Flashback
— Доченька, — противным голосом протянула женщина, как только увидела меня. — Краса-а-авица, а я твоя мама, Таисия Степановна, но называй мама. Было настолько противно слышать это. Я тихо произнесла: — Уходите, я не ваша дочь, а вы уж точно не моя мать! Женщина хмыкнула, подошла ко мне и начала поглаживать по щеке, как маленького ребенка. Я сморщила нос, убрала ее руку. Хотела подойти к маме с папой, но эта сумасшедшая схватила меня за волосы. Я скривилась, привстала на носочки, чтобы было не так больно. Мама резко встает и бежит ко мне, но женщина подняла пистолет и выстрелила в нее. Пуля попала в область живота, родительница в миг упала на пол и закрыла глаза. Вся картинка плыла от слез, я подбежала к мамочке и положила руку на живот. Ладони и одежда стали алыми от крови, слезы катились ручьем по щекам, я не могла успокоиться, у меня началась истерика. От волнения и страха я потеряла сознание. Обрывками помню, как приехала полиция и скорая. Маму увезли в Москву, а мы с папой приехали через несколько часов, когда шла уже началась операция. Папе пришлось лететь в Питер, улаживать какие-то проблемы, а мне было строго наказано уехать в гостиницу. Но я хотела дождаться конца операции и уснула.End of flashback.
— Езжай в гостиницу, выспись. А потом маму навестишь. Киваю, целую отца в щеку и, поправив на плечах белый халат, направилась к лифту. — Вам на какой? — спрашивает у меня врач. — На первый. Врач нажимает кнопку и становится рядом с медсестрой, спрашивая: — Как состояние Киоссе из семнадцатой палаты? — а вот это уже интересно. — Стабильно, ни лучше, ни хуже. На первом этаже я спросила у первой попавшейся медсестры, где находится семнадцатая палата реанимации. — А вы кто приходитесь ему? — Сестра. Двоюродная, — подумав пару секунд, отвечаю я. — Четвертый этаж, по коридору и налево, — как-то странно посмотрев на меня, отвечает девушка. Поднимаюсь на третий, иду быстрыми шагами по коридору, даже бегу. Нахожу дверь с табличкой «№17», собираюсь дернуть за ручку, но меня что-то останавливает. Дыхание участилось, ладони стали немного влажными. Я волнуюсь? Еще пару минут стою у двери, потом тихо открываю ее. Противная мелодия медтехники режет слух. На кушетке, весь в проводах, лежит он. Совсем бледный, даже безжизненный. Беру стул, ставлю рядом с кроватью, сажусь. На глазах появляются слезы, вытираю их ладонями. Там, в зеркале, он был веселым и жизнерадостный, смеялся, а сейчас... Я взяла его за руку и тихо произнесла: — Я тебя спасу, обязательно спасу.