Unfamiliar

Кастиэль не уверен, хорошо или плохо то, что к их с Дином приходу Джесс и Сэм не ждут на крыльце. Щёлкая замком велосипеда, он машет отцу Джесс, сидящему в гамаке и наблюдающему за граблями, убирающими листья с лужайки. Раз он молчит, значит, Джесс ещё не вернулась. – Я пойду в теплицу проверить, как там растения, – говорит Кастиэль Дину. – Тебе не обязательно идти. – Слава хрену, – радуется Дин, выпрыгивая из корзины и превращаясь на лету. – Если я увижу сегодня ещё хоть одно растение, точно сойду с ума. Кастиэль закатывает глаза и подталкивает его к двери, про себя удивившись обыденности и привычности этого движения. – Иди. И обещаю во время следующей инвентаризации не гонять тебя на верхние полки! – Ой не ври, Кас, тебе не идёт! – кричит Дин через плечо и со смехом скрывается в доме. Час спустя Кастиэль, успев проверить половину теплицы на предмет хорошего роста и качественного полива, слышит, как хлопает дверца машины, и выглядывает. Мама Джесс что-то рассказывает, указывая на дом Кастиэля; значит, через пару секунд его найдут. Кастиэль начинает считать, но проходит минута – наверное, они решили сначала забросить вещи. И не то чтобы они по приезде должны были сразу бросаться к нему. Ему даже стыдно за то, что он подумал, что они придут в дикий восторг, узнав, как прошла его церемония. Так он думает тридцать секунд, а потом до него доносится крик двух пятнистых сов – такой громкий, что слышно даже в теплице. Выронив лейку, Кастиэль выбегает наружу, едва не забыв запереть дверь. Джесс, изумлённая, стоит неподалёку и, увидев его, подбегает к нему и тащит за угол; и вдруг он видит Сэма и Дина, обоих в облике сов. Они хлопают крыльями и скачут друг вокруг друга, ухая и громко крича. Поначалу Кастиэль решает, что они ссорятся, особенно когда они сталкиваются крыльями, но они не пытаются задеть друг друга ни клювом, ни когтями, и становится ясно, что издаваемые ими звуки излучают не гнев. Кроме того, дерись они, на полу были бы перья. Схватив его за руку, Джесс резко дёргает её, не сводя взгляда с фамильяров: – Поможешь с застывающим заклинанием? Я вряд ли справлюсь с обоими. – Попробую. На счёт три? Они совместно создают несложное заклинание, временно заставляющее объект застыть. Обычно его используют, когда что-то падает со стола или с полки. Осенью Кастиэль любил применять его к опадающим листьям. Сэм и Дин застывают в прыжке, но галдеть не перестают, напротив, возмущённо вскрикивают, и Дин, к ужасу Кастиэля, начинает ругаться. – А ну прекрати! Джесс и Кастиэль разнимают их, хотя действие заклинания резко заканчивается и Дин начинает трепыхаться у него в руках. Вот теперь он издаёт гневное уханье. – Сейчас все соседи сбегутся! Что вы устроили? – Это он, Кас, это он, – шипит Дин, превращаясь прямо у него в руках. – Это Сэм. – Да, я знаю Сэма. Уже годы. Это не значит, что ты должен сходить с… О, – его вдруг осеняет, и он удивлённо смотрит на Сэма и Джесс. – Твой брат? Джесс снимает заклинание, и Сэм тоже превращается. Он с налёту обнимает Дина, и Кастиэль озадаченно переглядывается с Джесс. Разве бывают такие совпадения? Разве такое не происходит лишь в фильмах, книгах и телепередачах? Вероятность такой встречи настолько ничтожна, что Кастиэль просто теряется. – Итак, – ровным голосом говорит Джесс, пихнув его локтем, – у тебя есть фамильяр. – Да. – И ты даже не подумал скинуть смс-ку. – Это бы тебя отвлекло от поездки. Ты должна была учиться, – Кастиэль закатывает глаза и кивает