17 лет назад
Деревня Скрытого Дождя
Многие считают, что в Аме всегда идёт дождь, впрочем, так и есть, с неба льёт почти круглый год. Лишь меньше недели, в канун Рождества, температура опускается достаточно низко, чтобы серые капли кристаллизовались в белые снежинки. В это время вся территория Амегакуре превращается в один большой каток, а по утрам жителям деревни приходится прокапывать туннели — выход из собственных домов оттого, что за ночь намело. Старики, конечно, ворчат, они уже слишком привыкли к серому и никакое белое им не нужно, но большинство жителей всё же рады этому маленькому кусочку светлого неба — их собственному Рождественскому Чуду.Штаб организации Акацуки, комната Аюми и Какаши
Прочие члены организации предпочитали жить каждый в собственном пространстве, но новенькие изъявили желание занимать одну комнату, и в принципе всем было всё равно. Сегодня парочка проснулась ещё до рассвета, и далеко не из-за предвкушения праздника, просто родная Коноха решила поздравить своих шиноби оригинальным подарком в виде непредвиденного пополнения в их команду. Нечасто Шимура Данзо — глава Корня АНБУ, передавал сообщения лично, обычно Ино и Иноичи Яманака просто соединяли Какаши Хатаке и Шикаку Нара, но недаром говорят в Рождество — жди сюрприза. И какого сюрприза, безусловно, ни Какаши, ни тем более Ино не знали, так же как подробностей геноцида клана Учиха, и не узнали бы, если бы могли сами добыть информацию о захвате девятихвостого лиса. Так вот, как выяснилось, Учиха Итачи вовсе не был убийцей, психопатом и маньяком, он всего лишь верный шиноби своей деревни, получивший приказ Третьего Хокаге, уничтожить собственный клан во имя мира. И сейчас, старейшины Листа решили вновь обратиться к нему за помощью: объединится вместе с командой Аюми для выполнения миссии 052, цель которой уничтожение врагов деревни за её пределами, в частности, диверсионные операции в тылу врага. Взамен старейшины обещают: снять все обвинения с его младшего брата, Учихи Саске, который, покинув деревню и объединившись с Орочимару, стал нукенином, восстановить его как почётного шиноби Листа, вернуть все права на территорию клана и обеспечить мирную жизнь в родной деревни. Безусловно, привилегия подойти с таким предложением к Итачи досталась вышеупомянутой, по мнению Данзо — ещё неполноценной, команде Аюми. «Ты только представь себе: „Привет Итачи, как жизнь? Мы тут знаем про приказ насчёт клана, и да, тебя все ненавидят, может, ты нам ещё раз поможешь? А за это твой братишка, который, кстати, пытается тебя убить, будет жить как в шоколаде“», — мысленно передавала сообщение партнёру Ино. Полгода назад, когда команда Аюми стала членом Акацуки, разговаривать между собой они стали только телепатически, на всякий случай, они ведь до сих пор не знали всех способностей каждого здесь. «Представляю, я бы швырнул в нас катоном», — так же мысленно отвечал ей Какаши. Со стороны можно было подумать, что они всё ещё спят. Обнажённые лежат в кровати, глаза закрыты, дыхание размеренно. Она на его груди, волосы из уже привычного пучка распластались по всей постели, заметно отросший в длину платиновый шлейф контрастно оттенял чёрную шёлковую простынь, прикрывающую их обоих где-то на линии торса. Тишина снаружи — шумные дебаты внутри. «А я бы ещё парочкой запустила в сторону Конохи, авось в Данзо попадёт. Ну и наглый старикан! Сделать из героя настоящего монстра и ещё иметь совесть просить его о помощи!» «Совесть и Данзо? Боюсь, они незнакомы. Хотя нам помощь Учихи совсем не помешает. Я говорил, что когда-то мы служили вместе в АНБУ?» «Нет, кажется, это упрощает дело, расскажи какой он? Или каким был, он похож на Саске?» За разговором время летит незаметно, солнце уже встало, но в организации не было какого-то общего подъёма или построений, так что, в какое время выползти из своей обители, было делом каждого, по крайней мере, до сегодняшнего дня. — Доброго утра! Всех с Рождеством! Всем членам организации настоятельно рекомендуется в ближайшее время посетить нижний уровень в общем зале! — довольно громко глаголила бумажная птица с чем-то напоминающим рупор вместо клюва.Подземный уровень, резиденция правительства Скрытого Дождя
