Переменная облачность

Торговый молл в пятницу гудел людьми как муравейник муравьями. Дино Каваллоне, будучи пацифистом из пацифистов впервые в жизни хотел отобрать кого-нибудь из своих седых подчинённых потрёпанный ППШ и порешить всех к чёртовой матери. Но вместо этого он снова лишь широко улыбнулся, подобрал флажок и доброжелательно крикнул: — Свободная касса! Это была идея Реборна; вообще во всех жизненных злоключениях наследника Семьи Каваллоне был виноват Реборн. Даже если на улице шёл дождь, а Дино просто-напросто забыл в особняке зонтик, виновником сего несчастья несомненно являлся дорогой наставник, так как больше некому: всей кармой Мустанга управлял Реборн. И всеми чакрами. И линиями судьбы, если таковая существовала. Хороший мальчик Дино сто процентов в прошлой жизни был кутилой, пьяницей, наркоманом, работорговцем и нелегальным поставщиком нелегального же оружия, чтобы заслужить такую заключённую во плоть огненную геенну. Тут Дино на мгновение замер. Son of a bitch, ему что, и в следущей жизни так мучаться?! Сам объект тяжелых мыслей сидел за одним из самых отдаленных столиков от стойки своего ученика и глумливо посасывал из трубочки Кока-Колу, делясь своим многолетним опытом с Верде. — ... а если с первого раза не выполнит требование, выстрели в стену за ним, причём так, чтобы или сквозь волосы или над ухом пуля пролетела, а потом ... Верде без какого-либо энтузиазма смотрел на своего многолетнего коллегу и друга и мрачно жевал чизбургер. Он уже второй час наматывал на невидимый ус советы Реборна и второй же час думал, а не порвать ли ему контракт, сменить лицо и имя, да уехать на Мадагаскар. Там, говорят, чудесно в такое время года, идеальная обстановка для опытов: миссионеры не лезут, аборигены сторонятся. А это наставничество, этот престиж, эти нервы, оно ему нужно? — ... и запомни, ничто так не мотивирует, как дуло в висок, пинок под зад и десяток хороших осколочных ... {}{}{} Акихито Минору, Хранитель Солнца Десятого поколения Вонголы, страдал. Страдал сильно, безнадежно и давно. Он даже почти не жаловался и почти смирился. — Вот это девушка, — восхищённо прошептал кто-то в толпе, восхищённо пялясь на абсолютно мужскую задницу под тугой мини-юбкой. Идущий рядом Верде сочувственно вздохнул и потрепал свободной от багажа рукой хрупкую кисть своего сопровождающего. Да, Акихито Минору в который раз был одет и размалёван под женщину и, НЕТ, нет, он не гей и не трансвестит, а вовсе даже натурал. Просто у природы оказалось отличное чувство юмора и все кому ни попадя стремились этим воспользоваться. — Руку убрал, — прошипел Минору, благостно улыбаясь прохожим и глядя на них через длинные накрашенные ресницы. — Пока не приедем в место назначения, по параметрам задания ты должен прикидываться моей невестой, — апатично заявил Верде, но Акихито прямо чувствовал ауру глумливого веселья, исходящую от учёного. Сукин сын, не ему пришлось корчиться полтора часа на кушетке у косметолога и мужественно закусывать губы, пока ему делали эпиляцию. Пришлось вообразить себя партизаном на допросе, дабы подавить в себе постыдные поскуливания. — Мне слишком мало за это платят, — недовольно пробурчал он. Сочувствия от коллег-Хранителей Минору не дождался. Корнелий на его причитания даже от книжки не оторвался, заявив, что тут всё как обычно, Лефевр увлечённо кромсал какого-то дракона на компьютере и только время от времени мычал что-то вроде "да, угум, бедненький, соболезную", пока Акихито громко жаловался на свою судьбинушку. Вагнер ко всему этому отнёсся очень по-вагнеровски, то есть, слегка повеселился, посочувствовал и утащить пить свежепривезенный ирландский ликёр. У них вообще по поводу вопросов пола с Минору было "mutual understanding", так как если Солнце Вонголы в девяти случаев из десяти принимали за женщину, то за Облаком клеились и волоклись абсолютно. Все. Женщины. В каком бы состоянии Валентино не был, а он побывал во многих. Это абсолютно не мешало ему также оставаться натуралом. Но дело было не в этом. А в том, что Верде сделали предложение, от которого он не смог бы отказаться даже будучи социопатом и