Dum spiro spero et amo

Прости, любимая, так получилось. герцог Синяя Борода

      Что ты делаешь, Пит? У тебя дома любимая, БЕРЕМЕННАЯ жена! Ей нужна поддержка, а ты? Ты кидаешься в объятья первой же кто тебя утешит? Пит…парень…опомнись пока не сжёг себя.       Из пекарни выхожу после длинного гудка с шахты, что сообщает про окончание первой смены. Кидаю фартук на стол и, окинув взглядом комнату, которая сегодня была свидетельницей моего падения, беру ключи и выключаю свет. Кромешная тьма давит на глаза и кажется, что внутри того мрак есть существо, что наблюдает за мной. Оно знает мой каждый шаг и пытается подтолкнуть меня по направлению в ад. Монстр, чьё имя Пит Мелларк.       На улице пахнет только что проснувшимися ипомеями, что радужно рассыпались по лужайка вблизи Деревни Победителей, а деревья, что своей листвой воспроизводят самую лучшую музыку в мире, окрасили закатом солнца верхушки своих крон, что теперь казалось будто они горят. Издали, может на самой верхней ветке, сидит одинокий соловей, что своим пением пытается подозвать птичку. Ведь всему живому нужна любовь. Всему…       Люди, которые вышли с шахты, совершенно обессиленно плетутся в свои кромешные домики, которые могут развалится от дуновение ветерка, но все же, на лице каждого читается улыбка. Ведь они идут домой. Где их любят и ждут. От осознанности своей участи, опускаю голову как только можно ниже. Прячу руки в карманы своих серый рабочих брюк и, со всей силы, пинаю рядом лежащий камень. Злость, что распирает изнутри, не дает собраться с мыслями. Монстр, который живет внутри и хочет получить долгожданную разрядку, нашептывает гадости, а ноги, что видимо с ним за одно, уже идут по направлению к дому Алеты.       К такой совершенно не похожей на Китнисс девушке, меня тянет как магнитом. Бешеное желение стать любимым застилает глаза и забыв обо всем на свете стучу в темно — коричневую дверь. Лицо Алеты озаряет нежная улыбка когда она открывши двери смотрит на меня: — Не думала что ты придешь. — Сам не ожидал. Вот решил зайти тебя проведать. — Смущенно отвожу взгляд влево и замечаю поломанный стул. — Давно он там стоит? — Сколько себя помню, — пожимает плечами. — Не кому починить. — Я могу. У тебя есть молоток? — Нет. Не стоит чинить то, что уже не подлежит починке. Давай лучше выпьем чай. — Давай.       Она отходит в сторону тем самым пропуская меня внутрь своего жилища, уютного места в котором живет покой. Делаю шаг вперед и, чувствую как по коже проходит еле ощущаемый холод, который вонзается в меня своими длинными пальцами и пытается удержать. — Ты замерз? — Немного, — признаюсь. — А почему так холодно? — Здесь всегда так. — Алета проходит вперед. — Я принесу тебя одеяло. — Нельзя жить в вечном холоде. — Возможно, — соглашается она. — Но после смерти отца дом больше некому отапливать. Сама я не имею столько денег чтобы закупить уголь или пойти в лес и собрать хворост. Я уже привыкла. Наверное в твоем доме не так?       Вопрос про мой «дом» выбивает меня из колеи и не найдя правильного ответа просто принимаю тонкое одеяло, нечаянно при этом задевая её руку. Алета все так же смотрит на меня взглядом в котором можно прочитать кучу разных эмоций, которые в свою очередь только положительные. — Я могу принести тебе дров если ты хочешь. — У меня нет… — Денег. Ты уже говорила, — улыбаюсь. — Мне не нужны деньги, Алета. Я хочу помочь. — Спасибо тебе, Пит.       В этом «спасибо» скрывалось куда больше смысла чем простая благодарность. В это «спасибо» Алета внесла всё своё тепло и нерастраченную любовь, которая видимо хранилась в ней на самой дальнем уголке. Это было именно тем «спасибо» которое хотелось услышать от Китнисс. Такой недоступной и любимой Китнисс. — Не стоит благодарить, — делаю шаг к ней. — Мне нравится помогать.       