Демоны Зоны. История трех.

Гет
NC-17
Завершён
44
автор
Приключенец соавтор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
89 страниц, 12 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
44 Нравится 125 Отзывы 8 В сборник Скачать

Часть 10

Настройки текста
Пират       Не зря меня называют Пиратом. Я мелочный, подлый и забочусь только о себе. Но мне глубоко наплевать на чужое мнение. Как и любого другого настоящего пирата, меня заботит лишь прибыль и всё что с ней связано. Ну и, конечно же, свобода действий, это основа всех нас. К сожалению, по воле случая у меня этой свободы нет. Всё началось ещё тогда, на свалке. Бандиты позволили мне умереть и просто оставили раненого там, где я и должен был отбросить коньки. Надо же было в тот момент там оказаться телепорту, который и выбросил меня к Янтарю. О Лене я тогда ничего не слышал, она залегла на дно, правильно сделала. Но потом эта дура на свою голову вернулась. Тогда всё и началось.       Я в тайне от всех работаю на бандитов. Йога, гадкий тип, припомнил мне все мои грешки, да ещё и заставил поблагодарить за то, что мол бандиты мне жизнь оставили на Свалке. Если бы я тогда знал, во что всё это выльется… Через месяц я получил задание, наградой за выполнение которого станет моя свобода действий. Я стану независим от бандитов, смогу делать что захочу. Только вот само задание не предвещало ничего хорошего. Мне нужно было доставить одну девушку лично Йоге. Я сразу понял о ком идёт речь. Оказалось, что Лена украла какую-то важную для Долга вещь, с тех пор вся зона на неё и обозлилась. С каждым годом эта сумасшедшая увеличивала награду за свою голову, при этом совершая всё более глупые поступки. В один день она просто исчезла. По Зоне пошла молва, мол умерла она на ЧАЭС, но я в это не верил, так же, как и Йога. Не могла она вот так просто погибнуть, тем более в логове фанатиков, куда её, вечно ищущая приключений жопа, ни за что не привела бы. А потому, поиски я продолжил.       Ровно год я ничего о ней не слышал, пока снова сталкеры не пустили слушок. К тому времени тропа поисков привела меня прямиком на Янтарь. Ещё бы месяц и, клянусь, я бы психанул, но судьба похоже решила подшутить надо мной. Наша встреча прошла не так как я ожидал. Перед тем как её увидеть, я думал, что сказать. И на ум приходили лишь крики о том, что она слишком безрассудна, глупа и тупа. Но увидев её, все слова застряли в горле. Она была беспомощна, а мои эмоции наверняка бы довели её, и возвращать Йоге было бы некого.       Казалось вот она, прямо в моих руках, бери и неси, но кое-что мне мешало. Вернее, кое-кто. Американец. Орёл этот без перьев. Птица неведомого для меня полёта. Я не могу его понять. Он постоянно находится возле Лены, мешая тем самым мне. Я-то сталкер старой закалки, жизнь меня потрепала, а этот только от мамкиной титьки отвадился как в зону потащился. Бесит говнюк, ещё и на русском шпарит получше наших некоторых. Неважно. Просто найду удобный момент, а если будет мешать — убью на месте.       Во время рейда удалось узнать его лучше. Он не так прост, как я думал, может за себя постоять, но пуля-то быстрее. Теперь между Леной и этим орлом завязалась любовь, чёрт! Они наверняка не будут отходить друг от друга, это очень усложняет мою проблему. Йога прознал про то, что я уже давно вожусь с Сорокой, а потому его нервы сдают, как и мои. Одним из проявлений того, что мои нервы на пределе стало моё отношение к девке в НИИ. Мне уже это надоело, пора наконец заканчивать. По возвращению в бункер, Сахаров пытался дать мне в руки какую-то бумажку, но я выкинул её в ближайшую урну, даже не посмотрев, что там написано.       Неужели удача улыбнулась мне? Орлик-то остаётся на Янтаре, а Лена даже и не собирается думать об этом. Она подошла ко мне со словами:  — Давай побыстрее уйдём отсюда, нам здесь больше нечего делать, — и отдала мне пачку денег.       