мне казалось, что я должен попасть наверх. На чердаке, где хранились старые вещи, могло что-то остаться от того пожара, ведь стены отремонтировали, а крышу не трогали — она принадлежит старому дому. Призрак может быть там, наверху.       Поднимаясь по лестнице, я вздрагиваю. Где-то внизу скрипнула половица, и свет предательски замигал. Конечно, в этот момент меня охватило волнение. Прижавшись к стене, я прихожу в себя и двигаюсь дальше. Второй этаж был более разгромлен, чем первый. Тут были разрушены стены, возможно, из-за боевых заклинаний Лео. Свет опять мигнул, и мне на мгновение показалось, что кто-то проскользнул совсем рядом со мной. Обернувшись, я внимательно всматриваюсь в другую часть коридора.       — Тут кто-то есть?       И, конечно, на мой вопрос ответа не последовало.       Но я все же решаю попробовать. Двигаюсь в нужном направлении, иду к небольшой лестнице, что ведет на чердак.       — Гвенет, — молвлю я, поднимаясь наверх, — вы нужны мне. Пожалуйста.       Когда до верха остается всего ничего, я резко дергаюсь назад, скатившись на несколько ступенек. Призрак женщины возникает слишком неожиданно. Оборванная одежда, бледное лицо с черными шрамами на нем и белые глаза без зрачка.       — Помощь!? — кричит она.       Лестницу продолжает трясти, а я пытаюсь ухватиться за нее как можно крепче, чтобы не упасть. Призрак медленно спускался ко мне и, поравнявшись с моим лицом, обдает меня своим мертвым дыханием.       — Может, ты еще и прощение у меня попросишь? А?       — Попрошу. Я понимаю, что все завязано именно на мне. Я во всем виноват. Но сейчас все по-другому. Я хочу их спасти.       Пальцы начинают неметь, а нога то и дело соскальзывает. Обернувшись в пол-оборота, я смотрю вниз, и отчего-то пол кажется очень далеким. Ухватившись за лестницу во всю силу, я дрожу.       — Единственный способ всех спасти, это умереть…       Призрак, засмеявшись, дернула лестницу на себя, и я, не удержавшись, соскальзываю вниз. Столкновение с полом было болезненным. И сознание мгновенно покидает меня…       — Ммм, — застонал я и попытался пошевелиться.       Раскрыв глаза, я смотрю по сторонам. Сейчас я сидел в очень странном коридоре. Темные оттенки деревянных стен наводили страх и волнение. Дверей тут было не очень много, всего две, хотя в новом доме их гораздо больше. В конце коридора располагалось окно, что было занавешено плотной шторой, но свет все равно проникал внутрь.       — Гертруда, — доносится зов из одной комнаты.       — Сейчас, сейчас, матушка.       В этот момент сквозь меня проходит какая-то девушка. Боли от ее проникновения я не ощутил, но неприятное чувство все равно было. Девушка была одета в длинную белую сорочку, а ее волосы были спрятаны под черный платок. Молодая особа приоткрыла дверь в спальню матери, как я понял, и они начали что-то обсуждать. Мне не было слышно, только поэтому я решил подойти ближе, но в комнату так и не отважился войти.       — Завтра на рассвете отправляйся к лорду Дивей и сообщи ему о своей беременности, — хрипя, молвила старуха.       Я прижался к стене. Если я не ошибаюсь, то тот сон, где я сбегал из замка, мог быть правдив. Значит, это кто-то из моих родственников. Возможно, эта девушка моя мать.       - Но как можно, матушка? Лорд в трауре. Его жена умерла, рожая ему второго сына. У них остался пятилетний малыш. Я так не могу...       Голос девушки дрогнул.       — А спать с женатым лордом ты могла? Скоро родится твое дитя, и ему нужен любящий отец, а тебе — надежный супруг. Малышу нужен пример мужчины рядом. Он должен усвоить свои уроки.       — Нет, матушка, я не пойду.       Было слышно, как девушка развернулась к двери, собираясь уйти, но мать перехватила ее руку, притягивая дочь обратно к себе.       — Твой сын особенный… Меченый…       — О боже, мама, что ты натворила?       — Я дала своей дочери право на счастье, а своему внуку даровала всю силу нашего рода.       — Отобрав это счастье у той женщины? А если бы, узнав правду, я убила свое дитя? Что бы тогда ты сделала?       — Ты уже его любишь и не сможешь причинить боль. Ты всегда была ко всем слишком мягка, Гертруда. Кх-кх-кх, — зашлась старуха в каком-то странном кашле. Голос ее был настолько хриплый, что было как-то боязно.       — Ты же знаешь, жизнь меченого страшна! Он не должен влюбиться! Мой сын никогда не познает счастье. И такой жизни ты хотела для своего рода?       — Нет. Ты не права, милая. Он будет счастлив, только один раз и навсегда. Его связь с любимым не должна быть разорвана, это может привезти к ужасным последствиям...       Я медленно скатился вдоль стены. И последствия действительно было очень плачевными. Все было циклично. И мне нужно это остановить. В этот момент старуха вновь заговорила, будто услышала меня:       — Словно две стороны одной медали. Две части медальона могут быть разрушены только совместно.       — Что ты такое говоришь? — упала Гертруда на колени и зарыдала.       — Как звезды зажигает ночь... Так тьма обнимает свою дочь... Дитя, рожденное под черною звездою... Луна владеет им, как истинная мать... Любим и проклят он отныне ею... И проснется дитя белее снега, и воспарит он над небесами, но черной меткой он будет связан... И сойдутся лебедь и ворон на мосту крови, когда все звезды будут собраны... И прольется белая кровь, и откроются врата... И придет в этот мир истинное зло... И белый лебедь превратится в черного... И белый снег примет его кровь как родную, и уснет лебедь, рождая своей смертью мир и спокойствие… Да будет так, да будет так! Лишь вдвоем родившись, лишь вдвоем умерев, можно познать истину...       — А-а-а!       Я распахнул глаза и часто задышал.       Такого видения у меня еще не было. Голова ехала, а, может, дело было в падении. Еще раз бросив свой взгляд на закрытую дверь чердака, я поднимаюсь и по стеночке двигаюсь к выходу. Боль рождалась где-то внутри и распространялась по всему моему телу. Я медленно двигался вниз по лестнице, когда неожиданно замер от голоса человека, заговорившего позади меня.       — Я всегда знал это. Знал, что нам суждено родиться и умереть в один день. Как ворону и лебедю. Мы стали разными сторонами одной медали. Вот только, знаешь, это искусственное чувство внутри, словно тебя не должно быть.       Позади меня стояло взрослое мое воплощение.       Мужчина был одет в черный костюм с красной рубашкой и таким же галстуком. Он выглядел подтянуто.       — Так и знал, что без тебя тут не обошлось, — молвлю я, спокойно отступая назад.       — Знаешь, я всегда раньше задумывался над одной такой мыслью... — медленно приближался взрослый колдун, слово не торопился меня убить, а специально хотел растянуть это удовольствие. — Почему Тео предал меня, почему отрекся. Только ли это было из-за того, что, умирая от дикой боли, я впустил тьму в свое сердце? Или все дело в тебе?       — Во мне? Но почему же? Ведь тогда я еще не существовал, и мы были едины. Так что он оставил нас двоих. Бросил, как ты говоришь.       Я отступаю назад, но из-за того, что двигаюсь спиной, совсем не вижу того, что происходит сзади, поэтому сталкиваюсь с какой-то полкой и падаю на попу.       — Знаешь, все соврут тебе. Кто-то скажет, что нас прокляла ведьма, когда Тео пытался вернуть нашу душу из мира смерти, кто-то скажет про метки луны на запястье. И лишь бабка была права. Нам с самого начала суждено было стать двумя разными личностями. Но все было бы по-другому, если бы отец Тео не убил нас.       Я расширил глаза, услышав это.       — Что?       — Что слышал. Его отец убил нас. Он испугался той силы, которой мы уже тогда обладали. И, истекая кровью, мы сами запустили механизм. Вспомни слова старухи. Нам суждено было прожить счастливую жизнь с любимым один раз и навсегда, но нам не дали этого, и тогда история начала повторяться вновь и вновь. Однако каждый раз нам что-то мешало воссоединиться с Тео. Каждый раз что-то случалось. И тогда мир вокруг нас начал меняться и подстраиваться под обстоятельства. Твой мальчишка Лео был одним из этих обстоятельств. Он не должен был родиться, но был рожден. Тогда все отвели беду от тебя, даровав ему твои звезды.       Колдун встает рядом со мной.       — Если все это правда, тогда отпусти меня. Дай мне прожить счастливую жизнь с тем, кого люблю.       — Но ведь твое сердце вначале ошиблось? Выбрало не того. Значит, история приняла другой оборот. Я убью тебя, а после твоего рождения вновь заберу всю силу без остатка.       — У тебя ничего не выйдет, — процедил я, уже готовясь к отражению атак.       — А кто мне помешает? Может быть, ты? Ха-ха-Ха! Очень смешно. Все, хватит этих игр. Пришло время умирать.       —Далкерью! — закричал я и ринулся бежать к двери.       Колдун взвыл от боли, ну конечно, это заклинание вызвало поток кипятка, который я и послал в него. Боль, наверное, была жуткая, уж мне-то понятно, какая она, боль от кипятка внутрь. Дернувшись в сторону, я пригибаюсь, чтобы в меня не попало заклинание этого мага. Выбежав наружу, я выпускаю щит, который, хоть и ненадолго, но все же мог защитить. Поняв, что использовать боевые заклинания бесполезно, мужчина придумал выход. Мое взрослое воплощение не собирается сдаваться, он пытается обрушить на меня гнев природы. Молнии шарахали то и дело где-то рядом, но я точно был уверен, что нужно попасть за пределы дома. Там я могу спастись. Дернувшись к воротам, я замираю.       Черное авто, резко затормозившее на дороге, заставило меня улыбнуться.       — Запрыгивай! — кричит Карл, открывая пассажирскую дверь в своем автомобиле.       