***
Меня разбудила боль. Режущая на куски, усиливающаяся при каждом вдохе и заставляющая все тело сотрясаться в болезненной дрожи. Или это результат лихорадки, снедавшей меня всю прошлую ночь? Помнил я мало, верней — не помнил практически ничего после того, как Вики нанесла мне подлый удар. Элийская мразь… Забавно. Мне даже не дали ничего объяснить. Не позволили рассказать. А ведь я этой девочке несколько раз спасал жизнь и, как и ради любого из своих людей, был готов ради нее абсолютно на все. Было что-то еще. Что-то смутное, мелькающее на задворках сознания. Кто-то склоняется надо мной, заставляя проглотить лекарственное зелье, потом тащит за собой куда-то… Куда? Я явно не в тюрьме — под спиной вполне удобная лежанка, а поверх повязок на тело наброшено теплое одеяло. Но вокруг не слышно привычного шума, а значит — это не Пасфельт и, тем более — не Крепость Альтгард. Попробовал пошевелить рукой, но ничего не вышло — дрожащие пальцы отказались даже сжиматься в кулак, что уж говорить о более сложных движениях. Меня понесли куда-то… Кто понес? Кто?! Вики убила моего противника, потом — можно сказать, что убила меня. Должен был вмешаться кто-то буквально через несколько секунд после нанесения удара, но в хижине, кроме нас, никого не было. Или был? Чей-то успокаивающий голос, из пальцев вынимают кинжал. Я вспоминаю имя. Теперь я помню. Смешная девчонка-новичок с двумя золотистыми хвостами, которую я притащил в нашу компанию несколько дней назад. Но разве… Почему она не отвернулась от меня, узнав правду? Ведь знает лишь несколько дней и, в отличие от той же Вики, ничем мне не обязана. И где она теперь? Стараясь не привлекать внимания, я осторожно повернул голову налево. Тут же едва не застонал от боли, пронзившей эту самую голову и грудь. Но успел заметить, что она возится у очага. Только сейчас почувствовал приятный пряный аромат, которым наполнилось помещение. Что еще хорошо — я вспомнил, где нахожусь. Понятно, почему я показал ей именно это место. Это самое близлежащее из всех моих «укрытий» и здесь нет ничего важного и ценного. Хотя, вряд ли тогда я чем-то подобным руководствовался. — Ну наконец-то очухался! Заставил же ты меня поволноваться, — вздохнула девушка, когда повернулась. Я не успел закрыть глаза, да и не видел смысла это делать. Притворство мне ничего не даст, а вот поговорить с ней стоило. Если я смогу говорить, конечно. Набрав воздуха и попытавшись произнести короткое «Ирау», я издал сдавленный стон и зажмурившись, попытался не дергаться. Все нормально… Это было ожидаемо, не надо было даже пытаться. Ох… Странно это — чувствовать себя какой-то развалиной, которая и слова сказать не может. — Спокойно, спокойно… Сейчас пройдет, не делай резких движений и постарайся расслабиться. Ее голос я слышал довольно четко, правда, следовать инструкциям практически не мог. То есть, я попытался расслабить сведенные болезненной судорогой мышцы, но какого-либо ощутимого эффекта это не дало. Проглотить зелье — это была еще одна проблема. Арэйн пришлось вливать его в меня буквально по каплям, потому что сам я не мог сделать ничего абсолютно. Такое ощущение, что… Хотя да — меня оторвали от кибелиска, что само по себе существенно бьет по самочувствию и, вдобавок — едва не убили. Так что можно даже назвать мое состояние нормальным. Боль утихла лишь несколько минут спустя. Осторожно повернув голову набок, я тихо выдохнул и закрыл глаза. Разговор придется отложить. Мотивы девчонки я узнаю потом. Сейчас мне просто хотелось закрыть глаза и провалиться в объятия зыбкого сна. Пусть меня вырвет из него через пару часов либо боль, либо необходимость принять очередную порцию лекарства, чтобы боли избежать, но хотя бы два часа я проведу в тишине и покое. — Отдыхай, — Арэйн несколько раз провела рукой по моей голове, после чего подтянула выше одеяло. Я не знаю, увидела ли она мою благодарную улыбку, да и неважно это… В следующий раз я открыл глаза… Не знаю когда. Правда, когда спишь и, вдобавок — серьезно болеешь, то счет времени потихоньку теряется. Не разговор меня разбудил, но было интересно его послушать. — Да