Её глаза были красными, значит плакала, а это в свою очередь означает расставание. Шикарно, минус один гадкий американец в нашей компании. Но теперь, мне не хочется просто так её отдавать. Вы что, она мне столько нервов потрепала, заставила болтаться хвостиком за ней, да ещё и натравить на себя её любовника. Нет, так просто она от меня не отделается, думаю личико ей ножиком можно подправить… сильно подправить.       Прошло несколько часов с того момента как мы ушли. Шли мы в сторону Затона. Я понял это по тому, как увеличивалась сырость воздуха. У меня на такие вещи чуйка. Пришлось устроить привал. Но, оно и к лучшему, я смогу её вырубить и без проблем донести Йоге на свалку. Мы сидели молча. Я думал о своём, а она о своём, однако мне пришлось заговорить. — Эй, малая, спасибо. Я спасся лишь благодаря тебе.       Она не понимала, о чём я говорю. Это были последние секунды, когда она думала обо мне не так, как есть на самом деле. Я напал. Быстро и разъярённо. Я понимал, что мне нужно лишь вырубить её, но руки сами всё делали. Первый удар пришелся в горло, заставив ее захрипеть и закашляться, а следующий был в челюсть. — Это всё? — спросил я, пнув Сороку в живот. — Я думал ты ещё на что-то способна.       Девушка тихо застонала, будучи не в силах пошевелиться. Нанеся еще пару сильных и точных ударов, я достал нож и сел на нее, прижав к земле. Схватив сталкершу за подбородок, я поднёс лезвие ближе к её лицу. — Вот что, Лен, — на моих губах заиграла та улыбка, которую я носил при ней словно маску. — Ты просто пешка в этой игре. Посылка, которую мне нужно доставить чтобы получить свободу. Ты изуродовала мою жизнь, а я изуродую тебя!       Я провел остро заточенным клинком по ее бледной щеке и замер, глядя, как алая кровь крупной каплей покатилась вниз и упала на землю. А после я увидел в её глазах странный задорный огонек. Лена хрипло рассмеялась, и в этот же момент в мою печень вонзился кинжал. Я упал на землю, пытаясь зажать руками рану, но тщетно. Последнее, что мне предстояло увидеть, это то как Лена отползала куда подальше от меня. И её взгляд… В тот момент я осознал, что она наслаждалась тем, как жизнь покидала меня. Сороку тешили мои страдания, моя боль. В глазах потемнело, но рассудок ещё был жив.       Это правда, что только на пороге смерти начинаешь ценить жизнь со всеми ее гранями и соглашаешься уже на любую, а все прежние проблемы кажутся смешными и нелепыми. Лишь бы она была, эта жизнь. И мне на самом деле хотелось выжить. Плевать на Йогу, бандитов и всю эту чертову Зону.       «Я хочу жить», — сказал я себе, но эти слова потонули в темноте, что поглотила всё вокруг. Я перестал мыслить, перестал существовать. Этот мир не любил меня… Надеюсь, он оценил мою смерть… Сорока       Меня ослепила боль, боль предательства и боль физическая. Мои внутренности словно превратились в кашу, но сознание меня не покинуло, несмотря даже на эту ослепляющую боль. Все мои движения были точны и непредсказуемы, а неистовая жажда крови, что дремала глубоко внутри, открыла свои алые глаза. Существует в мире такая болезнь, которую люди зовут ненавистью. Она очень заразна и смертельна по своим последствиям. Мне удалось не заразиться ей от Пирата.       Нет, я не испытывала ненависти по отношению к нему, ну как можно ненавидеть такую мразь? Он просто был мне противен. Безусловно, это презрение дало мне большое преимущество над ним и судьбой. Мой разум был холоден и чист, а его кровь, попавшая мне на руку заставила меня улыбнуться. Но улыбка вышла более похожей на оскал. И правда, яд — для трусов, а враги должны истекать кровью. Зов крови — страшная вещь, это я поняла еще тогда, когда убила впервые. Каким бы порядочным не был человек, но в каждом есть такая сторона, которая приводит его в восторг при виде такого чудесного зрелища, как раненый враг. Тогда, как и сейчас, я испытала наслаждение, размазывая алые капли, что попали мне на лицо.  — А я ведь такая же, как ты, — негромко произнесла я, глядя на Пирата. — Мы оба из тех людей, что словно тигры жаждут крови.       