Один единственный шаг и все границы стерты. Только один шаг, одно Алетино прикосновение и кажется, что меня обняли настолько сильно, что все сломанные кусочки собрались воедино. Нежное прикосновения к её щеке и она вмиг краснеет, показывая все свое смущение, пытается отвернуть голову, спрятать глаза, но мои руки не дают ей сделать этого. Они обхватывают её кукольное личико и поворачивают ко мне — мы смотрим в глаза друг другу. И могу признаться — даже когда Китнисс играла, она не могла сделать такое выражение лица как это делает Алета. Китнисс никогда не показывала мне такую нежность, любовь ко мне, благодарность…Моя охотница слишком сильная девушка, ей не нужна моя забота. Не нужно ей и моего прощение. Не нужно ей, но нужно другой.       Алета сжимает мои плечи, а своими вишневыми губами накрывает мои. Поцелуй получается не таким страстным как в пекарне, а более романтичным. Поцелуй который заполняет всю пустоту внутри меня и дарить капельку свободу. Тело Алеты начинает дрожать, когда перехожу с поцелуями на её шею. Она прижимается еще ближе, начинает тереться своим телом об моё, и именно в этот момент любое упоминание об Китнисс стирается, оставляю лишь нас двоих в этом холодном и сером доме, что уже более начал приобретать теплые тона.       Рука по — хозяйски задирает подол платье наверх, открывая недоступные уголки тела Алеты на моё усмотрение. Она не протестует и не жмется как это делает Китнисс, она разрешает делать с ней всё что пожелаю. Дарит себя, срывая последние рамки в моей голове.       Тянусь к самому заветному месту, отодвигая край трусиков и чувствую как меня бросает в жар от столь интимного момента. Резкий и громкий стук в дверь, что приносит с собой некую тревогу, заставляет практически оттолкнуть Алету в сторону. — Кто-то пришел. — испуганно говорю ей. — Не иди открывать. — А если что случилось? — она делает шаг по направлению к двери. — Надо помогать людям, Пит.       Рука тянется к дверному замку чтобы открыть его, и в этот момент в голове пролетает тысячу мыслей по поводу того кто может к ней придти. Сердце начинает биться чаще, отбивая каждый такт и принося с собой то состояние которое многие называют истерикой. — Не открывай, — шепотом говорю даже и не понимаю почему так волнуюсь. — Не волнуйся, — улыбается она и открывает дверь. — Это наверное миссис Кон…       Не успевает Алета договорить как в неё влетает громкая пощечина, отчего она с силой ударяется об косяк двери и сползает вниз. — А ты не такой уж и простой парень. — Хэймитч?! Какого…- подлетаю к девушке и хватаю её за талию. — Какого я?! — кричит он. — Какого ты, — он тыкает в меня пальцем, — какого ты здесь делаешь, Пит? — Не твое дело! Алета, как ты? — она невнятно что-то бормочет себе под нос. — Не мое?! — Ментор одним движением поднимает меня за шиворот и впечатывает в стенку. — Не мое говоришь? — его кулак впечатывается в мою скулу. — Я тебя сейчас покажу не мое! — Он отшвыривает меня к дальней стенке, отчего ударяюсь головой об угол журнального столика. — Как ты мог, парень? Я целый день сижу с твоей женой и успокаиваю её! Ей нужна поддержка, а ты ищешь барышень на стороне? — его нога влетает в мои ребра. — Я защищал тебя, просил Китнисс дать тебе шанс, а ты? Ты все портишь. Любви захотелось? — ментор наклоняется ко мне, — Если Сноу узнает он нас так полюбит всех, так полюбит, что потом целую жизнь будешь вспоминать. Хочешь этого? — Н…нет, — еле выговариваю. — Собирайся. Домой пойдем. Скажи спасибо что больше никто не знает. — А…Алета. — Почти очухалась твоя «подружка». За неё не волнуйся.       Эбернети поднимает меня одной рукой, а потом обтряхивает её как от грязи. Осматривает меня с ног до головы и, ухмыльнувшись, разворачивается к Алете. Голова немного кружится, отчего теряю равновесие и снова приземляюсь на пол. — Я тебя домой тащить не буду, — заявляет ментор. — Вставай, красавица. — Фыркает он Алете.       