СВОБОДА И ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ

– Убийство? – лаконично проявляет деловой интерес Шерлок. – Вот ты мне и скажешь, – Лестрейд заглядывает Холмсу за спину. – Кто с тобой? Детектив оборачивается, тем самым являя Джона глазам инспектора, и Уотсон весь внутренне подбирается, чтобы с достоинством взять на себя ответственность за обман – что ж, он действительно виноват и он готов понести заслуженное наказание. – Мой ассистент доктор Джон Уотсон. Джон замирает на полувздохе, пока Лестрейд с любопытством всматривается в его лицо. – А мы ведь уже знакомы, не так ли? – коротко улыбнувшись, инспектор протягивает Джону руку. Уотсона хватает только на то, чтобы выдохнуть и ошеломленно кивнуть, после чего он медленно переводит растерянный взгляд на хозяина. Шерлок хмурится, и его красноречиво сведенные брови оказывают на Джона стимулирующее воздействие. – Да, – рукопожатие получается смазанным и неловким. – Приятно встретиться… то есть снова познакомиться… то есть… – Что с Хоупом? – нетерпеливо и громко перебивает его беспомощное бормотание Холмс, и Уотсон с облегчением замолкает, все еще толком не понимая, как он должен вести себя в новых, неожиданным образом сложившихся обстоятельствах. Какого черта вообще происходит?.. И подождите, Хоуп? Тот самый Джефферсон Хоуп из телефона?.. – Чуть было не сбежал, – пожимает плечами инспектор. – Шустрый парень. Но раскололся почти сразу, признался во всех убийствах. – Вот как? – удивленно изгибает бровь Шерлок. – И какой же мотив? – Любовь. Месть. Убивал обидчиков своей подружки. Случайная компания, выпивка, вечеринка закончилась групповым сексом, причем девушка была слишком пьяна, чтобы осознавать, что с ней творят. – Скучно. Предсказуемо. Заурядно. – Как и все в человеческих отношениях, – Лестрейд посмеивается, скашивая глаза на Джона. – Кстати, не ожидал, что у тебя когда-либо появится ассистент. Да уж, сюрприз. Нежданно-негаданно избежавший разоблачения Джон нервно хмыкает, Шерлок оставляет ироничное замечание без ответа. Вновь зарядивший дождь вынуждает их поспешить в дом, и Уотсон молча пристраивается позади хозяина и инспектора, продолжая внимательно прислушиваться к разговору. – Как ты догадался, что он таксист? – Все его жертвы исчезали среди оживленных улиц, прямо среди толпы, но никто не видел, как это происходило. Как можно похитить человека так, чтобы никто не обратил внимания на похищение? Так, чтобы это выглядело чем-то обыденным и привычным. Версия с такси напрашивалась сама собой, – детектив останавливается посреди холла, привлекая к себе внимание оккупировавших ведущую наверх лестницу криминалистов. – Тебе не следовало разыскивать преступника в одиночку. – Мне хотелось удостовериться, что я прав. – Тебе хотелось доказать, что ты прав, и в очередной раз обставить полицию. И ради этого ты готов рисковать жизнью и ходом расследования, – голос Лестрейда наполняется раздражением. – Шерлок, согласно нашей договоренности ты консультант, так, пожалуйста, консультируй и предоставь мне делать мою работу. В конце концов ты мог элементарно его спугнуть! – Но это вы его едва не упустили при задержании! – надменно и не менее раздраженно парирует детектив, и Джон начинает всерьез опасаться, что их сейчас вышвырнут восвояси – его хозяин явно переходит границы дозволенного. Однако Лестрейд лишь устало вздыхает: – Шерлок, ты меня понял. Холмс кривит губы, а затем упрямо и с вызовом заявляет: – Жаль, что Хоуп не оказался маньяком. Только представьте: серийный убийца – таксист, тот, кому мы доверяем, даже не будучи с ним знакомы, кто остается неузнанным, где бы ни находился, – таинственный хищник, который охотится среди толпы, выискивая случайных жертв. Вот это было бы Рождество! – Чертов психопат, – с омерзением припечатывает