Под удивление, негодование и откровенную цензуру, где-то через полчаса десять человек в чёрно-красных плащах и с немым вопросом, заняли свои места в общем зале для собраний за столом. — Итак, все вы знаете, что сегодня Рождество, — торжественно начала Конан. Именно в этот момент тело Яхико закатило глаза и скрестило руки. — Ну и? — сам того не ведая, выразился один за всех Хидан. — И мы должны его отметить! — фокусируя янтарный взгляд на жреце Джашина, заявила куноичи. — Ур-р-ра! У Тоби будет праздник! — хлопнул, не весь откуда взявшимся конфетти, Обито. — Я пас, — решил сразу обозначить свою позицию Кисаме. — Что ты имела в виду под словом «отметить»? Денег лишних нет, — присек виды на казну Какузу и тоже скрестил руки. — Все участвуют, — почти прошипела Конан. На этих словах из бумаги в оригами сложилась шляпа, и в неё плавно опустились восемь бумажек. — Нас же десять, — вставила Ино. — Я буду Снежным Ангелом, на мне праздничная обстановка, — сложила пальцы в печать синеволосая, и её плащ, шелестя как страницы в книге, превратился в белое платье, сзади выросли бумажные крылья, а над головой летало подобие нимба. — А можно Тоби будет раздавать подарки? — как обычно, кривлялся Обито. — Подарки работа Санта Клауса. Тяните бумажки, там всё написано, — говорила Конан, пока шляпа облетала стол по кругу. — Какого фига на мне праздничный стол? Вон блондинка пусть кашеварит она же баба, — тыкал пальцем через весь стол в гейшу Хидан. — Что значит: «достать настроение»? — покосился на напарника Кисаме. — Алкогольные напитки, — ответил ему Итачи. — Мне что надо пойти скатать снеговика? — хлопала ресницами Ино, перечитывая выведенной красивым почерком «снеговик» на своём листе. — Не совсем, снеговик помощник Санты, — щёлкнула пальцами мастер оригами, и на блондинке появился костюм снеговика из бумаги, так что видно осталось лишь лицо с привязанной к носу морковкой — папье-маше и руки по бокам. — Поступаешь в распоряжение Итачи, — добавил, доселе молчавший, Пейн. — Повезло, — усмехнулся Кисаме напарнику. — Значит, Тоби тоже с Итачи саном, Тоби — эльф, — размахивал своей бумажкой над голой Обито. — Сколько ёлок надо? — подал голос Зетсу. — Две, большую на главную площадь в Аме, и маленькую нам сюда, — объяснила Конан. — А оленей ему где ловить? — спросила Ино, забрав бумажку Какаши. — Ловить необязательно, импровизируйте, — отвечала Конан. — И так всем всё ясно? Какузу? — Нет, неясно, что значит купить подарки? А если точнее, на что мне их купить? — разводил руками бессмертный. — Верю, ты сможешь, — улыбнулась синеволосая. — И вообще, народ, что такие все недовольные? Праздник раз в году, неужели не хочется, как нормальные люди окунутся в атмосферу Рождества? Вспомнить детство, и вообще всё приятное, что у каждого было и, главное, будет. Уже очень скоро, когда наш план удастся, и мир воцарится на всей земле!..Спустя полчаса, на заднем дворе
