Звук шагов по траве

- Поэтому, когда мой горе-приятель выхватил из заднего кармана нож, возлагая на него свою последнюю надежду, я уже знал, что делать. - Ага, нужно было пустить кровь, чтобы позволить останкам мертвых муши выйти из организма, - догадалась Танью. - Точно. Ну, потом, после исследования структурных составляющих вышедшей крови, в которой обнаружились атрибуты умерших «юменована», моя теория подтвердилась. Токоями, окруживший меня, просто-напросто насытился энергией, источаемой «имитаторами Коки», умертвив их, а Каору оттащил меня подальше от гнезда Токоями, чтобы он не забрал в свой мир нас обоих.Так, мы смогли избежать смертельной участи… Гинко и Танью сидели в полутемной комнате, - походу рассказа стемнело, и вечерняя свежесть вместе с прохладой ворвалась через все еще открытые седзи. Гинко поежился. - Надо бы двери закрыть. И свет включить, темно уже... Танью молчала, задумчиво глядя на иероглифы еще одной, уже начатой истории о страхе, непонимании и, в конечном счете, убийстве существ, которые, может быть, знают о жизни больше, чем люди. - Надо же... Зачем ты все время спасаешь людей, стремящихся уйти из жизни? - спросила с насмешкой Танью. - Чтоб они узнали истинную ее ценность, - ответил Гинко, подперев ладонью подбородок. - Врешь. Ты просто не можешь позволить ничему живому угаснуть на твоих глазах, - Танью старательно стряхнула пепел из своей длинной, искусно сделанной трубки в стоявшую тут же, на письменном столе, пепельницу, - Мы живем на земле все вместе - растения, животные, муши, человек... Более сильные отбирают жизнь у слабых. Еще более сильные могут довольно свободно распоряжаться своей и чужими жизнями. Но ведь по-настоящему силен тот, кто смог принять незамысловатые законы природы и следовать им в такт, не правда ли?.. - Кто знает. Но таких точно нет, да и не будет никогда. *** - Небо…сегодня странное… - человек в выгоревшей рубашке цвета, похожего на тёмно-синий, и в белых шортах, которые совсем недавно были штанами, сидел, прислонясь спиной к дереву на берегу небольшого озерца, неоднократно принимаемого некоторыми за пруд. – Ну, чего ты там прячешься? Выходи уже… Рядом с отражением на воде вышеупомянутого юноши, появилось ещё одно - равнодушно смотрящее вдаль одним глазом, не вынимая рук из карманов потемневших зеленоватых штанов, ровно как и не вынимая сигареты изо рта, оно проговорило: - У тебя уже здесь феноменальный слух развился… Эти слова плавно пронеслись над водной гладью и утонули в кустах на другом берегу. - Я запах твоих сигарет за километр чую. Тем более…Знаешь, сколько я не курил?! – проныло истощенное отражение с русой нестриженной челкой, вытянув перед собой руку с необыкновенно тонкими пальцами, словно пытаясь дернуть за невидимую верёвку. - Поздоровался бы хоть, Каору, - недовольно пробурчал Гинко, подсаживаясь к другу и вынимая изо рта сигарету рукой с пожизненно незастёгнутым манжетом, - На, последняя у меня осталась… Каору осторожно, двумя пальцами перенял сигарету из рук Гинко и затянулся, расплываясь в блаженной улыбке. - Спасибо… Добро пожаловать, Гинко. - Ты как всегда в своем репертуаре… Курить бросаешь или за муши охотишься? - Сигареты, отпугивающие муши кончились, и простые тоже, говорю же. - Да не поверю я никогда. Опять ты за свое… Мало тебе приключений того раза…- Гинко легонько толкнул локтем своего собеседника, отчего тот вздрогнул, а потом полез в нагрудный карман рубашки, которая висела на нем, подобно сникшему без ветра флагу. - Вот, смотри. Я достал их для тебя, - в небольшой стеклянной баночке словно мотыльки витали круглые и плоские льдинки, размером с ноготь на мизинце, источая блеск, струящийся вихрастыми потоками. - Ну и ну… - вертя баночку перед глазами, протянул Гинко, - Это же Коши («фотон»).Они питаются только солнечным светом, преломленным под особым углом… Поэтому их трудно выследить, а еще труднее – поймать… - Смотри, им недолго жить осталось. Исследуй, пока не поздно. - Ну ты сумасшедший… Такая редкость в мире муши…- почесывая висок, говорил Гинко, не сводя глаз с мельтешащих прозрачных капелек. Затем запрятав сокровище бережно в глубины своего всевмещающего походного ящика, он присел на узловатый корень дерева в своей обычной позе, опустив локти на колени. Наблюдая, как Каору, призрачно-тепло улыбаясь и прикрыв веки в блаженном спокойствии, выпускает клубы сигаретного дыма, голова мастера муши уткнулась ему в плечо, как в подушку, озадаченно выдохнув: - Даже не знаю, как тебя благодарить… - Знаешь. Вся ночь впереди, как–никак. Что-нибудь придумаем.