***
Когда теряешь родных твоему сердцу людей, твой мир теряет свои яркие, тёплые краски. Всё кругом, кажется, вот-вот рассыпется на мелкие крупицы. И нет той, которая поможет тебе собрать их воедино. Ведь ты её уже потерял, а впускать в сердце новых – неприемлемо, ведь этим ты можешь омрачить её память, становясь счастливее, со временем забывая горе и двигаясь дальше. Ты выбираешь память о боли, не желая забывать те страшные чувства, которые были во время утраты, веря в то, что эти эмоции, которые ты испытываешь, когда хочешь отомстить, помогут, дадут силу, чтобы найти врага и покончить с ним. Веришь, что только так можно, не оскорбляя память о ней, продолжить существование в этом мире, и считаешь, что большего ты сейчас не заслуживаешь. Но как же сложно наблюдать тем, кому ты не безразличен, кому дорог всем сердцем, и кто впустил тебя уже в своё. Как трудно тем, кого ты оставил в одиночестве, ищя цель своей мести. Словно закрывая за собой дверь, на время показав свет и тут же его отобрав. Разбивая надежды, ты идёшь вперёд, оставляя позади тех, кому ты так нужен. Но они не знают, что в тот момент проскальзывает в твоём сердце. Не знают, что ты просто не можешь по-другому, что ты глубоко в сердце хранишь. Не знают, что ты защищаешь их от этой пугающей ненависти, что пожирает твоё сердце, требует отмщения, заставляет сходить с ума, выбирая между справедливостью и собственной жизнью без неё. И ты выбираешь справедливость, потому что без справедливости, жизнь без неё, станет мукой. Ты идёшь за своим врагом, не замечая, что эта погоня ведёт к другой, более важной цели…***
Кобо и Софи медленно шли вслед за монстром, который не торопясь брёл вперёд. Он отдалялся от города, исчезая из виду любопытных горожан. Войдя в лес, это существо целенаправленно двигалось в глубь чащи. Резко остановившись, Бакэмоно развернулось к преследователям. Софи вздрогнула, хватаясь за руку Кобо, не ожидая действий от монстра. Парень же напрягся, не сводя внимательного взгляда с него, одной рукой отгораживая девушку, другой же держась за цепь, что шла у него через плечо до талии. Вдруг Бакэмоно заговорил, неотрывно смотря на Софи своими чёрными печальными глазами: - Мир горит… полыхает огнём. Ярость отразится огня на Луне. Боги небес давно забыли о нём. Души людские утопают во тьме. Покроется, проклятая, пеплом земля. Мир содрогнётся ужасом, страхом, И прежним не станет он уже никогда. Людские тела рассыплются прахом. Мир погрузится в кромешную тьму. Свет будет скрыт от взора людского. Сила увидеть будет дана одному, Что жизнь отдаст, спасая другого. Монстр затих, продолжая прожигать взглядом девушку. Затем оскалился и бросился на преследователей. Кобо оттолкнул Софию в сторону, доставая свою цепь. Он раскрутил её в воздухе и швырнул один конец в магическую тварь, закручивая его вокруг шеи. Зелёный свет окутал его "орудие освобождения", так парень называл своё оружие, и, рванув его с силой, оторвал монстру голову. Тот рассыпался в прах, от него остался лишь сиреневый свет, который вскоре исчез в воздухе. Софи с ужасом смотрела на все со стороны, опираясь коленом на землю, держась за пистолеты. Когда Бакэмоно был убит, она встала и одернула платье. — Это было грубо, знаешь ли, Кобо, — проговорила недовольная девушка, скрестив руки на груди. — А если бы я ударилась? Парень, скручивая цепь, посмотрел на девушку, подняв брови. — Надо было отойти в сторону? — спросил тот. Софи опустила руки и примирительно сказала: — Нет, спасибо, — улыбаясь. — Мы опоздали на собрание, — добавила она, меняя тему разговора. — Кира нас убьёт. — Может быть, — ответил Кобо, — но, думаю, он пощадит нас, когда расскажем причину опоздания. Они направились в сторону стеклянного здания, молясь о том, чтобы босс позволил оправдаться. Иначе их ждёт страшная участь.