— Я это не надену, — указывая лапой на ветки в форме оленьих рогов, говорил Уруши. Бело-коричневый пёс-нинкен из призыва Какаши. Сам же Хатаке в это время крепил ветки побольше на голову, молчавшего Булла — огромного чёрного бульдога. — А разве у Санты не девять оленей было? — заметил Шиба, также небрежно косясь на рога. — А девятым будет сам Какаши, раз рядит собственных нинкенов в клоунов, — ответил Ухей, окрасом чем-то похожий на бультерьера. — А мне задумка нравится, что плохого дарить людям радость? — оценивая Булла, говорил Акино. Блики зимнего солнца яркими вспышками играли на его солнцезащитных очках. — Но мы не ездовые собаки, что б сани возить, — заметил Бисуке, маленький вислоухий пёс. — Вот именно! Мы — шиноби, а занимаемся, чёрт знает чем, — не успокаивался Шиба. — Братья, друзья, соратники! Однажды мы с вами заключили договор с Какаши, многое вместе пережили с того дня. Выполняли задания, и потяжелей, чем возить сани Санта-Клауса. Так не оплошаем же, и теперь! — произнёс напутственную речь Пакун, уже сменивший синюю жилетку на празднично красную с пушком, и демонстративно водрузил две веточки, словно корону на свою макушку. А потом добавил, но уже тише, чтобы услышал только хозяин, — С тебя мешок костей, каждому. Импровизацию с оленями Какаши довольно быстро решил воплотить с помощью своего призыва. Ветки были добыты с ближайших сосен, а вот с санями пришлось повозиться. Шиноби Конохи, конечно, мастер на все руки, но вот до плотничества как-то не доходило дальше скворечника.Спустя час, подземелье
Тьма, окутавшая всё помещение, играла на руку противнику, бессмертному была нужна лишь капля крови. Коса жреца со скрежетом отбивалась об бетонные стены подземелья, оставляя в них внушительной глубины царапины. Но противник был хитёр: хаотично перемещался, то взлетал, то пригинался, и даже в ближнем бою успел нанести пару колотых ран в руку нукенина. И вот седовласому всё же удаётся зацепить жертву кончиком косы где-то ниже бедра, и он уже чертил круг ловким движением ноги. — Ха-ха-ха! Вот и настало твоё время, безмозглая дрянь! Тебе выпала честь умереть во имя великого Джашина! — на этих словах под сопровождение безумного смеха Хидан вонзил косу себе в сердце. Бетонные стены последний раз эхом повторили подобие кудахтанья, а довольный жрец поднял, наконец, мёртвую индейку за лапы и отправился в сторону кухни, напевая Jingle Bells.Спустя два часа, главный архив Аме
Санта, снеговик и эльф должны были до вечера составить списки всех детей селения, наметить предполагаемый маршрут и приготовить поздравления. Итачи уже в красной шубе и колпаком, так учтиво приготовленной Конан, сидел во главе стола, переписывая адреса, имена и фамилии. Ино в неснимающихся доспехах снеговика, в которые ещё утром облачила её та же самая Конан, ездила на стремянке вдоль пыльных полок, собирая свидетельства о рождении и недавние переписи населения. Обито под маской Тоби и в зелёном костюме с бубенчиками сидел у окна, сочиняя поздравления в стихотворной форме. Последние два часа после собрания тишину архива нарушали лишь арии Тоби, когда он зачитывал очередное творение. — Раз в году бывает светлый праздник! Время призадуматься, проказник, так ли уж безгрешно год ты жил? С Рождеством! Хоть ты не заслужил! — жестикулируя, читал Тоби. — Это ты не заслужил, издеваться над бумагой и пером, — вынесла очередной приговор Ино. — А мне нравится, — с нотками обиды протянул Тоби. На что Яманака лишь вздохнула, и в кабинете вновь повисла тишина.Спустя два часа сорок минут, центральная площадь Аме
