***
— Кирк! — Д-да, сэр, коммандер Прабхавати, сэр! — Джим вскочил на ноги и, запнувшись разок, встал перед своим новым начальником, который являлся не только главой отдела астрофизиков, но и главным офицером по науке. Мужчина бросил на него удивлённый взгляд. — Вы правильно произнесли моё имя, — сказал он. — Ну да, сэр? Намёк на приветливую улыбку появился на губах Прабхавати, и доктор оглядел Кирка с большей теплотой. Джим размышлял, стоит ли ему отдать честь, но, как ему говорили, точное следование правилам не было в стиле его начальника. — Обычно я предпочитаю подбирать своих сотрудников лично, доктор Кирк, но я получил о вас множество хороших отзывов, и сама коммандер Уильямс надеялась забрать вас на Энтерпрайз сразу же после выпуска. Джим почувствовал, что краснеет: он так и не привык к тому, что люди звали его доктором даже спустя три года после защиты докторской степени. — Рад это слышать, сэр. Он поправил очки, съехавшие на кончик носа, — было жарко, и его лицо покрывалось потом. — Почему бы вам не найти себе станцию и не помочь мне разобраться в последних отчётах с сенсоров? Ничего слишком нервного для первого дня, да, доктор Кирк? — Как скажете, сэр. И, эм, я просто Джим, коммандер. Прабхавати кивнул. — Тогда можете звать меня доктором, Джим.***
— Ну, как прошёл твой первый день, парень? — Боунз протянул Джиму стакан, наполовину заполненный чем-то золотистым, и потом развёл целый спектакль, пытаясь его отобрать. — Погоди, в твоём возрасте уже разрешено пить? — Хиханьки да хаханьки, Боунз, ты же знаешь, что разрешено. Но я всё равно не хочу — что за хурму ты мне дал? — Да это настоящий кентуккский бурбон, бледнолицый! Джим скорчил рожицу на слова своего давнего друга — они встретились, когда Джим был на первом курсе Академии: ему было четырнадцать, и двадцатилетний Боунз защищал его от нападок окружающих. — Пиво есть? Брови Боунза взлетели от удивления. — Ты теперь пиво пьёшь? — Да! — заявил Джим, защищаясь. Боунз достал откуда-то коричневую бутылку и протянул её Кирку, который так и не смог открыть крышку, пока его друг не вздохнул и не кинул в него открывашкой, вытащенной из ближнего ящика. Отхлебнув, Джим постарался не вздрогнуть от горечи — обычно он предпочитал пить сок. — Давай рассказывай, — потребовал Боунз, делая глоток из своего стакана. — Как прошёл первый день? — В основном, ничего. Я встретился с капитаном, когда только прибыл — он, оказывается, беседует со всеми новичками. — И как он тебе? И как он Джиму? Капитан показался ему великолепным, нечитаемым, пугающим и очень, очень соблазнительным. Всего этого Джим не сказал, только пожал плечами. — Пока не знаю… Я не смог ничего про него понять. «И вообще при нём растерял все слова», — не сказал он. — А что ты о нём думаешь? — Ну, если забыть, что он вулканец, то он хороший человек. — Что ты имеешь в виду? — Сам знаешь, отсутствие эмоций не всем вокруг нравится. Да и его самого бывает сложно понять. Но сам он не упускает ни одной мелочи, поверь мне. Он умнее, чем 99% команды, и это тоже непросто для окружающих. Он иногда давит на людей — сам делает всё идеально и от других того же ждёт. Иногда мы ругаемся из-за этого — не все на корабле так же умны, как вулканцы, и он часто об этом забывает. Джим побледнел, не представляя, как кто-то может спорить с капитаном. Он сделал ещё глоток из бутылки с пивом и на этот раз всё-таки поморщился.***
