Бастард Короля

— Сосредоточься, — глухо повторил мне везен в который уже раз, отчего я раздраженно заерзала. — Легче сказать, чем сделать, — огрызнулась. — Слезь с меня, вот тогда и будем говорить о сосредоточении. — Энди, ты в курсе, что сражаться с близкими людьми труднее всего? — проворчал волк, оставаясь в том же положении, что и до этого. — Не дави на больное, — фыркнула в ответ и попыталась нас перевернуть. Но сделать это, когда почти стокилограммовый мужчина прижимает тебя к земле явно не в романтическом порыве достаточно трудно. Мне было не вывернуться. Хитрый волчара прижал мои руки над головой одной своей лапищей, а другой несильно душил, так, чисто для тренировки. С некоторых пор прикосновения к шее у меня вообще вызывали откровенную панику, а потому сосредоточиться на тренировке такой мелочи, как запах, было сложно. Я начала дергаться в попытке хоть как-то его спихнуть, но потрошитель свое дело знал. Скинуть его у меня не получалось, пальцы на шее не вызывали восторга, а внутри разгорался пожар, далекий от возбуждения. Мне было страшно до такой степени, что задрожали губы. Я почти начала кричать. — Тебе страшно, но я не чувствую этого. Я всего лишь это вижу, и уж прости, но мои охотничьи инстинкты подталкивают меня совсем не поцеловать тебя, — достаточно мерзко прошептал он мне на ухо. От сложившейся ситуации у меня заложило в ушах. В голову не пришла мысль умнее, чем укусить везена за ухо. И нечего так орать и дергаться! Сам виноват! Я ожидала, что он хотя бы отпустит меня. А никак не то, что везен все-таки схлынет, принеся с собой аромат озона после прошедшего дождя. А еще запах мокрой псины — вот и Шедоу объявился. Не знаю, что разозлило его больше — то, что Сэм выглядел достаточно агрессивно или наша безалаберность в плане тренировок. Но то, что животное отрицательно относилось к любым проявлениям агрессии по отношению ко мне, стало понятно еще месяц назад. Я чувствовала себя виноватой по этому поводу, прежде всего перед Тернером. Во время очередной нашей яростной перепалки из-за пустяка, относящегося к моей безопасности на работе, волчара почему-то принял именно мою сторону. Нападать на хозяина не стал, но рычал настолько яростно, что испугалась и я, и Джуди. Сэм не стал устраивать ему взбучку, лишь повторил мне свою притчу о том, что его волк — свободное животное, и лишать его права выбора он не смеет. Что это означало, я так и не поняла. Я вообще в последнее время на редкость торможу. Так или иначе, сегодня наши тренировки действительно перешли все границы. Сэм потерял контроль, я едва дышала от ужаса и беспомощности, а вот волчара окончательно взбесился и бросился на хозяина. Потрошитель не обратил на волка никакого внимания и поплатился за это весьма чувствительным на вид укусом. — Шедоу! — закричала я, когда волк буквально снес вожака с меня, вцепившись в руку, которая его кормила. — Прости, родная, в этот раз я действительно переборщил, — тяжело дыша, проговорил Сэм, даже не пытаясь отобрать добычу у разозленного хищника. Правда, оказалось, что этот защитник даже кожу не прокусил — конкретно послюнявил, но не нанес никакого ущерба. И сейчас с довольным видом начал тереться около меня, зло фыркая в сторону хозяина. — Ничего страшного, — пожала я плечами, постепенно успокаиваясь. Волк явно настроился на блокаду, но стоило мне погладить его между ушами, то он сменил гнев на милость и просто улегся рядом, положив голову на колени. — Ты прав — с родными людьми тяжелее всего. — Как насчет небольшой прогулки? — заинтересованно спросила меня Алекса, не успела я присесть в кресло. — Прямо с места в карьер, — фыркнула я. — Нет уж, давай посидим пять минут. У меня было тяжелое утро, — щелкнула крышка от контейнера с едой. На весь зал захрустела морковка, пока я уставилась в экран. — Энди, не смущай народ, а, — пробормотала напарница, когда я доедала уже третью. — В смысле? — он отвлекла меня от очень интересной статьи про древнеславянское оружие. Не критично, но я же почти дочитала… — Мы тут, конечно, все за здоровый образ жизни… — продолжила она смущаться, показательно кивая на мою морковь. Я недоуменно уставилась в ответ. — Но ты в последнее время даже кофе пить перестала, не говоря уж и о наших обычных перекусах, когда я съедаю огромный бургер, пока ты давишься водичкой. И зачем тебе это вообще? До лета еще чуть ли не три месяца, только-только весна началась. Объяснять, что из-за наших частых тренировок я иногда вообще не могла выключить эту чертову способность «унюхивать» всех и вся на расстоянии до десяти метров, было долго и нудно. Тем более, что как рассказать подруге о том, что чувствую всех, кто трогал мою еду за последние пару часов, да еще и про то, что они делали