Осколки

Ее план отточен до совершенства, думается Коко. Погрешности в измерениях составляют ничтожно мизерные единицы провала, ведь навыки Коко с каждым днем растут, она не стоит на месте, ее план – апогей перфекционизма. Идеален, идеальнее с каждым днем. Закрывая сердце на замок, Коко думает числами. Абстрагируется от мира и приглашает в свои объятья точные расчеты, ведь судьба уже не раз объясняла ей: таланта к убийствам у Коко нет. Есть только тренировки и тщетные попытки прорвать стены побегом. Впрочем, это даже лучше? Дальше… есть только былые недостатки, есть пожар, есть уже год со смерти Ирены, есть апатия, есть какие-то барьеры из переменных и знаков умножения, деления. На ноль. Есть, в конце концов, синие провода, а этот – красный, его надо перерезать. И еще раз. Она тренируется. Коко старается изо всех сил, посвящает тренировкам недели, месяца, целую жизнь – все-таки, надо, наверное, приспосабливаться, другого выхода ведь нет. Коко пытается доказать, пытается сделать жертву Ирены осмысленной, пытается перешагнуть через детские обиды и боль чужих насмешек. Пытается стать лучше. Но вместо ожидаемого совершенства в нее (прямо в лицо) бросают сухие замечания о ее бесполезности, сравнения с гениальными террористами из приюта, а еще ее называют ошибкой. Коко не терпит ошибок, и это тоже отпечатывается в ее сознании. В который уже раз? На этот раз она полна решимости, и ее ловушек в Академии вдвое больше, чем возможностей избежать их. Ее ловушки – совершенные расчеты, ее бомбы – меткие снаряды, ее желание навязчиво подталкивает Коко вперед. Как по расписанию – взрывы с точностью до минуты, поражающие цель, пожар в библиотеке, искры, дым. Все это так знакомо. Знаком, наверное, и вкус поражения. Возвращаясь обратно в приют, она ловит на себе насмешливые взгляды, на нее показывают пальцем младшеклассники, она видит презрение в лицах наставников. Таких же простых и идущих напролом, как та Азума, таких же прямолинейных и… готовых. Здесь Коко, наконец, видит… выход? Разрывая остатки совершенных планов, Коко, в конце концов, медленно поднимается с земли и смотрит в лицо страху провала. «Пускай я и не идеал, но напролом пойти могу», – убеждает себя она, и пистолет в ее руках вторит этим мыслям выстрелами. Разворачиваясь, она глубоко вздыхает, понимая, что руки-то больше не трясутся. Совершенства на самом деле не существовало ни в ком из них, и это осознание дает Коко совершенно невероятное чувство облегчения. Новый мир играет новыми красками, когда новая Каминага смотрит на солнце, потому что она. Она не боится. Теперь — нет.