один из присутствующих. – Шеф, зачем вы его позвали? Здесь же очевидно отсутствует криминал. – Выучи наконец термины, Андерсон, – резко оборачивается к нему Шерлок. – Я высокофункциональный социопат, что вовсе не удивительно, учитывая, что социум в основном состоит из таких безнадежных идиотов, как ты. – Так и сдохнешь в одиночестве, Холмс, если не перестанешь считать всех вокруг идиотами. – Стоп! – прерывает перепалку инспектор. – Андерсон, займись делом. Шерлок, доктор Уотсон, нам на второй этаж. – Можно просто Джон, – решается подать голос Уотсон, не на шутку встревоженный тем, что ситуация все больше запутывается. Поднимаясь по лестнице вслед за Шерлоком, он едва удерживается от того, чтобы грубо не задеть Андерсона плечом. Господи, он спятил, не иначе. О чем он только думает?! Он же раб. Раб! А этот Андерсон – сотрудник полиции. Он точно сошел с ума… Удрученно качнув головой, Джон упирает сердитый взгляд в обтянутую дорогим твидом спину хозяина. Определенно, консультирующий детектив Шерлок Холмс – не самый обходительный человек в Англии с весьма необычными представлениями о Рождестве. Кроме того, он свободен, богат и точно в состоянии сам за себя постоять, так что агрессивные порывы его раба не только противозаконны, но и абсолютно нелепы и неуместны… – Мисс Джессика Денвер, – Лестрейд распахивает перед ними дверь в комнату, – сегодня вечером была обнаружена мертвой в собственной спальне. Несколько секунд, забыв обо всем, Уотсон не может отвести глаз от распростертого на полу тела пожилой женщины. – Согласно предварительной версии – несчастный случай: леди страдала гипертонией, встала с постели, закружилась голова, упала навзничь, неудачно стукнувшись затылком о край туалетного столика. Признаков какого-либо насилия не имеется. – Что же вас смущает? – оглядевшись вокруг, детектив склоняется над погибшей. Лестрейд морщится, пятерней взъерошивая прическу. – Тело мисс Денвер обнаружил ее племянник. Говорит, что, как обычно, заехал навестить тетушку, у него свой ключ от дома, ну и нашел родственницу в крови. Сразу позвонил медикам и в полицию. – И что с ним не так? – Пробили его по базе. Сомнительный тип. Впрочем, ничего особо серьезного – пару раз привлекался к ответственности за нарушение общественного порядка. Уже давно нигде не работает… – Соседи? – Безрезультатно. Дом напротив пустует. И никто из тех, кто проживает поблизости, не видел, как он приехал. – Ясно, – Холмс выпрямляется. – Дайте нам пять минут. – Не больше, – предупреждает инспектор. – Тело пора увозить. Иду! – откликается он на чей-то призыв из холла. Как только Лестрейд выходит из комнаты, Шерлок кивком указывает на труп: – Ну? Что вы об этом думаете, доктор Уотсон? Задетый за живое его насмешливостью, Джон сухо интересуется: – Почему вы не сказали инспектору обо мне правду? – Я сказал, – спокойно возражает ему детектив. – Мне необходим помощник в расследованиях, имеющий медицинское образование, поэтому ты здесь. Помощник в расследованиях… Следующий вопрос Уотсон задает гораздо более мягким тоном: – Но почему вы не сказали ему, что я раб? Шерлок вынимает из кармана пальто одноразовые перчатки. – А почему ты сам ему об этом не сказал днем? Что ж, ничего другого от проницательности его хозяина не стоило ожидать. Джон опускает взгляд в пол. Только уж лучше бы мистер Холмс позволил ему ответить за его промах, может, тогда он не чувствовал бы такой унизительной пристыженности. – То есть вы просто… – он запинается, затрудняясь с подбором определений. – Эм… решили… «Выгородить меня»? «Прикрыть мою задницу»? Словно он жалкий трус, не способный платить за собственные ошибки. – Не обольщайся, – с неприятной усмешкой детектив натягивает перчатки и присаживается на корточки рядом с телом. – Я всего лишь использовал