***
По поребрику вдоль тротуара шла девушка, выставив руки словно крылья самолёта, ловко лавируя, не давая себе упасть. Она снова напевала мелодию, следуя за парнем не отставая. Её лицо сияло радостью как у ребёнка. Они шли по тёмному переулку, освещённому лишь тусклыми, изредка попадающимися, фонарями. Казалось, что мелодия, которую напевала девушка, эхом раздавалась по узкой дороге между старыми домами с потрескавшимися фасадами. Парень молча следовал вперёд, заглушая в сознании так не кстати возникающие воспоминания, из-за которых сердце сжималось от боли, перехватывая дыхание и заставляя его задыхаться. Выйдя из переулка на хорошо освещённую улицу, он вздохнул полной грудью, избавляясь от наваждения. Девушка исчезла, а напоследок раздался смех, и мелодия, наконец, стихла.***
Девушка быстрым шагом удалялась от стеклянного здания, мысленно браня парня с чёртовым Кольтом, которым он посмел ей угрожать. — Софи, подожди, — кричала вдогонку девушка с красными волосами, пытаясь догнать подругу. — Ну, подожди же. София даже не притормозила, хотя прекрасно слышала, что её звали. Наконец, догнав её, девушка схватила ту за руку, заставляя остановиться. — Софи, — запыхавшись, проговорила та. — Ты что, оглохла? — Чего тебе, Лаки? — недовольно проговорила София, проигнорировав вопрос. — Не сердись, Софи, — надула она губы. — Мы же подруги. — Я сержусь не на тебя, — смягчившись, ответила розоволосая. — Просто твой брат меня уже достал. То угрожает пристрелить, то домогается. — А, да, я видела, — вдруг проговорила Лаки, будто её осенило. Софи подняла брови, глядя с укором на девушку. Заметив взгляд, Лаки замотала головой и замахала руками, выставив их перед собой. — О, нет-нет, я видела с крыши другого здания, через прицел моей ласточки. Меня не было в комнате, а то братец тут же словил бы оплеуху, — закончила Лаки, виновато глядя на подругу. Софи ещё посмотрела выжидающе несколько секунд на Лаки, а потом, недовольно хмыкнув, проговорила, отворачиваясь и продолжая свой путь: — Ты назвала свою винтовку ласточкой? — Да, — уверенно ответила та. — А ты разве не давала своим пистолетам имена? — Конечно, нет! — возмутилась Софи. — Это глупо. — Хм? — Лаки изучающе посмотрела в глаза собеседнице. — Вовсе нет! — снова уверенно воскликнула та. Зайдя в захолустную квартиру, София села на кровать, оглядывая обшарпанные стены своего жилища. Тихо всхлипнув, девушка опрокинулась на постель, прижимая колени к груди. Это не то место, в котором она мечтала жить. И это не та жизнь, которую она хотела прожить. И это не те люди, с которыми она желала быть. После смерти родителей, она думала, что осталась одна, что попадёт в детский дом и её жизнь превратиться в ад. Уж лучше это было бы так… София тяжело переживала смерть отца с матерью, и всего два человека могли понять её страдания. Её лучшая подруга со своим старшим братом тоже потеряли родителей в той ужасной автомобильной катастрофе. Но у них был дедушка, который позаботился о осиротевших внуках. А у Софии не было никого. И тогда, когда казалось, что надежды нет и ей придётся жить вдали от родного дома, а подруга в своих переживаниях не заметит этого, все изменилось.***
Подруга пришла на их любимую крышу, с которой был виден самый красивый в мире восход. София рыдала от безысходности своего положения и мысленно пыталась себя настроить на новую жизнь в чужих стенах детского дома, который никогда не станет для неё родным. — Софи, — проговорила девушка с пшеничными волосами. — Так и знала, что найду тебя здесь. — Мира, — всхлипывая, София подняла заплаканные глаза на подругу. — Мииираа, — зарыдала она в голос. — Я не хочу в детский дом. Вы с Мишелем забудете меня. — Мы никогда не сможем тебя забыть, — грустно улыбнувшись, проговорила Мира. — Лучше умереть, чем быть без вас, — прошептала Софи. — Не говори о смерти так легко, Софи, — сердито сказала подруга, затем, вновь улыбнувшись, добавила: — Дедушка сказал, что станет твоим опекуном. Мы будем жить вместе, Софи. Распахнув удивленные глаза, с которых ещё капали крупные слезы, Софи с полным непониманием смотрела на Миру. — Правда?! — наконец воскликнула та, кидаясь в объятия Миры, что весело рассмеялась, обнимая подругу.***
— Мира, — зарыдала София. Не переставая плакать, девушка села в кровати на колени, упираясь руками перед собой. Крупные слёзы падали на подушку, быстро впитываясь в наволочку. Её рыдания становились всё громче, пока голос не охрип, а после и вовсе сел. Уронив голову на влажную подушку, она что есть силы закричала в неё. Немного успокоившись, София легла и провалилась в сон с жуткой головной болью.