перед этим, я тоже в курсе. Потому я и ем только то, что сама приготовила. Пока, по крайней мере. — Скажем так, я себя немного запустила, — подернув плечами, отвечаю и закидываю в рот последний кусочек. — Рада за тебя. Только вот своей морковкой ты не себя наказываешь — тебя хоть сейчас ветром сдует. А я вот третий день уже не сплю. Мне все кажется, что ты у меня прямо под ухом хрустишь. — А может ты не спишь не из-за моих кроличьих пристрастий, а из-за того красивого офицерчика, который так упорно таскает тебе твои любимые пончики каждое утро? — я со смешком указала на коробочку, которую напарница уже открыла. Ответа не последовало, а моим глазам открылся вид смущенной Алексы, в первый раз не нашедшей, что сказать. Тем более, что темное пятно, не до конца замазанное её чудо-тональником, просматривалось прямо с моей стороны стола. Подначивать её еще раз я не стала. — Куда ты хотела меня вытащить? Да, у нас даже дела еще нет. Но после той мумии, которую упустил наш участок, только ленивый не напоминает о том, что мы хреновастенько работаем, — не без горечи я упомянула недавний провал. И ведь обидно было даже не за себя. За брата. Сотрудники музея еще несколько дней отирались в участке, требуя найти собственность. И шишки все летали на Ника — Ренард сразу сказал, что за чужие решения не отвечает. — Да в музей, — так легко сказала напарница, что я поперхнулась. — Там все-таки выставка, хоть и главного экспоната нет. А тема то какая! Южноафриканские племена, их боги, традиции, предметы быта, орудия труда! Первый раз вижу, чтоб у нее глаза так горели по отношению не к работе. Мда, а наша Алекса то оказывается порядочный ботан! Эх, каждый день удивление. — Лекс, после той головомойки, которую участку этот самый музей устроил, мне не то что походы в музей разонравились, — фыркнула я. — Мне пришлось планы на отпуск пересмотреть. С чего-нибудь песочного на что-нибудь горное. Девушка вздохнула, надулась, как мышь на крупу. Иногда она вела себя, как маленькая девочка. И это, черт побери, работало! Вообще, когда я надеялась, что перестану быть ее нянькой, это относилось только к работе. Теперь же в детективном искусстве она поднаторела изрядно, пообтерлась, стала увереннее и свободнее себя чувствовать. Даже с Харпер помирилась. А вот в свободное время постоянно меня пыталась куда-то вытащить. То на матч баскетбольный — ну, это я с радостью — то в театр, а сейчас вот, в музей. — Лекс, начало рабочего дня, у нас с тобой отчет со вчера висит, ибо я устала как собака, а ты укатила с офицерчиком. Да и Ренард… — Не спихивай на капитана собственную лень, — скептично осмотрела меня напарница. — Он уже третий день в участке не появляется, опять в отъезде наверное. А отчет я полчаса назад сдала. И новых дел не предвидится, все до нас разобрали. Даже Ву вот кофе пьет в уголке! Пришлось оглянуться на офицера, который услышал свое имя и отсалютовал мне стаканчиком. Я уже не волновалась за него — кажется, мужчина все-таки разобрался со своими проблемами и решил, что ему все это привидилось. Это хорошо. Даже очень. — Ну раз даже Дрю решил передохнуть, то почему бы и нет, — заворчала я. Пришлось закрывать статью и собираться. В одном Алекса точно была права — капитана действительно не было. И это напрягало сильнее, чем если бы он был здесь. Я не чувствовала его присутствия, начала даже скучать по запаху его туалетной воды. И по глазам. По складочке на лбу, когда он хмурился. В мыслях промелькнуло воспоминание о том вечере. Стало жарко и даже как-то не по себе. Так, Адриана Крейг! Даже не смей думать об этом. Ты вполне успешно справлялась с тем, чтобы избегать ведьмака весь прошедший месяц. И даже не заикайся о том, что тебе уже не терпится вновь попасть к нему на выволочку. Пусть он только в таком случае и находится с тобой одном помещении без попытки избежать разговора! Все, заканчивай! Иногда мой внутренний голос до того бесит, что хочется его просто вырубить. Моя машина с некоторых пор стояла в сервисном центре, так что мы поехали на машине напарницы. Отпроситься с работы проблемой не было, все равно мы не особо нужны, да и долгов у нас не было. В любом случае, один звонок — и мы в пути обратно в родные пенаты. Мне было откровенно скучно. Древностей я насмотрелась еще в детстве, когда в Су-Фолс привезли какую-то особо важную мумию. Отец тогда прямо потащил меня в музей. Не скажу, что была не рада, но тогда я была совсем ребенком, и все выглядело гораздо интереснее. Лекс, напротив, была в восторге и постоянно болтала. «Офигеть, смотри…!» и «Черт возьми, да это же…» звучало почти в каждой фразе. Это пугало — если ее так радуют забальзамированные трупы, то как она будет радоваться чему то более живому? И почему