Инфекция

Когда кровь была смыта, а раны обработаны, мужчина в военной форме, которого, как оказалось, звали Кент, отвел всех вниз, к фонтану, вокруг которого стояли стулья. Кент выключил основное освещение, помещение окутал полумрак и разноцветные блики от дорогих витрин фирменных бутиков. Кент сказал, что у него есть ключи от каждой двери в этом торговом центре. Эл объяснил охраннику то же, что недавно узнала Рэйчел: о том, что карантин перекроет всю Великобританию, и о том, что всё это значит для оставшихся в пределах зоны. На тот момент у них было всего девять минут, чтобы спастись. Кент, который, как оказалось, был вполне разумным человеком, сразу спросил: — Откуда вы знаете о карантине? Об этом, что, знают все, кроме нас? — Нет, — покачал головой Эл, обхватив колени руками. — Это секретная информация. Если кто-нибудь узнает об этом до начала карантина, то начнется массовая паника и беспорядки. Это может привести к еще большему распространению инфекции. Надеюсь на Вашу разумность и понимание сложившейся ситуации. — Но все-таки, — воскликнула Рэйчел, державшая на коленях Кори, — кто дал им право бросать здесь здоровых людей? Это неправильно! — Правильно или неправильно, это уже не важно. Факт в том, что это так или иначе произойдет, — ответил Лайт. — Они жертвуют во благо, я прекрасно это понимаю. Рассуждать о том, честно ли так поступать — бессмысленно. Рэйчел хотела было возразить, но Кент, начинавший закипать, опередил её: — Тем не менее, это не объясняет того, как вы двое об этом узнали. — Мы с Лайт-куном связаны с правительством. Мы должны были покинуть остров, когда на нашу машину напали, и мы были вынуждены спасаться бегством. — Вы часть правительства? — Мы детективы, — вздохнул Лайт. — Что нам теперь делать? — Ждать, — сухо сказал Эл. — Разбить в безопасном месте базу и ждать, пока зараженные не вымрут. Только тут мы можем остаться в живых. — Глупо покидать этот центр, — добавил Лайт, задумчиво наблюдая, как яркие блики бегают по серому мрамору. — Далеко нам отсюда не уйти. — Райто-кун прав, — кивнул Эл. На какое-то время повисла тишина, пока Рэйчел не кашлянула в кулак, привлекая внимание: — Кхм… Почему он называет тебя «Райтакун»? Я думала, что тебя зовут Лайт. Эл поморщился от её ужасающего произношения японской версии имени Лайта, и покосился на юношу: — Я японец, мисс Рэйчел, — как можно вежливей ответил Лайт. — В японском языке нет буквы «l», а звук «ght» не произносится. Кроме того, в Японии есть определенные суффиксы, которые добавляются к имени каждого человека по степени того, насколько он тебе близок. Если ты используешь неправильный суффикс, то можешь обидеть человека. Рьюзаки добавляет «кун», потому что мы друзья. — А как мне тебя называть? — Зови меня просто Лайт. У англичан не приняты уважительные суффиксы, так что всё нормально. Рэйчел улыбнулась и кивнула, а затем спросила: — А почему ты не называешь его Рьюзаки-кун? Эл поджал губы. Девчонка оказалась умнее, чем он думал. — Это я его попросил, — ответил Эл. — Лишние формальности. Он не мог признаться, что «Рьюзаки» всего лишь псевдоним, и цеплять к нему суффиксы глупо. Он так же не мог признаться, что он — L. Это имя известно во всем мире, особенно в Европе. Оно фигурировало во многих политических распрях, и детектива без лишних разговоров выбросили бы на улицу на растерзание зомби. Эл всё еще был без футболки, единственное, что защищало от холода, — обмотанные вокруг торса бинты, но едва ли они могли помочь. Сыщик еле заметно вздрогнул, но это не укрылось от внимательного взгляда Лайта. — Мы можем попасть в отдел с одеждой? Рьюзаки не помешало бы что-нибудь накинуть, да и наша с Кори одежда всё еще в крови. Кент кивнул и, встав, снял с пояса связку ключей. Эл медленно повернул голову, с удивлением взглянув на Лайта. Тот всегда был так внимателен и замечал любую мелочь, но такой заботы Эл за ним не замечал. К тому же, Эл решил, что было бы неплохо на время ускользнуть от группы и обсудить с Лайтом всю эту ситуацию. Кент проводил их до отдела и, открыв его, поднял вверх раздвижные ворота. Эл с Лайтом юркнули внутрь и оказались в небольшом помещении, полном брендовой одежды. Лайт обернулся и через витрину заметил, как Кент взял Кори за руку и, позвав Рэйчел, повел их в женский отдел, который был за пределами слышимости. Сбрасывая рубашку, кровь на которой начинала засыхать, Лайт думал только о том, как было бы здорово принять горячий душ, но сейчас лучшее, что он мог сделать, это ополоснуть руки в раковине. Руки были перемотаны бинтами, но он понимал, что жаловаться глупо — Элу приходилось намного больнее, чем ему. Они были вынуждены передвигаться буквально на ощупь: в магазине было очень темно. Лайт то и дело натыкался на дурацкие модные рубашки из тонкой ткани; Эл копался где-то в глубине магазина, отодвигая вешалки. — Эта одежда отвратительна, Лайт-кун, — пожаловался Эл. Лайт, наконец, нашел более или менее подходящий свитер с длинными рукавами, но, когда он принялся его натягивать, что-то холодное и острое впилось в кожу. Зашипев от