***
Я очнулась в машине. Слева сидели Микаэла и Сэм, а прямо передо мной тот мужик, на чьих плечах теперь висит груз осознания собственной неизбежной смерти от моих конечностей. Гнида, урою!.. Я дёрнулось было, но сзади руки были закованы наручниками. Микаэла почувствовала мои шевеления и обернулась ко мне. — Тихо! Молчи и ни слова! — тихим голосом стала нашёптывать она, наклонившись ко мне, как бы облокотившись. — Только не задавай вопросов, мы потом тебе всё расскажем. То, что происходило дальше, не поддаётся никакому разумному объяснению. Симмонс, как я узнала нужное имя со слов друзей, нёс всякую ахинею. Но что странно, Сэм с Микаэлой не отставали, пытаясь оправдаться. Я бы приложила ладонь к глазам, да только руки связаны. А потому я только едва слышно вздохнула. Неожиданно земля затряслась. Я насторожилась. Следующие события смешались в сознании: много яркого света, резкий удар по тормозами, что-то блестящее за лобовым стеклом, неожиданный удар по машине, гигантские механические пальцы над головой, подъём над поверхностью земли, крики, резкое падение вниз уже без крыши авто, удар о землю и слепящий свет в глаза, а затем слова братишки: — Ну теперь вы, засранцы, попали. Господа, познакомьтесь с моим другом — Оптимус Прайм. Свет постепенно исчез, а я увидела, наконец, этого самого Оптимуса и обомлела. Обалдеть можно, это робот?! Друг Сэма?! Как много я упустила в этой жизни?! — Украсть детей было плохой идеей, — тем временем заговорил глубоким и довольно приятным баритоном объект моего шока. — Автоботы, изъять у них оружие. Из разных укрытий появились ещё роботы в количестве четырёх штук. Я повторно оцепенела. Они двигались не так, как всевозможные механизмы, что я, инженер-механик любитель, видела на свете. Тяжело признать это за правду, но скорее всего они представители совершенно иной цивилизации! — Вылезай из машины! — приказал Оптимус Симмонсу, в то время как всё оружие «людей в чёрном» оказалось притянутым магнитом к механизму робота с серебристой окраской. Среди всех пятерых инопланетян я увидела одного, очень похожего на пчелу покраской и сложением. Обалдеть, Шевроле Камаро Сэма — инопланетный робот… — Айли, давай помогу, — сказал чем-то огорошенный Сэм (неужели для него таким шоком стала новость о приводах подруги?), помогая мне подняться. Микаэла уже успела освободиться сама, расковать братишку и ждала, пока встану на ноги я. Когда в доме на меня напали, я отчётливо помню, как двое увальней шибанули меня по ногам, заставляя опуститься на колени, тем самым блокировав способность полностью владеть этими конечностями. Так что сейчас ноги не без труда меня держали и практически онемели, упаси Господи, если образовались трещины на костях. Стоило мне подняться, как за спиной тут же оказалась Микаэла и начала не только освобождать от наручников, но и наскоро представлять роботов: — Самый большой Оптимус Прайм, он глава Автоботов. Тот, что с ядовито жёлтой раскраской справа от него — Рэтчет, их медик, — я быстро повернула голову в нужную сторону, бегло осматривая названного. — Рядом их спец по оружию — Айронхайд. Напротив нас стоит Джаз, он первый лейтенант Оптимуса, но по манере речи — настоящий засранец, — я усмехнулась с подругой, понимая, что она говорит без какой-либо агрессии. — А слева стоит Бамблби, опекун Сэма, — на мой удивлённый взгляд она добавила: — Да я сама была не в меньшем шоке. Потом объясню всё более подробно. Сейчас я хочу показать этому уроду, — кивок в сторону Симмонса, — как он ошибался, когда говорил про моего отца. — Если мне очень захочется, я врежу ему. Но до этого мне надо найти своё оружие, — мы друг другу понятливо кивнули. И разошлись. Я, растирая кисти и морщась от тупой боли в голове с лёгким головокружением, направилась к серебристому… как Микаэла их назвала? Автоботами? Хм… к серебристому