"Это - наследственность"

Несколько дней прошли почти незаметно для Альбуса. Он так же, как обычно, спал, ел, учился, снова ел, снова учился, делал домашние задания, ел и снова спал. Но все это проходило в каком-то ускоренном ритме, а время останавливалось лишь тогда, когда он замечал на себе пристальные взгляды Скорпиуса. Что тот хотел от Ала, Малфой не говорил, на вопросы не отвечал и вообще старался поменьше общаться, но зато смотрел. Пристально. Изучающе. Это не то, чтобы пугало, но становилось немного неуютно под этими взглядами и хотелось спрятаться. После попытки разговорить Скорпиуса как-то вечером в комнате, он вообще перестал там появляться. Скорее всего, приходил очень поздно, когда Альбус уже спал, а уходил рано. Поттер нервничал, матерился и не знал, что делать. Он чувствовал – нужно поговорить с Малфоем, но как это сделать не представлял. И тут наступила суббота. Он не был в курсе, что отработка назначена именно на сегодня и очень расстроился. Признаться, он вообще про нее забыл, понадеявшись, что профессор Малфой сжалился. Напрасно. Уже у выхода из замка, его окликнула какая-то девчушка и сообщила, что отработка состоится через полчаса, и декан будет ждать у себя в кабинете. Альбус пробурчал что-то похожее на благодарность. Извиняясь, улыбнулся однокурсникам и, чертыхнувшись, направился в сторону подземелий. Удивительно, но он был рад увидеть Скорпиуса так близко, потому что на уроках тот садился как можно дальше. Альбус, отчего-то широко улыбаясь, поприветствовал Малфоя и протянул руку. Скорпиус недоверчиво на нее покосился, но все же пожал в ответ. Было странно. Улыбка пропала с лица Поттера, и он отпустил ладонь Малфоя. Постояв пару минут в тишине, он все же решил заговорить: – А чего не заходим? – Не приглашали. Скорпиус ответил совсем тихо и повернулся спиной. Разговора не будет – понятно. Следующие десять минут прошли в напряженном молчании, и Альбус наконец решился еще на одну попытку: – Я тебя совсем не вижу. – Чего? – непонимающе спросил Скорпиус и прислонился спиной к стене. Хоть боком стоит, и то слава Мерлину. – Ну, ты в комнате совсем не появляешься. Вижу тебя только на занятиях краем глаза. Альбус волновался, сам не зная от чего. Но продолжал говорить, потому что чувствовал, что если перестанет, то со Скорпиусом ему нормально больше не общаться. Никогда. Возвращаться к дракам не хотелось. Он уже успел привыкнуть к спокойной жизни. – А что, тебе так необходимо меня видеть? – в серых глазах мелькнула… надежда? – Ну-у-у, – протянул Поттер, взъерошив волосы. – Понятно, – кивнул Малфой и снова отвернулся. Еще через три минуты, когда Альбус настроился заговорить снова, дверь кабинета приоткрылась. В щелке мелькнул серый глаз, а затем в коридор шагнул сам декан. Вид, надо сказать, у него был не важный. Такое ощущение, что он не спит сутками. Синяки под глазами были явным подтверждением догадки. – Итак, – заговорил он, а Скорпиус тут же повернулся и в упор уставился на отца, – идемте, – лишь кивнул профессор Малфой и направился вглубь коридора. *** На письма Малфой не отвечал. Камин был надежно закрыт, и Гарри уже потерял всякую надежду попросить прощения. Джинни не разговаривала с ним уже несколько дней, и он всё так же ютился в комнате старшего сына. Надо признать, это было не так уж и плохо. Было время спокойно посидеть за столом и обдумать все новые и новые варианты писем. Гложило, что ответа ни на одно из них не было. Странно, но ему действительно было жаль, что Малфой не отвечал. Гарри хотел помириться, но ему не давали шанса, и это обижало. «… Слушай, Малфой, я хочу поговорить. Просто поговорить. Ответь…» – вновь, сидя за письменным столом сына, писал Поттер, а затем комкал листок и применял Инсендио. Слова не шли, и Гарри бесился. Он уже перепробовал все. Никакие слова Малфоя не пронимали. Тишина и все. И камин закрыт – не пробьешься. Поттер откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Тонкие жадные губы. Узкие цепкие ладони, исследующие каждый сантиметр тела. Бархатистая на ощупь, бледная кожа. Влажность горячего рта. Жаркая теснота внутри… Гарри вздрогнул и открыл глаза. Эти воспоминания все чаще начали всплывать в памяти. Это одновременно пугало и выплескивало сильный поток адреналина в кровь. Отчего внизу живота начиналась нервная щекотка. И Поттер с удвоенной силой уговаривал