боли, парень нащупал молнию и, расстегнув, надел свитер полностью. Он оказался на размер больше, и рукава пришлось слегка закатать. Юноша расстегнул ремень, и брюки упали на пол, звякнув бляхой о плиточный пол. На ощупь отыскав новые брюки подходящего размера, он поспешил одеться. Эл наблюдал за ним своими черными, бездонными глазами, стоя за вереницей вешалок. — Ты слишком придирчив, Рьюзаки, — фыркнул Лайт, запустив пальцы в каштановые волосы и откидывая длинную челку в сторону. Эл кивнул и отвернулся, взяв первые попавшиеся футболки, синюю и зеленую с футбольными логотипами. Лайт смотрел на него, удивленно приподняв брови, затем прошел в другой ряд и стянул с вешалки белую рубашку, такую, в каких любил ходить великий детектив. — Держи, — усмехнулся парень, протянув Элу рубашку. — В ней будет удобнее. Эл чуть нахмурился, задержав взгляд на парне, но рубашку все же принял. Оторвав зубами этикетку, он натянул ее через голову и поморщился от боли. Рубашка была меньше, чем нужно, и плотно обтягивала бинты, причиняя дискомфорт. Эл собирался было бросить Лайту язвительный комментарий, но обнаружил, что парень исчез. — Лайт-кун? Лайт тут же возник рядом, держа в руках темно-красную рубашку, цвета запекшейся крови. Она выглядела свободнее. — Вот, эта лучше. Эл кивнул и быстро переоделся. Лайт, подойдя сзади, сорвал этикетку, выглядывающую из-за ворота, и отбросил ее на пол. Эл поблагодарил его и, сунув руки в карманы, пошел к веренице кожаных диванов, на которых обычно уставшие спутники ждали своих дам, пока те выбирали вещи. Эл с ногами забрался на диван, принимая свою обычную позу. Лайт сел на журнальный столик напротив детектива. Добрых пять минут оба молчали, погруженные в свои мысли. — Райто-кун, я считаю, что прежний план был самым лучшим, и я пока не могу придумать, как отсюда выбраться, — начал Эл, переходя на японский. — Я тоже об этом думал. Ты разве не можешь связаться с Ватари по стационарному телефону? — Нет. До Ватари нельзя дозвониться с простого телефона. Всё сделано ради безопасности и анонимности. Хотя, если тут есть магазин электроники, я, возможно, смогу создать устройство, способное пробить кодовые настройки, но это займет время, Райто-кун. — Ты ладишь с электроникой? — Немного. Только с устройствами связи и компьютерами. Я знаю только элементарные основы, понимаю, как все устроено, но ничего больше. Я сосредоточен только на тех сферах, которые, так или иначе, могут помочь мне в работе. — Я тоже не особо в этом разбираюсь, — кивнул Лайт. Эл по привычке провел большим пальцем по губам, пытаясь игнорировать настойчивое урчание желудка: — Что нам делать с продовольствием, Райто-кун? Лайт вздохнул: — Сначала надо найти место, где можно осесть и быть в безопасности в случае внезапной атаки. Надо всё исследовать. Мы не знаем, что будет, когда зараженные найдут лазейку, мы можем оказаться в ловушке, а я до сих пор слышу их крики за стенами. — Может, пока найдем отдел с едой? В конце концов, шесть недель не так уж и страшно. — Не надейся, что шесть недель будешь есть одни сладости, Рьюзаки, — усмехнулся Лайт. — Придется есть даже то, что тебе не нравится. Эл надулся и отвел взгляд, уставившись в темноту. Краем глаза он видел тени и блики света, бегающие по стенам от соседних витрин. Он был готов к атаке зараженных; каждая тень напоминала страшный силуэт. В голове проносилась тысяча мыслей, шестеренки в мозгу усердно крутились, изо всех сил стараясь осмыслить происходящее и придумать выход. Эл утешался тем, что, к счастью, не одинок в этой группе нормальных людей, что с ним его друг. Он вспомнил, как хотел поехать один и оставить Лайта в отеле, но в последний момент передумал, и был рад. Без Ягами Лайта было бы намного паршивее. Эл хотел было сказать ему об этом, но тут же одернул себя. Лайт и так всё понял. Он всегда все понимал. Подняв глаза, он поймал внимательный взгляд Лайта. Эл ни разу не встречал такого человека, который мог смотреть ему в глаза, почти не моргая и не прерывая зрительного контакта. Разве что Ватари. В полумраке карие глаза казались насыщенного шоколадного цвета. Половина лица оставалась в тени, а по другой половине бегали яркие блики. Эл заметил, что Лайт стал намного бледнее с тех пор, когда они только познакомились. Эл понимал, что это его вина. Ворваться в жизнь молодого человека, приковать к себе наручниками и практически не выпускать на улицу, держа взаперти, в месте, где даже окон почти нет. Это повлияло не только на идеальную кожу подростка, но и, вероятно, на психическое здоровье. Такое не проходит бесследно. Но Лайт был сильным. Эл, поддавшись моменту, медленно протянул руку к Лайту и застыл. Повисла неловкая пауза, прежде чем Лайт протянул руку в ответ, сжимая ладонь детектива. Им нужна была эта поддержка, особенно в сложившейся ситуации. Лайт пододвинулся ближе, почти вплотную к дивану, и Эл, подавшись вперед, уронил голову на плечо парня, утыкаясь носом в изгиб ключицы. Лайт не отстранился. Элу было плохо от его же беспомощности. Лайт это понимал. Лайт всегда все понимал.