A Thin Veil

      Я положила голову на плечо отца, который присел рядом со мной. Он только что принес новую стопку книг, которые отобрал Генри. Проклятия, зелья, настоящая любовь, судьба – парень радостно поддакивал, когда Дэвид записывал темы для нашего поиска. Реджина со Снежкой смеялись над энтузиазмом Генри, и это заставляло мое сердце радостно биться быстрее.       Была суббота, и вся моя семья сидела вместе со мной в библиотеке, включая Реджину. Хотя я единственная, кто действительно видел ее, все очень старались делать вид, что она тоже рядом с нами, что приятно меня удивляло. Дэвид, Снежка и Генри время от времени задавали ей вопросы, чтобы лучше ориентироваться в темах, связанных с магией, и я с удовольствием им озвучивала ответы Реджины. Она была единственная, кто разбиралась в волшебстве, в отличие от всех нас, и с радостью нам помогала, подсказывая, что именно искать, или внося новые идеи для поисков. Меня согревало то, как просто моя семья общалась с женщиной, которую я люблю, даже не видя ее. Это также много значило для Реджины, я могла понять это по огоньку в ее глазах и мягкой улыбке на губах.       Дэвид обнял меня за плечи и положил свою голову поверх моей. Я устало закрыла глаза и расслабилась. Не смотря на то, что благодаря нашим общим усилиям, особенно рвению Генри, надежда снова возродилась во мне, я была очень уставшей и разбитой. Мне было тяжело поддерживать свой боевой дух каждый час, каждый день, все еще не находя решения проблемы. Это было больно. Так что сейчас я просто позволила себе утонуть в тепле рук своего отца, хотя это было определенно не то, что войдет у меня в привычку, все же это не характерно для меня. Я не нежный, эмоциональный, мягкотелый человек. Я вообще мало кому разрешаю обнимать себя или даже просто прикасаться, за исключением Генри, но сейчас я была так сломлена, что мне было плевать на свое личное пространство, независимость. Хотелось побыть слабой, чтобы кто-нибудь позаботился обо мне, например, родители, которых мне так не хватало всю мою жизнь. И этого небольшого контакта хватало, чтобы я снова почувствовала себя живой, сильной, и полной надежд.       Почувствовав, как Дэвид мягко поцеловал меня в макушку, я тихо прошептала:       «Ты думаешь, что я сумасшедшая, раз занимаюсь всем этим?»       Я не была уверена, что это был вопрос. Скорее всего, какой-то части меня захотелось еще раз убедиться в том, что я все делаю правильно, что моя семья находится здесь не только потому, что переживает за меня из-за моего тяжелого состояния, а потому что они верят, искренне верят, что у меня все получится. Снежка могла бы еще притвориться, пожалев мои чувства, но Дэвид всегда скажет мне правду.       Он тяжело выдохнул и крепче обнял меня. Прошла минута, а он все еще молчал, я уже подумала, что он не ответит. Но потом он снова поцеловал меня и негромко заговорил:       «Истинная Любовь – это нелегко», - сказал он, и я услышала уверенность в его голосе, кому как не ему знать об этом. – «За нее надо бороться, потому что в случае потери, ее ничем не заменить».       Я позволила его словам проникнуть в себя, наполнить меня силой. Я кивнула, но прежде чем успела что-то сказать в ответ, Снежка заговорила мягким голосом:       «Это была совсем не легкая дорога для меня и твоего отца, но мы никогда не сдавались, и ничто никогда не было также прекрасно», - сказала она с нежной улыбкой и села возле меня с другой стороны, взяв меня за руку.       «Черт», - выдохнула я. – «Хотите сказать, что радуги, бабочки и единороги не повсюду?»       Я смотрела на Снежку, когда боковым движением заметила какое-то движение. Реджина подошла ближе к нам. Она слегка опиралась на книжную полку, смотря на меня, и слушала разговор. Мне все еще бесило, что она могла прикасаться к вещам, кроватям, столам, но не могла прикоснуться ко мне. Это же не справедливо! Ее яркий взгляд впивался в меня, заглядывая прямо в мое сердце, и я с легкостью могла увидеть в нем все, что она так редко говорила вслух: любовь, преданность, надежду.       Мои родители хихикнули, а потом Снежка сказала то, что полностью застало нас с Реджиной врасплох. Снежка игриво улыбнулась мне, толкнув меня локтем, и сказала:       «Ну, думаю, что для тебя и Реджины, когда мы вернем ее, часть про радугу будет в любом случае реальной».       