Как приручить бесстрашного

Эрик. Все это для меня сделал Эрик. Тяжеловато верится в то, что этот парень способен на сочувствие и помощь. Ведь если бы дали Питеру волю, он бы меня и до полусмерти забил... Некоторые суставы и мышцы побалевали, но в целом мое самочувствие было неплохое. Я решила не дожидаться возвращения друзей и пойти на ужин заранее. К тому же, я не до конца уверена, что смогу нормально передвигаться в первое время. Только я, потянувшись, свесила ноги с кровати, как на пороге больничного крыла появился человек. Эрик какое-то мгновение застыл на пороге, как будто сомневался: стоит ли входить? Но потом как всегда не спеша прошествовал ко мне. - Ну? Как твое... самочувствие? - спросил он, стоя надо мной совсем близко. Нет, вопрос не был наполнен заботливостью или там нежностью, вовсе нет. Скорее его интонация намекала на то, что долго прохлаждаться на больничном тут не принято. Я помедлила и наконец произнесла, глядя снизу вверх на него. - Пойдет. Ужин... еще не начался? Так странно, но я никак не могла найти подходящих слов, чтобы как-то продолжить разговор. Как никак он первый задал вопрос, и мне не хотелось так просто обрывать все. Одна часть меня хотела броситься ему на шею, бесконечно много благодаря и восхищаясь его добротой. Другая же часть меня запомнила тон его вопроса, в котором не было ни грамма приятельской доброты. Третья же часть меня придерживалась нейтральной стороны, но даже она подметила, что это Эрик пришел ко мне и задал вопрос. Какая кому разница чем там был наполнен этот чертов вопрос, если сама его суть не может казаться антиприятельской? Я так сильно погрузилась в свои размышлению, что совсем не услышала ответа Эрика. Но ответ точно прозвучал, потому что парень уставился на меня, ожидая уже моей реакции. - Эрик.., - наконец решилась я, - спасибо. Я кивнула и понадеялась, что он сам поймет за что я благодарю. Ох, почему-то так трудно было сформулировать не лишенную смысла фразу... Эрик вяло улыбнулся и сказал: - Не стоит благодарности. Просто запомни, что это был единичный случай. Я уныло кивнула и что-то промямлила. Глупо было ожидать, что Эрик скажет нечто вроде "хэй, ты держалась молодцом! просто Питера разнесло" или "может ты не выспалась? это мое единственное оправдание, почему такой хороший боец как ты проиграл в поединке". Что-то я совсем позабыла нрав Эрика, пока была в отключке... - В следующий раз, - неожиданно прибавил Эрик, - сражайся до конца. Тебе не хватает лишь уверенности в себе, - в знак поддержки он слегка похлопал меня по здоровому плечу и выдавил улыбку. Сердце отбивало такой ритм, что хоть чечетку выплясывай. Я улыбнулась, но похоже слишком широко, потому что парень хмыкнул и покачал головой. - А теперь расскажи что за ерунда у тебя творится с дыханием. Я вкратце объяснила про свое небольшое заболевание легких, стараясь перебороть дрожь в голосе. - И ты перешла в Бесстрашие, зная про свое слабое здоровье? Я кивнула и потупилась. Теперь и до меня дошло, как было нелепо переходить в эту фракцию. - Паршивый из тебя эрудит получился бы, - Эрик снова неожиданно улыбнулся. ***** Я ковыляла к столам, чтобы хорошенько отужинать. За правый локоть меня придерживал Эрик, не давая потерять равновесие и споткнуться. Наше появление вызвало массовые перешептывания, но после грозного и сверлящего взгляда моего сопроводителя все устремили взгляды в свои тарелки. - Дальше сама? - доведя до нужного стола, он аккуратно отпустил мою руку. - Да, спасибо большое. Мы обменялись еле заметными улыбками, и Эрик отправился к своему месту, буравя взглядом каждого, кто осмеливался украдкой бросать на него взгляд. В этот вечер мои друзья что-то активно обсуждали, много улыбались и смеялись. Часто кто-то из них спрашивал, хорошо ли я чувствую. Но мои мысли были заняты лишь одним. Мне грело душу поведение Эрика в последние дни. Как его отношение ко мне стало меняться. Я чувствовала, что в его ухмылке было не только желание посмеяться надо мной. Точнее, так было раньше. Теперь же его ухмылка была часто просто желанием лишний раз улыбнуться. Такой холодный и уверенный в себе Эрик, парень, который не жалел никого, относился ко всем с презрением, оказывается был способен на улыбку, на заботу и доброту. Рано было говорить, что его отношение ко мне стало теплым, но, определенно, он уже относился ко мне совсем по-другому, нежели ранее.