Она неуверенно смотрит на него и, прикусив губу, отползает и упирается спиной к стене. Разворачивается ко мне и грустно сглатывает накопившуюся обиду, на её глазах замечаю слезы, что вот — вот хотят вырваться наружу. — Вставай! — рявкает Хеймитч. — Я ждать не буду.       Держась за стенку поднимаюсь и чувствую как ноги сами подкашиваются. Неуверенно, как после затяжной пьянки, ступаю ногами по полу, то и дело хватаюсь за голову что трещит без умолку. — Прости, — говорю одними губами Алете. — Прости.       Она лишь закрывает глаза и отворачивается к стенке, прижимая ладонь к щеке. Вдыхаю носом воздух и сжав кулаки делаю уже более твердый шаг. Закрываю за собой дверь и понимаю — проиграл… Даже не начавшуюся войну и ту проиграл.       С грустью всматриваюсь в даль, держа себя за ребра что побаливают после наказания ментора, который стоит около дома сложив руки в замок. — А ты не торопился, — заявляет он. — Пошли быстрее. — Не могу, — признаюсь. — Ты меня сильно ударил, Эбернети. — А как по — другому? — он расставляет руки. — Разрешить тебе сделать то зачем пришел? Разрушить то, что ты даже еще и не построил? — Она любит Гейла! — выкрикиваю. — Ей я не нужен. — А той девке вдруг сдался? Пит, у нас есть приказ, — Хеймитч переходит на шепотом. — И если ты или Китнисс его нарушите, голова очень быстро слетит с плеч. Как вы этого не поймете, дети? Все это, — он обводит руками, — дома, люди, мы в конце концов! Зависит от вас! И кто если не я наставит вас на путь истинный? — А нельзя было не бить? — потираю ноющую челюсть. — Нельзя. Это будет тебе уроком, что так делать нельзя. Ясно? — Яснее некуда. — Пошли домой. — Я не могу придти к Китнисс в таком состоянии. — А мы и не к Китнисс идем, а ко мне.       Молча соглашаюсь и тихо плетусь за Хеймитчем, который медленно стал идти рядом со мной, иногда придерживая меня за локоть. — Подожди немного, — шепчет ментор когда подходим к дому, — уже пришли. Сейчас приведем тебя в порядок, парень.       Улыбаюсь и разрешаю ментору помочь зайти на лестницу, а потом и уложить на диван, что так мягко обволакивает тело. Хеймитч уходит, и через минуту слышу как он на кухне звенит стаканами. - Я приготовлю тебе напиток огня. Он тебя быстро поставит на ноги. - Я...- чувствую как в горле пересохло, - ...не буду пить виски. - Будешь. - Хеймитч выходит с подносом. - и не простой виски, а напиток огня. - Не буду, - мотаю головой. - Я не пью. - Ничего, начнешь. - Успокаивает он. - Пить это же не болезнь, - разливает по стаканам коричневую жидкость, - это как бальзам. Иногда можно. Ты мне лучше скажи, - протягивает мне стакан, - ты зачем к ней пошел? - Она подарила мне тепло. - И ты захотел большего? - ментор садится напротив в кресло. - Пит, парень, нельзя так разбрасываться любовью. - Непонимающе на него смотрю . - Ну, сначала говорить что любишь Китнисс, а потом кидаться в объятия другой. Не по - мужски.       Закрываю глаза и представляю лицо Китнисс, такое красивое и совершенно не грубое лицо, что никогда не подарит мне того счастья. Сердце больно защемило, а дыхание сбилось. Чувство вины заполнило меня. Полностью до краев, и от этого хочется кричать во все горло. - Я не буду пить, Хеймитч. - Говорю после минутного молчания, - лучше постараюсь отдохнуть. - Понял, но все равно оставлю стакан здесь. Если что я наверху. - Спасибо.       Слышу как ментор поднимается по лестнице, как закрывается дверь на втором этаже и как вона сожаления об сделанном накрывает меня.       Ты, Пит Мелларк, совершенно ничтожный человек. Себе, Пит Мелларк, ты этот поступок никогда не забудешь. Прими за факт, Пит Мелларк, ты такую как Китнисс не заслужил, поэтому она тебя и не любит. Надеюсь, Пит Мелларк, ты это когда - то осознаешь.