Amalgama

Ресторан должен по праву называться рестораном чудес без тормозов и концом света. Хотя вряд ли бы Мураками обрадовался плагиату. Чудеса без тормозов денно и нощно случались на кухне, когда повара еле-еле поспевали за тем, чтобы удовлетворить желания клиентов. Конец света наставал, когда зал начинал ломиться от посетителей. В таком случае на сцену выходил Ховард. Он с очаровательной улыбкой просил прощения за временные неудобства. Но они отнюдь не временные, потому что так случалось каждый день. А если быть точным, то с тех пор, как Андерсон превратил ничем не примечательное кафе из тыквы в карету, то есть в ресторан. Ховард не переставал благодарить Николлза за свою новоприобретенную должность. Конечно, благодарил он мысленно, а то ещё зазнается. В общем, дела шли неплохо, за исключением того, что всегда было очень много работы. Однако Доминик не жаловался и другим не советовал, ибо раздраконить Николлза было легко. Только повод дай. - Как дела, Ховард? - Морган материализовался прямо перед носом Доминика. Помянешь чёрта, так сказать. - Было бы лучше, если бы Андерсон открыл летнюю веранду, - пожаловался Доминик, зорко следя за официантами. Один из них явно не справлялся со своей задачей, но Доминик не стал спасать утопающего. Может быть, научится плавать без его помощи. - На дворе конец августа, умник, - монотонно сообщил Морган. - Откроем в следующем году. - Ладно, забудь. А как насчёт того, чтобы отпустить меня с работы пораньше, - подозрительно прищурился Ховард. Он пообещал Мэрилин, что заглянет на выставку Мэттью в шесть часов. Хотя обещания тут были совсем ни к чему. Он ждал этого целый месяц. Доминик прихватил с собой свой лучший костюм, чтобы не выглядеть аутсайдером, несмотря на то, что о дресс-коде ничего не было сказано. - Прости, Хов, можешь злиться на меня сколько угодно, но отпустить не могу. Наши гости ждут, - жизнерадостно ответил Морган, провожая людей к освободившемуся столику. Доминик ошалело посмотрел вслед тому, кто клялся чуть ли не на своей месячной зарплате, что отпустит его без слёз и без истерик. И что же теперь получается? Нет, он не был зол. Он был в бешенстве. Но драму, разыгравшуюся в душе Ховарда, никто не заметил. Гости ресторана ничего не видели дальше своих тарелок. Придётся мириться с постигшими его неудачами. Доминик достал очередную обезоруживающую улыбку, подойдя к паре, которая ещё на прошлой неделе зарезервировала у них столик. Они были их постоянными клиентами. Приходя в ресторан, женщина каждый раз удивленно приподнимала брови, будто спрашивая: "Ты всё ещё здесь?" Доминику это тоже казалось невероятным, но, в отличие от неё, он этого не показывал. Так что ей оставалось только гадать, за какие особые заслуги он был принят в этот ресторан метрдотелем. Ховард решил обслужить их сам, судя по всему, сегодня им было необходимо внимание. Приняв заказ на паэлью с морепродуктами и греческий салат, Доминик подавил чудовищный зевок, пока они в сотый раз изучали винную карту. В конце концов их выбор пал на Кот дю Ванту трёхлетней выдержки. Ховард машинально похвалил выбор, оставив светиться лицо мужчины от самодовольства. Вбив заказ, Доминик протиснулся на кухню, которая была похожа на вулкан, грозящий всем присутствующим извержением. Ховард избежал смерти, схватив бутылку вина. Он разлил его по бокалам и удалился. Доминик упорно отказывался брать секции, решив таким образом отомстить Николлзу. Конечно, вреда от этого было не больше, чем от укуса комара. Официанты хоть и были нагружены работой, но всё равно успевали. Тем не менее Ховард не собирался облегчать их муки. Стрелки часов неумолимо приближались к шести, а Доминик все ещё был в ресторане. Отчаяние тянуло ко дну, как и того бедного официанта, перепутавшего Помераль с Пуйи-фюме. Ховарду пришлось подойти и принести гостям свои извинения глубиной в Марианскую впадину. Конечно, так легко он от них не отделался. Бутылка