ее так не восхищают наши жмурики? Хотя, глупый вопрос. Мы уже почти обошли половину зала (что заняло час, если не больше), как меня скрутило. — Энди? — взволнованно обратилась ко мне напарница, когда я буквально свалилась на пол, больно стукнувшись затылком о каменный пол. Резко подскочило давление, мне стало так жарко, что я сразу вся покрылась потом. Паниковать в таком состоянии не получалось. Единственное, о чем я думала — поблизости очень злой и совершенно не знакомый мне по натуре везен. Это его волна вызвала во мне такое хреновое состояние. И он очень близко. Но я никого не вижу. Алекса резко наклонилась надо мной, чтобы помочь. Это ее и спасло. Одно малейшее дуновение ветерка, взметнувшиеся волосы женщины, что стояла рядом и рылась в сумке. Резкий вскрик, брызнувшая кровь, что испачкала мне всю блузку. Я дергаю Алексу за руку, прикрывая её упавшее тело рукой. Кажется, моя шея начала хрустеть от того, с какой скоростью я вертела головой по сторонам. То тут, то там скользила тень, но я не могла уловить ее хозяина. Жертва неизвестного существа лежала рядом, на полу, пытаясь закрыть рукой рану на шее. Я наконец смогла встать, не шатаясь, и побежала на улицу — от дверей исходил последний панический крик. Туда же вели и капли крови. Я врезалась в посетителей, меня тошнило от жары, которая накрывала с головой. Последний шаг к свежему воздуху окончился падением. Последнее, что я помню, это как мои ноги запинаются о порог. Я лечу вперед, скатываюсь по ступенькам. И темнота — спасительная, желанная.

***

Просыпаться в больнице мне никогда не нравилось. В голову сразу ударил чудовищный запах спирта, духов довольно молодой девушки, час назад разлившей здесь стакан воды. Позже подоспел аромат стерильности, тот, который всегда сопровождает подобные места. К нему добавился тошнотворный запах больничной еды, от которого меня чуть не вывернуло наизнанку тут же. Одно удержало — я чувствовала Сэма, тяжело дышащего в кресле рядом со мной. — Что случилось? — собственный голос казался сорванным, у меня пересохло горло. Я попыталась просто что-то сказать, но больше не смогла издать ни звука. — Ты слетела с лестницы, ударилась головой. Но до этого потеряла сознание, — не открывая глаз, я поняла — Тернер еле сдерживается, чтобы не зарычать. От мужчины исходила такая злость вперемешку с бессилием, что я попыталась взять его за руку. Только вот почему-то моя левая рука проявила своеволие. Каждое движение отдавалось болью в плече. Черт возьми. — Они не трогали глаза? — Пришлось снять линзы, чтобы проверить реакцию на свет. Медики подумали, что у тебя инсульт. Давление зашкаливало, — везен тяжело вздохнул. Я не открывала глаза, чтобы не провоцировать волну, только дышала через раз, чтобы желудок не бунтовал от нашествия запахов на мой бедный нос. — Я привез тебе новые. — Нужно срочно их надеть. Не могу же я лежать тут, как слепая… — голос потихоньку восстанавливался, но от стакана воды я бы не отказалась. Не знаю, как любимый догадался — наверняка, учуял — но к моим губам тут же прикоснулось холодное стекло. Я перехватила стакан здоровой рукой и принялась жадно пить, наслаждаясь движением ледяной воды по пищеводу. — Я позову Алексу, — правильно расценил ситуацию везен и широкими шагами вышел из палаты. Я воспользовалась шансом и открыла глаза. Обстановка ничуть не отличалась от обычной больницы. Левая рука моя оказалась замотана по самое плечо. А вот на другой я увидела несколько порезов и царапин. Черт возьми. Сходила в музей. Подруга появилась через пару минут, пулей влетев в палату до того неожиданно, что я вздрогнула. — Энди! — Знаешь, для взволнованного за напарника человека ты слишком сильно злишься на меня, — обессиленно откинувшись на подушки, попыталась я пошутить, но Лекс, видимо, было не до веселья. — Вечно ты со своими недоговорками! — повысь она голос на пару децибелов, сюда сбежалась бы вся больница. Я невольно поморщилась. — Почему ты не рассказала мне, что у тебя гипертония? Почему вообще никому не сказала, что проблемы с давлением? Ты хоть понимаешь, что если бы скорая не успела, ты осталась бы калекой из-за своего чертова недоверия ко мне! — Да нет у меня никаких проблем, — прошелестела я с кровати, недоуменно моргнув. — Вообще в первый раз такое случилось, я замечательно себя чувствую! — Да, я вижу! Свалилась мешком на пол, потом побежала за убийцей и упала в обморок! Никаких проблем, обычный день! Все, как всегда! — хоть голос напарница снизила, её сарказм долбил по вискам. Вдобавок, она не нашла ничего лучше, чем мельтешить туда сюда по палате. У меня закружилась голова. Аппаратура противно запиликала прямо в ухо. — Что сказали врачи? — Что ты чуть не заработала себе инсульт. Это