на обнимающихся братьев: – Джесс, Дин. Дин, Джесс. Она младшая сестра, о которой я никогда не просил, и наш сосед. И ещё ведьма Сэма. Серьёзно, ничтожна. Отстранившись от Сэма, Дин обнимает и Джесс. – Я взламывал дурацкое бюро всю неделю, а он живёт по соседству! – отступив назад, он ухмыляется Джесс. – Могу поцеловать тебя на радостях. – Не надо. Они втроём произносят это одновременно, и Дин, удивлённо посмотрев на них, смеётся. За прошедшую неделю Кастиэль уже слышал его разный смех, но такого, исполненного счастья – нет. Впрочем, повод отличный. Кастиэль даже не в силах разозлиться из-за того, что Дин всё это время взламывал базу бюро, солгав ему насчёт переписки. – Пусть поговорят, – Кастиэль уводит Джесс на кухню. – Им многое нужно нагнать, а я хотел бы послушать о твоей поездке. Поможешь мне с ужином. Джесс начинает вслух радоваться тому, что у Кастиэля наконец есть фамильяр. Её удивляет, что звёзды сошлись так, что Дин срезонировал с единственным ведьмаком своего возраста и вдобавок соседом потерянного Сэма, но она всё равно рада. А потом она начинает восторженно рассказывать обо всём том, что Кастиэль сможет с помощью Дина – может, даже участвовать в соревнованиях по волшебству, как она с Сэмом, – и Кастиэль не находит в себе мужества её перебить. Как ей сказать, что он, кажется, вовсе не срезонировал с Дином? Как объяснить, что он почти уверен, что Дин просто хотел выбраться из центра? Она кажется такой счастливой – и как сказать ей, что он надеется на возвращение волшебства не больше, чем до встречи с Дином? Прошла неделя, а сил у него не прибавилось ни на йоту. Но ведь улучшение уже должно было быть заметно. Если бы их циклы синхронизировались, он уже колдовал бы лучше. – Жду не дождусь, когда мы снова сможем сразиться, – улыбается Джесс, опираясь о шкафчик, пока Кастиэль достаёт продукты с верхних полок. – Ты только подожди: на этот раз я тебя сделаю. – Ты же понимаешь, что я знаю больше заклинаний, да? – отшучивается он, чуть улыбаясь. – И пока ты не начала строить обречённые на провал планы: вы с Сэмом останетесь на ужин? Он не против их общества, да и было бы некрасиво разлучать оживлённо болтающих в гостиной братьев. Кастиэль не разбирает слов, но их голоса до кухни доносятся. Всего несколько новых голосов – а дом каким-то образом становится уютнее. – Да! – подскакивает Джесс и несётся к двери. – Пойду вещи вынесу из машины и скажу маме, что мы будем есть здесь! Вернусь через минуту! Кастиэль включает духовку и вынимает блюдо для запекания, а потом идёт сказать Сэму и Дину об их с Джесс решении. Но тут он слышит недовольство в голосе Сэма и застывает на полпути, за углом, где им его не видно. Он не должен подслушивать, да и не собирался, но не хочет помешать, если они говорят о чём-то важном. – Ты серьёзно всю неделю пытался найти меня вместо того, чтобы узнать Каса получше? Дин кажется оскорблённым. – Эй, я хороший фамильяр! Мы разговаривали и тусовались. И я на работу с ним ходил и всё такое. Я не полная скотина. Сэм вздыхает, а диван поскрипывает. – Мне пару раз говорили о тебе и дали твой электронный адрес, но я тебя совсем не помнил и каждый раз, как что-то начинал писать, пугался. Я знал о тебе только то, что говорили мама с папой. Папа всегда говорил, что ты будешь меня искать. Так я был на первом месте? Я имею в виду, после того, чтобы найти ведьмака. – Типа. Я решил, что если устроюсь вне центра, найти тебя будет проще. Часики всё-таки тикают. Наступает тишина, и