Осколки

Всю жизнь Коко живет в черно-белой комнате и играет в черно-белые игрушки. Ее окружают черно-белые ухмылки, чей-то острый смех, меткие оскорбления и размытая прозрачная боль. А еще ее окружают осколки, и их много, даже клочки бумаги возле ее ног разбиваются в осколки, все ее мечты и мысли исчезают одна за другой – она смотрится в разбитое зеркало. В конце концов, к ногам Коко падают разрезанные цветы, и Коко осторожно убирает их лепестки в сторону, чтобы и дальше смотреть на искаженный временем крест на своей груди. Его блеск вселяет надежду, ведь Коко видит в нем не свое отражение, а… краски жизни? Когда-то давно она ведь и правда мечтала дотянуться до потрясающе цветной Ирены, но Ирена всегда была так далеко, и, наверное, отошла бы еще дальше, протяни Коко к ней свои черно-белые руки. Коко больно осознавать, что ей и сейчас хотелось бы коснуться хрупкой иллюзии, которая, конечно, рассыпалась бы в миг, так что не стоило и надеяться, в конце концов, Коко умная, и пустая вера – уже не для нее, и Коко знает о лжи, знает все о «я буду на твоей стороне», об ободряющих улыбках, а еще знает об иронии судьбы, об ошибках и тонких синих проводах, и еще о… Верно, после всего этого она едва ли не прекращает верить в Бога. В Бога, который поставил над ней эксперимент, заперев Коко в черно-белой келье и заставив молиться судьбе, нашептывая ей на ушко, что на самом деле существуют яркие цвета, и скоро эта каморка взорвется красками. В конце концов, он был прав, и все действительно взрывается – взлетает на воздух вместе с Иреной, отвратительно багровым цветом и пунцовыми осколками. А потом все это падает, и Коко такая же мертвая. С самого начала все эти миражи были настолько хрупкими, что глупо было даже всматриваться в них. Коко кажется, что самая глупая из ее навязчивых идей – вера в то, что Ирена была реальной, и что ее чувства тоже были вполне осязаемы, просто Коко не хватило смелости до них дотронуться. Но на самом деле со временем Коко осознает, что верит и в куда более абсурдную чушь, например, что ей удастся выбраться наружу. Коко старательно прячет то, что ей нравится жить в этом блаженном неведении, словно ей закрыли один глаз, и ей пять лет, и она никогда не видела книжек, никогда не выглядывала в окно, в этом ее мире даже можно жить. Коко думает, что все это глупо, но на самом деле ее стакан по-прежнему наполовину полон, ведь когда-то давно Ирена сказала… Коко осталась еще тысяча молитв, две тысячи безрассудных шагов и три – парадоксальных мыслей, но Коко это совсем не пугает. Коко нравится верить в свободу.