Джим, пытаясь балансировать с паддом на подносе, повернулся и начал искать свободный столик в офицерской столовой. Он вздохнул, не найдя ни одного полностью пустого, но вдруг увидел вдалеке немного знакомое лицо. — Ты Павел, да? — сказал он, приближаясь к русскому парнишке, с которым вместе проходил обучение рукопашному бою на втором курсе. — А ты Джим! — сказал парнишка с энтузиазмом и с очень сильным акцентом, узнав Джима и подпрыгивая на стуле от радости. — Я так рад тебя видеть… добро пожаловать! Джим улыбнулся ему в ответ. — Можно, я тут присяду? — Да, да, да. Йес! — Павел оттолкнул свой собственный поднос в сторону, освобождая место. — Джим Кирк, — в его исполнении это звучало как «Кёрк», — это Хикару Сулу, пилот корабля. Кару, это Джим, он был на год позади меня в Академии. — Рад знакомству, — поприветствовал его японский ровесник. — Ты один из новичков, которые сегодня прибыли? Джим поправил очки и кивнул, а потом неуклюже схватил рулет со своей тарелки и принялся намазывать его маслом. — Да… Я в научном отделе, — сообщил он, но потом взглянул на свою синюю формёнку и понял, что это и так понятно. — Ну, очевидно, — пошутил он, взмахивая рукой. — А ты работаешь на мостике, да? — Ну, очевидно, — сказал Сулу, но это не звучало как издёвка, и Джим засмеялся в ответ на подначивание: конечно, пилот и навигатор работали на мостике. — И как оно? Жутко интересно? Сулу пожал плечами. — Иногда бывает. Чаще всего я просто сижу за своей станцией и смотрю, как бы не напортачить. Капитан у нас немного придирчивый. Джим сглотнул. — Да, я слышал. — Капитан — хороший человек, — заявил Павел. — Жёсткий, но справедливый. Просто некоторые люди его не понимают. — А некоторые от него просто фанатеют, — улыбнулся Сулу и ткнул пальцем в направлении Чехова. — Наш малый ввязался в драку в баре во время отпуска пару месяцев назад, и капитан побил четырёх клингонов, спасая его маленькую задницу. Джим удивлённо присвистнул. — Звучит пугающе. — Никогда не становись против вулканца. Джим промолчал. Чем больше он слышал о капитане Споке, тем больше он хотел о нём узнать и тем меньше — ещё хоть раз с ним заговорить.***
На следующее утро Джим был занят занесением отчётов с сенсора в базу данных, и тут Прабхавати позвал его: — Джим, ты не мог бы подойти и помочь мне с этими штуками? Джим поднял глаза и увидел, как тот тащит антигравитационную платформу с огромной стопкой паддов всех видов и моделей. — Конечно, доктор Прабхавати, — ответил он, вскакивая с места с энтузиазмом человека, которому не терпится начать что-нибудь делать. — Вот тут падды из всех отделов, и большая часть из них — уже устаревшие модели, и их надо будет списать. Сейчас вся команда получает усовершенствованные падды, как тебе уже известно, но нам нужно скачать отсюда всю информацию, прежде чем синхронизировать новые. Я понимаю, что это задание — не чета твоим талантам, но остальные лаборанты уже заняты на сегодня, а ты ещё не успел начать исследовательский проект… — Я с удовольствием это сделаю, сэр, можете на меня рассчитывать. — Вот и славно. Я тогда зайду попозже. Задание заняло большую половину дня, исключая двадцатиминутный перерыв на обед, но Джим справился с ним очень даже хорошо, заслужив похвалу Прабхавати за то, что успел сделать всё в два раза быстрее, чем доктор рассчитывал, и разрешение уйти со смены, как только закончит работу. Джиму осталось только загрузить падды в огромный утилизатор дальше по коридору; важные детали и компоненты, из которых они состоят, будут освобождены от связей и переработаны в материалы, а потом — вторично использованы в репликаторах для создания инструментов, подносов (почему бы и нет) и вообще всего, что нужно на корабле. Эта технология Джима всегда интересовала, и он мечтал разобрать хоть один утилизатор на части. Он пнул платформу к выходу и сразу понял, что она слишком широкая, чтобы пройти в дверной проём. Прижав её к стене, он решил просто донести их — за один или два раза. Он начал складывать их на руки, попутно переворачивая, потому что один конец падда был спроектирован шире, чем другой, и сейчас