Автоботу, значит. Логически рассудив, что как минимум кинжал мой притянуло к нему. И, видимо, меня здорово приложили, раз я надумала просить инопланетных организмов вернуть мне ножичек. Да, действительно крепко… — Прошу прощения, — подойдя к относительно невысокому на фоне соратников Автоботу, безо всякой робости или смущения, смотря прямо, обратилась я, — ты Джаз, правильно? Робот удивился, даже замер в задумчивости или ступоре. — Крошка знает моё имя, ликовать или бежать? — он как-то странно усмехнулся. Но что не менее странно, я пропустила мимо ушей обращение и нескрытый подкол, оставаясь безучастной. — На твоё усмотрение, — я хмыкнула, тут же чуть сморщившись от напомнившей о себе боли. — Твой… механизм скорее всего притянул кое-что, принадлежащее мне. Скажи, мог мой кинжал оказаться среди этого хаотичного изобилия оружия? — он снова замолчал, но быстро нашёлся. — Вполне мог. Но я не отдам его тебе, малышка. Приказ «сверху», а потом, неаккуратные белковые ручки могут нанести вред даже себе такой маленькой опасненькой игрушкой. — Я механик, инженер и автослесарь, прекрасно разбирающийся как в технике, так и в людской физиологии. А уж препарировать пару-тройку человек мне сейчас ой, как необходимо, и уж поверь, я точно не поранюсь. На мою ухмылку усмехнулись и ухмыльнулись ещё шире. Но, кажется, удача на моей стороне, или у меня появился единомышленник, так как роб… Джаз, не знаю каким образом, но заставил отделиться и упасть на землю мой родной кинжал. — Спасибо, чувак, ты оказал мне огромную услугу. — Всегда пожалуйста, детка. Мы ухмыльнулись друг дружке. Бывает же такое, находишь родственную душу в инопланетном организме. Чудеса, да и только. — Ну, и? Кто из вас, выродки, вырубил меня? — спустя совсем небольшой временной промежуток, покручивая в руках возвращённый кинжал, я маньячно разглядывала «людей в чёрном», сидящих на асфальте и скованных друг с другом наручниками. — Давайте, смелее, бравые властители. Или крутыми можете быть только со значками несуществующей организации? В это время я услышала, как неподалёку Микаэла приказала Симмонсу раздеваться. Я присвистнула. — Видите, что происходит с вашим «главарём»? Неужели надеетесь, что вас пронесёт? Так, сколько вас там было?.. М-м-м… кажется, четверо? Или пятеро? Нет, всё же четверо. Так-так-так, вот ты. Носик побаливает, да, бедненький ты мой? Говори, кто был ещё, или от твоего носа точно останется одно название. — Я точно не помню… — Нормально говори, ненавижу бормотания, — я приставила ему кинжал остриём под подбородок, весомо, но не сильно упираясь в незащищённую полость нижней челюсти, покрытой лишь мягкими тканями, тем самым заставляя мужчину поднять голову и посмотреть мне прямо в глаза. Боишься? И правильно. Обиженная женщина в гневе страшна. — Справа один, слева второй, ещё справа четвёртый, — тут же отрапортовал он, выпученными глазами косясь на оружие и праведно опасаясь последствий. — Молодец, — похлопав его по щеке, я поднялась с корточек. Не прошло и минуты, как я смогла выявить ублюдка, вырубившего меня. Он поплатился. Я его избила. С чувством, с расстановкой и небольшими перерывами, вкрадчиво объясняя, что прикасаться к женщине без её разрешения — не самое лучшее решение в жизни. Молчавший до этого партизан громкими криками клятвенно обещал вообще в монастырь податься, когда в дело пошло оружие. Физиологию и анатомию человека я знала не плохо, необходимо было в целях защиты и самообороны. Вот сейчас я и применяла свои знания, перестав делать из человека отбивную. Меткие удары колюще-режущего по мягким и соединительным тканям, не задевая никоим образом никаких органов и костей, только кровь пуская, и разум нашего ублюдка мигом просветлел с прозревшей совестью. Ндам, не мужики — тряпьё. Пришлось оставить великомученика, психику я ему подорвала уже