Сэм заговаривает едва слышно: – Ты знал, что Кас мой сосед, когда с ним познакомился? – Понятия не имел. Я здорово удивился, встретив там ведьмака его возраста, но это оказалось очень кстати. Мама всегда говорила, что за мной присматривают ангелы, хотя вряд ли имела это в виду буквально. Ты знал, что его назвали в честь ангела? Кастиэль, ангел четверга. Я погуглил. Раздаётся глухой звук удара, и Дин шипит от боли: – Ай! Какого хрена? – Ты подлец. Ты солгал Касу, чтобы выбраться из центра? – Я… – Дин замолкает и, хотя Касу это могло и померещиться, гулко сглатывает. – Наверное? Не знаю, Сэмми. Я уже не был уверен, что смогу с кем-то срезонировать, я просто хотел… Кастиэль медленно отступает назад, опираясь о стену. Он не удивлён, но это не означает, что он и не разочарован, как бы ни старался. Стиснув пальцами низ свитера, он сглатывает неожиданный ком в горле. Он что-то такое и подозревал и не обижен на Дина. Должна же была быть какая-то причина тому, что Дин его выбрал. Даже не знай он о его соседстве с Сэмом, он наверняка понял, что Кастиэль хочет фамильяра так сильно, что согласится на него без лишних попыток удостовериться, что резонирование произошло. До него доносятся громкое ругательство Сэма и ещё один звук удара. – Поверить не могу! Кас мой друг, Дин! – Откуда мне было это зна… – Он мой друг, и он годы ждал, пока с ним срезонирует фамильяр! – Сэм переходит на громкий шёпот. – Он по врачам ходил, потому что думал, что с ним что-то не так! Его двоюродному брату пришлось жить с ним месяцы, потому что у Каса была ужасная депрессия! Кас морщится при упоминании об этом. Это были вроде как тёмные времена, и ему нравится думать, что это он преодолел. И зря Сэм об этом заговорил. От того, что он расстроит и Дина, лучше никому не станет. Если Кас что и узнал за неделю общения с Дином и наблюдения за ним, так это то, что он и так тяжело ощущает свою вину. Он пытается это скрыть, но он очень сопереживающий человек. – Нельзя просто так ему лгать! – ещё один звук удара и сердитое шипение. – Ты вообще представляешь, что с ним будет, когда он поймёт, что ты его просто использовал? У вас обоих иссякнет волшебство, и через пару месяцев ты станешь чёртовой совой!.. А он снова останется один! Он так одинок, Дин, а ты его используешь. Не сразу собравшийся с ответом Дин кажется очень несчастным. – Я не знал. Я… – Не знал. Но ты должен ему сказать. Кас ещё может снова начать ходить на церемонии. Может, у него ещё будет возможность… Развернувшись, Кас возвращается на кухню и принимается за готовку. Он ощущает странное оцепенение; у Дина была уважительная причина для того, чтобы захотеть выбраться из центра. Лучшая, чем те, что приходили Кастиэлю в голову всю эту неделю, пока он пытался мыслить разумно и убедить себя, что всё это не по-настоящему. Но дело в том, что за последние пару дней Дин начал ему нравиться. Хотя были у них и расхождения, в частности, по поводу музыки, он думал, что они хорошо поладили. Дин просто вписался в жизнь Кастиэля, будто место, предназначавшееся для фамильяра, всегда принадлежало ему. И то, что их волшебство не переплетётся, не так ужасно, как то, что через два месяца Дин исчезнет. Ему исполнится двадцать один, и он больше не сможет превращаться в человека. Наверное, теперь им нужно поговорить об этом. Что он собирался делать, если бы смог взломать базу данных? Сбежать на поиски Сэма? А теперь, когда они нашли друг друга, он останется до дня рождения, или скажет брату