Реджина фыркнула, а потом рассмеялась во весь голос, а я просто уставилась на свою мать с открытым ртом.       «Это только что была лесбийская шутка?» - указала я пальцем на свою мать, - «Снежка сейчас рассказала гребаную лесбийскую шутку?»       «Да, думаю, это она и сделала, дорогая», - улыбаясь, сказал Дэвид и похлопал меня по спине.       Снежка так старалась сдержать смех, что ее бледное лицо стало краснеть с каждой секундой, пока она, наконец, просто не взорвалась от хохота.       «Да ладно», - воскликнула она. – «Это было забавно. Ну же, признай, что это весело».       «Извини, но я тебя не слышу», - усмехнулась я, вставая и отходя от них подальше. – «Потому что Реджина смеется слишком громко».       От этого Снежка еще сильнее засмеялась, казалось, они с Реджиной сейчас лопнут от смеха, и я рассмеялась вместе с ними, позволив себе просто расслабиться и насладиться моментом, каких у нас было не много. Смех был роскошью, потому что мы постоянно были в поисках решения. И я была благодарна за такие радостные минуты.       «Эй, что тут такого смешного?» - Генри внезапно подошел к нашему столу с большой черной книгой в руках. Мальчик искал книги в самых дальних углах библиотеки по своему какому-то особенному списку, и мы не видели его некоторое время. Поэтому я не смогла сдержать улыбку, увидев его непонимающий взгляд.       «Радуга», - поперхнулась Снежка, понемногу начиная успокаиваться.       «Хм, радуга?» - все еще в замешательстве переспросил Генри, поднимая брови.       Я закатила глаза, поняв, что Снежка с Реджиной сейчас совсем не в состоянии мыслить здраво, и перевела взгляд на Дэвида, который хоть и смеялся, но выглядел более вменяемым, чем те двое, и, переведя взгляд на сына, сказала:       «Не волнуйся, малыш. Мы просто говорили о твоей маме и мне, и…»       «Ааа», - понимающе протянул Генри, качая головой. – «Я понял, это как гей прайд».       Он совершенно сбил меня с толку, а Снежка задохнулась в очередном приступе смеха. Я оглянулась через плечо на Реджину, которая, наконец, перестала смеяться, и сейчас лишь широко улыбалась, гордо смотря на Генри.       «Ну да… А откуда ты вообще знаешь о таком?» - просила я сына.       «Хах, у меня же есть интернет», - ответила Генри, закатывая глаза, это ведь было так очевидно. – «Кроме того, мама рассказала мне обо всем этом в прошлом году».       «О гей прайдах?» - уточнила я у парня, улыбаясь Реджине. Ну конечно же, она рассказала нашему сыну о всех образах жизни и отношениях. До сих пор не понимаю, как никто раньше не рассмотрел, какое на самом деле большое сердце у этой женщины.       «Ага», - сказал он, оглядываясь в поисках свободного стула. Но не найдя стул, мальчик просто уселся на стол. – «Я наткнулся на несколько фотографий и видео в интернете», - его лицо густо покраснело от этих слов, и я могла только догадываться, что он там нашел. От этого я рассмеялась, а потом представила лицо Реджины, когда она увидела его находки, и еле сдержалась от смеха, чтобы еще больше не смущать своего ребенка. – «Я спросил маму об этом, и она рассказала мне о…ну, ты понимаешь, о любви, чувствах, сексе и прочем, что я могу иметь чувства не только к девочкам, но и к мальчикам, и это совершенно нормально».       Меня, черт возьми, распирало от гордости в этот момент, и я буквально чувствовала долбанную радугу на своей коже. Генри был красным от смущения. Снежка с Дэвидом согласно кивали, слушая его слова, но смотрели при этом куда-то под стол, не желая смущать Генри еще больше. Щеки Реджины тоже были розовыми, как будто она вспоминала тот разговор, когда Генри спросил ее о порно, во всех подробностях, и я снова еле сдержала смех. Но то, с какой гордостью женщина смотрела на мальчика, наполняло мое сердце счастьем.       «В любом случае», - быстро сменил тему Генри. – «Мне нужна другая книга», - и быстро соскочив со стола, пулей побежал в дальний угол библиотеки.       Мы несколько секунд держались, а потом дружно рассмеялись.       «Господи», - пробормотала я, живот уже болел от смеха. – «Я просто представляю лицо Реджины, когда Генри спросил ее о порно».       