твою маленькую провинность в личных целях. Ах, вот оно что. Острое чувство досады тянет Уотсона за язык вопреки осмотрительности. – И какие же это цели? Шерлок резко поднимается на ноги. – Упрощает работу. Мне легче провести тебя на место преступления как свободного человека, не нужно оформлять дополнительные бумажки. Меньше проволочек. Это исчерпывающее объяснение? Зачем же тогда надо было брать в ассистенты раба?.. Уотсон проглатывает напрашивающийся вопрос, дабы не разозлить хозяина еще больше, но все же не удерживается от тихого замечания: – Вы нарушаете закон. – Чуть-чуть, – рассерженно прищуривается детектив. – Но это ведь уже не твоя забота, не так ли? Так. Джон молча сжимает зубы, признавая правоту Холмса. – Как ты вообще смог стать рабом? Того, кто одобрил твою кандидатуру, следует уволить за профнепригодность. Да просто на него запал «один далеко не последний человек в ГРА»! Уотсон краснеет, даже не думая рассказывать Шерлоку про мисс Сойер. – Способность всецело доверить себя хозяину – главное требование для раба. А у тебя в принципе проблемы с доверием, – снова устроившись подле жертвы, детектив аккуратно сдвигает в сторону короткую, окрашенную в золотистый блонд прядь, рассматривая кровянистый потек из уха, а затем, достав еще пару перчаток, бросает их Уотсону. – Может, ты уже приступишь к своим обязанностям? Тонкий латекс привычно обтягивает кожу рук. Мобилизовав всю свою исполнительность, Джон опускается на корточки напротив Холмса. – Что от меня требуется? – Продемонстрировать профессиональные навыки. – Я был врачом и, как правило, имел дело с живыми людьми. – Представь, что тебе попался неразговорчивый пациент. Укоризненно глянув на детектива, Уотсон концентрируется на осмотре, непроизвольно втягиваясь в процесс: дотрагивается до неестественно вывернутого запястья, поразмыслив, приподнимает пижамную кофту и ощупывает живот, нажимает на наметившиеся трупные пятна, оттянув веки, проверяет зрачки. Затем сосредотачивает внимание на покрытом кровью затылке. – Итак? Джон вздыхает. – Думаю, смерть наступила два – два с половиной часа назад. Перелом основания черепа очевидно. Судя по ране, удар пришелся на угол кромки, – он указывает на запачканный темно-красным туалетный стол. – Все? – требовательный взор Холмса не отрывается от лица Уотсона. – Все. Единственное… – неуверенно тянет Джон, еще раз оглядывая худощавую фигуру мисс Денвер, – я бы, наверное, предположил… – Что? – Что для простого падения она ударилась слишком сильно. А вот если бы… – …Телу изначально было придано ускорение. – …Ее кто-то толкнул, – одновременно с Шерлоком завершает свою мысль Джон. В наступившей тишине они продолжают пристально смотреть друг на друга, а затем губы Холмса растягиваются в улыбке: – Познакомимся с безутешным племянником? * * * Интересующий их объект обнаруживается на улице возле дома. – Мистер Вэнс Денвер? – уточняет детектив. – Верно, – вынув изо рта обмусоленную сигарету, мистер Денвер с враждебной настороженностью взирает на подошедших к нему Холмса, Уотсона и Лестрейда. – Что вам еще от меня блять понадобилось? – Полегче, Денвер, – осаживает его инспектор, в то время как воодушевленный расследованием Джон пытается проанализировать подозреваемого: лет сорока пяти, обрюзгший, грузный, в поношенных, мятых брюках и новеньком голубом свитере с норвежским рисунком… – Ваша машина? – голос хозяина отвлекает Джона от наблюдений. Шерлок перебазируется к обочине, на которой по-прежнему припаркован автомобиль. – Моя, – Денвер сминает в пальцах окурок и, бросив его на дорожку, подходит ближе к личному транспорту. – А в чем дело? – Хочу узнать, почему вы соврали полиции, утверждая, что застали свою тетушку уже мертвой. – Что? – испуганно метнувшись по сторонам, взгляд Денвера приклеивается