Право на эгоизм

В столице была запрещена рыбная ловля, да и никто не рискнул бы, судя по тому, сколько отходов город сбрасывал в водоёмы. Утром Матсумото-сан увидела на пороге жизнерадостного Ютаку, в то время, как Таканори спускался со второго этажа, таща на себе рыболовную поклажу. На вопрос матери Таканори, Юта, не моргнув глазом, прочёл целую речь, которую они вчера вдвоём усердно сочиняли. Строго наказав не засиживаться за удочками допоздна, Матсумото-сан удалилась по делам. Юта на первой же станции свалил на романтический променад, а Таканори поехал на своё излюбленное место. Солнце уже начинало припекать, когда Таканори, раскрутив удочки, принялся за дело. Блики на воде слепили, от звенящей тишины накатывала ленивая вязкая дремота. Таканори переложил рюкзак под спину, улёгся поудобнее, держа в поле зрения поплавки, и прикрыл глаза. Воздух слегка подёрнулся лёгкой рябью, как будто кто-то пропустил окружающий мир через огромный мыльный пузырь. Всего на мгновение. Таканори сквозь опущенные ресницы перевёл взгляд чуть дальше и увидел расходящиеся круги на воде. Там был человек. На том берегу. Всю томную сонливость словно рукой сняло. Чёрт! Он был уверен, что ещё минуту назад там никого не было! Убрав мешающуюся чёлку под бейсболку, Таканори внимательно присмотрелся. Точно, человек. Мужчина, судя по рельефной широкой спине. Он ополаскивал покатые мускулистые плечи. Длинные чёрные волосы струились вдоль позвоночника, огибая спинные мышцы под смуглой от загара кожей. Таканори грустно вздохнул. Его собственная фигура была, мягко сказать, очень далека от идеала. И всё, что ему оставалось делать - с завистью смотреть на тех, кого природа одарила ростом и другими выдающимися параметрами. Он настолько засмотрелся на купающееся совершенство, что выпустил из рук удочку. Та громко плюхнулась в воду. Мужчина на противоположном берегу замер. Таканори, чертыхнувшись, спустился за удочкой, а когда вернулся на место, увидел, что незнакомец развернулся лицом и, скрестив руки на груди, пристально и настороженно наблюдает за ним. Остаться или уйти? В мозгу лихорадочно метались эти два выхода. Таканори разозлился, решив, что никуда он не уйдёт. Он же первый сюда пришёл? Но незнакомый мужчина может быть опасен. Он искоса быстро глянул в его сторону. Тряхнув чёрной гривой, незнакомец развернулся и начал выходить из воды. Волны окатывали красивую спину, вот уже показались ямочки на пояснице... Таканори не мог заставить себя отвести взгляда. Тело мужчины было великолепным, словно у древнегреческих статуй. Заворожённо Така смотрел как уверенно тот рассекает водную гладь. Вот сейчас должны будут появиться упругие ягодицы... Рот Таканори внезапно наполнился слюной. Вот... Сейчас... Широкую лоснящуюся конскую спину Таканори не ожидал увидеть ни при каком раскладе. Вытаращив глаза, он смотрел, как из воды выходит... кентавр?! Таканори моргнул, потряс головой. Потом потёр рукавом глаза. Получеловек-полуконь не пропал. Он элегантно отряхнулся и грациозно потопал вдоль берега. - А-а? Таканори опомнился, рывком нацепил рюкзак и побежал параллельно. Он помнил: там, за поворотом, река имеет брод. Если это чудо никуда не свернёт по дороге. Отбежав прилично, вспомнил про удочки. На противоположном берегу изящные копыта уже в лёгком аллюре взрывали песок. Махнув рукой на удочки, Таканори добежал до нужного места. Времени разуваться и закатывать джинсы не было, и он как есть кинулся сквозь течение на другой берег. В кроссовках неприятно чавкало. Джинсы ниже колена липли к коже. Таканори огляделся. Неужели, опоздал? В темноту леса от берега уходила неширокая тропинка. Он присмотрелся. Точно! Впереди среди ветвей мелькнула смуглая спина. Таканори помчался по тропинке в лес. Он бежал довольно долго, пока в боку не начало колоть, а перед глазами не заплясали разноцветные мушки. Таканори привалился спиной к ближайшему стволу. Лес был густой. деревья стояли так плотно, что редкие лучики солнца с трудом пробивались сквозь зелёные заросли. Одурманивающе пахло хвоей, по обе стороны от тропинки расстилался ярко-зелёный ковёр из папоротников и мхов. Где-то вверху, в кронах, на все голоса переливался птичий гомон. Нигде уже давно не мелькало смуглое тело. Конечно, подумал Таканори, куда мне угнаться за конём. Он оторвался от неровного ствола и, разувшись, пошёл по тропинке. Любопытство гнало его вперёд. А ещё свербящее чувство между лопаток. Он чувствовал чей-то взгляд, но оглядываясь, не видел ничего, кроме деревьев и кустарников. Довольно скоро он увидел просвет. Подойдя ближе, он остолбенел. То, что он принял за просвет, оказалось высоченной стеной из светлого камня. А сам он стоял перед огромными тёмными деревянными воротами с металлическими кольцами на створках. Таканори в страхе посмотрел назад. Тропинка постепенно растворялась в темноте леса. Таканори сглотнул и шагнул к воротам.