Лорд Певерелл

      — Я забираю его с собой. Теперь я понял, что отдавать его вам было огромной ошибкой, — Дамблдор обратил своë внимание на Дадли и снова повернулся к старшим Дурслям. — Раз вы даже о собственном сыне не можете позаботиться.       То, в каком состоянии находился Вернон, легко можно было понять по покрасневшему лицу и заходившим жвалкам. Казалось, ещё чуть-чуть и у него из ушей пойдет пар. Но он лишь молча отстранился, всем своим видом показывая, что их не рады видеть. Петунья, плача, взирала на замершее в воздухе тело племянника, которое поднялось по приказу волшебной палочки директора Хогвартса, Дадли же просто пытался понять, что происходит. Альбус гневно взглянул на семью Дурслей, они рушили все его планы, и, не скрываясь, презрительно осмотрел разбросанные вещи Поттера. Замысловато взмахнув палочкой, старик начал наблюдать, как вещи Избранного складываются в чемодан. Осталась только мантия-невидимка и волшебная палочка, которые не поддавались никаким чарам. Убрав мантию и палочку в карман, Дамблдор ещё раз взмахнул волшебной палочкой, и чемодан вместе с пустой клеткой исчезли. Ещё взмах, и тело Гарри мягко последовало за директором вниз, на первый этаж, а там и на выход.       — Ах да, — старик сделал вид, словно что-то забыл. — Obliviate! У вас никогда не жил Гарри Поттер. Он погиб вместе с родителями в автокатастрофе.       Дурсли ушли в дом. Вернон рассеянно утешал плачущую жену, которая никак не могла понять, почему она плачет. И что вообще случилось? Почему в этой комнате такой бедлам? Дадли молчаливо пожал плечами и ушёл к себе в комнату, ему как раз Пирс отдал новую игру.       — Гарри, Гарри, как же ты меня подводишь… — тем временем бормотал Альбус, вышагивая по плитке к калитке. Как раз время обдумать куда именно аппарировать.       Директор почувствовал, что рука мальчишки, за которую он взялся для аппартации, выскальзывает у него из пальцев и вцепился в нее изо всех сил, не хватало ещё расщепить этого урода нечаянно. В следующий миг в глазах Дамблдора резко потемнело, его сдавило со всех сторон сразу, он не мог ни вздохнуть ни выдохнуть, грудь как будто стиснули разгоряченные железные обручи, глаза словно вдавило внутрь черепа, барабанные перепонки прогибались, и вдруг…       Альбус жадно глотнул холодный ночной воздух и открыл слезящиеся глаза. У него было такое чувство, будто его пропихнули через очень тугой резиновый шланг. Он с Поттером оказался на безлюдной деревенской площади Оттери-Сент-Кэчпоул. Оглянувшись, он наложил дезиллюминационные чары на Гарри, а то мало ли какой маггл увидит. Альбус быстрым шагом двинулся вперед, мимо пустого трактира и жилых домов он двигался к концу деревни. Окна во всех домах были темными, стояла уже глубокая ночь. Дамблдор незаметно подошел к черному ходу «Норы», а за ним подплыло по воздуху невидимое тело Мальчика-который-выжил-и-кажется-собирается-сейчас-сдохнуть. Возле входа, как всегда, валялись в диком беспорядке старые резиновые сапоги и ржавые котлы, которые заставили старика брезгливо сморщить нос. Было слышно, как в курятнике сонно квохчут куры.       Директор трижды постучал в дверь и тут же заметил какое-то движение за кухонным окном.       — Кто там? — тревожно спросили из-за двери. Можно было легко узнать визгливый голос миссис Уизли. — Назовитесь!       — Это я — Дамблдор, Молли, привел Гарри, — чуть презрительно, так, что Молли ничего не поняла, произнес старик.       Дверь сразу же распахнулась. На пороге стояла миссис Уизли, невысокая, полненькая, невероятно рыжая и лохматая, в старом выцветшим зеленом халатике, по которому россыпью осенних листьев мелькали разноцветные заплатки.       — Мерлин, Альбус, как же ты меня напугал, ведь сказал не ждать вас раньше утра! А где Поттер? Что вообще происходит?! — к концу в её речи появились чуть ли не ультразвуковые частоты.       Она замерла в проходе, уперев руки в бока, но новую тираду выдать не успела. К ним подбежала молодая волшебница, совсем ещё юная, с бледным лицом в форме сердечка, невыразительными льдистыми глазами и мышиного цвета волосами. Она замерла с палочкой наперевес.       — Как вы докажете, что вы — это вы, профессор? — воинственно поинтересовалась она.       — Я давно уже не твой профессор, Тонкс. Сколько можно просить называть меня по имени, милая? И, может, вы уже впустите меня в дом? У меня плохие новости, — он говорил тихо, но твердо и можно было ощутить всю ту ярость, что мужчина испытывал, буквально на ощупь. Женщины были вынуждены подчиниться.       Миссис Уизли закрыла входную дверь, в то время как Дамблдор снял чары с Гарри и плавно опустил его тело на диван, хотя внутри зрело огромное желание бросить его на пол и истерично обматерить всех. Но он же Лорд Света. Тонкс испуганно прижала руки ко рту, давясь вздохом, а Молли рванула к Гарри, будто она могла ему чем-то помочь.       — Что с ним? — хором спросили они, чуть отойдя от шока.       Поттер выглядел ещё хуже. Все цвета как будто смыли с него, только черные волосы оставались ярким пятном. Дамблдор недовольно обхватил пальцами переносицу и чуть прищурившись начал рассказывать, что именно в таком состояние нашел подростка у Дурслей. После того, как профессор закончил рассказывать, он позвал миссис Уизли на кухню, приказав Тонкс оставаться сидеть у тела Гарри и докладывать о любом изменении. Она выглядела ещё более раздавленной. Девушка казалась ужасающе утомленной, прямо-таки больной, и весь её облик был совершенно блеклым, не эффектным, как бывало всегда, без привычных ярко-розовых, наподобие жевательной резинки, волос, без ярких синих блэковских глаз, которые она никогда не изменяла. Складывалось ощущение, что не Поттер умирает сейчас, а она. По крайней мере морально. Её словно что-то гложет, съедает изнутри, выгрызая всю душу. Что-то неясное, что-то такое, что не дает ей покоя. Да и смерть Сириуса, близкого для неё человека, сказалась.       — Гарри, только не покидай нас, — прошептала она, присаживаясь на край дивана в ногах парня, стараясь не разреветься. — Знаешь, как ты нам нужен? Мне нужен, я не переживу ещё одну смерть.       Она пересела на пол около головы Поттера. Тонкая рука скользнула в его волосы и тихо стала перебирать запутавшиеся локоны, массажируя кожу головы.       — Возвращайся к нам, малыш. Ко мне, — едва слышно сказала Тонкс, пользуясь моментом, пока она не нужна. — Я клянусь, буду рядом. Сколько пожелаешь. Только возвращайся.       Магия красной лентой обвилась вокруг запястья девушки, признавая клятву верности…