Пушистое, колючие, зелёное дерево, высотой метров тридцать от земли, возвышалось над заснеженным соленьем. У подножья сей громадины, наполовину вросший в земли, находился Зетсу, а на макушке, вместо звезды снежный ангел. — Достаточно?! — что есть силы, крикнул бело-чёрный снизу. Они последние полчаса не могли определиться с высотой. — Лучше, чуть-чуть ниже! Убери пару метров! — говорила в бумажный рупор Конан сверху. — Так?! — обречённо вздохнув, Зетсу провалил ствол дерева глубже в землю. — Да, сойдёт! — наконец, была довольно Конан. Цветная бумага, словно искрящийся дождь, посыпал прямо из рук куноичи, уже по пути формируясь в шары, сосульки, бусы и гирлянды. Сама же Ангел летала вокруг ёлки, добавляя пёстрых украшений в разных её частях. Зетсу решил не вмешиваться в украшение дерева и спокойно ушёл под землю, надеясь, что в штабе организации не придётся выращивать тридцатиметровую ёлку, а, может, он даже успеет быстро вырастить небольшое деревце до прихода синеволосой соратницы? И удалится в неизвестном направление до вечера...Спустя четыре часа, в местном баре
Сразу после утреннего собрания Кисаме отправился в местный бар, потому что продавать алкогольные напитки в магазинах ему не хотели. Жители и так отдавали всё что есть, ещё и кассу на стол ложили. Оставив попытки по-человечески закупиться, Хошигаке решил сперва найти себе «настроение», а уж после принести его товарищам. — Ты одна меня понимаешь. Эта Конан со своей клоунадой: «Вспомни детство», говорит. В моём детстве не праздновали Рождества, да и вообще нечего не праздновали. Ни семьи, ни друзей, ни каких тебе ёлок и подарков с бантиками; больше мяса, крови и кишки, намотанные на тебя, вот и весь праздник, — разговаривал со своим оружием уже изрядно накативший мечник Кровавого Тумана. Самехада всё понимала, но, увы, ответить не могла, так что просто поддержала своего хозяина настолько, насколько вообще может поддерживать меч. Прочие посетители бара уже давно разошлись, ещё когда странный рыба-головый гость только вошёл в сие заведение, а вздрагивающий от каждого шороха бармен прятался за стойкой, молясь всем Духам Рождества, целым и невредимым вернутся сегодня домой. Всё это время, казначей преступной организации Акацуки, он же Какудзу, приценялся к товарам по открытым рынкам и лавкам, разбросанным по всей территории Амегакуры. Ближе к вечеру мужчина убедился, что лучший подарок, безусловно, тот, на который не было потрачено ни цента, то есть сделанный своими руками. Так что бессмертный вернулся в штаб организации, заперся в своей комнате и принялся мастерить подарки, в виде шитых кукол, медведей и прочих игрушек, которые видел на рынке.***
Конан действительно хотела подарить немного праздника родной деревне, но на самом деле в этих Рождественских миссиях была и другая подоплёка. Мадара и Пейн начали подозревать, что в организации есть утечка информации, но от кого выяснить так и не удалось. Они уже следили за каждым в отдельности, наставили защитных барьеров как на штаб, так и на деревню в целом, но нечего необычного замечено не было. Тогда Мадара подал идею насчёт их пополнения, если о Какаши Хатаке они знали всё, то Аюми Рюдзаки оставалась тёмной лошадкой. Кроме её принадлежности к Киригакуре и секретной технике подчинения людей, ничего толком выяснить не удалось, и как работает техника тоже. Эта парочка всё делала вместе, и Рождественские миссии удачно их разделили. Пейн почти весь день провёл на заднем дворе, риннеган не обнаружил ни одного известно подавляющего волю ген дзюцо на Хатаке, и сам копирующий ниндзя вёл себя достаточно тихо, в основном глаголили его собаки, а Какаши методично исполнял полученный приказ и мастерил сани. Мадара должен был следить за Аюми под маской шута-Тоби, но и тут то же самое — вела себя куноичи, как обычно, и шаринган также не нашёл нечего особенного, никаких задатков гениальности или кекке генкая, никакой техники скрывающей способности. Наоборот, блондинка довольно неловко передвигалась в объёмном костюме, пару раз благополучно свалилась с лестницы, почему бы не наложить своё подавляющие дзюцо на Итачи и Тоби, чтобы они сделали работу за