drabbles

«Озноб и насморк, жар и головная боль – на помощь придет…», – эти строки из старой надоедливой рекламы крутились в голове Жени, но название препарата, который должен был прийти на помощь, как на грех, упорно не вспоминалось. — …Саша, – осипшим голосом сказал он, когда в дверном проеме появился Коленто с подносом подмышкой. — Что такое? — На помощь придет Саша. Коленто улыбнулся и присел на край кровати: — Придет, конечно, куда он денется. Он пощупал лоб Шумилина; результат, очевидно, его не удовлетворил. — Да что ты будешь делать!.. Может, еще парацетамола? Женя прислонил прохладную ладонь Саши к своей пылающей щеке. — Не надо, лучше полежи со мной, отдохни, – он поцеловал его пальцы. — Ну… подожди тогда, а то у меня там борщ. Сейчас вернусь, – Саша аккуратно высвободил руку, напоследок чмокнул Женю в нос и снова умчался на кухню. По пути он споткнулся о порог и лишь чудом удержал равновесие. Женя проводил его сочувствующим взглядом: практически не зная сна и отдыха, Коленто уже третий день носился вокруг него с таблетками, градусниками, чаями и бульонами. Даже те редкие минуты, в которые не кипел чайник или не убегало молоко, Саша жертвовал поиску в интернете лекарств и народных рецептов. И как бы Шумилин не пытался объяснить ему, что первые дни болезни всегда протекают одинаково тяжело вне зависимости от количества нарезанных вокруг больного кругов, Саша в своей гиперзаботе был неумолим. Утром, пока Женя спал, он оставлял ему термос с бульоном и отправлялся изнурять местных аптекарш; вернувшись к обеду, надевал фартук Жениной мамы, собирал челку в крошечный смешной хвостик и занимал у плиты боевую позицию; вечером, начитавшись советов гугл-знахарей, крафтил удивительные отвары из перца, мёда и других несовместимых ингредиентов; ночью… нет, он не спал даже ночью, по крайней мере, до тех пор, пока не засыпал страдающий от бессонницы Женя. Время как раз приближалось к полудню. Аптекарши, хотя и безрезультатно, уже были опрошены на предмет наличия каких-то там дубовых ростков, поэтому Саша со спокойной совестью взялся за борщ. В очередной раз ужаснувшись синякам под его глазами, Женя хотел заказать пиццу, но был лишен телефона и права голоса строгим «ага, щас!»: форумные знатоки убедили Сашу и в том, что фастфуд и сладкое недопустимы при любых формах гриппа. Мёд, однако, по его разумению «сладким» не считался – ложку-другую он успевал запихнуть Шумилину в рот, пользуясь его бессилием, при всяком удобном случае. Пока Женя с ненавистью вспоминал о мёде, за стеной раздался звон разбитой посуды. Не услышав Сашиных комментариев, Шумилин вскочил с кровати и бросился на помощь. Когда он оказался на кухне, глазам его открылась следующая картина: прямо за столом спал Саша, а на полу, сбитая, очевидно, его рукой, лежала расколотая ваза. Женя с жалостью посмотрел на него и, стараясь не наступить на осколки, пробрался к тумбе под раковиной, где в ожидании своего часа томился веник. Как только пол вновь стал безопасным для передвижения по нему, Женя подошёл к Саше и нежно погладил его по волосам. — Ты почему не в постели? – сонно спросил тот. — Пойдём спать. — А борщ? Шумилин покачал головой и, прошептав: «Разберусь», помог Саше подняться. Тот покорно поплелся в комнату вместе с ним. — Только ты обязательно пообедай. И про лекарства не забудь, – с этими словами Саша, заботливо уложенный на диван, взял его за руку и закрыл глаза. Женя сидел рядом с диваном до тех пор, пока пальцы, сомкнутые вокруг его запястья, не обмякли. Убедившись в том, что Саша спит достаточно крепко, он бережно укрыл его пледом и тихо вышел из комнаты. Он вернулся на кухню, чтобы снять с плиты злополучный суп; кастрюля, к его удивлению, не издавала никаких звуков, а на ощупь оказалась едва тёплой. Заглянув под крышку, Женя обнаружил там прозрачную воду и грустно плавающие в ней сырые составляющие классического борща. В этот же момент он обнаружил, что все это время конфорка, на которой стояла кастрюля, была выключена. Шумилин усмехнулся и тяжело вздохнул. — Мда, – негромко произнёс он, – надо срочно выздоравливать, пока он не проснулся.