раз, — Алекса наконец остановилась, но глядела до того обвинительно, что я почувствовала себя преступником на суде. — Что, упав с лестницы, ты растянула и надорвала связки на локте. Это два, — хреново. Очень хреново. Ох, как сейчас меня выпнут на больничнй! — Ну и три — ты абсолютно чокнутая. Но это уже мой вердикт. — Успокойся, а. Надоело, что меня отчитывают, как маленькую девочку. Мне и Ренарда с такими речами хватает, так что просто сядь. — О, дак ты еще успеешь послушать. Он вернулся пару часов назад, злой как собака. Не знаю, из-за тебя, или неожиданного дела, свалившегося на наши головы из-за нашего же отгула. У меня зашлось сердце. Вернулся. Ну все, можно готовить себе гроб. — Что с женщиной? — сглотнув, спросила я. Стало страшно, чертова пищалка зашлась еще быстрее. Успокойся. Его еще здесь нет, да и вряд ли он появится. — Не спасли. Убийца разворотил ей горло ножом. Потеряла много крови, — сжав руки в кулак, произнесла Лекс и отвернулась к окну. Девушка постепенно успокаивалась. Мне стало чуть легче дышать. Что-то щелкнуло внутри, будто царапнуло изнутри по легким. Я вздрогнула и резко вздохнула. Тут же задышала во всю. Способность наконец то отрубилась — видимо, закончился запал. Слава Богам. — Сэм сказал, что тебе нужна помощь, — раздался усталый голос напарницы спустя несколько минут в тишине. Я старалась лишний раз никуда не смотреть, чтоб не добавлять к общей слабости головную боль. — Да. Хочу надеть линзы, но одной рукой это будет сложновато. — У тебя бзик что ли? — опять завелась она, резко развернувшись. — Ты упала в обморок, и все что тебя интересует? Чертовы линзы, из-за которых ты не похожа сама на себя! — Сама своя я в линзах, — проворчала я. — Ты меня без них и не видела почти… Ну же, Александра, исполни последнюю волю умирающей. — Я найду тебя в аду и утоплю в твоем же котле. Поняла? На то, чтобы надеть мои «вторые» глаза, ушло минут пять. Самой это делать гораздо удобнее. Я с ужасом представила, какая мне предстоит неделька. Рука не рабочая, а значит, смогу надевать только на работе с помощью Лекс. Как все это не вовремя. А Сэму придется пожить у себя — сомневаюсь, что ему понравится каждое утро терять контроль. В дверь постучали. Без обострившегося обоняния я не могла сказать, кто за ней стоял. Никогда не думала, что буду скучать по этой внезапно появившейся способности. — Входите, — прокричала Лекса. Она уже успокоилась и теперь усиленно листала что-то в телефоне. Я не стала ее отвлекать и просто отдыхала, наслаждаясь минуткой свободы от постоянного раздражения рецепторов в носу. Дверь приоткрылась, и я увидела взволнованную мордашку Джуди. За ней с виноватым видом стоял Сэм. Я не удержалась от осуждающего взгляда. Меньше всего я хотела волновать малышку. — Энди, ты в порядке? — девочка осторожно зашла палату. Она остановилась прямо у порога. Я увидела, как она волнуется — маленькие ладошки сжимали края платья, которое я сама ей помогала надеть этим утром. Ткань измялась, а костяшки пальцев побелели. — Джу, не волнуйся, — я махнула ей рукой. Девочка сорвалась с места и залетела на кровать, уткнувшись лицом мне в плечо. Я не могла её обнять. От этого стало так хреново, что навернулись слезы. Везен тяжело вздохнул, когда я вновь посмотрела на него. Моя больничная рубашка начала намокать, и я попыталась всмотреться в личико девочки. — Ну чего ты плачешь? Я в порядке, — внезапно охрипшим от наплыва чувств голосом спросила я. — И вообще, почему ты не в школе? У тебя же вроде сегодня театральный кружок? — Я испугалась за тебя, Энди. Можно я побуду с тобой? — пробормотала она мне в грудь, крепко прижавшись. Отказать я не смогла. Лишь поцеловала её в макушку. — Если тебе так будет спокойнее, то конечно. Мой взгляд наверняка не обещал ничего хорошего Сэму. Тот пожал плечами. Ну ничего, мы еще поговорим об этом. Как можно волновать ребенка из-за такого пустяка. — Долго я была в отключке? — тихо спросила я, ибо Джуди уснула прямо рядом со мной. Её дыхание меня успокоило, да и всех, кажется. За прошедшее время меня посетил еще и врач, пожуривший за линзы. Алекса победоносно фыркнула, мол, я ж говорила. Я едва удержалась, чтобы не показать ей язык. Меня оставили в больнице до утра, понаблюдать за давлением. Перспектива провести здесь ночь не радовала. — Часа три. Я успела позвонить в участок, они уже взяли дело на вооружение. — Отдали нам? — Я настояла. Успела поругаться с парочкой офицеров, но это поправимо. — Хорошо, — мысль о том, что везен, убивший человека прямо на моих глазах, все еще на свободе, а им занимается кто-то другой, была невыносима. — Поезжай домой, Лекс, я в порядке. Да и вам с Джуди тоже стоит ехать. Она сильно устала, — перевела я взгляд на Сэма. Мы уже