достаточно. После этого пришла очередь поучить манерам оставшихся троих. Какая восхитительная ночь! Но недолго продлилось моё веселье, так как калечить их полностью не было сил, а как следствие и желания. А потому только качественно отбила. И оставила в покое на снедание стыду. Я коварна и ужасна. Да, сдвиг по фазе у меня есть, переклинивает иной раз. Однако добрые дяденьки в белых халатах говорят, что это не критично. Садизм присущ всем личностям в период гормонального созревания, а мой период всего-навсего чуть-чуть затянулся. Но это они не задевали другие мои отклонения! И как раз вовремя я прекратила удовлетворение собственного эго, ибо пришлось в срочном порядке скрываться. Автоботы прикрывали, а Оптимус, опустив к земле ладонь, поднял нас — Сэма и меня с Микаэлой, — и рассадил на плечи, так как на одном для всех слишком мало места. Я оказалась одна на левом, в то время как друзья на правом. Пробежавший мимо Джаз с задором крикнул мне: — Ты первый человек, которому удалось меня удивить, — и скрылся. Мало ты видел психически нездоровых людей, чувак, мало. Я пристально следила за «дорогой», с огромным трудом стараясь удержаться на Автоботе и не свалиться с хрен знает скольки метров на асфальт. Никогда высоты не боялась, но тут… душа тело сама покидает. А крепыш возьми да начни говорить со мной, такое чувство, будто нотации собрался читать: — Айли Уитвики, зря ты так жестоко обошлась с белковыми представителями мужского пола. Не смотря на то, что эти люди совершили на вас нападение, ни к чему было прибегать к насильственным методам. Некоторые пострадавшие могли погибнуть. — Прошу простить, но нет. Всё, что я сделала, напрямую воздействует на психику, чем на само тело. Физические увечья я наносила так, чтобы попадать по болевым точкам и самым незащищённым местам. А ножом била по мягким тканям, больше крови пуская, чем нанося серьёзные раны. Так что я банально подрывала конкретному кобелю психику, — я бы спокойно и беспечно пожала плечами, если бы Оптимус не взбирался между балок на мост, скрываясь от приближающихся вертолётов. У меня аж нутро похолодело, на какой высоте мы находились. Главное — не смотреть вниз. Главное — не смотреть вниз. Главное — не смотреть вниз. Чёрт возьми, как близко лопасти вертушек! Мать вашу, как, сука, высоко! — Микаэла! — вскрикнул Сэм, хватая мою подругу за руку, когда она соскользнула вниз. — Держись! — Сэм, прошу, не отпускай меня! Сэм, я соскальзываю! Я быстро перебралась по загривку Оптимуса к брату и потянулась к руке Микаэлы. Что ж за хуйня который день творится?! Вертолёты только-только пролетели под нами. Мне нужно дотянуться, потому что брат не может перехватить нормально соскользнувшую и державшуюся только на рукаве куртки подругу. Совсем немного, ещё чуть-чуть и… вашу мать!!! — А-а-а! Панический крик ужаса строенных голосов разнёсся по округе, когда мы дружно соскользнули с плеча Прайма и весело полетели вниз. Я успела попрощаться со всеми родными, простить своих родителей, всех своих мужиков с автосалона вместе с вредным менеджером и гадом боссом, как неожиданно нас в прыжке поймал Бамблби, если я правильно помню, и в кувырке прижал нас к себе, защищая при приземлении. У меня воздух из лёгких выбило моментом, а в глазах на секунду потемнело, так как рывок оказался резким и совершенно неожиданным. Я даже морально не была готова к чудесному спасению! Вот только ещё никак не ожидала, что на земле на нас нападут «люди в чёрном». Они окружили даже с воздуха, направив на Автобота прожекторы и нацелив оружие. Нас схватили, и жёлтого крепыша тоже. Всё бы ничего, мы сдаёмся, но способы задержания, которые применили к бывшему Камаро, я не могла вынести, ровно как и Сэм, хотя и «познакомилась» с натурой машины совсем недавно. Это жестоко, ему же больно! Я смогла извернуться и шибануть тех двоих, что