всё, что хотел, и уйдёт? Как бы Кастиэлю ни было неприятно это признавать, это было бы к лучшему. Значит, меньше опасность привязаться к Дину. Он уже знает, что будет по нему скучать, а ведь прошла всего неделя. А дальше будет только хуже. Будь у него достаточно мужества, он бы прямо сейчас попросил Дина уйти. Дал бы ему денег на мотель или вроде того на первое время, пока он не найдёт работу. Это вариант, но к нему сердце у Кастиэля не лежит. – Эй, земля вызывает майора Тома. Майор Том, приём, – Джесс тянет его за ухо и машет рукой перед его лицом. – Ты меня слышишь? Кастиэль моргает и переводит взгляд на подругу. – Извини, что ты говорила? Он даже не слышал, как она вошла. Подозрительно посмотрев на него, Джесс спрашивает: – Ты сказал парням, что мы ужинаем здесь? – Они разговаривали. Я не хотел помешать, – Кастиэль опускает взгляд на свои руки, пытаясь вспомнить, когда это он начал смешивать соус для лазаньи. Ещё какое-то время посверлив его взглядом, Джесс оборачивается к гостиной. – Сэм! Дин! Идите помочь с ужином, если рассчитываете на еду! Прошаркавший на кухню Дин всё трёт руку и кисло косится на Сэма; Кастиэль пытается не замечать. Нельзя дать им понять, что он слышал их разговор. Было некрасиво подслушивать так долго, и он не хочет испортить ужин. Ведь это должно быть вроде как празднование. Он не понимает, как это проницательная Джесс не замечает враждебности между Дином и Сэмом. У Дина фальшивая улыбка выходит лучше, чем у Сэма, и он весь ужин болтает с Джесс о своей жизни. Кастиэль не слышит ничего для себя нового. Сэм обращается к Дину только короткими рублеными фразами, и Джесс бросает на него недовольные взгляды. Может, поэтому после еды она почти сразу уводит Сэма домой, задержавшись только, чтобы зачаровать посуду на мытьё. Это вроде как благодарность за ужин, и Кастиэль этому рад: он совершенно не в настроении мыть посуду. Ему хочется только забраться под одеяло и проспать, пока это всё не закончится. Может, есть подходящее заклинание. На плечо ему опускается рука, и он отрывается от складывания остатков в холодильник. Дин взволнованно хмурится: – Ты в порядке? – Просто устал, – Кастиэль выдавливает улыбку. – Не закончишь с уборкой? Думаю, я лягу немного пораньше. – Немного пораньше? – Дин бросает взгляд на часы. – Кас, ещё только восьмой час. Ты разве закончил в теплице? Нет, но это неважно. Завтра у него выходной, и он может провести там всё утро. Окружить себя растениями, которые поднимут ему настроение. По крайней мере, он на это надеется. Пожелав Дину спокойной ночи и приложив усилие, чтобы не заметить его обеспокоенный взгляд, он уходит в спальню. Ещё и вправду рано, да и новое знание тяжело давит на душу, так что Кастиэль часы лежит без сна. Но и сон облегчения не приносит; что ему снилось, он не помнит, но посреди ночи он просыпается, чувствуя себя ничуть не лучше. Какое-то время он таращится в потолок, пытаясь понять, что его разбудило, и как-то очень долго не замечает мерных потягиваний за волосы. Повернув голову на бок, он оказывается лицом в перьях и сразу отстраняется; на подушке рядом с ним уютно устроилась сова. – Дин? – Да? – Дин щёлкает клювом. – Почему ты расчёсываешь мои волосы? Дин снова подходит ближе, щекоча его щёку пером. – Хороший фамильяр должен помогать ведьмаку. Я услышал тебя из соседней комнаты и подумал, что тебе может помочь то же, что и совятам. Их всегда успокаивала чистка перьев клювом. Я тебя разбудил? – Просто плохой сон. – Кастиэль