Dum spiro spero et amo

У боли сладостной во власти, Я не устал еще твердить: Быть нелюбимым — не несчастье, Страшней несчастья — не любить. О. Мартыненко

      Сейчас раннее утро. На часах, которые тихо тикают на тумбочке, шесть утра. Солнце только недавно проснулось, но я не сплю уже давно. Красные глаза от слез пекут и режут. Кажется, будто они выпадут и я ослепну. Усердно тру их руками. Не помогает. Уже ничего не поможет.       Тарелки с бульоном нет, значит её вчера забрал Пит когда я уснула. Мысли спутались как и мои волосы, которые сейчас больше похожи на воронье гнездо. Сейчас, все что происходит, зависит от меня. Снова, все зависит от меня. Я не хочу что-то решать. Больше не могу.       За дверью скрипнула половица. Неужели Пит не спит в такую рань? Аккуратно, на носочках, подхожу к двери и приоткрываю её: Пит стоит около ванной комнаты со стаканом в руке. Увидев его и встретившись с ним взглядом быстро закрываю дверь. Во мне бушуют две эмоции — злость и смущение. И я ничего не могу поделать чтобы успокоиться. — Китнисс, — слышу тихий голос Пита, — ты не спишь? Это я тебя разбудил? — Нет, — выдавливаю из себя. — Я вчера был груб. Прости. Можно я зайду? — Заходи если хочешь. — А ты хочешь? — спрашивает пекарь.       А действительно, хочу ли я? Без слов открываю дверь и жестом руки приглашаю его зайти. — Китнисс, вчера был трудный день. — Да, согласна, — сажусь на кровать и обхватываю колени руками. — И если ты хо… — Я не хочу про это говорить. — Как скажешь. Не хочешь — не будем. Я приготовлю завтрак? — Тебе так нравится готовить? — вдруг спрашиваю у Мелларка. — Да, — он улыбается, — для тебя очень нравится. Я знаю что ты любишь сырные булочки. — Люблю, — улыбаюсь про себя. Сколько много про меня знает Пит. — Хочешь, можем пойти в пекарню вместе. Я научу тебя печь. Хочешь? — В пекарню? — Да, тебе понравится.       Я хотела возразить и сказать что с ним никуда не пойду, но вовремя вспомнила что вчера обещала «дать шанс». Ну что же, Мелларк, хотел шанс — получай. — Ладно. Я пойду с тобой, — все равно пока нет Гейла в лес ходить не буду. — Отлично, ты не пожалеешь, — я кивнула, — собирайся, Китнисс. Я буду ждать на кухне.       Как обычно надеваю своими потертые штаны и любимую кофту. Быстро расчесываю свою копну волос и заплетаю косу. В зеркале вижу отражение девушки которая проиграла самую главную битву. Битву с собой.       Спускаюсь по скрипучей лестнице, захожу на кухню. Пит смотрит в окно и что-то усердно жует. — Ты быстро. — Старалась. — Будешь? — вижу в его руке морковку. — Нет, спасибо. А почему ты решил уйти в пекарню так рано? — Сегодня нужно испечь большую партию. — Я тебе там буду только мешать. — Не говори так, — Пит подходит настолько близко, что я чувствую его дыхание на своей щеки, — ты будешь там к месту. Прости, — он отходит. — Пошли.       Мы выходим на улицу и я вдыхаю свежий, еще прохладный воздух. Пит смотрит на меня глазами полные надежды. Но надежды на что?       Он идет медленно. Я не привыкла так ходить, поэтому к его пекарни я дохожу быстрее и жду его минут десять. Теперь понятно почему он решил сегодня уйти раньше, он же копуша! — Тебя хоть за смертью посылай, — обращаюсь к нему когда он подходит к двери. — Прости. Постараюсь быть быстрее, — он достает позолоченный ключ и проворачивает его в дверном замке. — Заходи.       Переступаю порог и первое что чувствую — снова этот сладкий запах. Но это и не странно, мы же в пекарне. Стены там уже довольно старые и обшарпанные. Деревянный пол скрипит и трещит. Мне кажется что моего веса он не вынесет и мы с Питом рухнем вниз. — Не бойся. Пол надежный. — Хотелось бы верить.       Пит берет в руки белый фартук и протягивает мне. Спокойно его надеваю и наблюдаю за тем как это делает пекарь. — Ну, мы готовы к работе. Подай мне скалку. — Что? Скалку? — Да, Китнисс. Скалку. Она лежит на верхней полке. — Да, конечно, — встаю на цыпочки и рукой нахожу деревянную, белую скалку, которая тоже уже не первого сорта. — Держи.       