это было так некстати. Падды скользили друг по другу, потому что гладкий пластик и полированный алюминий, как оказалось, совсем не образовывают трения, но Джим решил дойти до конца. Хоть это и глупо, он надеялся унести всё за как можно меньшее количество раз. Первая прогулка прошла достаточно гладко, хотя верхушка пирамиды из паддов начала чуть-чуть подрагивать перед самым утилизатором. Рядом стояли столы, на которые он и сгрузил свою ношу и затем отправился обратно за оставшимися. Вторая часть паддов была побольше первой, но он был полон решимости закончить работу за два раза, ведь тогда он сможет уйти на целый час раньше, сходить в медотсек и подоставать Боунза. Он поднял стопку паддов и сделал шаг к двери. Свято помня, что случилось в первый раз, он придерживал основание этой стопки одной рукой и закинул вторую на верхушку, чтобы ничего не упало. Через три метра ходьбы ошибка в плане стала очевидной — середина стопки начала выгибаться, потому что падды скользили друг по другу. Но Джим пошёл вперед — если это все развалится к чертям, так пусть это случится поближе к утилизатору. Он уже прошёл почти весь коридор, когда запнулся: обо что, он не знал и плевал на это — он редко спотыкался обо что-то кроме своих неуклюжих ног. — Святые оладушки с хурмо-ой! — воскликнул он сквозь грохот паддов, настигая пол. Из соседнего зала выглянула любопытная йомен, но это было ещё ничего. Самый худший вариант развития событии высился сейчас над ним, заложив руки за спину. — Почему, лейтенант Кирк, это произошло? — сказал капитан Спок сухим голосом, смотря на Джима безэмоциональным вулканским взглядом. — К-капитан! — выдохнул тот, глазея на него. — Я никогда не мог понять привычку молодых сотрудников носить с собой столько паддов, — прокомментировал вулканец. — Эмм… — Новейшие модели вполне способны вместить в себя большое количество информации на едином носителе, а то, что не необходимо в немедленном доступе, можно хранить в базах данных корабля, — он указал на падд, который держал в руке, чтобы подтвердить свои слова. — Может, есть какой-то театральный замысел в том, чтобы выглядеть более занятым, чем есть на самом деле? Джим моргнул, глядя в глаза капитану, и заметил, что очки съехали с носа. Он поправил их двумя руками. — Я просто… Капитан Спок склонил голову на бок. — Вы в порядке, лейтенант? Не ударились головой? — Н-нет, сэр. — Осознав, что всё это время он валялся на полу, Джим заставил себя подняться и начал собирать разлетевшиеся падды, радуясь, что его ярко пылающих щёк не видно с капитанского места. — Это всё ваши? Лейтенант затряс головой; когда он поднял глаза на Спока, тот поглядел на него неодобряюще. Джиму сразу вспомнились четыре клингона, попавшие в больницу. — Тогда продолжайте работу. И Спок пошёл дальше в научные лаборатории, оставляя Джима стоящим на коленях и бормочущим себе под нос: — Теперь-то он знает, что я просто большая хрюшка.***
Два дня спустя Джим практически выпрыгнул из кровати, когда их каюту заполнил очень громкий и очень пронзительный звук. — Великий гоголь-моголь, что это за хурма?! — Это твой терминал, — зарычал на него его сосед Хендорф. Джим не удивился, увидев, что тот уже проснулся и оделся: ребята из охраны работали по другому расписанию и должны были явиться на тренировку за два полных часа до начала смены. — Может, ты уже настроишь громкость для входящих сообщений? Джим сел на кровати и потянулся за очками, как обычно засунутыми под подушку на время сна. Динамик снова произвёл этот звук, и Кирк вздрогнул — всё равно что пенопластом скребут по стеклу. Он добрёл до терминала и упал на стул; новое сообщение мигало эмблемой Звёздного Флота, а значит, звонит официальное лицо. Кто во имя хурмы мог ему позвонить? Джим нажал