поворачивается на бок лицом к Дину, хотя стоило бы отвернуться. Ему даже не кажется странным проснуться с Дином, пусть и в совиной форме, в одной постели. – Прости, что разбудил. – Я не спал, – бормочет Дин, и Кастиэль снова ощущает прикосновения его клюва к волосам. Это на удивление приятно. – Слишком много всего, знаешь. Кастиэль мурлычет в ответ, закрывая глаза и сосредотачиваясь на успокаивающих касаниях клюва вместо того, что может заставить его проснуться. Если постараться как следует, можно почти восстановить ощущение того, как мама проводила рукой по его волосам, намурлыкивая ему колыбельную. Одна из его последних мыслей перед тем, как провалиться в сон, о том, что было бы приятнее, задействуй Дин пальцы. Утром Кастиэль обнаруживает Дина на своём комоде, уютно дремлющего на его вчерашней футболке. Во сне он издаёт негромкие звуки – тихое уханье, наверное, заменяющее ему похрапывание. Это довольно мило. Тихо собрав вещи, Кас выходит, не разбудив его. Он оставляет для него завтрак перед микроволновкой и остаток утра проводит в теплице, доделывая вчерашнее. К его удивлению, когда он возвращается, оказывается, что Дин уже приготовил обед. Он сидит на диване в гостиной, оставив ноутбук на кофейном столике, и нельзя не заметить, как сложно ему смотреть на Кастиэля. Он явно остро ощущает вину, и Кастиэль не знает, как сказать ему, что он знает и понимает. Весь день ужасно неловкий. Дин не избегает его, но они почти не разговаривают. Когда в обед за пару часов до прихода Джесс из школы приходит Сэм, они оба запираются в комнате Дина. До Кастиэля доносятся звуки их разговора – иногда громкого, а иногда переходящего в едва слышное бормотание. Чтобы снова ничего не подслушать, он уходит в свой кабинет и заучивает страницы из книги по зельеварению для учёбы. Следующий день такой же, разве что Сэм приходит раньше – и скоро уходит, но возвращается потом, когда Кастиэль учитывает растения в теплице, а Дин уезжает на велосипеде в магазин. Лучше доделать всё в выходной. Если он что-нибудь забудет или не сможет увезти на велосипеде, они заберут завтра по пути домой – если Дин решится пойти с ним. – Эй, Кас? – Сэм кажется обеспокоенным. Постучав, он входит в теплицу. – Занят? – Входи, Сэм, – Кастиэль не поднимает взгляда. – Как вы поладили с Дином? Он знает ответ, но не хочет этого показывать. – Э, ну… – дверь хлопает, закрываясь, и Сэм опирается о неё спиной, глядя в потолок, будто может найти там ответы. – Вообще-то не так уж и хорошо. – Какое-то время помолчав, он вздыхает. – Слушай, Кас, я должен тебе кое-что сказать. Кастиэль поднимает взгляд от листьев мандрагоры и видит его искажённое от переживания лицо. Наверное, он все эти два дня спорил с собой и с Дином насчёт того, говорить ли ему. И, раз Дин не решился, он взял это на себя. Кастиэль не удивлён. Вздохнув, он откладывает блокнот и поворачивается к другу. – Я уже знаю. Сэм явно не такого ответа ожидал. Он замирает. – Ты… что? – Я знал с самого начала. Ведьмаки ведь тоже должны что-то почувствовать, а я ничего такого не ощутил. – Он опирается бедром о стол и скрещивает руки на груди. – И я подслушал ваш разговор в воскресенье. – Но если ты знал, почему ты миришься с этим? – недоверчиво спрашивает Сэм. Кастиэль пожимает плечами и стягивает защитные перчатки. Вот бы и для сердца была такая же защита; может, тогда он не ощущал бы такую острую боль между рёбер. Может, тогда следующие два месяца не принесли бы ему такую боль, которой он ожидает. – Я