***
Уладив все формальности с жильем, Рори немного расслабился и пару дней отдыхал — валялся на диване, часами смотрел передачи по головизору и просматривал сайты в Сети в поисках работы, рассылал резюме по электронке. Но его слабое тело без должного образования никого из работодателей так и не заинтересовало. Неквалифицированных рабочих рук было навалом, приличные вакансии отсутствовали, а на неприличные он сам не хотел. Работодатели принимали во внимание сильных, выносливых, обученных и с полным пакетом гражданских документов. По всем пунктам Рори пролетал. Таких юнцов, как он, ждали только в приемных нелегальных полуборделей, стыдливо прикрывающихся вывесками массажных салонов, модельных агентств и тату-салонов, а чуть позже — участь уличных ла-пут или мелких пушеров, спивающихся или сторчивающихся от своего же зелья к двадцати пяти годам. Свои небольшие накопления, состоящие из сотни кредиток выходного пособия и шестидесяти монет, полученных за помощь с домашними заданиями однокашникам, Рори приберег для покупки столь необходимого ему считывателя кристаллов. Ведь контрольный срок приближался, учить нужно было уйму всего, но полученный аппарат был безнадёжно испорчен и не подлежал ремонту. Ещё в первую неделю Рори попытался отыскать мастера, способного отремонтировать аппарат, но не преуспел — на считывателе стояли пломбы с саморазрушителем, надёжно сберегающие секреты внутри корпуса. Сверху всё увенчивала намертво прикреплённая табличка: «Собственность университета. Не вскрывать! Опасно!» Понятно, что данное изделие не подлежало ремонту. Именно это ему и объяснил пожилой мастер в соседнем сервисном центре, а позже подтвердил ремонтник в полуподпольном магазинчике на нижних ярусах на окраине города. После таких новостей Рори попытался купить нужный аппарат. И снова — неудача. В лицензионных магазинах подобный предмет стоил свыше тысячи кредитов, а в теневых контрабандных лавках — около трехсот монет, и то без гарантии, без лицензированной совместимости с учебными кристаллами, без полной уверенности, что покупатель, вошедший в лавку с деньгами, сможет покинуть её живым и с покупкой… Оно и понятно, теневые ярусы — зона риска. Поставленный в безвыходную ситуацию, Рори рискнул бы… Но у него не было этих трехсот кредитов. Он попытался найти высокооплачиваемую работу, но даже за месяц тяжкого труда в две смены по очистке коллектора не смог бы заработать недостающие сто сорок кредитов. В отчаянии Рори рассматривал даже самые безумные варианты, чтобы срочно найти относительно небольшую сумму. Он даже был согласен пойти трудиться в эскорт, в когорту путан для богатых извращенцев, лишь бы иметь возможность учиться, только бы не пропала оплата. Ведь если он не пройдёт первое тестирование, через месяц его отчислят, и он потеряет возможность участвовать в проекте «Виртуальный университет». Теперь Рори понимал, почему почти все, кто начинал учиться по этой программе, сходили с дистанции. Скорее всего, никто из руководства не был заинтересован в студентах, в их успешном получении знаний и престижного диплома с помощью альтернативного метода обучения. Преподаватели обоснованно опасались остаться без работы — кто же будет платить немаленькие зарплаты и осыпать мелкими подношениями на экзаменах, если техническое оснащение стоит на два порядка дешевле? Офисный клерк, осуществлявший перевод средств оплаты и оформление Рори на учёбу, затаил неприязнь из-за уплывшей возможности подзаработать на обналичке его сертификата. Да и в обществе, перенасыщенном безработными специалистами с дипломами, совсем не нужны настойчивые самостоятельные умники, способные многого добиться. Конкуренция… Вот и саботировали все, кто имел отношение к этому проекту. Ведь казалось бы — плати, получай информацию на кристаллах, включай считыватель, скачивай информацию и учи. И только сам можешь выбирать — или пять лет тебе учиться в аудиториях, или за два-три года сможешь пройти всю программу в виртуальном пространстве… Рори так бы и сделал, но сломанный прибор поставил крест на его планах. Рори ещё неделю терзался неопределённостью, не зная, где взять необходимую сумму. Заработать? Не успевал. Кредит в банке? Не тот статус — в приличном заведении не дадут, а в подозрительно-криминальной конторке можно попасть в кабалу, даже не увидев денег. Занять у знакомых? Так нет таких знакомых! Над этим пунктом Рори основательно задумался. А что, если поискать мать, попросить, надавить на жалость, пригрозить, наконец… Нет, карьера