успели тихонько поругаться из-за осведомленности Джуди, так что теперь тихо дулись друг на друга из разных углов палаты. — Она в порядке. А устала ты. Только признавать не хочешь, — фыркнул мужчина. — Ты прав, — говорю примирительно, чтобы не нарваться на еще одну ссору. — Но все же поезжайте домой. Я не хочу, чтобы вы оба проспали завтра. Спорить любимый не стал. Просто поднялся из кресла, в котором провел последний час и обошел мою кровать. Девчушка недовольно фыркнула, когда он поднял ее на руки. — Я отвезу ее домой, оставлю Шедоу и вернусь. Надо поговорить. Тон его мне не понравился. Кажется, предстоит еще одна выволочка, теперь уже на правах близкого человека. Иногда мне казалось, что следующей его фразой будет приказ уйти с такой травмоопасной работы. И я боялась этого. Ибо и без любимого дела не выживу, и без него не смогу. Неужели он думает, что это из-за моей одержимости убийствами и расследованиями? Я Гримм, и моя жизнь никогда не будет безопасной. Как только палата опустела, я расслабленно выдохнула. Скопление народа вокруг меня, особенно таких разных и взрывоопасных, невольно напрягало. Я волновалась, чтобы везены не потеряли контроль. Чтобы Лекса не заметила ничего, если вдруг малышка невольно схлынет. И Сэм, который явно держался, чтоб не наорать на меня. В который раз моя собственная природа мешала спокойно жить людям, ставшим родными. И тут я задумалась — неужели маме было так же тяжело? Я ни разу не видела ее истинную природу до того дня. Я даже и подумать не могла, что она принадлежит к миру отца. Но стоит по другую его сторону. Я мечтала вслух о том дне, когда убью первого везена. Почему она никогда не рассказывала мне, насколько ей плохо от таких моих слов? Почему не доверяла? Вопросов становилось больше день ото дня. Кто за ней охотился? И за ней ли вообще охотились? Кто или что было целью ищеек, которые вырезали половину нашей семьи? — Я смотрю, ты не можешь спокойно работать. Да, Адриана? От резкого голоса капитана я ощутимо вздрогнула. Сжала в руках простынь, стараясь унять колотящееся сердце. — Сколько раз я должен предупреждать тебя, прежде чем до тебя дойдет — ты слишком сильно рискуешь собой. И слишком часто ввязываешься в дела, которые тебе одной не по зубам, — Шон медленно прошел в палату, прикрыв за собой дверь. Я проследила за ним взглядом, вжимаясь в подушки. Таким рассерженным я его еще не видела. Черт, ну как же не вовремя отключилась эта способность! Я не могу разобрать его чувств, слышу лишь отголоски волны, которая иногда подкатывает к самому горлу. Но уходит обратно, под давлением железной воли ведьмака. — Почему ты не можешь спокойно сидеть за своим столом, не доказывая всем вокруг, что ты чего-то стоишь? — мужчина уперся руками в стенку кровати, пристально глядя мне в глаза. От возмущения я не находила слов. Я пытаюсь доказать, что чего-то стою? — А вам не кажется, капитан, что это не Ваше дело? — ядовито поинтересовалась я, сглотнув обиду. — Какое Вам вообще дело, в каком я состоянии? Моя задача раскрывать преступления, а никак не отчитываться перед вами в своих действиях, будто несмышленый ребенок. Кто вы вообще такой, чтобы я оправдывалась перед Вами? — ну извините, у меня и так день нелегкий был. Еще он тут со своей лекцией. — Так значит, — со злым прищуром спросил он, наклонившись в мою сторону. Не знаю, что его так сильно возмутило, я вроде все правильно сказала. — Я твой начальник. И отчитываться ты обязана в приказном порядке, согласно условиям договора. — Это не касается ни моих личных стремлений, ни моих действий, не касающихся работы, ни моей личной жизни помимо участка. Вы не имеете права требовать подчинить Вашей воле всю мою жизнь, капитан. — Зато я имею право вышвырнуть тебя из правоохранительных органов с такой характеристикой, что самый последний студент полицейской академии не позавидует. И заметь, не из-за твоей работы! — видимо, Шон посчитал, что должного эффекта устрашения он на меня не оказывает, а потому подошел поближе, взирая на бледную меня с высоты собственного роста. Если бы я открыла рот и заорала на него, он бы сделал так же, наверное. Но я просто отвернулась, понимая, что он прав. В какой-то мере. Капитан шумно выдохнул, мотнул головой и уселся в стоящее рядом кресло, сложив руки на моей кровати. Я мельком оглядела подрагивающие от напряжения пальцы и на всякий случай чуть отодвинулась. — Риана… — Энди, капитан, — резко поправила я его, поморщившись от звучания собственного имени. В его устах оно звучало слишком хорошо, чтобы я не чувствовала грусть. — Неужели ты не понимаешь, что подставляешь не только себя? Алекса так перепугалась, что оставила жертву на полу, побежав за тобой. И упустила важные улики. Их просто