Осколки

Сузу готовила замечательные завтраки. Рисовый омлет и чай, например – когда он спускался к завтраку, всегда был рад тёплой и вкусной пище. Он ведь работает и очень устаёт; нужно много сил и энергии. Он даже иногда сравнивал заботливую Сузу со своей бабушкой — в шутку, конечно же. Сузу ещё… очень и очень молода. Сузу мыла абсолютно чистые тарелки, а сама питалась чем-нибудь попроще и побыстрее, чтобы успеть посмотреть, как он ест – честно говоря, это странно, но делало её немного… счастливее. Его редкая улыбка была тем более ценна. Сузу ещё любила накрывать на стол и в знаменательные дни, например, годовщины, использовала самую красивую скатерть и самую красивую посуду. Сузу готовила завтрак, а тот быстро остывал, когда его визиты стали сокращаться по времени и количеству, как на графике в каком-нибудь новом учебнике по «физике», как Сузу сейчас сравнила бы – быстро и пропорционально, словно он давно собирался это сделать. Сузу готовила каждый день и, в конце концов, выкидывала еду неделями, чтобы на следующий день вновь встать на час раньше и… готовить. Она, наверное, странная или ненормальная, но Сузу правда старалась – она тянулась к нему. Он так, конечно, и не пришёл. Остывающий рисовый омлет на столе и горьковатый чай она накрывает салфеткой, а сама отправляется спать до следующей среды или весны, чтобы послушать своё дыхание или пение птиц, чтобы, в конце концов, немного успокоиться. Сузу больше не готовит, да и вообще не ест по утрам – эта холодная посуда и нарядные скатерти лишь возвращают терпкие воспоминания, и у Сузу, честно, от этого кружится голова. Ей уже не семнадцать лет, чтобы делать всякие глупости или вспоминать первую влюблённость, так что следующий завтрак она, пожалуй, пропустит. Ладно?