Помераль всё-таки была принесена в жертву. После этой милой беседы Ховард почувствовал, что все жизненные силы покинули его бренное тело. Но он всё же стойко стоял на страже спокойствия жующих ртов. Официанты метались из стороны в сторону. И в этой суете Доминик обрёл какое-то странное умиротворение. Иногда ему приходилось подходить к посетителям, интересуясь качеством еды и обслуживания. Это была самая нудная часть его работы, но кто-то же должен её выполнять. В большинстве случаев гости были довольны, хотя не обошлось без привередливых псевдогурманов, которые жаловались на недожаренные или недосоленные блюда. Прошёл ещё один раунд с твердолобым гостем, утверждавшим, что мидии, поданные к его столу, давно умерли от "умелых" рук их шеф-повара. Доминик хотел сказать, что даже если они умерли, то точно не от рук шеф-повара, а от зловонного запаха, исходящего из его рта. К сожалению, этого он ему сказать не смог. Потерять постояльца означает потерять половину премии. Но дополнительная тарелка мидий всё равно пошла за его собственный счёт. Этот раунд однозначно закончился нокаутом Ховарда. Доминик едва успел проникнуться к себе жалостью, как завибрировал телефон. Сообщение. Скорее всего от обеспокоенной его отсутствием Мэрилин. Убедиться в этом он не смог. Если Морган увидит в его руках телефон, то можно будет смело попрощаться с работой. Пришлось мучиться пару часов, прежде чем ему удалось незаметно ото всех улизнуть в туалет. Закрыться в кабинке, чтобы прочесть одно несчастное смс? Пфф... Ничего необычного. Сообщение, как и подозревал Ховард, было от Мэрилин. Мэтти сияет ярче сверхновой. А я не теряю надежды, что ты осчастливишь нас своим присутствием. Здесь тебя ждёт приятный сюрприз. Безусловно, без налета таинственности никуда. Глупо было отвечать после двухчасового молчания. Доминик уповал на то, что она догадалась о его неспособности написать сообщение. Ховард со вздохом подошёл к зеркалу, дабы оценить потрясающе уставшее лицо во всей его красе. Бледная кожа, на фоне которой образовались темные круги под глазами. Убийственная красота. Холодная вода немного привела Доминика в чувство, сбросив с него сонливость. Он снова проскользнул в зал, надеясь, что его уход не повлёк за собой появление всех четырех всадников апокалипсиса. Хотя голод всегда был желанным гостем в их ресторане. Лавируя между столами, Ховард подмечал небольшие промахи официантов. Один раз простить можно, но Николлз с готовностью может подвесить их за яйца. А Доминик не был лишен сочувствия, потому что по счастливой случайности он знал, каково быть в шкуре официанта. Помимо этого, очень важно найти общий язык с коллективом. И так как метрдотель и шеф-повар - это единое целое, то весь остальной персонал получается связан руками и ногами с Домиником. Может быть, именно это повлекло за собой опеку Ховарда над новым официантом, который был старше его самого на несколько лет. Только вот ощущение было такое, что он нянчится со своим нерадивым кузеном, не усвоившим простые дроби. Но сейчас, наблюдая со стороны за его действиями, Ховард замечал уверенность, которая потихоньку набирала обороты. Иногда Доминик подбадривал, когда ситуация выходила из-под контроля, но в основном он довольно неплохо справлялся. В девять часов в ресторан хлынула вторая волна посетителей. Доминик моментально забыл о своём воображаемом бойкоте Моргану. Официанты были на грани самоубийства, а кухня медленно, но верно подталкивала их к краю. В этот раз Ховард даже поблагодарил провидение за отсутствие летней веранды, потому что это точно не прибавило бы никому радости. Доминик чувствовал себя роботом. Только машина может столько часов гнуть спину на такой проклятой работе. Не сказать, чтобы он гнул, но и держать прямо тоже задача не из лёгких. За целый день у него был один единственный перерыв, который и перерывом назвать нельзя. Ховард проглотил сэндвич, оставшийся после обеда. До язвы остались считанные дни, а может и часы. Приняв очередной заказ, Доминик устало облокотился на холодильник. - Паста готова. Это слово вызвало приятные воспоминания, возвратив его в не такое уж далёкое прошлое. Но сейчас на это совсем не было времени. Отпустив измученного официанта на перерыв, Ховард решил отнести заказ сам. Если бы он встретил Беллами, то мог бы блеснуть своими знаниями о пасте. Он с легкостью различил три вида пасты, покоившиеся у него на руке: карбонара, болоньезе, лазаньетте. Казалось бы, что в этом сложного? 