Снежка ударила меня рукой и кивнула, пытаясь объяснить, а словами сделать это было невозможно из-за приступа дикого смеха, что тоже представляет это картину. Мы вели себя как дети, но это, правда, было нужно нам сейчас. Немного радости, которая поможет нам вернуться к работе с новыми силами. Немного счастья в такой непростой ситуации.       Я посмотрела на Реджину, которая уже почти перестала смеяться, прижимая руки к своему раскрасневшемуся лицу и раскачиваясь взад-вперед.       «Он застал меня тогда врасплох», - сказала она. – «Это было так унизительно».       Я улыбнулась ей, одновременно похлопав Снежку по руке, пытаясь, наконец, вернуть ее в реальность. Поднявшись со стула, я жестом пригласила Реджину следовать за собой. Мы шли вдоль стеллажей в противоположную от Генри и родителей сторону, пока не оказались достаточно далеко, чтобы никто не смог нас услышать. Шагнув за один из многочисленных шкафов, я повернулась к Реджине лицом.       «Ты в порядке, любовь моя?» - обеспокоенно нахмурилась женщина. Господи, как же мне нравилось, когда она называла меня так. Вот сделать бы все это еще реальным. Я действительно нашла свою любовь, и она… она была всем для меня. Она была невероятной.       «Да», - ответила я. – «Я просто хотела сказать, что люблю тебя».       Она ярко улыбнулась мне, и инстинктивно потянулась ко мне рукой. Печаль смешалась с радостью в ее глазах, она остановила руку чуть выше моей щеки, не в силах прикоснуться ко мне. Я закрыла глаза, представляя ее руку на своей коже, тепло ее ладони.       «Я хотела поблагодарить тебя», - добавила я мягко. – «Поблагодарить за то, что ты стала такой хорошей матерью для Генри».       Когда я открыла глаза, то увидела, как из карих глаз Реджины текли слезы. Она улыбнулась мне и сказала:       «Тебе спасибо за эту возможность. Если бы не ты, Эмма, у меня никогда не было бы Генри, так что спасибо тебе за нашего сына», – мое сердце радостно забилось быстрее, губы растянулись в улыбке. На долю секунды я почувствовала сожаление, что не могу обнять любимую женщину, но сразу же прогнала это чувство. В этот момент мы были счастливы.       «Просто чтобы ты знала, я целую тебя в своих мыслях прямо сейчас», - улыбаясь, сказала я.       Она выгнула бровь, от этого меня всегда бросало в жар, и ухмыльнулась.       «Чтобы ты знала, мне это нравится», - потом она подмигнула мне не хуже любой секс-богини и, не говоря больше ни слова, продефилировала вдоль стеллажей. Все что я могла, это стоять там с открытым ртом, пытаясь потушить огонь в своем теле.       Она еще и дразнит меня!       К концу дня все практически спали друг на друге (кроме Реджины, она вообще никогда не спала), глаза болели и пекли от бесконечного чтения. Наконец, Генри сонно промямлил:       «Возможно, мы сможем что-то найти в проклятье, которое наложили мама и Мистер Голд».       Я кивнула, удобнее устраивая свою голову поверх головы Снежки, и швыряя на стол книгу о магических жетонах, что бы это не значило. И тут Снежка резко вздохнула и дернулась вверх всем телом, ударив меня головой по подбородку. С силой я прикусила свой язык и взвыла от боли.       «Черт побери!» - заорала я. – «Какого хрена это было?»       Все взволнованно посмотрели на меня, и я почувствовала вину за свои ругательства. Я покосилась на Реджину, она смотрела на меня взглядом, в котором отчетливо можно было прочесть беспокойство «Ты в порядке?». Как ей всегда удавалось так много сказать одним лишь взглядом? Я повернулась к Генри и сконфуженно пробормотала:       «Извини, малыш. Сделай вид, что ничего не слышал».       Он кивнул, немного улыбаясь, и я улыбнулась ему в ответ, прежде чем вопросительно посмотреть на Снежку. Ее глаза были широко раскрытыми, но, казалось, она сейчас была где-то далеко в своих мыслях, ничего не замечая вокруг. Женщина рассеяно потерла свою макушку, все же челюсть у меня была крепкой, но она была так занята своими мыслями, что совершенно не почувствовала боли в момент удара. Это пугало меня до чертиков.       Я почувствовала металлический привкус крови во рту, прежде чем схватить Снежку за локоть и слегка его сжать, привлекая внимание матери.       «Что? Что это?» - спросила я ее.       Она посмотрела прямо мне в глаза. Ее зеленые глаза были полны надежды, они практически кричали об этом. Улыбка осветила лицо Снежки и, крепко вцепившись мне в руку, она сказала:       «Эмма… у меня есть идея».