Его глаза закрылись, а из горла вырвался последний хриплый выдох. Я прижалась спиной к дереву и замерла, не в силах пошевелиться. Меня захватывало отчаяние, из-за которого я перестала чувствовать ноги и потерялась в пространстве. Не знаю, сколько я была в прострации, но звук шагов заставил меня вернуться. Это была группа сталкеров с такими же нашивками, что была у Ярослава, земля ему пухом. Один из мужчин склонился надо мной и что-то спросил.  — Эй, ты меня слышишь? — наконец смогла я разобрать и медленно кивнула.       Второй и третий подошли к лежащему неподалеку уже окоченевшему телу моего наставника. Глядя на них, я почувствовала, что из глубин моей души рвется наружу истеричный смех, смех психопата. Но получилось лишь закашляться и сплюнуть на землю кровь, что накопилась во рту.  — Не хило тебя… Это он? — услышала я и почувствовала легкое прикосновение к щеке.       Внезапная боль заставила меня поморщиться. Да, не слабо приложил, особенно чувствуется сейчас, когда я пришла в себя более или менее. С помощью сталкера поднявшись на ноги, я бросила последний презрительный взгляд на парня на земле и отвернулась. Станислав Феликсович Ефременко, родился 27 декабря 1988 года, умер 24 марта 2014 года в возрасте двадцати пяти лет. Умер жалко и как трус, напав как крыса со спины. Умер, пробудив во мне то, что меня саму всегда пугало, но и всегда делало счастливой.

***

      Я смутно помню, как мы добрались до Затона, а там и до базы группировки на сухогрузе Шевченко. Утром я проснулась в каюте местного врача. Все тело ломило от боли, но, пересиливая себя, я села, от чего в глазах потемнело, а кровь зашумела в ушах. Меня немного мутило… хотя как немного, я сдерживалась, чтобы не блевануть прямо тут. Мне казалось, что меня пропустили через мясорубку пару раз, а затем слепили что-то похожее на человека и оставили так, как оно сейчас есть. Послышались шаги и ко мне подошел медик. Положив руки мне на плечи и тихонько надавив, он попросил меня лечь, но я помотала головой.  — Эй, тебе отлежаться надо, — настаивал мужчина и пытался достучаться до меня обычными методами: — Пусть хоть лицо спухнет немного, а то тебя нормально отделали.       Единственным аргументом в пользу дальнейшего нахождения в больничной палате было то, что мой желудок, если я встану, откажется держать в себе все, что там есть. Я медленно опустилась на подушку и прикрыла глаза.  — Вот, молодца, — мой «лечащий врач» явно был доволен таким раскладом. — Отдыхай пока.       Я задремала и очнулась от забытья только когда услышала голоса в коридоре. Мне стало легче, но бывало, как говорится, и лучше. С трудом встав с кровати, я, шатаясь, подошла к двери, которая тут же приоткрылась, и в каюту заглянул медик. Нахмурившись, он посмотрел на меня и хотел было потребовать, чтобы я легла (по глазам вижу!), но я его опередила:  — Нет уж, спасибо, отоспалась я тут, пора бы и честь знать.  — Тогда пошли, провожу тебя к Дроботу, — хмыкнул врач «Грома» и, попрощавшись со своим собеседником, что так же стоял за дверью, показал мне путь до каюты местного капитана.       Лидер «Грома», Дробот, был известен мне и ранее, до основания группировки, но лично я никогда его не встречала. Поговаривают, что тактик из него хороший, да и дипломат тоже ничего. Неплохие качества для главнокомандующего, не так ли? Он оказался мужчиной лет тридцати пяти, а может и меньше, но в его темных волосах уже серебрилась седина, а карие глаза излучали мудрость. Дробот изучающе посмотрел на меня и, выдержав минутную паузу, произнес:  — Так-так, сама Сорока, значит, к нам пожаловала?  — Так и есть, — я криво усмехнулась, скрестив на груди руки. — Но отдаю должное вашим ребятам, очень уж они меня выручили.  — Вступить к нам хочешь? — все так же равнодушно и немного холодно спросил мужчина, но его глаза сверкнули каким-то детским задором. Плохо играет недотрогу, засранец. Как говорил Станиславский: «Не верю!».  — И такая мысля в голову приходила, — пожала я плечами. — Но можно ль?       Дробот кивнул и в тот же момент стал первым человеком, который принял подобное решение, не вспоминая о моем не шибко хорошем прошлом.