23-ий столик находился почти в самом углу зала, скрываясь тем самым от посторонних глаз. Доминик чуть было не выронил тарелки, услышав до боли знакомый смех. Нелепый, но такой заразительный. Да, он не ошибся. Это был Беллами, в компании молодой девушки и парня, безбожно копирующего Уорхола. Можно было подумать, что Мэттью имел нездоровую страсть к блондинкам. Смех резко оборвался, стоило Доминику приблизиться к их столику. Он запоздало вспомнил, что заказ принимал Филл. Что ж, пора импровизировать. - Карбонара, - фальшивый Уорхол слегка кивнул головой, наблюдая за тем, как тарелка опускается перед ним. - Лазаньетте, - девушка игриво что-то зашептала на ухо Беллами. Доминик в свою очередь понадеялся на свою удачу, ставя рядом с ней пасту. Кажется, сработало. Болоньезе досталось Мэттью, пристально разглядывающему Ховарда. - Приятного аппетита, - пожелал он им, желая поскорее убраться от 23-го столика. Доминик пошёл на кухню, ощущая на себе прожигающий взгляд Мэттью. Происходящее никак не укладывалось в его голове. Беллами пришёл сюда. Именно в тот ресторан, где он работает. Не исключено, что о нём рассказала Мэрилин. О, да! Доминик Ховард, невероятно важная персона. Да с какой стати Мэттью бы интересовался им? Ховард это так и не понял, отложив головоломку на потом. Посетители начали уходить, намереваясь продолжить свой ужин дома или в каком-нибудь другом месте. Ресторан работал до пяти часов утра только во время праздников, которых, во славу всем богам, было не так уж много. Но всем вполне хватало двенадцати часов, чтобы опустошить все моральные и физические силы персонала. Временами Доминик ненавидел свою работу. Сегодня как раз один из таких случаев. Нужно также поблагодарить Беллами за столь фееричное окончание дня. Его мысли всё-таки периодически возвращались к нему. Эта странная тяга преследовала его до тех пор, пока они не потребовали счет. Филл, вернувшись со своего заслуженного перерыва, сразу направился к ним. Доминик был занят девушками, посчитавшими своим долгом пофлиртовать с несчастным Ховардом. Наконец, отделавшись от них, Доминик оглянулся на 23 столик, за которым уже никого не было. Конечно, не так он представлял их встречу. Вскоре ресторан опустел, оставив уборщиков наедине с грязной посудой. Морган, наверное, уже давно ушел. Весь вечер он удачно избегал Ховарда, спрятавшись со своими бумажками в кабинете. Когда кухня снова заблестела от чистоты, Доминик начал собираться домой. Домой. Раньше домом он называл любое место, где была кровать и более или менее приличная кухня. Теперь же всё кардинально изменилось. Удостоверившись в том, что в ресторане никого нет, он выключил свет. Ближайшая станция метро была в десяти минутах ходьбы, так что вечерняя прогулка была как нельзя кстати. - Наконец-то. Ховард от испуга чуть не проглотил язык. Возле "Форда" стоял Мэттью. - Прости? - Доминик застыл в пяти шагах от него. - Я думал, что ты останешься ночевать здесь, - ответил Беллами, резко сокращая расстояние. - И ты решил охранять мой чуткий сон, - ухмыльнулся Доминик. - Если тебе угодно, то, пожалуй, так. Может, прогуляемся? - Эмм, почему бы и нет. Ховард был счастлив. Конечно, это стоило того, чтобы пройти все девять кругов ада. Они спустились к набережной, наблюдая за волнениями Темзы, потревоженной маленькими судами. Ночной город поражал, принимая в глазах Доминика более величественные