Нотная тетрадь психопата

Пальцы пробежались по грубой коре клена, и рука соскользнула, повиснув. Фэш подавил тяжелый вздох, глотая сырость осеннего дня; он поднял голубые глаза к верху, вцепившись взглядом в клочки свинцового неба, проглядывающего через красные листья клена. Сегодня будет дождь. После того случая прошло пять дней, и Фэш понимал, что еще чуть-чуть — и его психика сломается к чертям. Хотя она итак здорово была расшатана, раз он находился в этом Богом забытом месте. Проснулся он от привычно скрипнувшего замка и крика медсестры. Нос был будто заложен, а когда Фэш попытался вдохнуть, с ужасом обнаружил, что проглотил сгусток крови. В страхе он стал кашлять, отплевываясь от багряных капель, после чего его напоили успокоительным и положили в медицинский кабинет. Доктор что-то говорил, выспрашивал у Фэша, но парень упорно молчал, глядя в пустоту; отчаявшись, немолодой мужчина отправил пациента в свою палату, сказав, чтобы он хорошенько отдохнул. И Фэш действительно отправился в свою ловушку. Парень несколько часов сидел на скрипучей кровати, уставившись в пол и запустив в каштановые волосы тонкие пальцы. Он не двигался, из-за чего затекли ноги и спина, но Фэш будто и не замечал ничего. Что это было? Его очередной бред? Но ведь раньше такого не было! Парень никогда не видел никого из людей, кроме пациентов психиатрической клиники и его персонала. Тогда кто? Фантом? Призрак? Его внезапно ожившие эмоции? Фэш заскулил и с силой вцепился в свои волосы. Вот потому его и засунули сюда! Невменяемый псих. Фэшиар поморщился, опуская взгляд на иссохшую траву. Тогда он решил забыть весь этот бред, скинув все на глупый сон, который так навязчиво цеплялся за его мозг. Мало ли что может случиться с душевнобольными, верно? Слезы снова навернулись на глаза. Хотелось в палату. В чертово одиночество, чтобы не было слышно голосов его «приятелей», безмятежно снующих по засыпанной багрянцем и золотом траве; чтобы не слышать голосов, разговаривающих сами с собой; чтобы не видеть персонала, который бдительно наблюдает за тобой, как за зверьком, умиленно и устало улыбаясь на просьбы и разговоры. Впервые хотелось очутиться в своей палате. — Фэш, — безучастный голос окликнул его, и названный обернулся на паренька. Рунис страдал раздвоением личности — это Фэш узнал от случайно услышанного разговора медсестер — и часто впадал в трансовое состояние, болтал сам с собой, отвечая на свои же вопросы. Этот рыжеволосый часто заставлял вздрагивать Фэша, но голубоглазый терпеливо относился к мальчику: с ним можно было поговорить, не смотря на разницу в возрасте обоих. Рунис был на удивление умен и тих, в то время как его второе «Я» дремало. Особенно страшно становилось, когда невозможно было определить, какая из личностей сейчас спит в пареньке: злобный и агрессивный больной или сообразительный тихоня. — Да? — Фэш опасливо вгляделся в карие глаза. Кто сейчас Рунис? — Ты что-то хочешь сказать, верно? — С чего ты взял? — парень осторожничал, стараясь не выдать внешне своего изумления. На что рыжий намекает? — Ты выглядишь подавленным. — Я всегда такой. — Неправда! — выкрикнул Рунис, озлобленно смерив Фэша взглядом. Парень нахмурился, проглатывая навязчивый комок в горле. Черт, сейчас в Рунисе играют сразу два человека — это плохо. Самая опасная стадия, которую Фэш знал и которой опасался. Впервые он