кнопку принятия вызова. — Лейтенант Кирк. — Капитан Кирк, — пробормотал он, удивлённо смотря на лицо своей мамы. — Я думал, ты на миссии в системе Андромеды? — Так я и там… но это не значит, что я не могу время от времени интересоваться жизнью своего малыша! Джим снова вздрогнул и посмотрел на Хендорфа, прищурив глаза. Тот откровенно забавлялся. — Ну, как прошла первая неделя? — продолжила Вайнона. — Всё в порядке… Я немного работал в лаборатории с сенсорами, перелопачивал информацию. — Что?! Это же работа для техников-лаборантов! Они вообще знают, что на них работает подтверждённый гений? — Ну мамаа! Она улыбнулась в ответ. — Прости, не могла удержаться. Я очень сильно тобой горжусь. — Да, ты говорила уже, — Джим отвёл взгляд. — Что случилось? — Нет, ничего. Просто я, ну, здесь не один. — Ага! Тебя подселили к кому-то? — И она воскликнула с улыбкой: — Привет, сосед! Хендорф оторвался от сапога, который натягивал на ногу, чтобы сказать: — И вам того же, мэм! Вайнона снова улыбнулась сыну и заметила что-то на его лице — у Джима никогда не получалось ничего от неё спрятать. — Я знаю, первая миссия в космосе может оказаться чуточку ошеломляющей, но ты ведь помнишь, что я всегда говорю? — Космические исследования — это сплошная скука с проблесками чистейшего ужаса, — процитировал он. — Так что развлекайся, пока длится скука. Джим кивнул, не отрывая глаз от своих рук. Он бы ещё поговорил, но то, что в комнате сосед и что мама звонит ему по официальной секретной линии, кажется ему очень странным. — Мне пора идти. Береги себя! — он встретился с ней глазами и в первый раз за весь разговор улыбнулся по-настоящему, а потом окончил звонок. — Не думал, что ты у нас маменькин сынок, Кирк, — поддел его Хендорф. — А нет, подожди… я в точности так и думал. — Заткнись… — фыркнул ему в ответ Джим, пытаясь придумать остроумное прозвище, но получилось только: — …Кексик! Хендорф открыл рот, чтобы оскорбиться, но потом просто рассмеялся от души. — «Кексик»? Что за… Почему «Кексик»? — Ну, ты же их много ешь. Хендорф встал и похлопал себя по животу. — Я же растущий организм. А теперь шевелись, иначе опоздаешь к завтраку.***
В этот же день Джим снова работал в лаборатории, когда доктор Прабхавати прислал ему сообщение с мостика, где у него была смена, прося принести падд, который он забыл на углу стола. Джим ответил, что тотчас же придёт, и вскочил на ноги, направляясь к своему начальнику почти бегом, настолько сильно он хотел оторваться от анализа отчётов с сенсоров. Конечно, Кирк понимал, что это вообще-то должен делать йомен, но всё равно это задание было круче, чем все остальные за последнюю неделю. Когда двери турболифта открылись и Джим в первый раз увидел белые просторы мостика, он только что не ослеп от величия. Стены, полы и даже чёртов потолок светились мягким белым светом. Куда он ни смотрел, везде офицеры занимались работой на станциях и выглядели занятыми, важными профессионалами на все 100%. А кроме них, в середине обзорного экрана висела планета, такая зеленовато-коричневая и полностью нереальная, как будто в головидео. Вот ради этого. Ради этого он пошёл в Звездный Флот, когда ему предлагали десятки других вакансий после защиты докторской; именно здесь процветала настоящая цель всего Флота — исследовать все уголки галактики, находить новые планеты и новые жизненные формы. Это была его судьба. Он не смог сдержать долгого опустошающего «Вороообушки», которое вылетело из его рта вместе с выдохом. — Сфоткай, надольше хватит, — сказала ему молодая лейтенант в красной формёнке, проходя мимо. Её длинный хвост болтался за плечами. — О, эмм. О. — Ты потерялся? Джим оглядел мостик и увидел доктора Прабхавати за научной станцией, не отрывающегося от своего