масштабы. По какой-то необъяснимой причине, переехав из Стокпорта в Лондон, он даже не счел нужным его осмотреть. Лондон стал для него обычными каменными джунглями, в которых каждую секунду надо было выживать. - Ты так и не пришёл на мою выставку, - голос Мэттью донёсся до него будто издалека. - Прости, я не смог. Работа, - скомкано оправдался Доминик, чувствуя себя перед ним и правда виноватым. - Да, ты сегодня еле стоял на ногах. Вышло бы неловко, если бы ты упал передо мной, - хмыкнула эта бесчувственная сволочь. Ховард зябко поёжился. Прогулка начала терять свою "прелесть". С Беллами когда-нибудь бывает легко и просто? Правильный ответ: "Ни-ког-да". - Извини. - Ничего. Я уже привык. Кажется, наше общение - это сплошные извинения, - устало выдохнул Доминик. - Ты так не считаешь? - Нет, - упрямо заявил Мэттью. - Ты просто никогда не сталкивался с такими людьми. - С какими? Со странными, вспыльчивыми, асоциальными, наглыми и вообще больными на всю голову? - возмущенно фыркнул Ховард. Видимо, самомнение Беллами было размером с небоскрёб. - С охуительно талантливыми, - нелепо хрюкнул Мэттью, сдерживая свой дикий хохот. Какие уж тут могут быть сомнения. Доминик ускорил шаг, пытаясь избавиться от этого безумца. Беллами ждал его лишь для того, чтобы поиздеваться над ним? Что ж, у него это прекрасно получилось. Он свернул в ближайший переулок, полностью лишившись инстинкта самосохранения. - Доминик! - он был грубо остановлен. - Куда ты собрался? - В Вестферри, - проворчал Ховард, чувствуя железную хватку на своём плече. - Сегодня суббота. Метро закрылось ещё полчаса назад, - он попытался образумить Доминика. - Тогда отвези меня домой, - громко потребовал Ховард. - Как скажешь, - Мэттью неловко убрал руку с его плеча. Обратную дорогу они шли молча. Хотя то, что было несколькими минутами ранее, не назовешь дружеской беседой. Погода начала портиться, что не было для Ховарда такой уж неожиданностью. Но когда прогремел гром, он еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. Гром всегда пугал и, наверное, будет пугать его до усрачки. Темнота и гром - лучшие друзья Доминика Ховарда. А также говорить о себе в третьем лице. Но кто знает? Может быть, это всего лишь начальная стадия шизофрении. Пустяк. Вскоре они оказались около машины. Голубой "Форд" покорно ждал великолепную задницу Беллами. В её великолепии Доминик был точно уверен. Он совсем не хотел смотреть на эти чёрные брюки, но они его буквально заставили. Сначала он гипнотизировал стройные ноги Мэттью, а потом как-то незаметно для себя перешёл на манящие ягодицы, которые жили своей жизнью, сбивая путников с правильной тропы. - Приглашения ждёшь? - Беллами удивленно воззрился на того, кому недавно так не терпелось ехать домой. Ховард пробубнил что-то невнятное, подойдя к "Форду". Мэттью в нетерпении стучал по рулю. Как только Доминик сел, он рванул с парковки, ничуть не заботясь о превышении скорости. Капли дождя яростно стучали по крыше машины, будто злясь на них за то, что те успели скрыться. Дворники изо всех сил скользили по лобовому стеклу, спасая от рьяного потока воды. Ховард же в изумлении таращился на хладнокровного Беллами, который с лёгкостью обгонял машины. - Где ты научился так водить? - удивлённо проговорил Доминик, когда Мэттью в очередной раз спасся от столкновения. - Не поверишь, но я брал пару уроков агрессивного вождения, - улыбнулся Беллами. - Охотно верю, - иронично заметил Ховард. Через двадцать минут "Форд" затормозил около многоэтажного дома. По крайней мере, так показалось Доминику, хотя из-за дождя ему было мало что видно. - Приехали, - констатировал факт Беллами. - Куда именно? - дождь пошёл с новой силой. Доминику совсем не хотелось выходить, тем более неизвестно куда. - Ко мне, - ответил Беллами, вынимая ключ из зажигания. - Идём. - Ты когда-нибудь слушаешь людей? - Доминик открыл дверцу, пуская ветер и брызги дождя прямо в лицо. Он побежал