скрутили мне руки. Кто-то теперь будет ходить с отпечатком моих зубов на руке, так ему и надо, тварь. Каким-то образом освободиться от конвоя смог и брат. Вместе мы на всех парах ринулись к «людям в форме». Порыскав взглядом, нашла машину, при помощи которой мужчины сжатым азотом вынуждали и так несопротивляющегося Автобота подчиняться. Прицелившись и замахнувшись, я выкинула кинжал и сумела пробить механизм. Один функционировать перестал. Но, чёрт, их там ещё два! Сэм пробрался ближе к своей, нет, нашей машине, врезал кому-то, попытался отобрать и направить рабочий шланг с ледяным воздушным потоком в лицо людям, но его сумели скрутить и в срочном порядке отконвоировать к чёрной затонированной машине, возле которой стоял Симмонс, напяливший штаны и бронежилет. Я продержалась не дольше, хоть и билась до победного. С криками мы с братом защищали Автобота, но не сумели закончить дело. Душу грело то, что я здорово побила и вырубила нескольких нападавших. Но не обошлось без жертв: меня саму в который раз снова отправили в глубокий сон, видать уж сильно бойкая для них.Глава 2.
9 июня 2016 г. в 16:53
Домой я возвращалась в состоянии варёного рака. Почти ничего не соображала и засыпала на ходу. Не знаю, каким чудом я вообще доехала с работы. На улице уже двенадцатый час, в доме свет только на первом этаже, где расположена гостиная. Видимо, Рон и Джуди ещё не спят. Моё сознание соображает туго, ноги ватные, могу уснуть стоя, благо хотя бы наушники в ушах играют что-то из тяжёлого рока, но плавающее сознание не улавливает слов. Сегодня у нашего салона был насыщенный день, поток клиентов, казалось, не имел конца. К работам подключалась вся бригада этой смены. В такие моменты я готова была проклинать свою работу. Ненавижу этот автосалон. С собой я тащила, кстати говоря, папку бумажек архиважной важности (намеренная, мать её, тавтология!), которые на меня скинул босс через менеджера. Тут и бухгалтерские проводки, и обороты, и прочее-прочее-прочее. В общем, это мне нужно разобрать.
Скидывать работу офисного клерка на механика — верх идиотизма. Я, конечно, понимаю, что менеджер не в силах справиться со всей бухгалтерией, но подключать к своей работе механика только потому, что он женщина — слишком. Жаль, что я не клинический идиот с отбитой башкой, к глубокому моему сожалению, я физически вполне могла разобраться и с любой документацией индивидуального предпринимателя, так как шарила не только в технике. Как жалко, что я была не в том состоянии, чтобы отбрыкаться, меня смогли запрячь. А ещё дали один день выходного, всучив ко всему прочему какой-то механизм в картонной коробке и велев разобрать его полностью, прочистить и собрать обратно. Что там я без понятия, внутрь ещё не заглядывала, решив разобраться дома. Но по весу мне казалось, что туда автомобильный двигатель засунули, что в принципе не является возможным даже с жёсткого бодуна. Для выполнения ещё и этой задачи пришлось прихватить несколько дополнительных инструментов, которых у меня дома точно нет.
И вот, загруженная металлоломом и увесистой папочкой с невзрачной обложкой, я с огромным трудом вышла из гаража, чуть не уснув в проходе, когда облокотилась о косяк, на пару секунд прикрыв глаза. Прикрывала на секундочку, а сама чуть не прилегла. Перехватив поудобнее коробку, поправив сумку, смыкающимися глазами отыскала дорожку, чуть не ступив до этого на газон.
Уа-а-ах, как спать охота… И коробка из рук выскальзывает из-за собственного неподъёмного веса, и сумка уже почти полностью сползла с плеча. Чёртово земное притяжение, и почему несчастным девушкам приходится таскать такие тяжести?.. О-о-ой, падает-падает всё!.. О-о-о, машинка! Жёлтенькая!.. С полосочками… как вовремя ты оказалась здесь! А с Сэмом потом дядя поговорит и научит правильно парковаться, пускай сам за себя отдувается.
