Против воли, во благо мира

Локи Лафейсон, вымывшись и обернув мягкое полотенце вокруг бёдер, вошёл в свои покои. Он открыл дверь и, мягко ступая босыми ногами, прошёл по теплому ковру, устилающему каменный пол. На столе, накрытом для ужина, горели небольшие светильники, мерцающие серебряным и синим. Младший пасынок Одина не любил яркого света. Он обвёл взглядом комнату, стены которой тонули во мраке, и остановился в двух шагах от стола. Что-то было не так. Он чувствовал присутствие незваного гостя в своих чертогах. Престолонаследник оглянулся, и его губы тронула лёгкая ухмылка — он был прав. Хугин, тихо сидевший на рогах недавно убитого Фъербестра*, каркнул, подсказывая своему хозяину местоположение незнакомца и перелетел на подоконник окна покоев Локи. Царевич задумчиво провёл пальцами по голове ворона, затем взгляд юноши упал на тяжёлую портьеру, прикрывающую вход в его спальню. Бесшумно взяв со стола кинжал, Локи медленно и осторожно подошёл к портьере и, отодвинув тёмно-зелёную атласную ткань, встал в боевую стойку, ожидая нападения. Парень первым сделал выпад вперёд, но, перехватив его выпад и выбив кинжал, существо, скрывающееся во мраке комнаты, отпрянуло с его кинжалом в руках. — Если ты пришёл убить меня, то выйди из тени и сразись, как достойнейший. А ежели ты — трус, то убирайся, пока можешь. — леденяще спокойным тоном произнёс бог. Но слова Локи не произвели на тень никакого эффекта. Существо стояло, не шелохнувшись, подняв кинжал, отчего тот сверкал в полоске лунного света. В темноте кожа принца казалась чёрной, поэтому, если бы не полотенце, дева не смогла бы понять, где сейчас находится асгардский принц. Разумеется, она помнила его из рассказов, книг и песен. Разумный принц Асгарда. Стойкий и терпеливый, но безумно одинокий. Ни с кем не сходившийся близко, почти не участвующий в боях, занимающийся лишь семейными делами и действующий во благо государства. Естественно, дева даже понятия не имела о том, что на самом деле происходит внутри царской семьи. Ей всегда казалось, что Одинцы, да и вообще, все Асгардинцы, не считают нужным обращать внимание ни на кого, кроме близких родственников и друзей. Она видела, как изменился Локи. Мягкий и всегда ровный в обращении принц исчез. Пред ней стоял суровый воин, переживший многое и отчаянно старающийся доказать семье, что он, как и его брат, достоин стать царем Асгарда. — Зачем мне убивать тебя, сын Всеотца? — дева, держа клинок наготове, вышла из тени. Темноволосый брюнет смерил гостью холодным взглядом голубых глаз, и, приняв её за служанку, которую должен был прислать Фандал в качестве извинения за неприемлемый комментарий по поводу времяпрепровождения царевича в Бездне, на одном из многочисленных пиршеств, шагнул вперёд с лёгкой полуулыбкой, призванной успокоить блудницу. Но тот факт, что девчонка стояла, приготовившись сражаться, не умещался в голове младшего царевича. Конечно, после официального принятия Сиф в дворцовую стражу многие асиньи изъявили желание научиться владеть оружием, наравне с бравыми эйнхериями Асгарда защищать город Богов и получить звание валькирий, но боевая стойка этой девчонки была не из тех, какой обучают воительниц. Во мраке нельзя было разглядеть лица ночной гостьи, из-за чего у трикстера не было возможности сказать точно, из какого она мира. Но что-то с этой девкой явно было не так. И это самое «что-то» заставило царевича заинтересоваться «асиньей» и повременить с нанесением удара. Может, из-за того, что всё, начиная с одежды и заканчивая тем, как лежал в её руке кинжал, кричало о том, что эта девчушка — чужеземка; а может, Локи просто показались милы её сглаженные черты лица, которые он смог рассмотреть в полумраке. — Мне кажется, или я не давал тебе позволения находиться здесь? — Несмотря на заинтересованность девушкой, в голосе царевича слышалась колкость, смешанная с грубостью по отношению к ней. — Я был осведомлён, что ты должна зайти, но будь так добра и ответь мне, — Трикстер сделал пару шагов вглубь комнаты, находясь теперь на расстоянии вытянутой руки от девушки. — неужели мои покои похожи на проходной двор для кого-то твоего рода? — Я требую, чтобы вы убрались от сюда, сейчас же, или я позову Тора, — Проигнорировав слова Локи, сказала «гостья». И это лишь раззадорило и без того растущее раздражение принца. — Значит, Тор, — Он ядовито выплюнул эти слова. — Ну, раз Тор, то прошу за мной. Если вы, конечно, позволите сопроводить вас, что было бы огромной честью для меня, — Слова парня были наполнены небрежностью и сарказмом, а в его взгляде бушевала буря, но он лишь слегка шевельнул пальцами, отчего кинжал растаял в зелёной дымке. Больно схватив её за локоть, парень вывел сопротивляющуюся Гермиссию из своих покоев. Они нашли Тора в одном из многочисленных залов Золотого чертога, где он разговаривал с Сиф и явно пребывал