себя, что это всего лишь побочный эффект малфоевского зелья. Гарри умел убеждать себя, поэтому, немного успокоившись, он снова взял в руки перо, подвинул к себе новый лист пергамента и принялся за следующее письмо. *** Скорпиус избегал Альбуса. Не хотел разговаривать, так как знал, что если заговорит, то точно выложит все про отцов. Как Поттер это воспримет, Малфой не представлял, но думал, что просто не поверит и даст в глаз. Поэтому, после того, как Альбус пытался его разговорить, Скорпиус перестал проводить время в комнате. Он был где угодно: в библиотеке, Большом зале, в гостиной факультета, Астрономической башне. Даже несколько раз дожидался полуночи в Совятне и только потом шел спать. Иногда заснуть не получалось, и тогда он вставал, подходил ближе к кровати Альбуса и смотрел. Да, вообще, последние несколько дней он старался рассматривать его всегда. Разглядывать младшего Поттера нравилось. Раньше Скорпиус почти не замечал того, что когда Альбус ест овсянку, то морщит нос, но продолжает жевать. Что когда им подают картофельную запеканку, то глаза Поттера радостно светятся, и он уминает ее за обе щеки с молниеносной скоростью. Что терпеть не может морковь. На лекциях почти никогда не записывает материал. А когда все же пишет, то перо держит как-то иначе. Не так как учили Скорпиуса, и это казалось неправильным, хотя и очень смешным. А еще, когда он скучал, то часто дул на свою челку. А спать любил на животе, обняв руками подушку. Иногда разговаривал во сне, и Скорпиус не был уверен, но, кажется, вчера, когда он смотрел на Ала, тот пробормотал его имя. И вот сегодня подошел, улыбнулся и протянул руку для приветствия. Скорпиус этого никак не ожидал, но приличия не позволили не ответить на рукопожатие. А потом Поттер снова заговорил, и Малфой понял, что сил терпеть нет совсем, и отвернулся. Но Альбус сказал, что не видит его. Неужели скучает? Неужели заметил, что Скорпиус скрывается? Но на вопрос не ответил, и Малфой вновь повернулся спиной. И вот сейчас, они шли бок о бок за деканом, думая, каждый о своем. Скорпиус о том, что давно не видел отца, о том, что тот стал каким-то не таким. А Альбус перебирал в уме варианты того, как бы разговорить Малфоя на более дружелюбную беседу. Коридор все петлял и, наконец, профессор Малфой остановился у одной из дверей. Она была очень старая, вся поверхность испещрена мелкими трещинками, петли заржавели, а в углу косяка висела паутина. Декан поморщился и взмахом палочки очистил дверь. Затем толкнул ее, и, пропуская вперед учеников, шагнул в комнату. Она была небольшая и вся заставлена низкими стеллажами, с какими-то склянками. На стенах несколько факелов, которые вспыхнули при появлении профессора с учениками. Пыльно и душно. Драко брезгливо оглядел помещение, вспоминая профессора Снейпа недобрым словом, и заговорил: – Итак, мне нужно несколько редких ингредиентов. Вам предстоит их найти, вместе с тем, попутно вымыв каждую склянку. Вот список. Он протянул лист пергамента Скорпиусу и развернулся, чтобы уйти. – Ах, да, – бросил он через плечо, – я вернусь через пару часов. И я разрешаю вам использовать магию, но только для уборки. И, наложив какое-то заклинание, хлопнул дверью, оставляя Альбуса и Скорпиуса одних. Малфой судорожно сжал список в руке, не отрывая взгляд от двери. Сейчас он боялся. Альбус, успевший дойти до середины комнаты, рассматривая склянки, развернулся обратно, бесшумно подошел со спины и дернул Скорпиуса за плечо. Тот вздрогнул и нарочито медленно повернулся, пробежал глазами по списку, сунул его в руки Альбусу и быстро прошел в глубь комнаты. – Я ищу первые шесть, ты пять последних, – донесся его голос и Поттер, вздохнув, поздравил себя с очередной неудачей. Скорпиус пытался отвлечься, перебирая все склянки, что попадались. Он напряженно хватал их с полок, очищал заклинанием и тщательно разглядывал содержимое. Близость Альбуса ужасно напрягала, особенно, когда Малфой слышал тихие шаги очень близко. В эти моменты он задерживал дыхание, стараясь не выдать своего местоположения. Скорпиус скользил между стеллажами, как какой-то шпион из маггловского кино. Но даже такая осторожность не спасла его от подстерегающего за углом Поттера. Альбус быстро прижал Малфоя к ближайшей стене, пресекая все попытки вырваться, и выдохнул прямо в розовые губы: — Ты чего? Прячешься от