шантажиста Рори не прельщала, он не собирался вымогать деньги у биологической матери, он хотел только занять на время. Он знал, что официальным путём ему её не найти, но неофициальным… Рори поспешно распотрошил коробку с личными вещами, притащенную из интерната, на дне которой валялась затёртая папка из синтетической бумаги — медкарта генетически неполноценного ребенка, заведённая на имя Рори прямо в роддоме. Нет, имена родителей там не фигурировали, но место рождения, время и кто принимал роды — было. К картонной обложке были прикреплёны две записки: одна — отказ матери от ребёнка, вторая — записка о присвоении фамилии акушера, принимавшего роды. Рори посчитал это хорошим знаком: акушер должен вспомнить младенца, которого записали на его фамилию. Возможно, он сможет помочь, просмотрев список рожениц за тот день, и кто из них выписался без ребенка. Рори потратил на архивном сайте полдня и пять кредитов, чтобы найти адреса нужных специалистов, а затем ещё двадцать, чтобы узнать побольше о них. Сведения не обнадёживали — старый доктор Мстислав Огарёв умер, медсестра состарилась и переселилась в закрытый пансионат, то ли работать, то ли доживать свой век. Акушер Бруно Лацис неожиданно сделал карьеру доктора в частях быстрого реагирования. Инфосеть выдала о докторе Лацисе необычную статью — тот умудрялся принимать роды в переполненном вагоне подземки, когда тот оторвался на перегоне и застрял в тоннеле. Перепуганные пассажиры блажили* на разные голоса, испуганно терзали кнопку связи с диспетчером, вопили, метались, пытаясь выбить армированые окна и бронированные двери. Все знали, что трафик движения в подземке неизменен — три минуты между отправлением очередного «Мистраля» — летящего на бешеной скорости состава, от которого и отстал последний вагон. Пассажиры были в панике, аварийные кнопки не срабатывали, красный заграждающий свет не включался, с диспетчером связи не было, следующий состав вот-вот должен появиться в глубине туннеля… Темнота, визги и крики, метания перепуганных людей сделали своё дело. Сидящая в углу женщина, беременная на последних сроках, сдавленно охнула и судорожно вцепилась в руку находящего рядом мужчины: — Не успели… Не доехали… Воды, кажется, отошли… Тот попытался успокоить её, защитить от толчков мечущихся людей, подсветил экраном телефона пространство вагона и спросил: — Доктор есть? Помогите! У меня жена рожает! — Да какое там «рожает», — донеслось из толпы. — Нас сейчас размажут по всем стенам туннеля… — Спокойно, я сейчас… — оторвался от увлекательнейшей статьи в журнал-планшете доктор Лацис, сидящий напротив. Он только номинально считался доктором, так как смог получить заочно высшее образование, хоть и продолжал трудиться на должности фельдшера-акушера в роддоме, куда и ехал на очередную ночную смену. Он внимательно окинул взглядом вагон, оценив степень опасности, строгим голосом окликнул присутствующих и приказал: — Спокойно, без паники! Все светите сюда! — затем поспешно разбил корпус переговорного устройства и заинтересованно поковырялся в художественно растрёпанном пучке проводов, торчащих в той коробке; хмыкнул, вытащил из кармана антикварный перочинный ножик, зачистил им какие-то концы проводов и скрутил воедино. Затем повторно нажал кнопку вызова связи: — У нас авария, отцепился вагон, полный пассажиров. До столкновения… В этот момент вспыхнуло мигающее красноватое освещение, заверещал зумер аварийного оповещения, и механический голос диспетчера стал повторять записанную фразу: «Всё под контролем! Оставайтесь на месте и ожидайте помощи!» Лацис попробовал было сообщить о начавшихся родах у пассажирки, но связи опять прервалась. Он снова строго прикрикнул на пассажиров, отогнал всю толпу в другой конец вагона, потребовал себе все источники света и хотя бы пару бутылок с чистой водой, и приступил к лежащей на сидении роженице. Он надеялся, что сможет поддержать её, помочь дождаться спасателей и медиков со всем их оборудованием. Но помощь пришла слишком поздно, туннели были заблокированы составами, спасатели продвигались пешком долгих два часа. Ещё дольше выводили пассажиров, пересаживая их в следующий поезд. И только измученная роженица, её полуобморочный муж и два пищащих свёртка с младенцами оставались на попечении доктора Лациса до победного конца — к ним прибыла вторая бригада, состоящая из медиков быстрого реагирования. Они и вынесли из вагона всё семейство, пополнившееся детьми в столь драматический момент, разместили их с комфортом, проверили