к серому зданию, боясь промокнуть до нитки. Мэттью же не спеша шел за ним, будто прогуливаясь по пляжу Брайтона. Мокрые, они ввалились в лифт, так удачно оказавшийся на первом этаже. - Мог бы и предупредить, - сказал Ховард, разбивая оглушающую тишину. - Ты бы тогда пешком пошёл до дома моей матери. - Я похож на сумасшедшего? - Временами, - съязвил он, выходя на лестничную площадку. Доминик терпеливо ждал, пока Беллами откроет эту треклятую дверь. Сейчас он просто хотел снять с себя отвратительно мокрую одежду. Обувь противно хлюпала, когда он переступал порог его квартиры. Квартира была выполнена в лучших традициях минимализма. Гостиную украшал чёрный диван и журнальный столик. Ощущение простора не покидало его не только из-за ограниченного количества мебели, но и из-за больших окон, за которыми разыгралась гроза, став частью странного интерьера квартиры. - Ванная там, - Мэттью принёс полотенце вконец продрогнувшему Ховарду. - Эм, а что-нибудь из одежды? - проговорил Доминик, уставясь на пуговицы его рубашки. Неловкость можно было пощупать руками. - Я надеялся, что ты нудист. Ладно, что-нибудь найдётся. Ховард, пропустив очередную издевку Беллами, поплёлся в ванную. Мокрая одежда неприятно прилипала к телу. Скоро вещи бесформенной грудой лежали на холодном кафеле. Он быстро принял душ, представив, что Мэттью сейчас покорно дожидается своей очереди. Обернув полотенце вокруг своих бёдер, Доминик закинул одежду в компактную стиральную машинку Беллами и крадучись вышел из ванной. В гостиной было темно, но в соседней комнате была включена настольная лампа. Так уж вышло, что Беллами не закрыл дверь, предоставив Ховарду исподтишка наблюдать за тем, как он неторопливо снимает с себя одежду. Завораживающая картина. Внезапное возбуждение заставило его отвлечься от шеи Мэттью, по которой так хотелось провести языком, чтобы вырвать непроизвольный стон. Член болезненно дернулся, когда брюки Беллами упали на пол. Доминику хотелось крикнуть, чтобы он ни на секунду не останавливался, но лишь одна деталь одежды удерживала его от этого безумия. Длинные пальцы потянули за резинку трусов, которые вскоре были небрежно откинуты ногой. Ховард повернулся к спинке дивана, пытаясь унять каменный стояк. Кажется, он где-то читал, что злость снимает возбуждение? Окей, этот пустоголовый ублюдок постоянно испытывает его на прочность, так пусть побудет его грушей для... - Доминик? - объект его злости и возбуждения стоял позади него. - Не вздумай спать на этом диване. Ложись на мою кровать. - Ты предлагаешь мне спать с тобой? - буркнул Ховард, так и не повернувшись к нему. - Не бойся. Приставать не буду, - доверительно прошептал Беллами, наклоняясь к его уху. - Вещи я оставил на подушке. Шаги Мэттью гулко раздавались по квартире, когда он направился в ванную. Доминик тут же сел, не обращая никакого внимания на некоторые неудобства. Его не слишком радовала такая бескорыстная забота Беллами. Возбуждение накрыло его с новой силой. Казалось бы, куда ж больше, но, видимо, ему есть куда стремится. Ховард стрелой метнулся в туалет, благодаря планировщика квартиры за отдельный санузел. Закрыв за собой дверь, он с раздражением откинул полотенце. Холодные пальцы обхватили ноющий член. Доминик уперся одной рукой в стену, не доверяя странно дрожащим ногам. Большой палец пару раз прошёлся вдоль уздечки, вырвав у Ховарда полустон. Вода в ванной продолжала шуметь, подталкивая его к тому, чтобы дать волю фантазии. Стройное тело, каждый миллиметр которого хочется вылизать, заставив прогнуться от предвкушения. Дразня и лаская, мстя за те ночи, проведённые без сна. Доминик размазал по головке первую капельку смазки. Движения стали более резкими, приближая к долгожданной разрядке. Он бурно кончил на ни в чем не повинную стену. Сперма растеклась кляксой, притворившись произведением авангардизма. Постояв пару минут в относительной тишине, он в спешке стер своё