***

      Солнце только начало подниматься над горизонтом, а я уже была готова выдвигаться на первое мое задание в качестве бойца «Грома». Медик, которого оказывается звали Осирисом, отвесил мне отцовского подзатыльника на прощание за то, что я оказалась замазать расквашенную морду лица зеленкой или, на крайний случай, покрыть йодовой сеточкой. Сказав мне, что я дура и в Зоне не время о красоте размышлять, он вручил мне пару таблеток, сообщив, что ежели будет болеть голова, то чтоб выпила сразу же. Правда заставить меня натянуть вполне так халявную СЕВУ у него тоже не вышло, — я осталась при мнении, что идти по Зоне в кожанке легче.  — Вляпаешься в радиацию — пиши пропало, — «добрый дядя доктор» недовольно заурчал, возвращаясь к себе в каюту. — Зря я тебя подлатал, что ли?       Когда его бормотание затихло, я покинула Шевченко и взяла путь на Янтарь. Задание мое состояло в том, чтобы забрать из бункера одного ботаника, сопроводить его до Затона, чтобы он что-то забрал у Дробота, а затем доставить его обратно на базу. Тьфу, любят яйцеголовые все усложнять до невозможности. Тяжело вздохнув, я подтянула одну из лямок рюкзака, которая оказалась слабее, и окинула взглядом пространство вокруг меня. Тихо, слишком даже, если не сказать чересчур.       Путь до озера Янтарь был недолог благодаря моему темпу. Нога, разумеется, болела, но и не такое со мной случалось. Пару раз на своем пути я встречала котов. Вне Зоны я любила кошек. Этих мяукающих стерв нельзя не любить, но только не тут. Коты-мутанты с зеленоватой шерстью, множеством проплешин на боках, как у псевдособаки, и распухшей от радиации щитовидной железой представляли собой жуткое зрелище. Особенно жуткое, когда десяток этих тварей выскакивают перед тобой на дорогу и медленно, но верно окружают. Живучесть у них низкая, но ежели будет среди них кот-баюн, то все. В большинстве своем для вас это finie la comédie*. Пару раз попадала в такую западню, еле выбралась.       Неожиданно я поняла, что мне не охота возвращаться в людское общество. Честно, я не заметила, когда задумалась над этим. Вот мои мысли были о котах и бац! Бабенька же... Ну так вот, развивая мысль. Я всегда уставала среди других сталкеров, но взаимодействие с ними было необходимо для того, чтобы зарабатывать. Я была частью одного огромного механизма, а теперь… Нынче я сама по себе, и к существам разумным, коими считают себя мои братья и сестры по несчастью, меня не тянет. И то, что я старалась не привязываться к кому-то, было мне сейчас на руку, если не вспоминать об Игле... Нет, Джоне. Он был единственным, чье имя я была готова помнить всегда, что бы ни произошло. Да, что бы ни произошло… Гемункул       Тёмно-серый потолок встретил меня этим утром, а может и вечером, я уже и не знаю. Всё начало казаться таким одинаковым, однотипным. С минуты на минуту меня проведает Сахаров, я уже выучил его расписание, потом он сделает краткий обход бункера, а затем вернётся в свой кабинет и начнёт жалеть о своей жизни. Старик-маразматик - вот кто он такой. Стадию учёного он уже давным-давно прошёл, но сам не хочет этого признавать. Зона полностью поглотила его, запихнув в эту консервную банку под названием «бункер» и заставив его жить не той жизнью, которой ему бы хотелось. Проходя мимо его кабинета, где двери почти всегда приоткрыты, мне удаётся заметить на столе и стенах фотографии его детей, внуков. Фотографии где он на рыбалке, лицемерно скрывая разочарование от пойманной маленькой рыбки за широкой улыбкой, расплывающейся в густой бороде.       