Факел должен быть передан

Франческо сидел в студии и задумчиво мазал кистью, перенося на холст кота, увлеченно вперившегося в ничто. - Как я тебя понимаю, дружище. Ящик со всем содержимым и конверт пришлось сдать полицейскому. Зачинщику, как объяснил офицер, помимо хулиганства будут наверняка предъявлены иски от владельцев палаток. Прерванная работа - недополученные деньги. А сколько одного лишь мороженого можно продать за пару часов! В парке-то, нашем милом Федерал Хилл, только так. Художник надеялся, что злоумышленника найдут, но прежде он успеет передать все, что хотел. На столе лежала книга из библиотеки. Пусть подарок незнакомца так и остался в качестве улики, но текст нужен Франческо позарез. Тайна. Загадочные послания, интригующие обстоятельства. Кот заметил муху и погнался за ней. Ничего страшного - момент запечатлен. Франческо всегда боялся упустить что-то важное. Поэтому он, закончив работу, принялся за книгу. И окунулся в нее с головой. "Даже в могиле не все потеряно. Иначе не существует бессмертия". В каждой строке - звенящее напряжение отчаяния. Вопросы роились в голове, как стервятники, изматывающие и ожидающие смерти сознания от пытки тайной и тишиной. "Мои расследованья были почти бесцельны и уж вовсе безнадежны, но странное любопытство побуждало меня их продолжать". Произведение захватывало, заставляя впитывать каждую строчку и переживать, ощущать себя запертым в темнице с бездонным колодцем. Через полчаса, дочитав "Колодец и маятник", Франческо заварил кофе и старался ни о чем не думать, силясь сохранить ощущение погруженности. Мобильный телефон зазвонил самой вульгарной - на тот момент - мелодией, взорвавшей Интернет. Художник принял звонок: - М-м? - Франческо, эй, ка-ак дела? Не отрываю от высокого? - Джек, сколько времени? - Часа три пополудни. Я не хотел отрывать тебя от завтрака, дружище, тем более, что дело терпит. Видишь ли, какая у нас тут се ля ва происходит, сегодня у хорошего, но дальнего знакомого моего недавнего друга будет выставка. Прикинь, он там под соусом социальной борьбы и равенства полов понаизображал девушек и женщин с кляпами... Нет, предвкушая твои ожидания, больше на многих ничего нет. На некоторых есть мужчина, но это же не в счет, правда, Франческо? Вот я и подумал, может, ты придешь, поглядишь, дашь оценку, мне это важно, а потом у него, у знакомого этого, будет вечеринка, он кафешку какую-то арендовал на всю ночь. Я понимаю, там не вот уж роскошь, но через час пьянки нам будет главное что? Правильно, собравшиеся дамы. А через час после этого в них будет главным что? Правильно, душа. А через час мы что будем делать? Правильно, залезать им внутрь, пытаясь коснуться прекрасной души. - Как можно души коснуться? - Франческо воспользовался паузой и успел задать самый второстепенный вопрос из всех, которые в принципе возможны. - О, ахахаха, любишь эту шутку? Ну ладно, расскажу еще раз! Ты знаешь, где находится душа у человека? - Где? - Под мочевым пузырем!!! Гха-вуа-хха-ха! - Почему это? - Хах, ну, ты представь, вот взял ты пару пива, залпом выдудел их, а что потом? Ты идешь, нет, ты летишь, запираешь за собой дверцу, расстегиваешь молнию, прицел, напор - и на душе легче становится! - динамик залился оглушительным экстазом счастливого астматика. Есть шутки, которые никогда не надоедают. Правда, список у всех индивидуально подбирается. - Короче, Франческо, ты идешь или нет? Я скажу адрес, если ты вдруг еще не в курсе. - Джек... Знаешь, я не пойду, наверное. - То есть, как это? Сначала искусство, потом еда, напитки, удовольствия! Хочешь наоборот? Я куплю тебе хот-дог, тут недалеко работает просто маэстро. Вот ты картины, а он - хот-доги. Но его талант понятнее массам. Или два хот-дога. Нет, три! Ты когда в последний раз ел? - Давно. Но я не хочу есть. - Выпить? А я ж тебе на прошлой неделе презентовал хорошую такую, добротную бутылку. Вот только не говори, что... - Она на месте. Нет, я просто не хочу. Джек. ну, пойми. - Что с тобой? Только не говори, что связался с-тем-самым-что-мы-больше-никогда, или даже похуже? Что с тобой происходит, опиши! - Ну, сложно сказать. Просто тут ящик был, я его взял, а копы отобрали ящик. Но я запомнил, я нашел еще. - Что ты там нашел? - По. "Колодец и маятник". - Чего тебе там по колодец? Франческо, ты где вообще, черт тебя возьми?! - В студии. - С тобой кто-нибудь есть? - Нет, я один. - Точно? Стой, просто никуда не уходи, я сейчас приду. Сиди и держи стакан с водой. Постарайся не расплескать, не забыть, не выронить, не выпить. Бай. Франческо положил телефон обратно. За стаканом идти не стал. Этот лайфхак с Охрененно Важным Заданием уже выручал что его, что Джека, когда нужно сохранять сознание в пределах рабочей нормы или чуть-чуть за ней. Но сейчас-то все прекрасно. Звонок в дверь. Личный генерал Лассаль прибыл. Молодой человек допил кофе с донца и пересек студию. В глазке виднелась озадаченная физиономия Джека. Бритый, низкорослый и в штанах с подтяжками. Он мог менять в себе что угодно - одеколон, узор подтяжек. штаны (не всегда, но факт остается фактом!), туфли с толстой подошвой разных фасонов. Но, как Святая Троица, Джека сопровождали лысина, заметный от подошв низкий рост. И подтяжки. Может, у него с энтузиазмом и подтяжками, как у Самсона - с силой и волосами. Возможно. Франческо верил в это и готов был прозакладать все, что имел. - Эй, Франческо? - раздалось из-за двери. - Открывать будешь? - Да, сейчас, - художник отпер дверь и пустил друга внутрь. Джек держал кончиками пальцев конверт. Дорогая бумага, сургучовая печать. - Это у тебя на дверь было приклеено, честное слово. Франческо забрал послание и прочитал вложенное письмо. Дочитав последнее слово, он тут же закрутил дверь на дополнительный замок и ушел глубже в студию. - Эй, эй-эй-эй, что за дела? Как ты вообще? - Джек проследовал за бредущим художником. Тот не оглядываясь протянул письмо. Запомни тот жар, что настиг тебя. P.S.: Приветствую твоего личного генерала Лассаля.