«Вечные спутники» Адской Кошки

14:40. 30.08.477. Кабинет Эйланы. Лагерь Смертников. Не отрываясь от монитора, Эйлана жестом указала нотариусу на мягкое кресло. Тот тихо скользнул на сидение и взял с журнального столика планшет, готовый писать под диктовку. – Благодарю за содействие, госпожа королевский инспектор. Конечно, я обучу вашего сына рукопашному бою. Можете прислать его завтра. Оплата согласно тарифу. Разумеется, я сделаю 5% скидку, если с мальчиком приедет его воспитатель... – старшая Смитерс церемонно попрощалась с кем-то и протянула Вальтеру распечатки. На экране планшета появились сообщения о полученных файлах. Завершив разговор, она вытерла пот со лба и проворчала. – Вроде и нет в королевском департаменте коррупции, но чтобы проблема решилась быстро и еще сегодня, приходится пообещать взять в лагерь очередного «старичка» хотя бы на пару лет. Хорошо бы прислали кого-нибудь годного для работы. А то в прошлый раз привезли гаремного няшу тридцати четырех лет, еле нашла ему достойное применение. Профи заглянул в бумаги, ознакомился с содержимым файлов и едва не присвистнул. Хозяйке удалось не только установить личность Меченого. Она добилась передачи Честера под ее покровительство на основании истечения срока признания умершим, избежав необходимости связываться с прежними владельцами. Красивый юридический ход. Не зря госпожа, заочно изучая право в университете, требовала от супругов толкования любых непонятных ей норм на реальных примерах. Ох, не зря. – Документы о браке Луизы с Лифаном готовы? – спросила Хозяйка, резко меняя тему. – О браке госпожи Луизы? – Вальтер судорожно залистал планшет. Вчера госпожа определенно поручала заключить брак своей дочери... вот только какой и с кем... К счастью, папка под названием «новый брак Луизы» быстро отыскалась. «Не совсем еще склеротик» - порадовался за себя нотариус и доложил. – Да, госпожа, все готово. Нужны только ее подпись и личная печать. – Покажи, – Эйлана ознакомилась с бумагами, несколько раз прижала перстень-печатку к экрану и вернула планшет. – Подпись скопируй с документов о разводе. – Понял, госпожа, – Вальтер выполнил приказ, отправил данные в королевский реестр и почтительно склонился перед Хозяйкой. – Чем еще могу служить, госпожа? – Как ты думаешь, полугодовой траур – достаточный срок, чтобы оплакать умерших любимых и начать подумывать о новом замужестве? – делано равнодушно спросила Эйлана, вертя перстень на пальце. – На все ваша воля, госпожа. На Мальве не принято оплакивать мужа. Госпожа вольна в любой момент усыпить надоевшего супруга и взять нового: помоложе, покрасивее, да порасторопнее, – спокойно ответствовал старый раб. Вальтер так долго принадлежал инопланетной даме и так часто оформлял для нее необычные сделки, что уже ничему не удивлялся. – Вот как... – озадачено протянула Хозяйка, отстукивая пальцами на столешнице вступительные аккорды вальса Мендельсона. Подумав, она отперла верхний ящик стола, центральный, маленький и узкий и извлекла плоский футляр. – Значит, говоришь, могу взять в мужья кого угодно и когда пожелаю... Хоть сегодня... – Вы в своем праве, госпожа, – подтвердил старый законник. – Глава Дома не обязана советоваться с кем бы то ни было в этом вопросе и вольна осчастливить любого: от выпускника Лицея до клона. Правда в последнем случае, закон запрещает женщине использовать такого супруга в качестве донора семени. – Очень интересно... – Эйлана открыла футляр и подняла на уровень глаз распятое на пальцах ожерелье – кольцо, состоящее из подвижных ажурных пластин. Замком ему служила круглая подвеска с эмблемой Дома: угольно-черный кребер в языках пламени. Толкнула пальцем кулон, полюбовалась на скалящегося зверя и спросила. – Помнишь подкидыша, найденного у ворот Лагеря зимой 449-го? – Помню, госпожа, – осипшим голосом произнес нотариус. Еще бы ему не помнить. Вальтеру едва исполнилось девятнадцать, когда он на своей шкуре узнал значение слова «подкидыш». Подкидышем называли чужого раба без документов, найденного в хозяйском саду, обычно, без сознания и с сильными повреждениями. Таких либо сразу добивали из милосердия и тут же прикапывали под клумбой либо подлечивали и отдавали девушкам - подросткам для учебы, чем лишь ненадолго продлевали несчастным жизнь. Год-два максимум, редко, кто из найденышей протягивал до трех лет. Устанавливать личность найденыша и уж, тем более, афишировать его присутствие в гареме считалось нерентабельным. Смысл беспокоиться о «мертвом шкете», который не сегодня – завтра отправится в сады богини. С подкидышем рабы и обращались как с мертвым – сторонились как заразного и лишний раз старались не контактировать. Подкидыш считался буквально призраком: без статуса, права голоса в гареме и практически без имени. Просто тело для экспериментов юных дам. До девятнадцати лет Вальтер относился к таким точно так же. До девятнадцати лет. Вальтеру едва исполнилось девятнадцать, как его жизнь круто переменилась. Еще вчера счастливый и полный надежд выпускник Лицея прибыл в дом новой госпожи в качестве мужа... А на следующий день он дрожал от страха в тесной комнатушке с двумя десятками таких же несчастных в ожидании своей участи. Брак с ним так и не заключили. Как ему позже стало известно, новую хозяйку арестовали за участие в мятеже и все ее имущество, включая рабов, конфисковали. Живой «конфискат» продержали в помещении без окон несколько часов, потом парней по одному уводили куда-то, и никто из них не вернулся в «застенок». Вальтера вывели одним из последних. Придерживая за локоть, раба протащили по длинному извилистому коридору и втолкнули в квадратный зал с низким потолком и багровыми стенами. Минуту спустя юноша решил, что попал в терновый сад богини – место, куда отправлялись очень скверные рабы, чтобы ответить перед Матерью Жизни за свои грехи. За все годы учебы Вальтер не сталкивался с таким изощренной жестокостью. Преподавательницы «вышки» не щадили провинившихся, щедро отмеряя наказания за нарушения порядка, но даже они не истязали шкетов до полусмерти. Зачем его зверски изнасилованное и избитое тело погрузили на флаер, Вальтер не знал. И не особо рвался узнать. Единственное, о чем он мечтал в тот момент, это поскорее умереть. Но богиня, похоже, имела на его счет другие планы. На повороте неплотно закрытая дверца «летуна» распахнулась, и лежащий на полу юноша вывалился за борт. Покрытые снегом ветви смягчили падение, и Вальтер, почти не заработав новых ушибов, ухнул в глубокий сугроб на пути группы всадников. Милосердная тьма заволокла его сознание, правда, ненадолго. Вальтера выходили и пристроили к делу. Убедившись, что полученные травмы препятствуют юноше в получении статуса супруга, госпожа Эйлана выхлопотала для него лицензию нотариуса с правом удостоверять любые сделки и акты гражданского состояния. С тех пор, Вальтер переменил свое отношение к «подкидышам» и никогда больше не относился к ним с пренебрежением. – Так вот, я желаю заключить брак с этим мужчиной... – явно теряя терпение, повторила Эйлана. – Вальтер, ты меня слушаешь? – Да, конечно, госпожа, – торопливо отозвался нотариус, выныривая из омута воспоминаний. – Вы желаете взять мужем одного из подкидышей? – уточнил он, судорожно припоминая сказанное Хозяйкой несколько минут назад. – Именно так, – хитро улыбнулась женщина, укладывая ожерелье обратно в футляр. – Я приняла к сведению твои слова и решила начать новую жизнь с молодым мужем. В конце концов, не настолько я старая, чтобы заживо себя хоронить. Хочу напоследок насладиться тихой семейной жизнью с толковым и расторопным мужем. Оформи мой брак с ним немедленно. – Будет исполнено, госпожа, – Вальтер склонился над планшетом. К кое-кому богиня сегодня особенно милостива. 16:00. 30.08.477. Столовая. Главный корпус Лагеря Смертников Ровно в полдень Эйлана переступила порог обеденного зала в сопровождении Вальтера. К ее приходу согнанные Честером со всего Лагеря смертники как раз заканчивали украшать стены. Кирк, заранее почувствовавший приближение Хозяйки, подал сигнал за несколько минут до того, как нотариус распахнул перед ней двери. – Добрый день, мои милые, – приветствовала Эйлана почтительно склонивших головы коленопреклоненных рабов. – Думала я дать вам отдохнуть денек-другой от моего докучливого общества, но у богини на этот счет другие планы. – С возвращением, госпожа, – ответствовал ей нестройный хор мужских голосов. В Лагере Хозяйку любили. Несмотря на требовательность и строгость, она никогда не карала, не разобравшись в причинах проступка. Да и в каком еще Доме старшая госпожа лично поздравляла каждого, КАЖДОГО именинника и после праздничного пира уводила счастливца в свою комнату для игры. – Сегодня у меня большой праздник, – улыбнулась Эйлана, проходя в центр столовой, и остановилась возле своего «вечника». – Даже три праздника. Во-первых, этим утром я решила завершить траур. – Она подождала, пока стихнет шепоток, пробежавший по залу, и продолжила. – Во-вторых, три часа назад я взяла себе нового «вечного спутника». Я буду помнить своего любимого Клифа, до тех пор пока жива, но мне требовался помощник, и богиня послала мне его, – говоря о Клифе, голос немолодой женщины дрогнул, и по лицу пробежало облачко, но она вновь улыбнулась и потянула за руку белобрысого здоровяка.