затоптала толпа испуганного народа. Ты знаешь, сколько упрёков я сегодня выслушал от сотрудников музея? — А вы то чем провинились? Это их охрана упустила убийцу, — фыркнула я — Ты потеряла сознание, а по пути разбила стеклянную дверь, — это известие поставило меня в тупик. Я ничего такого не помнила. — Сопутствующий ущерб, — поморщилась я, взглянув на другую, менее пострадавшую руку. Так вот откуда эти царапины. — Расследование началось с опозданием, поскольку детектив возился с напарницей, потерявшей сознание прямо у входа в музей. Ты переполошила всех, особенно Ника с Хэнком. Меня выдернули с важного совещания, чтобы я утихомирил свой участок, в котором народ посчитал произошедшее попыткой нападения на офицера. А о том, что убийцу упустили, мне напомнили раз десять. Не думаю, что именно это его разозлило. Я устала пялиться в угол и просто посмотрела на мужчину. Везен не отвел взгляда, и что-то промелькнуло в его глазах. Будто бы все это чушь. Будь я подростком, посчитала бы, что он настолько испугался за меня, что просто делает вид, что злится. Нелогично, конечно. Да и стал бы он волноваться. У него и так проблем хватает. Но это беспокойство, которое я читала в его глазах… Пришлось встряхнуть головой. — А ко всему прочему одного из моих хороших детективов забирают в больницу с подозрением на инсульт. И это в двадцать восемь лет. — А что, инсульты приходят только по расписанию? Извините, я как-то забыла отметить столь важный день в вашем календаре. — Прекрати паясничать. Это серьёзно, — он замолчал, что-то высматривая в моем лице. Стыд? Даже не надейтесь, капитан. — Что там произошло? — Существо. Я таких не видела. — Не сочти за оскорбление, но ты слишком молода, чтобы надеяться на твой опыт, — фыркнул капитан, и я, естественно, оскорбилась. Но решила не накалять ситуацию. — Ты не понял, Шон, — устало ответила я, в очередной раз проигнорировав субординацию. — В наших краях таких не водится. Слишком… Жаркий. — И что это значит? — Ренард вскинул брови, а я в очередной раз поняла, что он обладает сильным влиянием на меня. Иначе, как объяснить тот факт, что я чуть не проболталась про свою особенность организма. Замять дело не представлялось возможным — слишком внимательно везен слушал то, что я скажу. — Я… Не знаю, как это объяснить, — ушла в несознанку я, коря себя за распущенный язык. Сколько раз напоминать себе, что он слишком опасен, чтобы знать мои тайны? Почему я не могу держать язык за зубами, когда он смотрит на меня с таким участием в глазах? Почему я чувствую себя то в ужасе от его присутствия в жизни, то в такой полнейшей безопасности, что перестаю себя контролировать? — Ты видела его? — Нет. Совсем. Он будто… Летал вокруг нас на огромной скорости, появляясь то тут, то там, но я не могла его увидеть. — Мне сказали, ты упала до убийства, — кажется, мужчина решил припереть меня к стенке, докопавшись до сути моей заминки. Слишком хитрый. — Мне стало плохо. Внезапно подскочило давление, такого раньше не было, — нельзя чувствовать себя виноватой, Риан, нельзя! Ты не можешь ему все рассказать. — Алекса наклонилась ко мне, чтобы помочь. Женщина упала следом, и у неё уже было перерезано горло. — Ты думаешь, что он промахнулся, — подтвердил мои мысли капитан, нахмурившись. — Удар пришелся сбоку, мы остановились в ряд у какого-то экспоната. Жертва, Алекса и я. — Хочешь сказать, охота шла на тебя? — в зеленых глазах мелькнул опасный огонёк. Я серьезно стала опасаться домашнего ареста. Честное слово, хуже отца. — Не знаю, Шон. Правда, — весь этот разговор до того сводил меня с ума, что я хотела просто вытащить линзы и уснуть, свернувшись калачиком на кровати. Но Ренарду, видимо, было мало. Он как раз открыл рот, чтобы спросить еще что-то, как дверь палаты резко распахнулась, а на пороге стоял взвинченный Сэм. Приплыли. — На сегодня достаточно, я полагаю, — скрипнув зубами, чуть ли не прорычал везен, агрессивно смотря на капитана. Точнее на его руки, лежащие на моей постели. Ну вот, столкнулись два барана. Я еле сдержалась, чтобы не шикнуть на Потрошителя, но ведьмаку не нужна была моя защита. Он медленно встал, засунув руки в карманы любимого бежевого пальто. В последний момент я заметила, как он сжал ладони в кулак. Мне не хватало только их скандала, а потому пришлось умоляюще посмотреть на Сэма. «Успокойся, ради Бога! Не устраивай сцен!», мысленно кричала я этому собственнику, даже в такой ситуации взревновавшему на пустом месте. — Ей хватило проблем на сегодня, — везен широкими шагами прошел к моей кровати и остановился прямо напротив, всё так же глядя на Ренарда. Я обречённо выдохнула. — Я ей сказал то же самое, — подозрительно спокойно ответил ему Ренард. Но даже не двинулся с места. В его