в порядке я, Рин. Правда, в порядке. Просто… Здесь же заблудиться раз плюнуть, а после того, как нас всех раскидало по разным краям, да еще с учетом того, что мне пришлось блокировать свой инверсионный след… О чем они говорят я, если честно, не понимаю. Суть такая — пришел какой-то парень (как он попал в мое убежище — отдельный вопрос), которого Рин знает и с которым, судя по всему, была вместе во время памятного происшествия на пашне Му-Му. И, судя по всему, именно этот парень вытащил всех нас. Спасибо, что ли, ему сказать? Вспомнив, чем окончилась прошлая попытка произнести одно единственное слово, я решил с благодарностями обождать. Вместо этого открыл глаза и принялся всматриваться в парочку, сидящую у очага. Парень был темноволосым, высоким и, судя по всему, для Рин был действительно «парнем». В том плане, что возьми ее за руки так кто-нибудь другой — сто процентов сломала бы бедолаге челюсть. Судя по всему, пристальный взгляд парочка ощутила спинами, поскольку они одновременно повернулись ко мне. — Бландер, молчи, — предупреждающе подняла руку вверх Рин. Я лишь моргнул один раз. Медленно. В знак того, что понял. Кажется, придется ближайшие пару дней общаться с ней по системе «один-два». То есть, одно моргание — согласие, два — отрицание. Как спросить, что со мной? Как узнать, почему я не могу даже шевельнуться, а попытка разговора или более глубокий вдох причиняют сильную боль? Как выяснить, сколько мне времени придется провести здесь в этом состоянии? Наверное, мое беспокойство почувствовал тот парень. Поскольку я просто не могу иначе объяснить, как он… угадал мои мысли. Или просто прочитал их? — Ему страшно, — тихо произнес он, обращаясь к Рин. — Хочет узнать, что с ним. — Без тебя бы я вот прямо не догадалась бы, — едко возразила ему девушка. После чего повернулась ко мне. — А теперь первый важный вопрос — у тебя есть знакомые целители, к которым можно было бы обратиться за помощью? Я медленно моргнул два раза. Были, но сейчас я даже не знал, кому именно смогу довериться. Разве что им. — Понятно. И я ни к кому не смогу обратиться, чтобы… Я снова моргнул два раза. Что со мной, пожалуйста, скажи, что! Не томи уже… Я чувствую себя так, будто умираю. Может быть, я действительно умираю. Может быть, я уже умер… — Тебе оборотни одну дрянь вкололи… Я снова моргнул один раз. Это я помнил. Хотели, чтобы я все рассказал, но к счастью — меня приучили сопротивляться всяким веществам, которые воздействуют на разум. Или приучили, но не до конца? Как иначе объяснить, что я доверился Арэйн и подсказал ей дорогу в это убежище? — Оружие тоже было смазано. Плюс я даю тебе постоянно обезболивающие зелья, а раны обрабатываю мазью. На фоне этого появляются симптомы, характерные для интоксикации. Идеальным вариантом будет отмена мази и замена обезболивающего одним универсальным зельем. Но так как оно подходит далеко не всем, то я при укладке аптечки использовала более распространенные аналоги. Ты понимаешь, о чем я говорю? Я снова моргнул. Понимаю. Но вот проблема: Арэйн и ее, как она говорит «аптечка» — единственная доступная мне сейчас помощь. Поэтому я тихо, осторожно выдохнул и закрыл глаза. Делай свое дело, ненормальная. Лечи «элийскую мразь». Я бы все равно сдох в той хижине, так что даже если у тебя ничего не получится — вины твоей в этом не будет. В зыбком полусне я пролежал еще несколько… минут? Часов? Дней? Я даже не могу вести приблизительный отсчет времени, более того — я не могу спросить об этом Арэйн, поскольку попытка сказать что-нибудь может закончиться печальным образом. Но вот открылась дверь и раздался звон… Оружия? Кто сюда пришел?! Что… Что… Открыв глаза, я увидел у дальней от меня стены прямо напротив входа в хижину замеревших друг напротив друга Арэйн и Суэрона. Хм, возможно, я ошибаюсь, но кажется, что в схватке перевес на стороне девушки, поскольку ее меч находится у горла капитана. А нет, поправка, они сошлись на ничьей, поскольку кинжал военачальника прижимается к животу златовласки. Но выглядит Суэрон очень удивленным. Правильно, он-то никак не мог взять в толк, почему