понял, что Дин лжёт мне, но по какой-то серьёзной причине. И скоро его день рождения – кажется, в конце января. – Он откладывает перчатки и слабо улыбается Сэму. – Я никогда не найду фамильяра. Так почему ненадолго не сделать вид, что это Дин? Пусть немного поживёт за пределами центров. – Но тебе нужен фамильяр, Кас! – Я хожу на церемонии только потому, что так положено. Я почти утратил волшебство, Сэм. – Покачав головой, Кастиэль отворачивается от его разочарованной мины. По шее пробегают какие-то тёплые мурашки, и он выглядывает в окно. – Я давно смирился. Сэм сердито выдыхает: – Но Кас… – Всё в порядке, Сэм. Беспокоиться нужно о Дине. Это ведь он скоро станет совой, которая боится летать. – Он смотрит на припаркованный велосипед, в корзине которого по-прежнему лежат пакеты с продуктами. Он повышает голос: – Так ведь, Дин? Удивлённый Сэм оборачивается и видит за стеклянной дверью силуэт принимающего человеческий облик Дина. Войдя, Дин смущённо машет им рукой. – Как ты понял, что я подслушиваю? Может, остатки волшебства. Может, ещё что. Кастиэль не знает, что сказать, и просто пожимает плечами. – Прости, – Дин опускает голову, не глядя на них обоих. – За всё. – Я же сказал, всё в порядке. Я не злюсь. Он и правда не злится. Он даже не уверен, что расстроен так, как следовало бы. Он знает только, что ему грустно. Было бы хорошо, окажись Дин его фамильяром. Они хорошо поладили, и Кастиэлю правда хотелось бы этого. Но совершенства не бывает, а он не хочет думать о том, что через пару месяцев потеряет новообретённого друга. – Почему нет? – спрашивает Сэм. – Он лгал тебе, Кас. – Я же сказал, что подозревал с самого начала. Какое-то время попереводив взгляд с одного на другого, Сэм поднимает руки вверх. – Сдаюсь. Вы оба ненормальные. Пойду встречу Джесс. Он уходит, задев Дина плечом, и во дворе перекидывается в сову, исчезая далеко в небе. – Он злится на меня, – ровно говорит Дин, всё-таки глядя на Кастиэля. – Вроде как… очень, очень злится. Если честно, я не понимаю, почему не злишься ты. Даже если ты «понимаешь» и «подозревал» – всё равно. Кастиэль пожимает плечами и снова натягивает перчатки. – Злиться – это трата времени. Это ничего не изменит. Нам лучше поговорить о том, что ты собираешься делать. – Не знаю, – Дин запирает дверь и, обходя столы, приближается к нему. Он берёт блокнот и карандаш, готовый записывать всё, что продиктует о растениях Кастиэль. – В смысле, чего ты хочешь? Чтобы я ушёл? – Можешь остаться, если хочешь. Будешь ближе к Сэму. И он скоро успокоится. – Он берёт ушные затычки и протягивает одну из пар Дину. – Нет нужды менять что-то между нами. – Ты слишком хорош, Кас. Кастиэль улыбается, но Дин только хмурится в ответ. – Есть разница между тем, чтобы быть хорошим, и усталостью. Я устал беспокоиться о фамильярах. Устал бороться с иссяканием волшебства. Я лучше буду жить, как живу. Присоединяйся на любое время, если захочешь. Дин хмурится ещё сильнее, а Кастиэль вставляет в уши затычки. Больше Дин ничего не говорит, но Кастиэль почти ощущает слова, которые ему хочется произнести. Вздохнув, он тоже вставляет затычки, но всё равно морщится, когда Кастиэль вытаскивает мандрагору из горшка, чтобы измерить её. Потом, когда они уже разбирают продукты, закрыв буфет, Дин резко оборачивается к Кастиэлю. – Я хочу остаться здесь. Я не знаю, насколько собой останусь, но если останусь, то хочу остаться и после. Пожалуйста. – Я буду рад. И на этот раз Дин отвечает на его улыбку своей.