Снова про Неразлучных сказ.

Так они и поступили. Шпаги соприкоснулись, как было четыреста лет назад, и снова пошла энергия, что опутала людей невидимыми лентами или нитями... Они действительно были неразрывно связаны узами дружбы! Как и в ту эпоху, когда они защищали королей, так и сейчас. Она стала ярче и крепче, только та нить, что связывала из с Гоемисом, бывшим Арамисом, была несколько щербатой. Как буд-то аббат ее однажды чуть не разорвал, но вовремя успел остановиться... Но связь между Папашей, Люпеном и Джигеном осталась неповрежденной. Это чудо произошло в один короткий миг, но миг этот был прекрасен. Ведь это означало, что Неразрывная и такая прекрасная Дружба осталась на этой земле не тронутой временем! Даже инспектор на миг поверил, но только на миг. Упрямство снова взяло над самым главным в нем верх. Он им не друг и другом никогда не будет! Это все чушь! - Кто-то говорил про дуэль? - Напомнил сбитый с колеи Папаша. Он решил отъграться и вернуть равновесие, эту иллюзию, себе в душу. - Ах, да! - Люпен моргнул. Джиген и Гоемон тоже вышли из оцепенения. - Так ты еще хочешь с нами подраться, Папаша? - Конечно! - Папаша снова стал охотником. - Ты арестован, Люпен! - выкрикнул он свой обычный боевой клич. - Э-гей, Папаша! - Люпен с изяществом истинного Д'Артаньяна, взмахнул шпагой, с легким удивлением, так как он совсем не тренировался фехтовать до этого. Рука сама знала что делать! Или его душа... - Ого, а я неплох! Папаша немного постоял еще не войдя в ритм с новыми ощущениями, что пришли в его душу из прошлого, и сделал внезапный выпад. Руки его тоже действовали не по его воле, но по воле барона дю Валлона де Брасье де Пьерфона, короче - Портоса. Люпен по-гасконски его отразил. Странная ностальгия, в которой не было ни капли странного. Так они и развлекались, а друзья наблюдали. Джиген - что ранее был графом де Ла Фером, Атосом, задумчиво следил за ними. Потом он вытащил свою шпагу и, также задумчиво, глянул на самурая, что с каменным лицом следил за каждым движением шпаг Гасконца и Портоса. О чем он думал, никто и никогда не был способен понять. Джигену страсть как захотелось вызвать эту статую на дуэль! Заразительная больно эта штука оказалась! Но о чем самурай думал? Он думал, стоит ли хотя бы на некоторое время отложить свою катану Зантецкен в сторону и взять другое, совем не похожее и такое хрупкое оружие как шпагу? Это не будет ли предательством по отношению к предмету, что поглотил часть его души? Этим он и терзался. А еще его терзала та щербатость, что была в нити, что связывала его с остальными, и, по большей части, с Зенигатой... что бы это значило? Некая роковая ошибка?

***

За убежищем наблюдали. Это был субъект, сильно смахивающего на черного, как сама Тьма призрака. Черный капюшон скрывал его лицо, но под ним, все-же, что-то сверкнуло - это был монокль в золотой опрпаве. Призрак наблюдал. Он знал что время пришло, теперь осталось воплотить план в жизнь и покончить с этими проклятыми мушкетерами раз и навсегда! Они слишком часто ему мешали в 17 веке, он не позволит им вставать у себя на пути и в этом столетии! Он уже почти нашел способ стать правителем всего человечества! Но почему он думает так, буд-то прожил все четыре столетя? Ответ напрашивается сам - он проклят, он был бессмертен. И, к тому же, он брат Великого Кардинала - Армана де Ришелье! (см. книгу "Последний Мушкетер" Стюарта Гиббса: здесь и далее прим. автора) Когда последний из Неразлучной компании присоединился к компании, бессмертный встал и взял в руки таинственный медальон, что висел на его шее, переливаяясь таинственным светом. Это была машина времени, которую он все эти века искал, пока не нашел в дебрях Амазонии, в затерянном древнем городе, точнее его развалинах, который невежи называли городом "Z". На самом же деле это было нечто большее, чем просто древний город. Он отравит этих людей в прошлое! В то время, когда жили их предыдущие воплощения. В 1644 год. Билет в одну сторону, так как другого такого медальона в мире нет и не будет уже никогда!