Поставив на капот коробку, поправила папку с бумагами, грозящими вот-вот вылезти и разлететься по местности живописным веером, положила сумку, попыталась запихать в неё вываливающиеся инструменты, но сама не заметила, как упёрлась бедром о капот и заклевала носом. Потихоньку-потихоньку сумка с тяжёлыми металлическими предметами соскальзывала вниз, а песня приближалась к припеву. И вот настал тот вожделенный момент, когда сумка полетела на встречу с землёй, но упала мне на ногу, а по ушам ударило барабанами и гитарой под скрим солиста.
— Ах, ты ж!.. — я тут же очнулась, выдернув исчадие Ада из ушей и чуть не запрыгав на одной ноге, придерживая другую. Но всё свелось к тому, что я согнулись в три погибели, опираясь на машину, прижимая к себе и поглаживая несчастную ногу. — У-у-у, как больно!..
Мои тихие скулёжи долго не продлились, и пришлось брать коробку в руки и тащить добро дальше. Там я поздоровалась с родственниками, устроившими себе романтический ужин при свечах возле телевизора, и направилась к себе. Сгрузив вещи на пол и бросив сумку куда-то в сторону, плюхнулась на стул, уронив на руки чугунную голову. Странно, но в комнате Сэма я слышала странные шевеления и голоса, а потом и на улице почудилось. Но я не обратила на это должного внимания, видимо, спать нужно всё же ложиться. Глюки, глюки, эх.
Не прошло много времени, а я успела задремать, хотя хотела взяться за бумаги, чтоб в день работы меньше было, но, видимо, не удержала бодрого состояния. В комнату неожиданно врывается Сэм, что-то втолковывает мне, хватает за руку и буксирует в сторону выхода. Я вяло сопротивлялась, пытаясь вразумить братишку и совершенно не понимая его слов. Что этот смертный хочет от уставшего создания? Он завёл меня в свою комнату и единственное, что я уловила из его говора, это «очки». Не понимаю, зачем ему эта вещь понадобилась прямо сейчас?
— Сэ-э-эм, у меня были тяжёлые рабочие смены, куча поступлений и днём, и ночью… я проштрафилась чёрт знает сколько раз… мне всучили бумажную работу!.. И вообще, я имею право на нормальный отдых, который ты у меня забираешь… — я говорила вяло, почти невнятно, засыпая стоя и совершенно бессовестно вешая брату лапшу на уши. Но тут из ниоткуда появилась Микаэла. Телепортация?
— Айли, пожалуйста, проснись! Нам нужна твоя помощь. Ты же знаешь, где очки? — она взяла меня за плечи и встряхнула, скидывая мою сонливость. Кстати говоря, а что, собственно, ты здесь делаешь?
— Ну, да, кажется… в последний раз Сэм брал их с собой и кидал в рюкзак, — нахмурившись, припомнила я его доклад, от которого напрямую зависела покупка машины.
— Да, конечно, а где рюкзак? — встрял братишка.
— Да откуда мне знать, меня двое суток дома не было, — я повела плечами. — А если у вас тут свидание, то я, пожалуй, пойду к себе отсыпаться. Разбудишь не позднее десяти?
— Ага, хорошо. Спокойной ночи.
— Пока, — вставила свои пять центов подруга.
— Ага, давайте… — зевая во весь рот, я пошла к себе, не добавляя в свою речь привычные издевки и подколы, ибо сил нет. Ну, наконец-то, кровать…
Неожиданно что-то громыхнуло, земля задрожала, и вырубился свет. Прекрасно. Тётя с дядей закопошились внизу, а я просто махнула на всё рукой, желая поскорее лечь в свою кровать и забыться блаженным. Но не дано, в комнату снова ворвались, на этот раз не братишка. Меня подняли с постели и потащили за собой. Гомон семьи действовал на меня снотворным, и я уже задремала на плече Джуди, как меня снова потащили. В комнате я тихо присела на кровать брата, подпирая голову кулаком и наблюдая картину разгрома родителями детей, попутно снова задремав. И вот неожиданность, земля опять задрожала, а дядя исчез в ванной. Как быстро… когда всё утихло, он вылез оттуда и выглянул в окно. И опять меня подняли, эх…
— Айли, посмотри, что там случилось? Трансформатор взорвался? Пробки выбило что ли? — спросили меня мужским родным голосом, держа и периодически потряхивая за плечи. Размыкая буквально слипшиеся веки, пытаюсь рассмотреть злосчастную будку.
