Термоядерный синтез

Затянуло в пылесос. Какой же это пустяк по сравнению с тем, как затянули тебя эти темные глаза… Затянули в себя, в свою горькую шоколадную глубину, в свой одинокий омут, где живут холод и пустота. Адам смотрел на него, на тонкие подрагивающие пальцы, подносящие к губам стакан, и думал о том, как сложно устроен мир. Вот сидит человек – он одинок, подавлен и растерян от бесплодных попыток разобраться в себе и найти причину своих неудач. И вот второй человек – он здесь и готов отдать все, чтобы только не видеть тоску на этом идеальном, немного женственном личике. Они рядом, но так далеко друг от друга… Наверное, так же далеко от Земли находится Солнце, которое послало его сюда – жить, радоваться, любить и… страдать. Адама начало немного знобить. Легкую дрожь во всем теле он вначале списал на волнение и переживания от встречи с Томми, но состояние постепенно ухудшалось, озноб усиливался, а на висках начал выступать пот. - Я не хочу, - вздохнул Томми, поставил почти нетронутый стакан с пивом на стол и оттолкнул его от себя рукой. – Не хочу, чтобы мы говорили на пьяную голову. Я позвал тебя сюда, чтобы ты еще раз сказал мне все, что ты думаешь про… В общем, про мою жизнь. Не пойми меня неправильно, но мне показалось, что ты чего-то недоговариваешь. Вернее… Говоришь, но не все. - Томми… - Адам вздохнул и опустил взгляд, стараясь не выдать своего болезненного состояния. – Я могу думать что угодно, но гораздо важнее то, что думаешь ТЫ. - Я? Я думаю, что я просто неудачник. Ну скажи, что? Что я сделал не так? Дарил цветы, водил в кино, гулял под Луной… Снял дом, сделал в нем ремонт и... - Подожди, подожди, - Адам прервал его и натянуто улыбнулся. – Только не обижайся, ладно? Ты даже говоришь все это с такой интонацией, словно все это тебе было в тягость, через силу. Я расскажу тебе, что я думаю, но сначала ответь мне на простой вопрос. Это действительно так? Томми замялся и нехотя ответил: - Ну… Если честно… Мне все это глупостью кажется. - Что? Ремонт? - Нет. Цветы и кино. То есть… Это все как-то не так. Мне всегда казалось, что когда есть двое людей, но один из них только берет и ничего не дает взамен… это неправильно. Ты, наверное, сейчас подумал обо мне плохо: подумал, что меня напрягали прогулки под Луной, или решил, что я жадный и что мне жалко денег на цветы. Но это не так! Мне просто хотелось бы что-то получать взамен. Тепло. Уют. Ласку… А не бесконечные обвинения в том, что у меня даже подержаться не за что, и я крашу глаза, как баба. Я… Это ведь красиво, Адам? Или… нет? - Красиво, - с улыбкой подтвердил Ламберт и поежился от усиливающегося озноба. – Но это потому, что ТЫ красивый, а вовсе не от косметики. - Э… ЧТО? И тут Адам вдруг увидел, что Томми совершенно растерялся. Неожиданный комплимент словно выбил у него почву из-под ног. Он замер на полуслове и забавно захлопал ресницами, очевидно, не зная, как реагировать. На ангельском личике впервые с момента их знакомства заиграл трогательный румянец, и в итоге парень фыркнул и отвернулся, пряча лицо за длинной челкой. - Что-то не так, Томми? - Нет. Просто… Это так странно слышать, когда… эммм… тебе говорят, что ты красивый. - Разве тебе этого никогда не говорили? - Вообще-то мне всегда говорили, что я тощий, угловатый, курносый, и в штанах у меня ничего нет… - Кхм… Ну, насчет последнего ничего сказать не могу, а вот по поводу всего остального... Знаешь, в целом они правы. Только все зависит от того, как это называть. К примеру, я бы сказал, что ты не тощий, а хрупкий. А носик твой просто очарователен! Теперь Томми окончательно зарделся: - Мне еще никогда такого не говорили… - Да, я вижу. А тебе… нравится? - Да, но… - он пожал плечами и смущенно улыбнулся. – Я чувствую себя девчонкой. Хотя это приятно. Очень. На какое-то время Адам даже забыл о том, что ему нездоровится. Он любовался своим собеседником, его трепещущими ресницами, губами, плавно изогнутыми в романтичную улыбку… И этот чертов носик, придававший его лицу трогательно-детское выражение, действительно был настолько милым, что будь Адам обычным человеком – целовал бы его каждое утро, едва проснувшись. Увы… Придет время – и на его месте окажется кто-то другой. Тот, кто будет говорить ему комплименты, нежно обнимать во сне и будить его поцелуем… Гнать. Гнать от себя эти мысли. Не позволять себе думать о недоступном. Адам был сильным. - Что ж, наверное, ты еще просто не встретил человека, с которым тебе будет комфортно. Но я верю, что это обязательно произойдет. Только ты должен слушать себя. Слушать свой внутренний голос. И ни в коем случае не действовать наперекор своему сердцу просто потому, что «так надо». - О чем ты? – насторожился Томми. Но Адам только спокойно покачал головой: - А ты мог бы описать человека, которого ты хотел бы видеть рядом? Не внешне – вкусы у всех разные. Опиши, каким должен быть этот человек. Меланхоличным? Энергичным? Веселым? Серьезным? Сильным? Слабым? Каким? Томми моментально открыл рот, словно хотел ответить сходу, но вдруг остановился и задумчиво опустил взгляд. Какое-то время молчал, прокручивая что-то в голове, а потом тихо ответил: - Солнечным. Помнишь, ты говорил, что тебя послало Солнце? Я тогда повел себя немного невежливо, засмеялся. Прости. Но если это правда, то ты должен понимать меня как никто! Мне бы хотелось, чтобы всякий раз, когда я заходил домой, мне было тепло. Словно Солнце живет у меня дома. Чтобы даже в самый-самый пасмурный день мне было светло от одной только мысли о том, что дома меня ждет Солнце. Чтобы утром, открывая глаза, я щурился и улыбался, как будто смотрю на Солнце. Чтобы оно грело меня, когда я засыпаю ночью… Он произнес это как мантру и снова замолчал. А у Адама внутри снова все болезненно сжалось, и озноб с головокружением накатили с удвоенной силой.