неё? Или на Конан при распределении, чтобы не быть снеговиком? Её роль Аюми явно не нравилась, но она, сжав зубки, всё выполняла. Ранее любую работу делал за неё Хатаке, даже на миссиях от организации Рюдзаки предпочитала стоять в стороне, пока её марионетка разбирается. К вечеру решено было привлечь к этому делу Итачи, пусть с цукиёми узнает, что эта за техника и как она работает. Просто, если у неё нет ограничений, ни в расстояние, ни в чакре и её нельзя обнаружить, каковы шансы, что мисс Аюми не использует её на самом Пейне? Или на других членах организации.***
Хатаке Какаши, как и большинство других Акацуки, конечно, сразу понял, что бумажки с миссиями были вытянуты неслучайно, как и то, что Пейн не просто так весь день прячется от Рождественских хлопот именно на заднем дворе. Хорошо что Пакун был достаточно сообразителен и взял руководство процесса в свои лапы. Теперь главное было, чтобы именно ничего не выкинули без присмотра. И ещё предстояло придумать, как незаметно для других поговорить с Итачи. И самое главное, что делать, если он откажется? Барьеры на штабе джоунин давно заметил, а значит просто сбежать не выйдет, мужчина был неуверен, что сможет разбить барьер, но Пейн наверняка оставил туннель для себя, не будут же они, ставить и убирать барьер каждый раз как нужно выйти или войти. Именно потому, ещё вначале, пока переодевал жилетки, Пакун оправил одного невидимого клона из клочка своей шерсти, найти безопасный выход из деревни. Яманака Ино, в свою очередь, была возмущена нелепым, неудобным костюмом, но, увы, сама по себе куноичи была лишь посредственным ирьенином и неплохим менталистом в ранге чунин, а значит, откровенно вступить в дебаты с Конан не могла, в меру своей несостоятельности. Привлечь в потасовку Какаши значило бы рассчитывать на то, что Пейн не останется сидеть в стороне, и тогда плакала их легенда, все бы сразу поняли, кто есть кто. Так что с приклеенной улыбкой Яманака упорно делала вид, что её всё устраивает. А ещё в блондинистую голову вновь пришёл гениальный план, что-то внутри упорно хотело напомнить, к чему приводят такие планы, но в этот раз Ино всё просчитала. Когда они поедут раздавать подарки, можно где-нибудь «забыть» этого шута Тоби. И там за пределами штаба подальше от ушей и глаз Акацуки поговорить с Итачи, а точнее, просто связать его с центром управления Конохи, кто как ни Шикаку Нара подберёт правильные слова, а там, если что, и Данзо рядом, пусть сами расхлёбывают, с усмешкой думала девушка.***
В зимние дни день довольно короток, но к заходу солнца Акацуки были готовы, нести и встречать Рождество. Подарки погрузили в сани, и «весёлая троица» уехала их раздавать. Зетсу принёс Кисаме и алкогольные напитки. Хидан открыл в себе талант повара, Пейн остался заканчивать украшение зала, а Конан улетела к Нагато. Какаши, конечно, не знал о планах напарницы, потому спокойно остался ждать её в штабе, предполагая разговор с Учихой после застолья. А Итачи уже получил записку от Пейна, так что, развезя все подарки и направляясь обратно в резиденцию, он случайно забыл мешок с оставшимися подарками для соратников в последнем доме, и Тоби изъявил желание их принести. Ино же была рада удачному по её мнению стечению обстоятельств.В санях Санта-Клауса
