Сожги мою тень

      — Зря вы с ними не попрощались, — заметил Голд и повернул ключ в замке зажигания. Кадиллак тронулся с места.       — Вас спросить забыла, — осадила его Эмма и принялась рыться в небольшой тканевой сумке в поисках телефона. Она не горела желанием выслушивать лживые напутствия родителей, а вот позвонить Генри было надо. — И куда мы едем? К вам домой?       Голд что-то говорил об этом, но Эмма была настолько глубоко погружена в себя, что пропустила многое из сказанного. Сейчас из внутреннего её интересовал исключительно урчащий желудок. Шоколадные батончики не утолили голод, а сделали только хуже — теперь к утробным звукам добавилась изжога.       — Нет, ко мне на дачу. Я не желаю Белль смерти, да и не хочу, чтобы вы полгорода разрушили, — пробормотал Голд и после паузы добавил: — Надеюсь, Лерой там нигде не напортачил.       Он вёл медленно и довольно неуверенно, зато плавно. Из трясущихся рук Эммы в очередной раз выпали влажные салфетки.       Всё-таки хорошо, что Голд ведёт машину. Водитель из меня сейчас никакой.       Она была благодарна ему.       — Может быть, перейдём на ты? — неожиданно для себя предложила Эмма. — От постоянного выканья чувствую себя старухой.       Голд поперхнулся, но, откашлявшись, миролюбиво произнёс:       — Давай. Только мы навряд ли станем от этого друзьями.       — Мне и без этого хватит страданий, — фыркнула Эмма.       Она, безусловно, была ему благодарна за то, что он попробовал защитить её перед Мери Маргарет, и ещё за глинтвейн. А главное — за то, что, побывав в её воспоминаниях, не расспрашивает о них и не пытается изображать сочувствие. Эмма ценила это.       Она хотела было положить салфетки в другой внутренний карман, но там обнаружила мобильный с наушниками, запутавшимися в зубчиках расчёски. Не став тратить время на распутывание, она просто вынула их и набрала номер единственного дорогого ей на данный момент человека.       — Генри, ты где? Я временно живу у… — начала было Эмма.       — Мам, я люблю тебя, уроки сделал, руки помыл, — затараторил Генри. С другого конца провода доносились выстрелы и эпическая музыка. — Мне Вольфкрик захватывать надо! Извини!       — Перезв… — но договорить Эмма не успела, Генри положил трубку.       Двадцатое число. Вольфкрик. Ну конечно.       Эмма провела пятернёй по лицу и оборвала вызов. Она совсем забыла, что у Генри сражение года в онлайн-игре. Он к нему месяц «в поте лица» и «не покладая рук» готовился, не только он, а вся команда таких же игроков по всему миру. Копил допы и деньги, донатил, статы качал да броники с оружием собирал по неоттестенным локациям, которые висли и глючили в самый неподходящий момент; армию наращивал да тактику с другими обсуждал — и это не считая постоянных нападений каких-то раков. И делал ещё много других малопонятных, но жизненно важных для него самого вещей.       Эмма старалась ему не мешать: так Генри хотя бы не лезет куда не просят, и ему не надо объяснять про средства контрацепции. Пока не надо. Но чем дольше эта пора не наступит, тем лучше.       Эмма решила не тратить время зря и начала разбираться в сумке. В открытое окно то и дело летели ненужные бумаги, фантики, признание в любви Крюка, оставленное на салфетке в кафе, и прочий мусор. Его уносил ветер всё дальше и дальше от кадиллака. Ей казалось, что вместе с ним из жизни исчезает всё ненужное, накопившееся в последнее время. Всё, чему там уже давно не место.       Голд никак не комментировал её действия. Он вообще молчал всю дорогу, хотя оборачивался чаще, чем это было необходимо, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. Эмме казалось, что ему надо сказать ей что-то важное, но вместо слов их вновь и вновь объединяла тишина.       Кадиллак тем временем остановился у небольшого бревенчатого дома. Голд заглушил мотор и вышел из машины, открыв предварительно Эмме дверь.       Свон поёжилась от промозглого ветра. Ко всему прочему её немного укачало, и она чувствовала себя не в своей тарелке. Голд тем временем достал чемодан Эммы и, кряхтя, подкатил к ней.       — Спасибо, — поблагодарила Эмма, хватаясь за кожаную ручку. — Очень галантно с ваш… твоей стор…       Её голос перебил грохот, сильный порыв ветра сорвал черепицу, что разбилась недалеко от машины.       Щелчок ключа в замке. Голд открывает дверь.       Румпель и Эмма входят внутрь. Ещё щелчок. Зажигается свет в домике.       — Свиньи! Я покажу этим гномам! — закричал Голд и в гневе бросил ключи на пол.       — Да уж, — хмыкнула Эмма.       Она оказалась в большой комнате, что объединяла зал, кухню и прихожую. Пол устилали старые газеты, а всю мебель закрывала полиэтиленовая плёнка. Везде были разбросаны строительные материалы. На кожаном диване стояло и каким-то чудом не падало ведро с клеем для обоев. На кухонном столе вместе с перепачканными едой вилками и ложками лежали грязные шпатели. На пустой вешалке для одежды болтались валики. В широкую и массивную декоративную вазу для цветов кто-то догадался засунуть шуруповёрт и гаечный ключ. Каждый угол был заставлен пустыми бутылками. Везде валялись упаковки из-под снеков и окурки.       — Сейчас я им устрою, — с этими словами Голд хлопнул в ладоши, и весь мусор растворился в фиолетовой дымке.       — Правильно, я бы сама Лерою за Крюка шуроповёрт в жопу засунула! — одобрила Эмма.       Он должен ответить за то, что спаивал Крюка.       Спаивал Крюка, — тут Эмму осенило, и она ударила себя по лбу. — Киллиан мог рассказать Лерою о том, что произошло в Камелоте и почему он так ведёт себя.       — Свои эротические фантазии оставьте при себе, — осадил её Голд и часто заморгал. — Я всего лишь свалил каждому из гномов на голову их же мусор и заставил шпатели кидать в них в грязь. Ну и заплачу им меньше, чем планировал, хотя…       Голд провёл рукой по матовым тёмно-коричневым обоям с тончайшим переплетением золотых и чёрных арабесок, затем поднял голову к бежевому натяжному потолку.       — Хотя к ремонту у меня претензий нет.       — У гномов своя ремонтная бригада? — удивилась Эмма.       — Да. В Сторибруке у каждого из них новая жизнь и профессия. Долгое время всех семерых братьев объединяли между собой только редкие вылазки в алмазные шахты и общее прошлое, а им захотелось общего настоящего и немного подзаработать. Вот и начали халтурить по городу с ремонтами и, судя по переделанному холлу отеля «У Бабушки», очень неплохо начали. Да и я не жалею, что нанял их.       — Хороший я помощник шерифа, раз не знаю такого, — пробормотала Эмма.       Вдруг что-то громко завибрировало в пиджаке у Голда. Он достал из внутреннего кармана «раскладушку», открыл её и тут же закрыл.       — Мне надо отъехать на пару часов, — с этими словами Голд развернулся на каблуках и направился к выходу. — Я буду спать в соседней маленькой комнате. Располагайте…располагайся здесь. Электричество, газ, безлим и вайфай. Всё есть. Туалет и ванная — красная дверь рядом с книжным шкафом.       Уже в дверях Голд повернулся обратно и послал фиолетовую искорку в сторону камина. Там мгновенно запылал волшебный лиловый огонь и стало намного теплее. Эмма бросилась греть замёрзшие руки.       Голд вышел на улицу. Вскоре послышался звук заведённого мотора и шум колёс, который быстро стих, оставив Эмму наедине со своими мыслями.       Она принялась вновь рыться в сумке. Очень хотелось есть. А во время поездки в одном из карманов Эмма обнаружила кусок белого хлеба. Пару дней назад она кормила им уток.       Эмма достала его из пакета и откусила. Хлеб не испортился, хотя и получил привкус пластика. Но это неважно, главное — ей уже не так сильно хочется есть.       Можно было попробовать поискать еду на кухне, но камин так приятно грел… Эмме захотелось просто ненадолго расслабиться, смотря на огонь.       Она села на кожаный диван, тот приветливо скрипнул. Он оказался на удивление мягким, но не столь удобным, как могло показаться на первый взгляд. Эмма часто сидела на подобной мебели и знала, что вскоре у неё может заболеть спина. Но сейчас это её не особенно волновало. Она слишком устала.       Ей нравилось это странное место, но оно казалось уютным лишь на первый взгляд. Мебель хоть и была дорогой и удобной, вся либо покрылась, как книжный шкаф, пылью и паутиной, либо её закрывал полиэтилен. Ею уже давно никто не пользовался.       Голд предусмотрительный и если бы планировал привезти меня сюда, то приготовил бы всё заранее, а тут бардак. Что он хотел сделать раньше? И в качестве кого я ему нужна?       Догадка не расстроила Свон. Она привыкла никому не доверять, особенно магам, особенно таким, как Румпельштильцхен.       Эмма лишний раз опасливо осмотрелась и приподняла брючину. Лодыжку холодил пистолет. После того, как Крюк, как и когда-то Дилан, начал приходить домой на бровях, она никогда не убирала его оттуда. Видимо, не зря. Голд, конечно, сильный маг, но пули руками отбивать не умеет. И это её большое преимущество.