творение. Брошенное полотенце вновь обернулось вокруг его бёдер. Ховард прислушался. Шум воды прекратился. Значит ли это, что Мэттью уже скоро выйдет из ванной? Доминик не стал раздумывать над этим в туалете, он прокрался в комнату, торопясь натянуть оставленные для него вещи. Футболка, которая явно не принадлежала Мэттью, пришлась как раз впору Ховарду. С пижамными штанами дело обстояло хуже. Ростом Беллами был ниже, поэтому штаны заканчивались где-то на середине щиколоток. Выключив светильник, который стал виновником всех его бед, Доминик с головой накрылся одеялом. Он всё никак не мог заснуть, ожидая прихода Мэттью. Он ведь так и не поздравил его. Каким же надо быть говнюком, подумал Ховард, откинув уголок одеяла. Шанс поздравить его представился, когда Беллами, разморенный тёплой водой, вошёл в спальню. Голым. За-ме-ча-те-ль-но. Кажется, в голове Ховарда запели райские птицы. Кровать еле ощутимо прогнулась, принимая своего законного хозяина. Сверкнула молния, на миг осветив испуганные глаза Доминика. - Боишься грозы? - мягко рассмеялся Мэттью, вольготно расположившись на кровати. После того, как Доминик кончил, думая о Беллами, было дико лежать с ним в одной постели. А мысль о том, что на нём сейчас ничего нет, заставила член Ховарда заинтересовано дернуться. - С детства, - честно признался Доминик, приняв целомудренную позу фараона. - Если тебя это успокоит, то я панически боюсь пауков, - прошептал Мэттью. Нет, не успокоило. Успокаивающим был бы минет. О, он бы так сейчас успокоил. Доминик упрекнул своё альтер-эго в излишней озабоченности. - Ммм... А как прошла выставка? - Целый день я слушал, какой я всё-таки талантливый сукин сын. Хотя в прошлом году все в один голос заявили, что мои работы - это дерьмо, которое даже после моей смерти никому не будет нужно. - Всё же тебя можно поздравить с тем, что ты заткнул их грязные рты, - расплылся в улыбке Доминик, искренне радуясь его успеху. - Можно, - с готовностью согласился Беллами. - Как собираешься поздравлять? - Беллами, я тебя уже поздравил. Ты оглох? - засмеялся Ховард при виде того, как он призывно начал шевелить бровями. - И почему именно от меня ты ждешь подарок? - Мне было бы приятно, - пожал он плечами. - И это элементарная вежливость, мальчик. - Мальчик? С этим мальчиком ты лежишь голый в одной кровати, - с вызовом ответил Доминик. Да, сначала говорить, а потом думать. Кажется, завтрашним блюдом дня в ресторане будет его фаршированный язык. Он сам этим займется. - Тебя это беспокоит? - нагло ухмыльнулся Мэттью. Он придвинулся так близко, что Доминик мог бедром задеть кое-что ненароком. - Я не знаю, - Ховард незаметно для себя перешёл на шёпот. Он уже не замечал ни грома, ни молнии. Доминик оцепенел, неотрывно смотря на Беллами. - Такой прелестный мальчик, - хитро улыбнулся Мэттью, чтобы в следующую секунду жадно впиться в его губы. Доминик приглашающе приоткрыл рот, на что Беллами моментально среагировал, начав хозяйничать в нём языком. Несдержанные стоны Ховарда раздались в комнате, эхом отражаясь от её стен. Это закончилось так же резко, как и началось. Мэттью с громким пошлым звуком оторвался от его губ, следя за расфокусированным взглядом Доминика. - Это было лучшее поздравление, - самодовольно произнёс он, слегка покусывая его шею. Каждый укус он самозабвенно обводил кончиком языка, забавляясь реакцией Ховарда. - Но мне придётся остановиться, хотя единственное, чего мне сейчас хочется, так это трахнуть тебя на этих неприлично белых простынях. - А кто сказал тебе, что я этого хочу? - Доминик трусливо отвернулся к окну, наблюдая за далекими всполохами молний. Если бы он этого не сделал, то вымаливал бы у Беллами осуществить задуманное. - Ты, - жаркий шёпот раздался над его ухом, одаряя его столпом мурашек. Ховард укрылся одеялом, прячась от темноты, молний и пугающе соблазнительного Мэттью. Доминику было 23 года. И он все ещё верил, что на свете случаются чудеса.