близнецов и мать, и признали их здоровыми. Проверив на записи внутренней камеры поминутно течение родов в таком неприспособленном месте, медики признали, что доктор Лацис действовал очень эффективно и хладнокровно. Затем предложили перейти на службу к ним. После этого случая всё и завертелось — правительство Мегаполиса выплатило компенсацию, журналисты брали интервью, всех героев этого события приглашали на ток-шоу и в прямые эфиры, о них писали, их снимали… Слава, пусть ненадолго, но их настигла, озарила вниманием и осенила благодатью. Счастливая мать семейства души не чаяла в своих детишках — ей позволили оставить двоих близнецов. Ведь по закону двойная беременность прерывалась как нарушающая правила, двойняшки приравнивались к генотсеву. Доктора Лациса забрали в медицинский отдел при силах быстрого реагирования, чем он очень гордился. Теперь к этому довольно известному доктору Рори и направлялся в гости, прикупив за очередную двадцатку кредитов подарочный набор из коробки синтезированного шоколада и бутылки с каким-то алкоголем, упакованных в яркую коробку. Ещё из разговоров, бродивших меж его однокашниками в пансионе, он знал, что если хочешь от человека чего-то добиться — сделай ему презент, расположи его к себе. Это правило работало и с преподавателями, и с экзаменаторами, и с клерками в офисе. Только теперь Рори понял свою ошибку — если бы он принёс такую коробку при оформлении в «Виртуальный университет», тот бы офисный крысюк не подсунул ему неисправный считыватель. Но что теперь сокрушаться, дело прошлое, ничего уже не исправить. Знакомство с доктором Лацисом он планировал начать правильно…***
Выяснить, когда у доктора закончилась очередная смена, было делом техники и цены традиционных пяти кредитов. Справочная-архиватор исправно за деньги выдавала адреса, расписание дежурств, даже список продуктов, которые Бруно Лацис заказывал из «Шоколадного Рая» по субботам. Именно в этом списке Рори подсмотрел название подарочного набора, который так нравился доктору Лацису. Правда, сам набор с доставкой стоил значительно дороже, но Рори привык экономить, он нашёл в какой-то интернет-лавчонке в три раза дешевле, не поленился съездить на склад и теперь поднимался на сто двадцатый этаж к квартире Лациса. Неизвестно почему, но он сильно волновался, проплывая в прозрачном лифте по стене фасада здания. Может, от того, что через несколько минут встретится с человеком, который дал ему свою фамилию, а может, потому, что под его ногами раскинулась бездна с огромным воздушным океаном вперемешку с тучами, косыми лучами солнца. И только ненадёжная стена тонированного стекла за спиной, в которой отражались проплывающие внизу облака, создавала некую иллюзию стабильности. Ясно, что иллюзию, так как Рори слышал свист ветра за прозрачными стенками, видел лёгкое раскачивание верхних этажей стопятидесятиэтажной высотки, вздрагивал от скрипа механизмов в стене, влекущих футуристический аквариум лифта вверх. Стоило только представить, что он мог бы жить в таком доме, по нескольку раз в день пользоваться этим пугающим лифтом — и остренький шип страха пробирался в сердце. Но, взглянув на бескрайний океан туч, просвеченный лучами и пронизанный такими же иглами небоскрёбов, Рори замер от восторга, осознавая, что отдал бы всё на свете, чтобы жить в таком месте, видеть редкие лучи солнца, ощущать на лице ласковое дуновение ветерка, совершенно недоступные большинству обитателей этого мира. Ведь на нижних двадцати-тридцати ярусах царили вечные сумерки и туманные взвеси смога, а подземные ярусы, на которых обитала вся беднота Мегаполиса, никогда не видели дневного света. На нужном этаже лифт остановился, издал звуковой сигнал и распахнул зеркальные двери. Рори с сожалением отвернулся от пейзажа за стеклом и шагнул в чуть затемнённый коридор, прошёл десяток метров до поворота и увидел длинную вереницу дверей с номерами, отыскал нужную и уверенно позвонил, убеждая себя, что доктор дома, он ему откроет, согласится поговорить, ответит на все вопросы… А что без предупреждения… Так чтобы и у доктора не нашлось отговорки, и чтобы Рори не сильно нервничал, если вдруг сегодня передумает заходить в гости, тогда он завтра ещё раз попробует… Эти мысли буквально пронеслись в голове изрядно переживающего Рори, побуждая его вернуться к лифту, уйти, сбежать… Но рука упорно давила на кнопку звонка, дверь бесшумно распахнулась, и появившийся черноволосый крепыш приветливо кивнул: — О, заходи… Чего-то ты рано сегодня…