хикикомори; в этом мире он таковыми не являлся, впрочем, не суть. Стать наставником будущего босса одной из самых влиятельных Семей мафии — большая честь. И ответственность. И Верде пока с трудом представлял себе учебный процесс, несмотря на щедрые советы Реборна, по которым можно было бы написать и защитить целую диссертацию. Нет. Верде ТАК обойтись со своим подопечным не смог бы в любом случае. Хотя бы потому что имел весьма вредного, эгоистичного, нахального и горячо любимого пасынка (который сам к нему прицепился как банный лист на одно место). Кстати о нём. Как он там, на новом месте своей работы? Обжился? Позвонить надо бы ... Трубку взяли практически сразу: — Алло-о-о? — Привет, Мукуро, — поздоровался Верде, — ну, как тебе там живётся в роли беспристрастного стража порядка Вендикаре? — Оя-оя, — с ноткой тепла в голосе отозвался Рокудо.— На днях лабораторию закончили оборудовать; Бермуда дал добро на эксперименты. Кен, Чикуса, М.М и Хром шлют приветы и просьбы прислать стандартный образец ядов номер четырнадцать. — Отошли просьбу факсом в главную лабораторию. Я оставил там Ланчию. — Ты на задании? — Скоро буду на таковом. Займёт много времени. Минимум год. — Оя-оя, — Верде прямо почувствовал, как по ту сторону трубки Мукуро в неприязни скривил губы, — безотлагательно ждём тебя здесь на Рождество. Счастливого полёта. И отключился. Учёный вздохнул; вот что за ребячество, что за манеры. Не человек, а животное из семейства кошачьих, честное слово. Однако Верде и дня не жалел, что взял над мальчишкой опеку, потому что даже такие маленькие дьяволы как он заслуживают по крайней мере безболезненное детство. Как так вышло? Теория детерминизма: одно подцепило другое, другое подцепило третье и покатилось. Началось всё с исчезновения Скалла -вообще многое началось именно с этого момента- Верде, найдя теорию Облака Аркобалено относительно Пламени Неба, ударился в собственные исследования. Он изучал природу атрибутов и способы их выявления и даже несколько преуспел в этом; спустя пару лет впервые было напечатано учебное пособие, по которому каждый мог научиться активировать своё Пламя. Но тираж со временем пришлось уничтожить, потому что резкое увеличение мафиози, познавших свой атрибут, привело к возгоранию огромного количества конфликтов. Пособий в мире, в итоге, осталось всего четыре-пять. Логично, что одно из них приберегли Эстранео, будучи школярами-неформалами, которые во имя науки готовы были продать и почки, и лёгкие, и души. Учебник оказался в руках у Ланчии, и тот путём долгих медитаций и других сложных эзотерических процессов узнал, что обладает Ураганом, несущим в себе одну единственную общую функцию – "уничтожать". Это был последний атрибут, на который рассчитывал Ланчия. Далее им был пережит небольшой кризис среднего возраста, где самый сильный человек Северной Италии пытался доказать себе, что родился не только для убийств, что у него есть сердце, есть чувства, что он не безжалостен. В общем, Ланчия решил стать лучшим человеком, чем был. Поэтому в Вендикаре однажды позвонили и сказали: — Добрый вечер. Я знаю одно место, где нелегально ставят эксперименты над детьми. Эстранео в тот же день накрыли, некоторый детей разослали по сиротским домам, некоторых оставили, чтобы изучить масштаб проведённых над ними опытов. Кого оставили? Мукуро, Кена и Чикусу. Кого вызвали? Правильно, Верде. Потом к "весёлой компании" каким-то непонятным образом присоединилась М.М, затем Рокудо притащил Хром, всё жизнеобеспечение которой практически состояло из одних иллюзий. Это был первый раз, когда Верде повысил на своего подопечного голос: — Ты что, в конец охренел совсем?! Немедленно в операционную её! НЕМЕДЛЕННО! Чикуса, быстро соедини меня с горячей линией чёрного рынка; скажи им, собираемся сделать большой заказ- И теперь дети требовали Рождество вместе. В Вендикаре. С другой стороны, когда-нибудь будущему Одиннадцатому надо будет устроить туда экскурсию, а с другой ... нет. Если они явятся в Намимори, то проблем будет не избежать. Хотя, кого он обманывает? Это же мафия. В мафии от оплеух судьбы никто никогда не уворачивался.