к детективу. – Кто вам это сказал? – Дождь, – с самым невозмутимым видом улыбается ему Шерлок, и у Джона в груди поселяется чудесное, волнительное ощущение, как у ребенка, которому вот-вот покажут волшебный фокус. – Дождь? – с недоверием переспрашивает Лестрейд. – Но дождь уже кончился. – Гораздо важнее, когда именно он начался. Джон? Инспектор? Боже… – не дождавшись вразумительного ответа, картинно сетует детектив, – почему никто не использует свои мозги по их прямому предназначению?.. Дождь в Лондоне начался примерно четыре часа назад, мисс Джессика Денвер умерла через полтора-два часа после этого. Лестрейд, дайте мне ваш фонарь. – Холмс направляет под днище автомобиля луч света. – Смотрите, асфальт под машиной сухой, из чего мы можем сделать элементарный вывод, что мистер Вэнс Денвер приехал сюда еще до того, как погода испортилась, и, следовательно, задолго до того, как его тетя отправилась в мир иной. У впечатленного Джона не получается промолчать: – Блестяще. Шерлок искоса взглядывает на него и, едва заметно расправив плечи, обращается к замершему с полуоткрытым ртом Денверу: – Давайте, я расскажу вам, что здесь сегодня произошло, Вэнс. Вы приехали к своей тете, чтобы, как обычно, попросить денег. Специально надели этот явно нелюбимый вами уродливый свитер с оленями, который она подарила на Рождество. Но старушка неожиданно заупрямилась. Вы сначала пытались ее уговорить, а потом разозлились, схватили ее за плечи и… – Это был несчастный случай! – издает возмущенный вопль Денвер. – Ничего бы не случилось, если бы старая дура не стала выпендриваться. Но ей вдруг приспичило читать мне нотации, зудеть, что я должен устроиться на работу. Как будто это легко – найти подходящую работенку. Я не хотел, я просто… да, я разозлился и просто толкнул ее, кто ж знал, что она ударится башкой об этот ебаный стол! – Дерьмо, – с суровым осуждением высказывается инспектор. – Всего вам наилучшего, мистер Денвер, – Шерлок не скрывает брезгливости и презрения. – Возможно, ваше чистосердечное признание отчасти смягчит вашу вину, – крутанувшись на каблуках, он поворачивается к незадачливому убийце спиной. – Джон, мы уходим. Лестрейд, можете делать вашу работу. Однако произвести арест инспектор не успевает. – Ах, ты сука паршивая! – с неожиданной для его телосложения ловкостью Денвер хватает один из обрамляющих дорожку булыжников и бросается к Холмсу. Джон не раздумывает ни секунды. Тело движется инстинктивно, в голове даже не возникает мысли о том, что он не имеет права на свои действия, что любые акты насилия рабам категорически запрещены. Рывок вперед, перехват, подсечка – и, выронив камень, Денвер ничком валится наземь, буквально под ноги стремительно обернувшемуся детективу. – Отлично сработано, Джон, – Лестрейд защелкивает на злоумышленнике наручники. Не двигаясь с места, Шерлок безмолвствует, пока ошеломленного падением Денвера поднимают с земли и уводят. Слегка опьяневший от подскочившего адреналина Уотсон тоже молчит, впервые за много месяцев ощущая себя живым. Черт возьми, он только что помог обезвредить преступника! Правда, еще неизвестно, что по данному поводу скажет его хозяин. Джон с некоторой опаской встречается взглядом с Холмсом. Тот прикусывает губу, в серых глазах расцветает мягкое, лучистое выражение, так что Уотсона вмиг отпускает тревога, и он оправдывается, еле сдерживая улыбку: – Хватит с него и одного разбитого затылка. – Да, – состроив серьезную физиономию, соглашается с ним детектив. – Излишества вредны. – Я скупил половину продуктового магазина. Оба хихикают, неторопливо шагая рядом по тротуару. – Наверняка не обошлось без клубники. – Вы правы. – Я всегда прав. – Гарри – это сокращенно от Гарриет. – Сестра! Гарри – твоя сестра! – Как вы догадались про клубнику?..