я из всех новичков выбрал именно ее. Сейчас, кажется, ему предстояла возможность убедится в том, что в людях я не ошибаюсь. Поправка — в их боевых навыках, поскольку недавние события все-таки показали, что с выбором друзей у меня небольшие проблемы. Решив хоть как-то урегулировать ситуацию, привлекаю внимание Суэрона взмахом руки. Удачно роняю с кровати стакан с водой. Арэйн не оборачивается, а вот капитан как раз может посмотреть на меня поверх ее головы. Я моргаю два раза. — Нет? — с удивлением переспрашивает меня Суэрон. Он понимает, что значит это «нет» и первым опускает оружие. Арэйн же свое убирать не торопится, но говорить с ней у меня нет сил. Придется Суэрону самому… Закрыв глаза, проваливаюсь в беспамятство. Последняя осознанная мысль — а почему я вдруг решил, что старый товарищ по приключениям в Бездне не предаст меня подобно той девушке?***
Когда в хижину ворвался Суэрон, я приготовилась драться не на жизнь, а на смерть. Защиту Бландера, в принципе, обойти можно, если ты достаточно искусный маг, то есть пардон… Как тут у них называются те, кто способен манипулировать энергией эфира? Капитан напал на меня сразу же, не дав сказать ни единого слова, ни задать какой-либо вопрос. С учетом того, что Арми, утомленным пережитыми лесными приключениями, спал где-то в глубинах моего энергополя, с военачальником Альтгарда мне пришлось справляться самой. И я бы справилась, ведь по силе, да и по опыту, мы были примерно равны, но в момент, когда я прижала клинок к его горлу, к животу было приставлено что-то острое. Дальше двинуть оружием он не рискнул — как и я, хорошо понимал, что даже если насадить противника на нож, то он успеет ударить в ответ, а раны, которые мы нанесем друг другу, будут смертельными для обоих. Примерно в тот момент, когда я собиралась хотя бы попытаться разрядить атмосферу шуткой вроде «ну теперь вы точно обязаны на мне жениться» или «а может, все-таки поговорим», сзади раздался звон падающей со стола посуды. Чашка глиняная, так что вроде бы не раскололась, но шум едва меня не отвлек. — Нет? — с изумлением произнес Суэрон. После чего опустил кинжал. Я с недоверием посмотрела на него исподлобья. Вот если он сейчас скажет мне, что они с Бландером друзья, то я даже не попытаюсь сделать вид, что чему-то удивилась. С учетом того, что элиец спокойно живет и работает в асмодианской крепости… Да какой бы ни была маскировка и какими бы распиздяями не были всякие проверяющие — если бы его никто не покрывал, то хрена лысого он бы тут выжил. Но почему не сообщил мне, что можно обратиться к капитану? Скорей всего, просто боялся его подставить. В принципе, тут я Бландера понимаю: знакомы мы с ним без году неделя, знать он обо мне ничего не знает кроме той информации, что присутствует в личном деле, а произошедшее между ним и Вики существенно подрывает остатки того доверия к людям, что у него были раньше. — Арэйн, я его друг, — тихо произнес Суэрон. — А если я тебе не верю? — А мы уже на «ты»? — Да ты жениться на мне обязан после того, как облапал меня во время драки везде, где только можно! — Я подумаю над этим, если ты опустишь меч, — капитан улыбнулся краешком рта. — У меня на шее, под рубашкой. Я не сразу поняла, о чем именно он говорил, но когда догадалась… Аккуратно концом меча поддев тонкую цепочку, я вытащила из-под одежды медальон. Такой же, как тот, что висел на шее Бландера. Он еще очень сильно разозлился, когда я его увидела и отметила необычность изделия. Считать медальон доказательством? С одной стороны — вещичка явно не ширпотребовская и наличие идентичных у двух разных людей как бы намекает на отношения сродни братским. За время моего нахождения в разных группах доводилось сталкиваться с различными вариантами таких «отличительных черт», когда все члены отряда носят одинаковые украшения, делают одинаковые прически или еще какой дурью маятся, чтобы показать свое единство. Каюсь, сама этим грешу периодически… — Ладно. Но без глупостей, — прежде, чем капитан успел что-либо мне возразить, кинжал из его опущенной руки был выбит резким движением ноги и полетел в камин. Пока