Термоядерный синтез

Где был Адам в тот вечер, и что случилось на ежовой свадьбе – вытянуть у него хоть слово об этом Лейла так и не смогла. И хоть прошло с тех пор уже несколько дней, никогда еще Лейла не видела своего сына таким. Что случилось с ее Адамом? Куда делся тот веселый и солнечный мальчик, которого растила она с любовью столько лет? Как маленькая далекая звездочка, с каждым днем он словно тускнел на глазах; вздрагивал, когда дома звонил телефон, и снова замыкался в себе, когда становилось понятно, что спрашивают не его. Чьего звонка он так ждал? О чем думал, сидя по ночам на подоконнике и глядя в темное небо? Белки прибегали из парка и звали его погулять, но он только гладил их по пушистым спинкам и просил в этот раз повеселиться без него. Друзья приходили и звали в кино, но Адам лишь грустно улыбался и вежливо отказывался. И обратилась тогда Лейла вновь к спасителю своему – Солнцу, хотя много-много лет уже этого не делала: - Милое, светлое Солнышко! Ты прости меня, дорогое, что снова к тебе взываю, ведь ты и так много для меня сделало. Ты послало мне сына моего любимого – Адама, но что-то с ним неладное творится. Уже несколько дней тоскует он отчего-то. Не ест и не пьет почти, с друзьями не встречается. Может, заболел он? Может, обидел его кто-то? Помоги мне узнать, Солнышко, ведь признаваться мне он отказывается… Долгих 8 минут 20 секунд ждала ответа Лейла и наконец голос сверху услышала: - Глупая ты баба, ей-богу. Твоему Адаму лет-то сколько? Вооот! Вот именно! А он у тебя небось еще девственник. Встретил, видать, кого-то на свадьбе. Гормоны у него бурлят, дорогуша! - Батюшки! – всплеснула руками Лейла. – А ведь право ты, Солнышко светлое! Только… что же делать-то ему, несчастному? Ведь нет больше в округе таких вот, как он, – особенных. Ему ведь с его ростом разве только белки да зайцы ровня. Но это уж какая-то зоофилия получается! Скажи мне, милое Солнышко, нет ли средства какого-то, чтобы стал он, как и все, обычным? Ведь нет у него шансов любовь найти тогда… - Ой, отстань ради бога, мне некогда! – ответило Солнце. – Затмение скоро! У меня тут вечеринка намечается. Знаешь, как долго я всегда этих затмений жду? Расслабиться, пока никто тебя не видит! В среднем за сто лет происходит всего 237 солнечных затмений. За сто лет! Представляешь? А все остальное время на тебя все пялятся! Никакой личной жизни! А через 600 миллионов лет приливное ускорение отдалит Луну от Земли настолько, что полное солнечное затмение станет вообще невозможно! И как я буду жить? А? Так и не получила она ответа. Но пока разговаривала с Солнцем Лейла, в доме произошло что-то важное. Не иначе как сын дождался звонка заветного. *** Когда Лейла вошла в комнату, она едва узнала сына: он весь светился, как ниспославшее его Солнышко, и придирчиво вертелся перед зеркалом. Синие глаза сверкали, на щеках играл румянец, а руки, теребившие ворот рубашки, заметно подрагивали. - Мам, я… как выгляжу? - Великолепно, сынок, - улыбнулась Лейла, но материнское сердце кольнуло. – Ты идешь куда-то? - Нет, я жду кое-кого. Ко мне должен … Томми зайти. Мы с ним в парке познакомились. Ты ведь не против? - Ну конечно же нет, милый! Я всегда рада твоим новым друзьям. - Ой, в дверь звонят, кажется! – Адам вздрогнул. – Это он! Когда открылась дверь, Лейла едва сдержала улыбку умиления. Перед ней стоял невысокий худенький паренек с длинной светлой челкой с таким ангельским личиком, что первое желание, которое он вызывал - это обнять и тискать. - Эээ… - увидев женщину, парень совсем растерялся. – Миссис Ламберт? - Да, - тепло улыбнулась Лейла и отошла в сторону, впуская его в дом. – А ты, наверное, Томми? - Да, - удивленно заморгал этот белокурый ангел. – Я… Я к Адаму. - Да-да, - кивнула Лейла. – Он тебя ждет. Очень ждет, - последние слова она произнесла с особой интонацией, чтобы уловить реакцию парня и подтвердить либо НЕ подтвердить свои догадки. Блондин отвел взгляд и потупился, а для Лейлы все стало совершенно ясно: так вот о ком думал ее сын, глядя бессонными ночами в звездное