увидел Руниса в этом состоянии, когда два крепких парня из персонала отделения держали его за худенькие руки, а тот вырывался, стараясь достать медсестру, обливающуюся слезами. Карие глаза светились ненавистью, хотя лицо было безмятежно и даже равнодушно. Тогда Фэшу стало действительно страшно, ибо такого он никогда не видел ранее. — Хорошо, — вздохнул Фэш, складывая руки в примирительном жесте. Рунис заметно поостыл и теперь спокойно смотрел на голубоглазого парня. Как и ранее. — Тебе когда-нибудь казалось, что в определенный момент жизни все переворачивается вверх дном, и ты не можешь понять: реальность ли видел или это был дурной сон? Рунис грустно и насмешливо фыркнул, заслужив изумленный взгляд Фэша. Тот смутился, поняв причину. — Я это чувствую всю жизнь, Фэш. Прости, две мои сознательные жизни. — Вот видишь, лучше бы я тебе не говорил. Не поймешь, — поймал рыжего Фэш, стараясь прекратить этот разговор любыми способами. — Пойму и постараюсь помочь, — безапелляционно заявил Рунис, прожигая Фэша взглядом. Лучше сейчас с ним не спорить — себе дороже. Парень вздохнул, набирая в грудь побольше воздуха, и выпалил: — Я вижу призраков. Рунис краешком рта улыбнулся, ничем не выдав свои эмоции. — Удивил, — иронично сказал мальчик, сцепив руки перед собой. — Призраков здесь видит почти каждый второй, на то мы и психи. Раздражение волной прокатилось по телу, но Фэш старался унять его и сохранить хотя бы внешнее спокойствие. — А кто это был? Кого ты видел? — полюбопытствовал Рунис, и легкий румянец покрыл щеки в россыпи веснушек. Смущается. Фэш вздохнул, посмотрев на тяжелое небо, и печально, почти с тоской, улыбнулся: — Если бы я знал. — А на кого она похожа? Фэш вздрогнул, ошеломленно уставившись на Руниса. Он же не говорил, что это была девушка! Откуда этот парень узнал? — На солнце, — сглотнув комок, ответил Фэш и снова посмотрел на небо. Рунис повторил это движение, задумчиво потерев пальцы рук между собой. — В таком случае, она ждет тебя, — сказал мальчик и кивнул за спину Фэшу, поспешив ретироваться. Фэш порывисто обернулся, увидев у дальнего клена рыжеволосую девушку, задумчиво водящую по стволу дерева пальцами. Приглядевшись, парень понял, что эта девушка выводит ноты. Кружок, кружок, хвостик… Синева обожгла мозг, и по его закоулкам прокатился эхом вопрос: «Сыграешь?» Фэш рванул к клену, не выпуская из поля зрения девушку в белом. Сердце зашлось в дроби непонятной радости, хоть и разумом он ничего не истпытывал. Кто она? Перед ним спешно пробежал пациент больницы, лишь на миг закрыв собой рыжеволосое солнце, и… Драгоций ошарашено уставился на то место, где только что стояла девушка, и в панике завертел головой. Сердце ухнуло вниз и больше не билось счастливо, завывая нотами разочарования и мимолетного испуга. Куда она делась? — Фэш, что случилось? — голос медсестры заставил волну раздражения накрыть его с головой. Контролировать свои эмоции… — Все хорошо, — сквозь зубы прошипел парень, чуть приподняв уголки губ в улыбке. Женщина с сомнением глянула на него, но все-таки отошла, больше не отвлекая Фэша от занятий. Мало ли чем занимаются психи… Неужели это были галлюцинации? Но тогда как и почему Рунис увидел рыжеволосую девушку? Парень зажмурился. Потом с этим разберется. Оставшийся час прошел относительно неплохо, после чего их вернули в серое здание с большими окнами.