не потушишь — не вытащишь, да и после тушения не сразу, ведь металл довольно быстро раскаляется… Похожая участь постигла двуручник, висящий за спиной мужчины, разве что в камин он не влез и мне пришлось просто зашвырнуть его под лежанку. Тихое бормотание со стороны кровати показало, что состояние моего пациента опять покатилось по наклонной. Послышался кашель. Судя по булькающим звукам, ничего хорошего ждать по определению нельзя. Суэрон кинулся к кровати первым и замер. Знаю, что он чувствует. Знакомое ощущение, когда ты весь сам такой большой и сильный, и всех нагнешь, никого не пощадив, а когда у тебя на руках оказывается раненый сопартиец, то ты сделать не можешь ничего. Я могла. Верней — мог Арми, отсыпающийся сейчас в моем энергополе. А еще — у меня были лекарства и нефиговые такие познания в анатомии, которые применимы даже на территории этого анимешно-мультяшного мирка. И теперь, кажется, появился помощник, который хоть и не особо шарит, судя по всему, в медицине, но вполне способен справиться с различными «силовыми» заданиями. — Держи его, — поручив Суэрону удерживать бьющееся в судороге тело, я силой попыталась это самое тело напоить. Инъекций пока что здесь не придумали, так что только зелья, только хардкор. Если пациент не в состоянии проглотить хотя бы немного заживляющего снадобья — он умирает. Простой и жестокий мир, мать его… Бландер глотать мог. Возможно, в какой-то момент на несколько секунд пришел в себя и понял, что от него требуется, поскольку примерно треть склянки я в него все-таки залила. Все остальное расплескалось по постели, ну и по нам с капитаном. Развесив намокшее одеяло сушиться, я привычно укутала раненого своей курткой, которая как раз к тому моменту досушилась. Дополнительно на него набросил свой теплый плащ военачальник Альтгарда. Суэрона я видела до сегодняшнего дня буквально пару раз и то издали. Лично нас не представляли, понятно дело — не того я полета пташка, чтобы с самим военачальником пересекаться. Хотя стоп… Откуда он знает мое имя?! Только сейчас до меня, в принципе, дошло, что называя себя другом Бландера, Суэрон душой не покривил. И, кстати, типично элийский вид гладиатора его не смутил. — Нам нужно унести его отсюда. В крепости есть толковые целители, если потребуется, то… — Его нельзя переносить, — покачала головой я. — Не в ближайшую неделю. Его вчера протащило через портал, потом еще я несла через поллеса, пока сюда добрались. Слишком большая вероятность, что он… Мужчина резко схватил меня за руку и показал глазами на Бландера. — Он нас не слышит, не беспокойтесь. Если не хотите травмировать его еще сильней — никакой транспортировки на носилках и, тем более — никаких перемещений через порталы. — Дай перечень повреждений, — еще более глухим голосом потребовал военачальник. — Пробито легкое, из-за неизвестного состава, который был нанесен на оружии, начался воспалительный процесс. Позвоночник не задет, но повреждения грудной клетки… Я бы сказала, критические. — Возвращение ему «асмодианского» вида сейчас… — Исключено, — я качнула головой. — Тело имеющийся нагруз еле-еле выдерживает, а вы еще хотите его трансформировать дополнительно? — Ты его вытащить можешь? Твой хранитель разве не в состоянии справиться с такими повреждениями? — Уж не знаю, откуда вы о нем знаете, но нет — он не в том состоянии, чтобы лечить других людей. Что же насчет меня… Понадобятся некоторые вещества, которые я достать не могу. Потому что они запрещены к свободной продаже и к продаже вообще. Но если они у меня будут, то я даю ему процентов тридцать вероятности выжить. — Давай мне список — принесу все, что нужно, — капитан с тревогой посмотрел на Бландера. Сейчас этот человек в тяжелой кольчуге вовсе не казался таким суровым и серьезным, как в те моменты, что я видела его издалека. Да, Суэрон, как и другие военачальники, излучал некое подобие… силы, что ли? Поняв, что у меня писчих принадлежностей с собой нет, Суэрон достал из своего куба на поясе пергаментный свиток и перо с чернильницей. Хм, оказывается, они тут придумали уже «невыливайки» Здорово. Не здорово, что