Ничего больше не будет для меня прежним. Моя жизнь достигла точки невозврата, я не смогу вернутся в НИИ, просто сидеть и делать вид что работаю, а сам тем временем нюхаю метамфетамин. Но я не успеваю бежать за своей постоянно меняющейся жизнью. Мне постоянно приходится цепляться за всё, что у меня есть, пока волна жизни несёт меня дальше. И если в один прекрасный день моя реальная жизнь убежит слишком далеко от меня, то игра будет проиграна.       За дверью послышались шаги, тяжёлый старческий шаг сопровождал Сахарова на его пути. Дверь приоткрылась, и он вошёл. — Как вы, Гемункул? Выглядите устало. — Так и есть, профессор. Я, пожалуй, сегодня уйду. Меня ждут дела. — Какие дела? — Долгая история, это связано с группировкой, так что информацию я выдать не могу, уж простите. — Я понимаю. Ну что же, я вас не держу, можете уходить в любой момент.       Он сказал это с правдоподобной грустью. Но мне кажется, что ему только полегчает, если один лишний в бункере рот исчезнет. Хотя, возможно, я не прав. Ого, я даже стал думать, что иногда бываю не прав, вот так изменения, видимо жизнь убегает всё дальше, пока я не замечаю этого. Компанию старику составляет лишь Игл, постоянно бродящий за пределами бункера в поисках артефактов, и лаборант, парень моего возраста. Возможно, потому Сахарову и грустно, ему не с кем и не о чем поговорить. Я его понимаю. В институте моими собеседниками были только пара коллег. Да и то, если бы не случайности, я бы никогда ни с кем из них не заговорил. А когда и они исчезли, я остался сам с собой наедине. Точно, тогда-то я и познакомился с метом. Белый порошок и таблеточки субоксона стали моими друзьями. Но ведь у Сахарова даже и этого нет, что уж говорить.       Тем временем, я собрал свои вещи и отправился в путь. Мне нужно дойти до Затона. Группировка «Гром», базирующаяся на Шевченко — вот моя цель. А вернее её лидер, Дробот. Сталкер старой закалки, так говорят. Доверяй, но проверяй. У него есть какая-то убер-важная информация для моего непосредственного начальства в институте, а потому, будучи единственным представителем нашего НИИЧАЗ «Восход», я должен это выполнить.       Пройдя примерно пятьсот метров, я расположился на одном из сталкерских привалов. Да, ноги-то забыли какого оно, долго ходить. Я опустил голову вниз, думая обо всём, о чём мог думать, но на ум не приходило ничего кроме смертей, окружающих меня. Мозг решил доконать меня, специально не давая думать ни о чём другом. Может, так мне и надо? Не знаю, сейчас я уже ничего не знаю…       Моё тело расслабилось. Дело медленно подходило к вечеру, а серое небо сменялось тёмным. Вдруг передо мной появилась девушка в чёрном. Это случилось так внезапно, что я отреагировал только через секунды три. — А! Сорока, мать твою! Зачем так пугаешь? — Ботаник, блять, — она явно сердилась. — Ты чего визжишь как плоть? Не в НИИ. — Сама бы такое испытала, дура. Что ты здесь делаешь? Америкоша твой бродит где-то тут, поищи хорошенько.       Она, наверное, смутилась или даже покраснела, в темноте было мало что видно. — Завались, — хмыкнула она, скрещивая обычным для неё жестом руки на груди. — Я в бункер, по поручению Дробота. — Совпадение? Не думаю. Мне как раз нужно к нему. Так может, ты сделаешь что нужно в бункере, и вместе на Затон вернёмся? Не охота одному идти, я могу конечно, ты не подумай, просто одному скучно, знаешь же как бывает.       