— Да, наверно, бомбануло что-то… смотрите, искр сколько… я же говорила, что лучше сама куплю всё нужное и установлю, хоть и обошлось бы дороже, но не рвануло бы так… давайте оставим это на утро? Я всё починю, но потом… — я уже даже не смотрела в нужную сторону, ибо веки открыть нормально и сфокусировать взгляд нереально.
Наконец, меня-таки отпустили и перевели внимание на другой, даже другие объекты. Дядя что-то говорил про двор, но я не слушала, засыпая на кровати Сэма. Краем сознания услышала начинающийся дебош, потом что-то заводное, а после тишину. Неужели?..
Я успела погрузиться в сон, как меня разбудил очень странный шум, будто кто-то большой компанией в доме копошится. Не менее странная хрень творилась и за окном. Я выглянула и офигела. Это что ещё за нафиг? Сон моментально сняло, как рукой. Я метнулась в свою комнату, достала пистолет и кинжал. Нож запрятала в одежде, а вот пушку взяла наизготовку. Жизненно необходимая в обиходе вещь. Тихо спускаюсь вниз. Какой-то чувак толкает что-то Рону и Джуди, прикрывающих собой Сэма и Микаэлу, а по залу шастают какие-то упыри в чёрных костюмах и делают не пойми что.
— Что здесь происходит? — изобразив мимически и голосово искреннее удивление спрашиваю, пряча руку с пистолетом за себя. Актриса из меня всегда была неплохая.
— О, а ты, должно быть, Айли Уитвики! Как работа, не перенапрягаешься? — с подозрительной «заботой», с какой ко мне обращались добрые дяденьки-психологи в мои лучшие годы, спросил тип в костюме перед предками, резко оборачиваясь ко мне.
— Значит, ты здесь главный? — мой голос меняется, а рука наставляет ствол мужику в голову. — Какого вы врываетесь в наш дом и делаете, что хотите?
— Воу-воу, лучше опусти пистолет. Так и сесть можно, знаешь? За незаконное хранение оружия и угрозу властям.
— А-а-а, так ты у нас представитель власти! — с издевкой тяну я, словно узнавая что-то новое. — Не волнуйся, лицензия у меня есть, и даже не просроченная, а связей хватает везде с лихвой. А сейчас живо отозвал своих ребят и свалил из нашего дома, — ещё больше нахмурившись, угрожающе понижаю голос.
— Ты хоть понимаешь, что делаешь, девочка?
— Уж я-то понимаю. Представитель власти, как же. Значка твоего как не было, так и нет, как и ордера на обыск. А сейчас живо отозвал своих, пока я ногу тебе не прострелила! Не волнуйся, решимости мне не занимать, а косоглазием не страдаю, — резко перенаправляю пистолет с головы на ногу мужчине.
— Ты идёшь против закона, милочка!
— Ты мне не закон.
— Давай поговорим мирно. Опусти пистолет.
— Ты со своими ребятами поступаешь незаконно. Проникновение в чужой дом, угроза обитателям, обыск без ордера — это попахивает крупненькой статьёй, не находишь?
— Вот, вот мой значок! — не выдержал он и торопливо выудил бляху, на вытянутой руке развернув её ко мне.
— Сектор семь? Не существует такого… — я не успела договорить, как мужик кивнул на меня головой и повёл взглядом, и меня тут же самым грубым способом скрутили, напав со спины кучей, так что я смогла только расквасить кому-то лицо и врезать ногой ещё кому-то по яйцам. Меня вырубили ударом по голове.
— Нервная девочка, — произнёс Сеймур Симмонс, возвращаясь к прерванному делу.