— Тяжёлый да, сегодня был день? — начала Яманака, потягиваясь в костюме и коря его про себя. Но Учиха лишь хмыкнул, прикидывая, как не попасть под технику подчинения, эффект неожиданности? Или всё же перестраховаться клоном? — У тебя колпак съехал, давай поправлю? — решила действовать Ино, незаметно складывая печать одной рукой, и плавно потянувшись к его виску второй. Но Итачи заметил, и, конечно же, он был быстрее неё, перехватывая руку девушки. Лишь мгновение, она не успела даже моргнуть, как её небесно-голубые глаза провалились в кроваво-красный омут. Алое небо и земля напрочь стирали линию горизонта, Ино была распята на кресте, дурацкий костюм мог бы служить сейчас какой-никакой защитой, но в этой реальности его не существовало, как и её ментальных способностей. Не пошевелиться, не моргнуть, и ожидание — вечность. — Что ты хотела сделать? — Аюми казалось, прошло не меньше двух лет, прежде чем она услышала голос Итачи. Он стоял за крестом, и куноичи не могла его видеть. — Н-ничего, ничего плохого, то есть, я просто… Мне нужно с тобой поговорить, точнее, мне нужно, чтобы ты кое с кем поговорил, — пыталась сформулировать речь Ино. Она, конечно, знала, что на самом деле прошло не больше минуты, в цукиёми время идёт по-другому. Какаши ей рассказывал о шарингане, а ещё предупреждал не лезть к Учихе, и её гениальные планы всегда заканчиваются вот так! Но теперь уже как обычно поздно, придётся объясняться самой, а дальше будь что будет. «Да уж последний раз моё „Будь что будет“ с Мидзукаге привело меня в Акацуки» — Зачем? — Итачи всё же обошёл её спереди. Красное в его глазах было намного краснее всего вокруг, и лично Ино казалось намного зловещей. — Ну, это… В общем, сначала. Меня зовут не Аюми Рюдзаки, Аюми вообще не существует, я Ино, Ино Яманака. — Яманака — клан менталистов из Листа, и зачем Яманака предавать свою деревню и называть себя Рюдзаки из Тумана? — Незачем, то есть, я не предавала деревню, мы с Какаши тут на миссии, и знаем, что и ты не предавал, то есть... В общем, я связист, сегодня получила приказ связать тебя с центром управления Конохи, у них есть к тебе предложение, — отчеканила последнее Яманака. — Интересно, что ещё может предложить мне Коноха, — Учиха выпустил её из иллюзии, и разрешил соединить его с командующим.***
Обито, безусловно, наблюдал со стороны, сперва, как Итачи закинул её в цукиёми, и теперь, когда Аюми села возле него, поджав колени, и положила руку ему на лоб. Это могла быть та самая техника, можно было её и прервать, но лучше посмотреть, на что она способна. Ведь, если действительно эта гейша может подчинить кого угодно, то захватывать джинчурики больше не придётся, и управлять организацией через неё будет проще. Потом они закончили и больше не разговаривали, просто ждали Тоби. И он пришёл, по дороге в штаб никаких изменений в Учихе не наблюдал, только Рюдзаки стала потише, и вообще казалось, забилась в противоположный угол саней. Скорее всего, на Итачи её техника не сработала, вот она его и боится после того, как несколько лет провисела в иллюзии. Уже в штабе Итачи доложил, что техника Аюми неопасно. Да её нельзя обнаружить и у неё нет ограничений, но чтобы её наложить, гейше нужно вступить в непосредственный половой контакт с жертвой, так что беспокоится не о чем. А насчёт того, что видел Тоби, объяснил, что блондинка ещё и ирьенин, и просто помогла с головной болью. А дальше пошло гулянье. — Верь не верь, но в Рождество! Ангелы хранят, всех людей до одного, пьяных, всех подряд! Я желаю, чтоб сейчас, не смыкал твой, Ангел, глаз! — приговаривал Обито, пока Хидан с криками: «А на десерт рыбка!», — тащил куда-то Кисаме. Следом вместо Ангела глаз вспыхнул у Итачи. Уже изрядно накатившая Конан периодически рвалась наряжать Зетсу, видимо, путая его с ёлкой. Странно дергающегося под музыку снеговика, который, видимо, думал что танцевал, Какаши по-тихому, но безуспешно пытался ангажировать в комнату. А Какудзу с чувством выполненного долга, и неторопливо потягивая глинтвейн, подсчитывал, сколько средств ему удалось сэкономить. Немного радости осветило мрачные подземелья. Рождество ведь оно для всех…