Она улыбнулась и направилась к бункеру, пробыв в котором не более десяти минут, вышла очень злая. — Пошли, зелень, — кинула она мне через плечо. — Тебе повезло, сегодня я тебя выгуливаю.       Так значит она за мной сюда пришла? И выходит, Дробот за мной отправил сопровождение? Ничего себе, вот так ирония. Но, видя, что эта Сорока творит с людьми, я могу быть… чёрт возьми взволнован! Ни о каком спокойствии здесь речи быть и не может. Остаётся лишь надеяться на свой АК.       Мы шли быстро и до Затона добрались за пару часов, не смотря на ночное время. Огни, горящие возле Шевченко, предвещали хороший знак, но идти дальше без перерыва я не мог. Да, осталось всего-ничего, но я падал, серьезно. Мы ненадолго присели, и вся усталость ушла. Я почувствовал некое облегчение и лёг на землю. Мне было так легко теперь, что я расслабился. Это было величайшей ошибкой в моей жизни. Я же говорил, что с Сорокой нельзя расслабляться. Неизвестные люди подкрались к ней сзади и вырубили, прямо на моих глазах, я спохватился с места, но со мной сделали тоже самое. Сорока, честное слово, я тебя ненавижу.       Я очнулся в помещении. Всё было размыто, мутно плыло в моих глазах. Я лежал на операционном столе, связан. А двое неизвестных с нашивками монолита стояли прямо передо мной, разговаривая. — Ну, как вы считаете, Рихард? Он подойдёт? — Да, у него специфические особенности, идеальный образец, Харон. — Но эта технология ещё не испытана. — Так вот и первые испытуемые, пора действовать. — Тогда начинайте, надеюсь на вас.       Эти двое разошлись, а сознание покинуло меня, в последний раз…

***

      Боль. Всё тело ныло, а голова разрывалась. Я схватился за неё, она была замотана бинтами, везде, кроме глаз. Но, я не знаю кто я, вернее не помню. Всё что мне сейчас известно, так это то что я нахожусь в странном подобии бункера, возможно лаборатории. Я не понимаю своей личности. Знаю, что мне нужно дышать, есть, могу разговаривать, но что-либо ещё, в голову не приходит. Яркий свет зажегся в моей комнате, он был настолько ярким и неожиданным, что голова разболелась ещё больше. В комнату вошёл мужчина в халате. Кто это? — Оу, молодой человек, ну что же вы! Зачем встали с кровати? Вам ещё отлежаться нужно. — Кто я?! Где я?! — Самое главное — не волнуйтесь. Вы — боец Монолита, вас зовут Мурант. Вы состоите в отряде разведки, но на вашу группу напали, и выжили только вы и ваша подруга Эмбер. К сожалению, оба потеряли память вследствие контузии, но этого и следовало ожидать. Ваше лицо было изуродовано, поэтому не рекомендую самостоятельно снимать бинты, до того, как всё не заживёт. — Почему я должен верить вам? — Потому что мне не зачем вас обманывать, я простой врач. А вам бы не мешало полежать ещё пару часов. — Нет, я пройдусь, мне будет легче. — Но… — Никаких «но».       Без промедления я встал с кровати, и покинул комнату. Слева и справа были однотипные тоннели-коридоры, серые и бездушные. Зря я, наверное, встал, ходить и правда тяжело, так что я присел на скамейку, стоявшую рядом. Прошло несколько минут, или часов, не знаю, но мне заметно полегчало. Всё вокруг такое незнакомое, до боли незнакомое. Даже если я и вправду потерял память, то мозг же должен автоматически воспринимать знакомые места. Не помню кто сказал эту фразу, но последние пару секунд она крутится в моей голове: «Память может быть и стирается, но эмоции остаются». Он чертовски прав, вот только, нет у меня ни памяти, ни эмоций. Остается лишь делать то что говорят, иначе неизвестно что может произойти.       