видоискателя. — Нет, эмм, вон там человек, которого я искал. Она кивнула и проследовала к ближайшей станции, вставляя в ухо передатчик и нажимая пару кнопок на консоли. Джим направился прямиком к доктору Прабхавати. — Вот ваш падд, сэр, — сказал он ещё до того, как дошёл, протягивая доктору этот предмет. Прабхавати бросил на него взгляд. — О, он не для меня, а для капитана. Нам нужна его подпись на всех отчётах. — Д-для капитана? — Дааа, — медленно сказал доктор. — Кто ещё должен просматривать мой отчёт? Джим был умным парнишкой, честное слово, так что это не должно быть проблемой. Он посмотрел на капитанское кресло и увидел там коммандера Уильямс, одним глазом следящую за мостиком, а другим — читающую отчёт на падде в своей руке. Также он заметил Павла, который занимал место навигатора, и Хикару на управлении. Тот бросил взгляд в его сторону и приветственно кивнул. — Он в своём рабочем кабинете — вон та белая дверь, — сообщил Прабхавати, указывая пальцем в противоположную сторону мостика. — Есть, сэр, — еле-еле ответил Джим через ком в горле. Он повернулся и медленно пошёл в нужном направлении, держа падд перед собой как щит, игнорируя бешеный стук своего сердца и сглатывая мешающий говорить ком. «Ты справишься, — думает он, — это ведь просто. Ну и что, что он капитан, и что он вулканец, и что он думает, что ты идиот. Смирись и иди». Он добрался до капитанского рабочего кабинета — там даже висела маленькая титановая табличка с такой надписью — и на мгновение замер. «Ты профессионал, и он профессионал. Просто отдай ему отчёт на подпись и выметайся. Ничего не говори». — Да, — сказал он вслух, — ничего не говори. Под табличкой с названием оказалась пластина с несколькими кнопками. Он нажал на вызов, и это должно было объявить о его приходе внутри кабинета, так что у него осталось несколько секунд перед тем, как он встретится лицом к лицу с капитаном Споком, и тогда… Внезапно, дверь отъехала в сторону, и её тихое шипение взъерошило Джиму волосы. Чёрт! — А, отчёты по научному отделу, я полагаю? — сказал Спок через стол, поднимая глаза на пришедшего. Джим не мог оторвать взгляда, наконец-то по-настоящему рассматривая капитана. Его кожа была бледной и чистой и прекрасно оттенялась его чёрными волосами и элегантными бровями вразлёт. Он был строен, но широкоплеч, и, судя по рассказам о побитых клингонах, очень сильным. Локти капитана опирались на стол, и Джим мог видеть его бицепсы под рукавами золотой туники. А его глаза… они были тёмно-тёмно-коричневыми и светились незамутнённым умом и — Джим боялся это так назвать, но всё же — человечностью. — Ч-что? — заикнулся лейтенант. — Это отчёты из научного отдела? — снова спросил Спок. — Да, сэр. Несколько секунд они просто глазели друг на друга. — Может, вы мне их отдадите? Джим надеялся, что пол под ним провалится и он вместе с ним, но всё-таки заставил ноги идти. Положив падд на уголок стола, он наблюдал, как капитан Спок взял его и начал подписывать с помощью стилуса, появившегося непонятно откуда. Джим заметил, что капитан писал левой рукой, и размышлял, много ли левшей на Вулкане, сделав себе заметку посмотреть потом в сети, когда… — Скоро группа исследователей отправится на планету, на орбите которой мы сейчас находимся, — сообщил капитан Спок, выдёргивая Джима из размышлений, — и когда я попросил доктора Прабхавати выбрать второго сотрудника из научного отдела, который будет нас сопровождать, он без запинки назвал ваше имя. — Правда? Сэр? Капитан склонил голову, дочитывая отчёт и подписывая его. — Я слышал много хорошего о ваших талантах, мистер Кирк, — сказал он, а после поднял глаза и внимательно посмотрел на Джима. — Не разочаруйте меня. Джим шумно сглотнул, но одно слово всё-таки сорвалось с его губ: — Котятушки!