Я запрыгиваю внутрь, и молодой колдун нажимает на педаль газа. Господи, как я же я рад его видеть!       — Как ты узнал, что я здесь? — спросил я, буквально скатываясь по сидению куда-то вниз.       — Догадался, что ты можешь уйти без нас. Вечно ты рискуешь в одиночку.       — Я должен был.       — Должен он был... Это бред, Картер. Пристегнись, походу, нас так просто не отпустят.       Я обернулся и посмотрел на быстро приближающейся автомобиль, что сейчас пытался врезаться в нас.       — Черт, он еще и без водителя.       — Ты сейчас такой милый, — шепчет Карл, выворачивая руль.       Машина Дункана набрала скорость, а я пытался разобраться, что же происходит за пределами железного зверя. И, по-моему, там был другой город. Темные, просторные подворотни, которых в Данхиле не бывало, вызывали во мне чувство тревоги.       — Придержи руль, я попробую задержать его магию. — Карл открыл окно и, отстегнув ремень безопасности, вылез наружу. — Акцетиар.       Преследовавшая нас машина на миг остановилась. Из-под колес авто начали вырываться клубы дыма, словно авто пыталось прорваться сквозь преграду.       — Походу, он от нас не отстанет! — кричу я, хватаясь за руль и нажимая на педаль тормоза.       Лицо взрослого меня было искажено от гнева, а из его ладони вырывался какой-то черный туман.       — Черт, — шипит парень и, зажав педаль, заставляет машину ехать назад.       — Помоги мне… Помоги мне… Избавь от зла… — взывал я к своему сознанию.       Обычно не требовалось заклинаний, чтобы открыть резервные силы, но то, что получилось у меня, было удивительным. Медленно мерцая в моих руках, возникло самое опасное оружие. Клинок ведьм. Клинок был украшен россыпью драгоценных камней, сам выполнен из золота, а длинное лезвие покрыто магическими символами. Но почему именно он? Он бесполезен сейчас.       — Я так и думал, что это заклинание бесполезно, как и порошок веристовика, что дал тебе мой отец, — молвит Карл.       Я вздрогнул и посмотрел на парня. Мои глаза невольно расширились от услышанного, а дыхание стало прерывистым, словно я пытался пропустить еще что-то.       — Как ты узнал про него?       — Отец сказал мне, — ответил Карл, то смотря на дорогу, то переводя свой взгляд на меня, — ты чего, малыш?       Колдун погладил мое бедро. «Малыш». Карл так не называл меня, да еще и с такой интонацией. Я начинаю вертеть клинком в руках, пока вдруг, всмотревшись в отражение, замечаю вместо Дункана какую-то странную тень.       — Карл.       — Да, милый?       — Помнишь, что ты мне сказал после похорон Лео и Рида, когда я спрятался под одеялом?       Парень вначале как-то странно посмотрел на меня, а потом улыбнулся. Я думал лишь об одном: «Пусть он ответит правильно». В душе теплилась надежда, что он даст правильный ответ.       — Малыш, я не сказал… Я тогда показал, как люблю тебя.       Золотистый клинок в моей руке двигался молниеносно, прорезая голову парня у оснований шеи и выходя с другой стороны. Я перехватываю руль и резко двигаю ногой по педали тормоза.       — «Я обещаю тебе, что все изменится. Только верь мне», — молвил я, наблюдая, как тело якобы колдуна начало растворяться в воздухе. — Вот что ты сказал мне тогда… Чертова тень.       Но кто наслал его на меня? Хотя, к чему вопросы? И так понятно. Я выбираюсь из машины и выхожу наружу. Где-то впереди сверкают фары быстро приближающегося автомобиля. Создав новый щит, я готовлюсь к атаке. Из автомобиля выходят двое и медленно приближаются ко мне.       — Кар! — кричит до боли знакомый голос.       Я бросаюсь вперед и тут же оказываюсь в объятиях Карла. Колдун потеребил мои волосы.       — Мы еле прорвались сюда, — нахмурившись, твердит Ник, подходя ближе.       — Где Адам? — спрашиваю я, переводя взгляд то на одного, то на другого.       — Он остался в доме, там полно охотников, — как-то странно отступил Ник назад.       — Мне нужно попасть туда. Взрослому колдуну он нужен. Убив Адама, он нас вновь разлучит.       Тут Ник застонал и прижал руку к своей кровавой груди. В ушах застучало сердце, а в горле застрял немой крик.       — Нет, Ник! — кричу я и бросаюсь к парню, который уже успел упасть на асфальт и открыть обзор на того, кто стоял позади него.       Позади него стоял Грэг с ножом. Засмеявшись, оборотень сбегает. Там, впереди, стоял шатер цирка, и что-то мне это не особо нравится. Карл подхватывает друга, зажимая рану.       — Иди, — медленно шепчет Ник.       — Я не брошу вас!       — Убей их и спасешь наши души, — молвит Карл.       — Все будет хорошо, — провожу я рукой по лицу Дункана.       — Я не умру. Только не от его руки.       Я вновь перевожу взгляд на этот странный шатер и иду вперед. Надо закончить начатое и убить этого оборотня.