небо. Напряженный, взволнованный, с горящими щеками, Адам выглядел так забавно и трогательно, что мать поспешила поскорее оставить их наедине. - Эээ… Привет, - Томми потер ладони и сунул руки в карманы, словно не зная, куда их деть. - Привет, - Адам тоже старался выглядеть спокойным, но получалось неважно. – Рад тебя видеть. - Я… тоже. Прости, что не звонил столько дней: Айзек приехал. В гости приходил… Фотки показывал. При упоминании Айзека руки у Адама дрогнули, но он мужественно поднял подбородок и постарался улыбнуться искренне: - Отлично. Рад за тебя. Теперь тебе есть с кем поговорить. У тебя снова будет поддержка! - Да, - Томми тоже улыбнулся, но как-то натянуто. – Но я… Я пришел к тебе, - он присел на краешек стула и с преувеличенным вниманием уставился на свои ботинки. – Адам, почему ты ушел тогда? Я сказал что-то не то? Я… тебя обидел? - Нет-нет, все в порядке, - Адам помотал головой. – Я просто… Мне действительно нужно было идти. Ну так как там Айзек? Я надеюсь, он оказал тебе «первую психологическую помощь»? - Он… Ну… Вообще-то нет. То есть… Мы толком не разговаривали, потому что приехала Лиз и… Забрала свои вещи. Айзеку пришлось уйти: она его всегда недолюбливала. Как будто ревновала. «Похоже, у нее были причины», – усмехнулся про себя Адам, а вслух ответил по возможности корректно: - Наверное, ты проводил с ним больше времени, чем с ней. - Ну, может быть, - пожал плечами Томми. - Что ж, теперь ты совершенно свободен. И вам с Айзеком нужно о многом поговорить. - Да, но… - Томми замялся, словно хотел что-то сказать, но никак не решался, а потом тихо произнес: - Я хотел бы… поговорить не с ним, а с тобой. Сердце в груди у Адама пропустило удар, а потом застучало так, что в ушах зашумело. Он тоже присел на свой миниатюрный сколоченный отцом стульчик и вопросительно взглянул на блондина: - Со мной? - Да. Когда ты ушел… Знаешь, я много думал о том, что ты сказал, - он тяжело сглотнул и чуть менее уверенно продолжил: - Про Айзека. Ну… что я завидую Софи, потому что рядом с ней такой человек. Ты думаешь, что дело в этом, да? В том, что я слишком идеализирую друга и пытаюсь найти девушку, похожую… на него? - Эээ… не совсем, - замялся Адам. Сказать вслух: «Да не девушку ты ищешь, Томми!» он почему-то никак не мог. – Знаешь, у меня есть кое-какие соображения на этот счет, но этот разговор… Может быть, мы прогуляемся, Томми? Подышим воздухом и поболтаем? Ему показалось, что парень выдохнул с облегчением. Судя по всему, в гостях он чувствовал себя неловко. - Да, с удовольствием, - охотно кивнул блондин. – А… как мы будем гулять? Мы ведь… Ну… - Я могу у тебя на плече сидеть, - развел руками Адам, поскольку данный вопрос вставал перед ним не первый, даже не сто первый раз в жизни. – Или в кармане. Как тебе удобно. - Давай в кармане, - улыбнулся Томми. – Правда, у меня… только внутренний. Вот, - он распахнул свою кожаную куртку, демонстрируя вшитый в подклад объемный и просторный карман. *** Не пройдя и двухсот ярдов, Томми остановился: - Адам, я чувствую себя идиотом. Прохожие оборачиваются на меня и думают, что я разговариваю сам с собой! Может быть, лучше… пойдем ко мне домой? По пивку – и поговорим по-нормальному? - От пивка не откажусь, - согласился из кармана Адам, и они двинулись в сторону дома Рэтлиффа. Запахнув куртку поплотнее, парень шел торопливо, петляя по улицам и перебегая через дороги, а Адама впервые в жизни охватила такая тоска, что хотелось плакать. Он смирился с тем, что высшие небесные силы создали его таким, каким создали, и никогда ни на что не жаловался, но сейчас внутри все просто разрывалось. На темных аллеях городского парка он встретил человека, который вдруг взял и бесцеремонно поселился в его сердце, лишил сна и покоя, заставил думать о том, о чем он никогда даже не мечтал… Он готов был оберегать этого хрупкого ангела и мог бы подарить ему любовь, защиту и покой – все, что тот искал и не находил. Но увы… Все, что он мог, - это сидеть в его кармане, прижавшись к теплой груди, и слушать, как размеренно бьется пока еще никому не отданное сердце…