Я наблюдаю за Питом. Свою работу он знает отлично: его крепкие от работы руки с легкостью поднимают мешок и замешивают тесто. Что ни говори, а булочки Пита самые вкусные. Он улыбается когда замечает что я на него смотрю, поэтому я отворачиваюсь в окно делая вид что мне не интересно. Но это не так. Мне впервые интересно наблюдать за Питом, за его действиями. — Китнисс, хочешь попробовать? — пекарь протягивает мне кусок булочки. — Давай, — беру в руки теплую булку и откусываю, — это лучшее что я когда-то пробовала, — Пит улыбается, — правда. Очень вкусно, спасибо. — Вот видишь, а твой бы шахтер так не смог. — Что? — А разве нет? Что он может кроме того что охотится? — Пит. Не надо. Не начинай. — Ладно, молчу. Просто, Китнисс, я хочу доказать тебе что я не хуже Гейла. — Не стоит этого делать. — Хорошо, не буду. Будешь еще булочку? — Нет, спасибо. — Если тебе скучно, можешь идти домой. Или сходи погуляй. — Мне нормально.       Пекарня закрылась в шесть часов вечера. И все это время Пит работал, а я молчала. Молча смотрела в окно и думала обо всем на свете. В первую очередь о Гейле. Где он? Куда его отправили? Что с ним? — Китнисс, хочешь пойдем погуляем? — предлагает Пит когда мы уже вышли из пекарни. — Ты устал. Лучше пойдем домой. — Нет, я не устал. Куда пойдем? В лес? — от упоминание про лес меня передернуло. — Домой. Мы пойдем домой. — Мне приятно когда ты говоришь «мы». Говори почаще, — Пит берет мою руку и сжимает в своей. — Домой так домой.       Домой мы шли держась за ручки. Как настоящая пара. Иногда, мне кажется, что это все сон, который в скорее закончится. Но каждый раз, когда Пит прикасается ко мне, понимаю что это реальность. — Дамы вперед, — смеется Пит и заталкивает меня в внутрь. — Я приготовлю ужин. — Пит, хватит уже готовить. Ты и так целый день у печки. Хватит, отдохни. — Ты не голодна? — Ты закормил меня булочками. Я сыта на всю оставшуюся неделю. — Ты только скажи, и этими булочками будет усыпан дом. — Не стоит. — Может, поднимемся ко мне и послушаем музыку? Я собирал эту коллекцию еще с детства. Думаю, что тебе понравится. — Пошли, — я согласилась. Хотя сама и не понимала почему.       Комната Пита точно такая же как и моя. Но, есть одно отличие — моя фотография у него на тумбочке. — Садись, — Пит указывает рукой на кровать, — что будем слушать? «The Beatles» или «Queen»? — На твое усмотрение, — пожимаю плечами. — Значит «The Beatles». Люблю эту группу. — Пит достает маленькую коробку коричневого цвета и сдувает с неё пыль, — сейчас поставим и включим мою любимую песню.       Спокойная, больше романтичная, мелодия окутала меня как теплое одеяло. — Что это за песня? — «Let it be». Хорошая, правда? — спрашивает Пит и садится рядом со мной. — Да. — Я всегда включаю её когда мне плохо. — И часто тебе бывает плохо? — В последнее время - нет. — Пит садится еще ближе, чувствую что его тело теплое. — С тобой мне всегда хорошо, — он обнимает меня, а я не могу оттолкнуть его. Не могу или не хочу?       Чувствую его дыхание на свой щеки, а позже губы. Его поцелуи не такие как у Гейла. Если Гейл — огонь, то Пит — спокойная вода.        Мелларк легко касается своей рукой моей щеки, и разворачивает меня к нему лицом. Теперь его губы нежно касаются моих. Но я не сопротивляюсь. Его руки ложатся на мою талию и нежно начинают вырисовывать разнообразные узоры. — Пит, — отстраняюсь от него, — какие песни еще ты любишь? — Китнисс, брось ты. Разве песни в этой комнате главное?       Пекарь снова прильнул к моим губам и покрепче прижал к себе. Что же ты делаешь Китнисс? Оттолкни его! Опомнись! — Пит. Пит, — отталкиваю его, — хватит. Пора остановится. Спасибо, за песни, —  встаю с кровати и быстрыми шагами выхожу оттуда. — Я сильно давлю? — спрашивает Пит и выходит за мной. — Нет. Ты не виноват. Просто я...я не могу. Прости. — Я подожду, — Пит подходит и обнимает мои плечи, — подожду пока ты привыкнешь ко мне. Все равно после свадьбы придется…стать ближе. — В смысле? — скидываю его руки, — в смысле ближе? — Китнисс, ты же взрослая девочка. Разве вы не проходили это в школе? — Что «это» Пит? Я не понимаю. — Потом узнаешь. — Я пойду в свою комнату. Я устала, — он кивает, а я пытаюсь как можно быстрее скрыться за дверью.       На что намекает Пит? Он что не понял что все эти «шансы» только ради Гейла? Боже, помоги мне. Помоги нам.