в наилучшем расположении духа. Они стояли в непосредственной близости друг от друга, и, если бы никто не знал, что для Тора воительница была самым лучшим другом, а сам он был помолвлен, можно было бы предположить, что их сближает что-то большее, нежели просто дружба. Хотя по Сиф всё можно было сказать наверняка. Только слепой не мог заметить, что она увлечена старшим из наследников. Но, по-видимому, Тор как раз и был тем слепцом. — Тор, — окликнул его Локи. — Если ты не занят делами государственной важности, то, пожа-а-алуйста, удели нам минутку своего драгоценнейшего времени. — Притворно-сладко пролепетал Локи, растягивая слова. Тор медленно, словно нехотя, развернулся на зов и окинул взглядом своего полуголого брата, а затем и его спутницу, которую он цепко держал под локоть, не давая вырваться. — Оставь нас, Сиф, — Попросил Тор, даже не удостоив воительницу взглядом. Она же, сладко улыбнувшись, сверкнула глазами в сторону Гермиссии и удалилась. — Лучше надо следить за своими женщинами, Тор, а то ведь я тоже не железный, мог и сам с ней поразвлечься, — он оттолкнул от себя Гермиссию в руки брата. — Вижу, вы уже успели познакомиться с моим братом, миледи? — О, То-о-ор, какое вежливое обращение для ванахеймской блудницы. Скажи, — обратился он к Гермиссии. — ты одна из служанок тех девок, с которыми нас обрекли на вечные муки? Что молчишь, язык проглотила?! Локи хотел сказать что-то ещё, но Гермиссия, не замечая больше никого и ничего, одним размахом руки преодолела расстояние, отделявшее её от младшего принца, который, едва ли скрывая, обозвал её обладательницей «лёгкого поведения» и теперь не обращал на окружающих никакого внимания. Стоящая возле входа Сиф удивленно следила за перемещением, поражаясь злости, играющей на лице этой ванахеймской выскочки. Локи не спал всю ночь после очередной выдающейся гулянки в таверне, где, кстати, он спорил с Вольштангом о неспособности Хёймдаля видеть дальше своего длинного носа и в порыве злобы затеял драку с одним из посетителей таверны, за что был «со всеми почестями, достойными принца» выведен. А затем, они, всё с тем же Вольштангом, шатаясь, побрели в Золотой Чертог, попутно вспоминая давние битвы и знаменитую «шутку» Локи, когда он окрасил волосы Сиф из золотых в тёмные. Похоже, она ему это так и не простила. По пути они распили ещё не одну кружку эля, которая, благодаря магии Локи, никогда не кончалась. И позже, обходя чертоги Всеотца, решили срезать через сад, но, подходя к боковому ходу чертогов, Локи оступился на спиральной каменной лестнице и, чтобы не упасть, схватился за рыжую бороду Вольштанга, который вслед за своей бородой и младшим царевичем полетел в лягушачий пруд Фригг. Уставший и замёрзший полуголый принц вскинул голову и не успел толком ничего осознать, как ему внезапно прилетело кулаком в скулу. В глазах младшего царевича на миг потемнело, и он, машинально дёрнувшись, схватился за горевшую после удара ванки, щёку. Все присутствующие в зале ошеломлённо молчали, опасаясь даже вздохнуть и разрушить, царившее вокруг царских особ, напряжение. Сиф смотрела, как Локи провёл пальцами по своей скуле. Она не могла разобрать, было ли ему больно, но, судя по постепенно краснеющему месту, прилетело ему знатно, но наследник прекрасно умел скрывать свои эмоции. Воительница отошла от двери и немного подалась вперед, ожидая скандала. «Ну же… Ну же!» — мысленно вопила она. Тор сделал шаг вперёд, вставая между братом и невестой. Однако, вопреки ожиданиям всех присутствующих, Локи лишь ласково улыбнулся ванке. Казалось, весь зал вздохнул спокойно, но Тор знал, что такого оскорбления младший принц даже от брата, а уж тем более от его невесты, не стерпит. Но… разве что только ради матери… По залу, вслед за облегчённым выдохом в рядах служанок послышались злые перешёптывания. Гермиссия поёжилась. Пусть это лишь мелочь, ведь существенного вреда они всё равно причинить не смогут — слишком трусливы, но, как ни крути, было всё равно неприятно. Воительница натянуто улыбнулась, глядя через спину Тора, который, широко распахнутыми от ужаса глазами следил за каждым движением, за каждым вздохом своего брата, выискивая угрозу. Трикстер же, красуясь, взмахнул рукой, прерывая всевозможный шум, и после наступления полной тишины спросил, наклонившись к ванке: — Как ваше имя, миледи? — Ванка же, расправив плечи и глядя прямо в глаза трикстера, ответила: — Гермиссия, — Это прозвучало с нескрываемым презрением. Девушка явно ожидала угроз и обвинений в свой адрес, но Локи самым безразличным голосом, выпрямившись, объявил на всю залу: — Добро пожаловать в Асгард, Гермиссия. Дочь Фрейи и невеста моего брата. Тебе здесь понравится… Затем Локи, приподняв одну бровь, устремил свой взгляд через плечо брата, на Сиф. Улыбнулся ей уголком рта, как бы говоря: «Игра началась». И воительница расцвела…