***

Знаете такое чувство, когда вас поедает нечто изнутри? Вгрызается в мягкую плоть, вырывает большие куски, треплет в когтистых лапах душонку, умиленно мурча. Страх. За все, что угодно. За кого угодно. Страх, что ты будешь потерян, что тебя потеряют в мире, где тебя и не знают. Дикий страх за то, что у тебя никого или ничего нет: все отобрано. Неважно кем. У Фэша был страх того, что он сойдет с ума, не закончив мелодию. Ему просто было жизненно важно дописать последние ноты, нажать на последнюю клавишу фортепиано. Он знал, что, закончив мелодию, он сойдет с узкой тропы разума и канет в мрачную пустоту. Пусть так, но он упадет с мелодией на губах. В каком-то смысле это стало его коротким смыслом жизни, его маленькой мечтой. Фэш стал одержим этой идеей. А еще хотелось увидеть хрупкую фигурку в белой рубахе. Заскрежетал замок, со скрипом отворилась дверь. — Фэш, пора в комнату для отдыха. Парень обернулся на женщину, которая с некоторой скованностью смотрела на лишившегося рассудка человека. Коротко кивнул, отходя от большого окна с видом на пестрый сад. Да, для психически больных людей предназначена комната отдыха и развлечений, если их можно так назвать, конечно. Высокие шкафы под потолок, на полках которых стоят детские игрушки, книги, а маленькие подушки валяются по всему периметру комнаты; небольшие столики с затупленным карандашами и чистыми листами бумаги; магнитофон со старой кассетой, на которой записана классическая музыка. Обычно таких комнат несколько, и все они огромны по своим размерам. Каждая группа, где располагается до двадцати больных, посещают эти комнаты в разное время, то же происходит с прогулками. Все по режиму, как в тюрьме. Но Фэш как-то приспособился и просто перестал обращать внимание на сходство психиатрической больницы с тюрьмой. Пока не захочешь того сам, ты не будешь замечать то, что есть. Зайдя в комнату отдыха парень пораженно замер, увидев в центре большое, немного поцарапанное фортепиано. Ноги сами понесли Фэша к этому массивному инструменту. Он с трепетом дотронулся до крышки, обвел тонкими пальцами глубокую царапину на ней и открыл клавиши. Они были чуть запыленными, видимо, фортепиано давно не пользовались. Дыхание перехватило от волнения, на миг парень забыл, как дышать. Будто встретил старого, давно забытого друга. Восхищение и болезненная радость стоном схватили горло, и Фэш возбужденно выдохнул, плюхаясь на старую банкетку. Ноты сами вспыхнули перед глазами, и парень нажал на первую клавишу. Фортепиано отозвалось протяжным стоном. Из-под пальцев полилась мелодия, и сладкая истома зародилась в сердце. Вот она, та мелодия, которую Фэш нацарапал на серой стене. Вот она, та мелодия, которая прогнала страх, которая спасла его, которая стала смыслом его недолгой жизни. Мелодия, которая вызвала его рыжеволосое солнце. Он нажал на педаль, и инструмент взвыл по-новому. Тоскливо, протяжно. Что-то неуловимое коснулось его щеки, заставив вздрогнуть парня и с надеждой обернуться. Краем глаза Фэш увидел желтое свечение, и сердце зашлось в крике радости. Мягкая улыбка светилась на личике девушки, а сама она была почти прозрачная. Как призрак. Солнце покачало головой, запустив руку в волосы Фэша. — Почему? Что не так? — просипел Фэш: горло внезапно пересохло. От волнения, наверное. Дико хотелось дотронуться до рыжих кудрей, ощутить их шелк на коже, но он не позволял, боясь спугнуть солнце. Солнце вновь покачало головой и провело ладошкой по бледной щеке парня, заставив того прикрыть глаза в чувстве иллюзорного умиротворения. Фэш надеялся, что она не уйдет. «Закончи мелодию и сыграй». Вновь пронеслось по сознанию, заставляя открыть глаза и увидеть перед собой серую комнату отдыха. С психами, которые с любопытством смотрели на него. А солнца не было. Оно ушло. Фэш порывисто встал, чуть не опрокинув банкетку, и с грохотом захлопнул крышку фортепиано. Она вновь ушла! Бросила его страху под ноги, мол, наслаждайся. Только иллюзорное умиротворение легло на его воспаленный мозг, как его снова одернули, запретив даже думать о том, что такое спокойствие. Злость вспыхнула в душе, и руки задрожали. Фэш был готов броситься на любого, кто рискнет подойти сейчас. Закончить мелодию? Да он близко не подойдет больше к фортепиано. Назло себе и солнцу. На глаза навернулись непрошеные слезы.