На скамью рядом со мной присела девушка. Видимо, это та самая Эмбер, «моя» боевая подруга. Помимо бинтов на голове, на моём теле был халат, а потому стало немного неловко в присутствии девушки. — Брат Мурант, как я понимаю? — Верно, сестра Эмбер. Если конечно, ты - Эмбер, а я - Мурант.       Она поморщилась, подумав над тем, что я сказал. — Так значит, тоже не уверен в том, что нам сказали? — Когда человек теряет память, он вправе не верить всему что ему говорят. Конечно, вероятность 50% на 50%, но всё же…       Она посмотрела на меня взглядом безнадёги, видимо понимая, что я знаю так же мало, как и она. Мы сидели долго, не разговаривая, а просто думая, это сейчас мне и нужно - подумать. Вскоре, к нам подошёл высокорослый мужчина, который холодно промолвил: — Вы двое. К арсеналу. Вас ждут.       Сразу было понятно, что спросить я ничего не успею, даже попытаться не дали возможности. Ничего другого нам сейчас и не оставалось, поскольку свободой выбора нас здесь немного «обделили». Мы пошли. Я уже передвигался нормально, оглядываясь по сторонам. Повсюду были какие-то кабинеты, казармы. Идя за этим амбалом, я не видел ничего, что находится впереди, а моя спутница молча шла рядом.       Мы дошли до арсенала. Много оружия — это ещё мягко сказано. Здесь было всё, что необходимо для выживания. Экипировка, еда, запасы медикаментов и боеприпасы. Здоровяк кинул нам на прощание: «Выбирайте» и закрыл двери. Мы экипировались. Взяв в основном одно и тоже: облегчённые комбинезоны Монолита, СА «ЛАВИНА», ПБ и наборы, лежавшие в рюкзаках, которые подразумевали еду, воду, медикаменты и патроны. А вот моя спутница прихватила ещё и кучу ножей, которые тут же умело спрятала.       Я не понимал, к чему всё это. Нас что, хотят отправить на задание? Сразу после травмы? Странно всё как. Вдруг в комнату вошёл мужчина лет тридцати. Густые черные волосы и бородка, а ещё очень хитрые голубые глаза, это не предвещает ничего хорошего. — Ну здравствуйте. Меня зовут Харон, я — глава клана «Монолит». — Эмбер явно нервничала, выдавая себя всем видом. — Мне понятно твоё смятение, сестра Эмбер. — Ну раз так, то можете объяснить куда вы собрались нас отправлять сразу же после потери памяти?!       Она скрестила руки и подошла к нему ближе. Этот жест показался мне вызовом, и я решил уберечь её от напрасного гнева. Я положил ей руку на плечо и попытался успокоить, но Харон продолжил разговор: — Две недели назад на вашу группу, напали неизвестные бойцы. Прямо перед вами двумя взорвалась граната. Комбинезоны и укрытие спасли вас, но не вашу память. У вас сильная контузия, повлёкшая за собой амнезию, может временную, а может и… Вообщем, ваша задача - выяснить кто это сделал.       Эмбер снова хотела сделать шаг и уже было открыла рот, пытаясь что-то сказать, но приложив усилия, я остановил её. — Начните с Рыжего Леса, там вас и нашли. Удачи, Эмбер и Мурант.       Он вышел из комнаты тем же шагом что и вошёл. Девушка толкнула меня локтем в живот, но я понял почему и не противился. Нас проводили к выходу.       Стальная дверь, скрывавшая этот комплекс медленно открылась, и мы оказались в одном из домов в Припяти. Глоток свежего воздуха, такой желанный. Неповторимый миг, вот бы он не кончался…
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.