позе сквозили вызов и горделивость. Не сочтите за сумасшедшую, но не прекрати он сейчас выделываться, его выкинут из палаты. По крайней мере попытаются. — Я надеялся, что хоть Вы отгородите её от необдуманных поступков. Шпильку в свой адрес Сэм воспринял слишком близко. На меня резко накатила его злость — такая же, как сегодня утром. Повеяло темным лесом, и он почти схлынул на глазах у Шона. Я в панике схватила его за руку — не нужно. Прошу тебя, Сэм. Не знаю, как это происходит у существ, но надеюсь, что они не знают друг о друге до схлынивания. Ибо это был бы полный конец. — Я устала, Сэм, — с нажимом произнесла я, дергая мужчину вниз. Везен нехотя уселся на край кровати, сильно сжимая мою руку в своей. — Капитан просто хотел понять, что произошло. Везен ни на долю не расслабился — лишь аккуратно погладил мою ладошку большим пальцем и взволнованно посмотрел мне в глаза. Я невольно улыбнулась — он так резко изменился в лице, что я захотела его поцеловать. Вот уж кого мне точно не нужно бояться. — Я вернулся, чтобы поговорить, но, думаю, это можно оставить на завтра. Просто посижу здесь, пока ты не уснешь. — Джуди? — С бабушкой. С ней все в порядке. Разозлилась только, что не попрощалась. — Хорошо, — я смогла оторваться от его глаз, чтобы посмотреть на капитана. Тот, ожидая, наблюдал за нами. Чуть задержал взгляд на наших сплетенных ладонях, а потом медленно двинулся к двери. — Капитан, — окликнула я его, пока он не ушел. Мужчина остановился и обернулся. Лицо мужчины закаменело, исчезло все, отчего я чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Я уже не могла назвать его по имени — так он как никогда выглядел моим непосредственным начальником. — Я надеюсь, все это не повод отстранить меня от работы. — Еще какой, — фыркнул он и вновь направился к двери, видимо, с чувством своей полнейшей правоты. — Шон! — в последней попытке остановить его дернулась я. Мне давно казалось, что и на него собственное имя действует волшебным образом. Тут же зашипела от боли в руке. Везен остановился, но теперь даже не кинул и взгляда. — Пожалуйста. Я буду тиха, как мышь. Могу целый день сидеть за столом, с бумагами, — его это не убедило. Как впрочем и Сэма, и теперь Тернер недовольно глядел на меня. Чую, об этом тоже предстоит разговор. — Если я права, то не я была целью. У него было время, чтобы осознать, что я упала. А вот того, что Лекс упадет вслед за мной, он не ожидал. — Ты думаешь, что она в опасности. — И одна не справится. — Как ты можешь ей помочь в таком то состоянии? — нервно спросил Сэм, отчего я закатила глаза. — Я помогу его найти. Постараюсь уберечь ее от необдуманных поступков. Шон, пожалуйста, — я всегда ненавидела умолять. Так я казалась себе слабой и жалкой. Тишина затягивалась. Я смотрела на капитана, который просто стоял на месте. Не знаю, томил ли он меня или сам решал, стоит ли поддаться мне. — Чтобы я тебя там не видел, Риана, — как пощечина, прозвучал его голос в создавшейся тишине. — А если появишься, можешь ждать увольнения. Я не намерен больше видеть тебя в таком состоянии на работе. Надеюсь, я ясно разъяснил тебе ситуацию? На последних словах он вдруг посмотрел на меня. Не отступит. И знает, что не отступлю и я. Я отвернулась, скрывая злость и на себя, и на него. Гулкие шаги в коридоре оповестили нас, что мистер Ренард покинул наше приятное общество. Черт возьми, ну почему именно с тобой все так сложно! Проснулась я утром от легкого стука в дверь. Голова немного кружилась, да и вообще я испугалась — совсем забыла, что ночую сегодня в больнице. Обстановка палаты вызвала только одну мысль — «Где я, черт возьми?». — Мисс Крейг, доброе утро, — доброжелательное лицо врача вызвало, честно говоря, отвращение. Нет, симпатяга, конечно, но я вообще хреново отношусь к докторам. Только если это не судмедэксперт. — Как себя чувствуете? — Не выспалась, — кажется, мое недовольство мужчину смутило. — Не страшно. Сейчас я вас осмотрю, и если все в порядке, вы можете ехать домой, — он подошел ко мне и неожиданно протянул руку к лицу. Я дернулась и схватила его запястье, чудом остановившись, чтобы не вывернуть. — Простите, я не хотел Вас напугать. — У меня довольно нервная работа, доктор, — предупредила я, отпуская конечность. — Я учту на будущее, — со смешком ответил мне мужчина. Я улыбнулась. Сразу видно — человек своего дела. Даже не испугался. Хорошо. — Не сочтите за грубость, но, надеюсь, мы с вами больше не пересечемся, мистер… — беглый взгляд на бейджик. — Рейкли. — Если бы вы знали, как я рад такому вашему настрою, — в его руке щелкнул фонарик, пальцы легко коснулись моего лица, чуть оттянули нижнее веко. Я постаралась не моргать, пока яркий свет падал прямо на радужку. В очередной