– Встань, Кирк. Пусть мальчики полюбуются на мою вторую половину. Смертники хмуро оглядели блондина и сквозь зубы поздравили Хозяйку с обретением нового «кошака», с неудовольствием отметив, что этот «вечник» если чем и отличается от прежнего, так только цветом волос. Да и то не сильно. В последние годы некогда русая голова Клифа поседела и приобрела оттенок старого серебра. Все остальное у них совпадало: габариты, хищная рожа, невозмутимость и трепетное отношение к Хозяйке. С последним аспектом «горячий молодняк» познакомился, пока помогал наряжать столовую. – Третья, но не менее значительная новость – я заключила новый брак. На этот раз моим супругом стал обитатель Лагеря, – объявила Эйлана. Мужчины оживленно загомонили, гадая, кому же выпала такая честь. Последний раз смертник стал супругом женщины из Дома Смитерс аж пять лет назад. С того дня рабы мечтали удостоиться подобной милости, но пока тщетно. И вот сегодня кому-то из них вновь выпало счастье, да еще какое. Сама Хозяйка выбрала себе в мужья кого-то из лагерных рабов. Забрав у Вальтера футляр, Кирк неотступно следовал за своей госпожой по залу. Она медленно обходила мужчин, поглаживая каждого по плечу, пока не остановилась перед управляющим. – Мой драгоценный Честер, я высоко ценю твою работу. После скоропостижной смерти Луи ты так ловко подхватил управление Лагерем и так крепко взял его в свои руки, что я долгие месяцы скорби не осознавала смены управляющего. Не помню уже, какими словами я к тебе обращалась, но для моего восприятия в Лагере ничего не изменилось. Совсем ничего. Такой же порядок и высокий уровень подготовки телохранителей как при жизни Луи... и Клифа. Я очень рада, что три года назад подобрала тебя в лесу и велела поставить на ноги. Ты с лихвой отблагодарил меня за это проявление милосердия. Сегодня я решила заложить добрую традицию обязательного брака главы Дома с управляющим Лагеря. Я беру тебя, Честер, в мужья, как когда-то взяла Луи. Очень надеюсь, что наш брак будет таким же долгим и счастливым. Кирк предупредительно подал открытый футляр. Эйлана надела на шею совершенно ошарашенного Меченого брачную гривну и нежно накрыла его рот поцелуем... Очнулся Честер лежа на чем-то гладком, а его изрезанную шрамами щеку гладила чья-то ласковая рука. Управляющий с трудом сфокусировал взгляд и не поверил глазам своим. Он лежал головой на коленях самой Хозяйки. – Какой у меня слабонервный супруг, – усмехнулась она, убирая резко пахнущую ватку от лица Честера. – Никто еще на моей памяти от моего поцелуя в обморок не падал. Ты первый. Это своего рода рекорд. Сам встать сможешь? – Это не шутка, госпожа? – толком не оправившись от потрясения, уточнил Чес. – Вы действительно подарили мне статус вашего супруга, госпожа? Это не розыгрыш? – Какой ты недоверчивый, дорогуша. Сразу видно - прирожденный управляющий, – беззлобно поддела его Хозяйка и бросила кому-то. – Вальтер, покажи этому Фоме Неверующему свидетельство о браке. Перед лицом Меченого завис документ на гербовом бланке с голограммой и печатями в количестве двух штук: королевский цветок мальвы и черный кребер с языком пламени. Все честь по чести. Такое не подделывают. Под Честером произошло шевеление, и его голова приняла более удобное для чтения положение. – Убедился, горе мое? – участливо осведомилась Эйлана и ехидно уточнила. – Или считаешь, что ради шутки я и бланк подделала? – Простите мое неверие, госпожа, – пристыжено потупился Чес и уперся взглядом в круглую эмблему. Это медальон он хорошо помнил. Каждый день видел его на груди Луи. «Значит, и впрямь Хозяйка затеяла завести традицию брать управляющих в мужья главе Дома. При других обстоятельствах мне такая честь ни за что бы не досталась», – с облегчением подумал Меченый, а вслух сказал. – Я и мечтать не смел о такой милости, госпожа. – Этот вопрос мы с тобой обсудим позже, дорогуша, не сомневайся, – многообещающе сказала Эйлана и обратилась к собравшимся вокруг них смертникам. – Мальчики, помогите даме встать. Честера в четыре руки рывком подняли и усадили за накрытый стол, рядом устроилась новобрачная, поднятая с пола более деликатно. Слева от нее занял место белобрысый. – Тони, ты как всегда вне конкуренции, – похвалила Хозяйка повара, отведав салат, и подняла бокал с густо-оранжевой жидкостью. – За лучших в галактике мужчин – смертников Дома Смитерс. Четыре дюжины бокалов взвились к потолку. – За самую прекрасную и добрую госпожу во вселенной! -- гаркнули здоровяки, и гулкое эхо заметалось по залу.