Буду идеальным для тебя

Он все-таки уехал, нет больше стимула, глухая боль сдавила сердце, Витя стоял у окна и провожал взглядом своего идеала, который в сопровождении молодого мужчины загружал вещи в тонированный автомобиль. Парень задрал рубашку и повернулся к зеркалу, осмотрел свой живот, который уже не выглядел рыхлым сугробом, но все еще не стремился приобретать вожделенный пресс. — Для чего все это? — проговорил своему отражению. Стало смешно от нелепости ситуации, Стас никогда не смотрел в его сторону, а Витя все надеялся на что-то, мечтал, как однажды эта игривая улыбка приобретет иной оттенок, отнюдь не любезно-снисходительный, и будет адресована лишь ему. Глупо надеяться на то, что чудо произойдет, глупо ждать и страдать, сидя в четырех стенах, глупо продолжать лелеять недостижимый идеал. Пора сделать что-то для себя, а эту больную любовь спрятать в самом дальнем уголке своей души и вспоминать лишь в особо трудные моменты, либо вовсе постараться забыть, вычеркнуть из памяти, не давая просочиться наружу. И Витя решил, что продолжит тренировки, может, купит новую, более современную одежду, плотнее займется учебой, ведь осталось еще полтора года до окончания машиностроительного техникума, в который он поступил после девятого класса. Все наладится — с этой мыслью он и уснул. — Витюша, — бабуля немилосердно трясла за плечо. — Встаю, ба, сколько время? — Не переживай, успеешь, семь часов. Вот и начался новый день, Витя включил телефон и увидел два пропущенных звонка от Марка и одну смс, носящую не очень дружелюбный характер: «Еще раз пропустишь — уши надеру! Сегодня внеплановая в шесть.» Ну, в шесть так в шесть, и вообще, Витя решил, что у него не должно остаться ни минуты свободного времени, надо менять себя, и если не сейчас, когда всего семнадцать и вся жизнь впереди, то когда? Но тренировка в этот раз началась не так, как это было всегда, Марк не спешил давать комплекс заданий, а сел напротив и, пристально взглянув, произнес: — Рассказывай. — Что? — не понял этого вопроса-наезда Витя. — Для кого ты стараешься и что за финт выкинул вчера? — Неважно это теперь, — сказал и опустил голову, а потом, словно по инерции, прикоснулся губами к кольцу на мизинце. — Слушай, я не хочу лезть под шкуру, но если тебе не с кем поделиться, можешь на меня рассчитывать. А после стандартная схема: разогрев, упражнения, и ни слова о личном. Но, видимо, сегодня судьба решила не мелочиться и при выходе из раздевалки Витя увидел Марка в компании такого же как он крепкого парня, и взгляд, который Марк дарил этому рослому блондину, нельзя было перепутать ни с чем — это он, тот самый мужчина, с кем его тренер разделяет свою жизнь. И у Витюши, вдруг, накатило, сил держать в себе обостренные чувства больше не было. Лишь на один день он смог абстрагироваться от болезни по имени «Стас». — Вить, все нормально? Ты так уставился на нас. — Нет, не нормально. Марк, мы можем поговорить? — Можем, и, познакомься, это Ян, мой близкий друг. Далеко ходить не стали и обосновались в ближайшем кафе, где Витя, забыв о стеснении, рассказал всю свою боль-печаль, не скрыв ничего, кроме, пожалуй, дрочек на светлый лик Стасика. — Вить, — взял слово Ян, — тебе не нужно зацикливаться на этом парне, в первую очередь — разберись в себе. — Поддерживаю, нужно принять и полюбить себя, а уж потом найдешь того, кто станет твоим миром. Мы с Яном, например, познакомились в армии и не сразу поняли, что такое происходит между нами. А ты знаешь, чего хочешь, поэтому остается лишь обрести уверенность в себе, а дальше — дело техники: или ты добьешься своего Стаса или встретишь кого-то гораздо лучше. Лучше Витя не хотел, ему нужен был только он: несерьезный, вертлявый, улыбчивый Стас, который сейчас находится за сотни километров и даже не вспоминает о своем пухлом соседе.

***

Поезд сбавлял ход, осталось совсем немного, еще каких-то несколько минут, и на перрон сойдет высокий подтянутый парень, которому через несколько часов исполнится двадцать. Он по привычке трогает губами простое серебряное кольцо, которое стало его талисманом и уже три года как оберегает его и напоминает о том, кто так дорог сердцу. Что ждет его в родном городе? Как подойти к родному дому, в котором не осталось никого: бабушка умерла во время службы, а он уехал задолго до нее. Трудно, тяжело дышать, мысли путаются и невозможно собрать их воедино. Деньги, выданные на обратный путь, давно закончились, так что выход один — идти пешком. Полтора часа — и вот виднеется родной двор, теперь нужно достучаться до бабы Клавы, у которой имеются ключи от пустой квартиры, но внимание Вити привлекает одинокий силуэт парня, мерно раскачивающегося на качелях. Не может быть — это он. Витя подходит ближе, он уже не тот пухлый юнец, но все так же робеет при виде своего идеала. — Стас, — голос предательски дрогнул. — Мы знакомы? — нахмурил брови, а после привычно улыбнулся. — Это я — Витя, сосед. — Не может быть, — отрицательно покачал головой, — ты же был таким…, а сейчас такой… — Я стал таким для тебя, — отбросив в сторону робость, утвердительно заявил дембель, — оно меня хранило и напоминало о тебе, — тронул губами кольцо. — Я не знаю что тебе сказать, богатырь… — смотрит своими удивительными зелеными глазами и у Вити, помимо воли, зарождается шквал нескромных желаний, которые молодой и пока еще девственный организм не в силах прервать. — Ты будешь моим? — вырвалось из уст. — Много вас, желающих, — рассмеялся Стас. — Ты не понял. Ты. Будешь. Моим. — Отчеканил Витя, подошел к качелям, снял бестолкового «взрослого» и поцеловал. Поцеловал так, что, казалось, земля уйдет из-под ног и плевать какие-такие бабки в полночь пялятся в окно, самым важным было то, что Стас ответил на поцелуй, не оттолкнул, а нежно ухватил за шею и доверчиво прижался. Витя с ума сходил от этого ощущения, не верилось, что он позволил, что сейчас именно это желанное тело так льнет к нему и, наконец, мечта становится явью.