не придумали авторучки — перьями я писать, конечно, научилась за время всей этой беготни то по средневековью, то по фэнтезийным мирам, но в целом ручки как-то получше будут в этом плане. Техническую революцию в этом плане тут, что ли, устроить на досуге? Я принялась сосредоточенно записывать в столбик все ингредиенты. Спасибо тебе, тот внутренний голос, что надоумил меня взять основным «факультативом» алхимию. И спасибо тебе, Хонир, что ты считал меня великим талантом и дал доступ и к своей библиотеке, и разрешение на посещение специализированного отдела в городской. Талант-не талант — тут вопрос спорный. Когда ты знаешь человеческую анатомию на уровне «глаза-рентген», вдобавок — мотаешься по мирам несколько десятилетий, а в каждом из них, как ни крути, есть своя версии алхимии, зельеварения, травничества и так далее, то поневоле станешь великим талантом. Ну и визор выручает, опять же — когда у тебя на глазах висит хрень, которая при наведении на любую травку или, например, смолу, выдает точный химический состав, то остается только помахать ручкой плетущимся в хвосте конкурентам. Подняв голову от пергамента, я обнаружила, что Суэрон сидит на полу, прислонившись спиной к стене рядом с очагом и пристально изучает меня исподлобья. — Арэйн Шеллад, почему ты помогла элийцу? Я хотела было отшутиться, но натолкнулась на его взгляд. Вопрошающий, встревоженный и… Какой-то уставший. — Мне элийцы ничего не сделали, — тихо произнесла я. — А если и сделают, то поплатятся за это конкретно те индивиды, которые причинят мне зло. Ненавидеть всю расу за какой-то там конфликт прошлого, в котором непонятно кто виноват, или же ненавидеть своего друга только за то, что он оказался в итоге представителем этой расы я не могу. Бландер для меня — это Бландер. Вне зависимости от того, асмодианин он, элиец, или мексиканский тушканчик. Это человек, который подсказал мне короткую дорогу от Пандемониума до Альтгарда, помогая избежать необходимости стоять очередь к телепорту. Это человек, который просто на основании первого впечатления взял меня к себе в группу. Вроде как доверие авансом. И моя задача это доверие не предавать. Бландер — это тот веселый парень, с которым мы вместе чистили небо над плесенью бездны, при этом перемывая кости другим новичкам. И с которым мы потом устроили заваруху на окраине Пасфельта. Если мне придется в будущем сталкиваться в боевых конфликтах с элийцами, то я все равно не стану ненавидеть его. — Ты говоришь, как мы в Бездне. Ты в одном ошиблась, девочка… Бландер — не элиец. Он асмодианин, который длительное время провел в Элиосе. Если это происходит, то представители нашей расы становятся точь в точь такими же, как они. — Потому что они — это, по сути, и есть мы, — фыркнула я. — Все ведь помнят легенду о Катаклизме, но, похоже, мало кто понимает. — Да, согласен. Мало кто. Не высказывай своих взглядов другим нашим соотечетсвенникам — это многим может не понравиться. Я вернусь, как только смогу. Тебе придется остаться с ним на все время выздоровления. Причину и объяснение я найду. — А Вики… — Поймаем. Кем бы она ни была, никто не имеет права безнаказанно причинять вред моим близким. Глаза Суэрона зло прищурились. Этот прищур вызвал у меня в глубине души странное одобрение. Система распознавания «свой-чужой» активирована. Распознавание — завершено. Свой — признан. Так что оружие я ему вернула без лишних вопросов. По крайней мере, двуручник. Кинжал я вытащила, не прикасаясь к нему руками и положила рядом с очагом. — Это адамантит, — чуть усмехнулся Суэрон, голой рукой берясь за рукоятку и отправляя оружие в ножны на поясе. — Обычным огнем его не нагреешь. — Необычным людям необычное оружие. Впрочем, тебе ли это не знать… — с долей ухмылки капитан провел пальцами по шее. — Мало кто способен уничтожить душу своего врага. — И мало кто способен это увидеть, — в спину произнесла я ему. Моя реплика осталась без внимания. Впрочем, кажется, на тему нашей необычности мы еще поговорим. Вот пусть сначала вернется, притащит мне медикаменты, чтобы гладиатора на ноги поставить и поговорим, честное слово.