меня? — Нет, — кажется, звука не получилось, но смысл Альбус понял. — А я думаю, что прячешься. Скорпиус упрямо покачал головой. Поттер не отпустил, и все так же крепко прижимал Малфоя к стене. — Ну что тебе от меня нужно? – едва не хныча, спросил Скорпиус, чувствуя на лице теплое дыхание, от которого уже начинала кружиться голова. — Я всего лишь хочу знать, почему ты меня избегаешь, — Альбус чуть ослабил хватку и слегка отстранился, но ровно настолько, чтобы можно было вновь вжать Малфоя в стену и не дать ему вырваться. Скорпиуса распирало все рассказать, вывалить весь груз своих раздумий на Альбуса. Малфой держался. Столько, сколько мог. — Ну? – подбодрил Поттер и заглянул в серые глаза. И Скорпиус сдался, уже открыл рот, чтобы вывалить всю правду, но взглядом наткнулся на губы Альбуса, и отчаянная мысль – «заткнуться», обрела новые грани. Заткнуться он решил губами Поттера. Видимо Альбус очень удивился, раз несколько долгих секунд стоял с выпученными глазами и не шевелился. Малфой отстранился, и, только для того, чтобы хоть что-то сказать, смущенно произнес: — Вот почему. Поттер моргнул, и припечатал Скорпиуса к стене, вышибая у него весь воздух из легких. Зашипел в лицо: — Ты что делаешь?! — Ты хотел знать – «почему»! – соврал. Ну и что? Пусть думает, что хочет. Нельзя говорить про отца. Нельзя. — Так все же педик? – уже спокойнее спросил Альбус. — Да какая разница?! – сейчас это действительно казалось не важным. — Ты прав, — кивок, после секундного молчания. И тогда Скорпиус снова потянулся к чужим губам. Хотелось. Почему Альбус ответил на поцелуй, он не знал. Да, и думать времени не было. Едва Малфой коснулся его губ во второй раз, внизу живота упрямо заныло. Руки сами расстегнули чужую мантию и зашарили по длинной узкой спине. Было чертовски приятно чувствовать мягкость чужих губ. Скорпиус прав: они же у всех одинаковые! Хотя других он и не пробовал. Поцелуй был настоящим, крышесносным и просто офигенным. А когда Скорпиус скользнул своим языком в рот Альбуса и застонал, Поттер не смог сдержаться и вжался бедрами в Малфоя, ощущая, что у того тоже стоит. Что делать в таких ситуациях дальше, Альбус не представлял. Точнее не представлял, что делать с парнями. Насчет девушек ему было известно – он еще летом засмотрел до дыр стянутый у Джеймса порно-журнал. Было немного боязно, но все равно очень хотелось потрогать Скорпиуса. Везде. И только эта мысль промелькнула в голове, как руки сами опустились на чужой зад и крепко сжали. И чувствуя, как Малфой делает с ним то же самое, Поттер замычал и отстранился. Скорпиус обиженно шмыгнул, но глаза все равно еще были затуманены, а на щеках алел румянец. — Погоди, — хрипло выдохнул Альбус. – Что мы делаем? – вопрос глупый, но ничего другого на ум не пришло. — Целуемся, — так же хрипло ответил Скорпиус, все еще обнимая Поттера. — Но мы же парни, — ну что за чушь лезет в голову?! — И что? – насуплено, сказал Малфой и подумал: «А что? Отцу можно, а мне нельзя. Если хочется?» — Ну, это же неправильно. Неестественно. — Да? – глумливо поднял бровь Скорпиус. – А по-моему, то, что у тебя встал – это естественно. — Это всего лишь физиология, — я не педик. Не педик! — И часто у тебя на парней встает? Альбус замялся, опустил глаза и постарался выпутаться из кольца малфоевских рук. Скорпиус отпустил. — Да у тебя у самого встал?! – страшно, но очень интригующе. — Да! Да, черт возьми! Ты доволен? У меня встал на тебя! – Малфой психанул. Все копившееся несколько дней раздражение, страх, непонимание – вылилось наружу с криком. Хотелось орать так, чтобы сорвать голос. Чтобы больше и слова вымолвить не смог. Потому что, если он сейчас заговорит снова, то точно выложит. Все выложит. Нельзя. Нельзя! Альбус потрясенно смотрел на бьющегося в истерике Малфоя и совершенно не знал, что делать. Мать всегда успокаивала и гладила по голове. Должно сработать. Поттер решительно шагнул вперед, обхватил Малфоя руками, утыкаясь носом в светлую макушку. Погладил по спине. Скорпиус обнял в ответ и постепенно начал успокаивается. — Давай искать ингредиенты, — через несколько минут шепнул Малфой куда-то в шею Альбуса. — Давай, — глупо улыбаясь, сам не зная от чего, кивнул Поттер. И подумал, что теперь не отойдет от Скорпиуса, чтобы тот вновь не сбежал. А Малфой и не собирался – искать ингредиенты вместе оказалось приятным занятием.