раз я порадовалась, что везены редко работают в больницах. Проверка зрения много времени не заняла, и мы даже успели немного поболтать о его работе, пока доктор проверял мое давление. К концу обхода я выпросила его номер телефона — кто знает, куда заведет меня жизнь. — Я надеялся, мы поговорим, — с намеком сказал мне везен, когда я молча вышла из машины и направилась к дому. Тернер догнал меня у крыльца и мягко развернул, прижав к себе. — Я злюсь на тебя, Сэм, — вздернув бровь, отвечаю, стараясь не поддаваться его чудовищному обаянию. — Знаешь, злиться стоит мне. И что бы ты не сказала, причин у меня больше, — везен нахмурился и сам отпустил меня. — Действительно? Почему ты сказал Джуди о том, что мне стало плохо? Зачем устроил эту громадную сцену ревности? И перед кем? Перед моим начальником! — О, не втягивай Джу в этот разговор! Ты и сама знаешь, ее не остановить, если она хочет что-то узнать. И никаких сцен я не устраивал. — Да ты как с цепи сорвался вчера! — А с каких пор я вообще сижу на цепи? — едко спросил он у меня. Я поняла, что нарываюсь на большой скандал. Впрочем, давно надо было. Слишком хорошо все шло. Отвечать на колкость я не стала, лишь пожала плечами и, открыв дверь, зашла в дом. Мужчина не отставал. — Заметь, я молчал, когда ты кинулась под машину два месяца назад, спасая этого чертова карманника, который украл твой же кошелек. Смолчал и тогда, когда ты бросилась в водопад, чтобы достать Фоссегрима. И еще много раз. Ты абсолютно о себе не думаешь! — Сэм, моя работа важнее меня, — этот разговор принял опасный поворот. Если он сейчас решится сказать то, что у него на уме, я не знаю, как мы пойдем вместе и дальше. — О, я вижу… — Потрошитель остановился напротив меня, скрестив руки на груди. Тишина затягивалась, пока он медленно осматривал меня снизу-вверх. Я поняла, что вопрос, который крутится у него в голове, совершенно не относится к моей работе. Прошла вечность, прежде чем он собрался и тихо спросил: — Энди, с каких пор ты зовешь его по имени? — если он надеялся, что ревность в голосе не слышна вовсе, то зря. — С самого начала. И это не повод устраивать истерику, чуть не схлынув перед капитаном Портлендской полиции! — Имя да, не повод. А вот его руки на кровати, его волнение за тебя и вообще присутствие у тебя в палате наводит на определенные размышления, — Сэм наконец то сорвался, яростно взмахнув рукой куда-то в сторону. — Он мой начальник. Я уже говорила тебе, что Ренард пришел, чтобы узнать, что произошло в музее. И вообще, что тебя больше волнует? Мое состояние или нахождение другого мужчины в моей палате? — Как ты можешь вообще это сравнивать? — рыкнул он в мою сторону, на что я тяжело вздохнула. — Я не понимаю, почему ты злишься на меня. — Ты эгоистка, вот почему! — Ах так? С чего это? — С того, что прежде чем в очередной раз броситься в погоню за преступником, у которого может оказаться нож, подумай… — он кричал, тяжело дыша. Мне стало немного не по себе. Мой мужчина никогда не позволял себе кричать на меня. Ворчал, хмурился, злился, но никогда не кричал. — Подумай о том, что дома тебя ждут люди, которым ты дорога. Что я скажу Джу, если в очередной погоне за призраком ты упадешь и больше не встанешь? — Моя работа не располагает к раздумьям о собственном здоровье. Я обязана делать мир безопасным. — Ты… Невыносима, — везен вдруг резко схватил меня за относительно здоровую руку. Я зашипела — он задел довольно глубокие царапины. Но мужчина не обратил на это внимания. Будто хотел сделать мне больно. — Я говорю о тебе! Обо мне и Джуди! О твоем отце и брате! Как ты думаешь, что мы все будем чувствовать, если ты пропадешь? — Моя работа… — Не твоя жизнь, Энди. — Ошибаешься. — Нет. Ошибаешься здесь ты. Я не хочу давить на тебя, особенно сейчас, но… — везен прикрыл глаза. Ну говори уже, ты же хочешь. — Но если ничего не изменится, я не смогу всю жизнь прожить, волнуясь каждый день за женщину, которую люблю. — Я Гримм, Сэм. Ты знал это с самого начала. Знал, с кем тебе предстоит жить, когда решил остаться со мной. Так что не вини меня в том, что я следую своей природе, — это разговор успел порядком меня разозлить. От бессилия, ярости и усталости у меня затряслись руки. — Тем более что ты, очевидно, живешь точно так же. Но я не одна из твоей стаи, Сэм. Я стою рядом с тобой, и, уж прости, тебе придется принять меня со всеми моими тараканами. — Твои, как ты это называешь, тараканы сведут тебя в могилу. И я не хочу такого исхода событий. — Почему каждый в моей жизни считает священным долгом указать, как мне нужно жить? Я устала слушать лекции и приказы! — От меня ты их больше не услышишь, — фыркнув, зло бросил мне везен и ушел, оставив меня в недоумении. Неужели это все?