Ложь - как путь к его сердцу

*** Артур. POV Мои кулаки непроизвольно сжимаются, да так, что становится больно. Как ты можешь говорить об этом так спокойно, Мерлин? Как можно настолько безрассудно об этом отзываться? Улыбка на твоих губах меркнет, стоит лишь тебе увидеть мой взгляд — пронизывающий до самых костей, холодный. — Тебе кажется это смешным? — грозные интонации в голосе повышаются с каждым словом. — В любой момент твою голову могут отправить на плаху, а тебе смешно? Ты молчишь, поджав губы. Хочешь что-то сказать, но зверь во мне уже не желает отступать, и я одним сосредоточенным движением заламываю тебе руки за спиной, как в нашу самую первую встречу. Короткого вскрика неожиданности хватает, чтобы немного насладиться ситуацией. Теперь понимаешь, Мерлин? Своими словами ты режешь меня без ножа, но теперь мой черед делать тебе больно. Я не хочу этого, но придется наказать тебя. Взгляд сразу цепляется за ремни, оставленные тобой на столе во время уборки. Кожаные, хлесткие — то, что надо, чтобы проучить тебя. Продолжая удерживать тебя в мертвом захвате, подвожу тебя к кровати. Пара точных, продуманных движений: нагнуть, резко оторвать кусок ткани от твоей рубашки и под твое протестующее мычание засунуть ее в твой рот и затянуть узел на затылке. Ничего, Мерлин, я куплю тебе новую. Такая картина возбуждает мгновенно: ты, согнутый над постелью, не способный сказать ни слова — только всхлипывать и смотреть обвиняющим, но в то же время вожделенным взглядом. О да, ты умный мальчик и знаешь, что я намерен сделать с тобой. Но нет, сейчас нельзя думать о возбуждении. — Не дергайся. Иначе не только сидеть не сможешь, — хрипло приказываю я, беря в руки ремни. Жесткие, способные причинить максимум боли. Все же ты боишься. Это видно, потому что стоит мне лишь подойти, и твое тело хочет дернуться, защищаясь, но ты вовремя контролируешь невольное движение. Знаешь ведь — хуже будет. А теперь, теперь какие мысли в твоей голове? Способен ли ты сейчас пошутить? Стягиваю тонкие запястья одним из ремней, резко сдергиваю с тебя штаны. О, это моя любимая часть. Я обожаю смотреть на твой белый тощий зад, иногда одаривая его легкими шлепками. Но сейчас все не так. Сейчас будет больно. Действительно больно, Мерлин. Свист ремня и старательно сдерживаемый вскрик, который все равно был мною услышан, хоть и приглушено из-за импровизированного кляпа. Правая ягодица заметно наливается красным цветом. Медленно, любуясь своим результатом, провожу по потревоженной половинке… и резко сжимаю ее, принося тебе ужасную боль. Все же ты вскрикиваешь. Скулишь. Протяжно так. В какой-то момент мне становится тебя жалко, но я помню, что ты сказал мне. — Теперь тебе смешно, Мерлин? Ты даже не пытаешь кивнуть или хоть как-то ответить. Только отводишь взгляд, и даже в скудном свете свеч становится отчетливо видно, как, блеснув, по твоей щеке катится одинокая слезинка. Увлекшись желанием вдолбить тебе предостережение, я совсем забыл, что ты слишком хрупок для такого, слишком нежен. Твоя кожа тонка и мягка, как поцелуй бабочки, поэтому отметина от следующего — сильнее предыдущего — удара мгновенно становится ярко-алой. Ты изо всех сил сжимаешь кляп в зубах, всхлипываешь. Я удерживаю тебя за бедро при следующем ударе, но твое тело все равно дергается, пытается уйти от новой встречи с жестким ремнем. — Тебе больно сейчас, правда? — шепчу тебе на ухо, наклоняясь. — Я еще жалею тебя, Мерлин. А теперь представь, что будет, если люди отца поймают тебя. Ты будешь умолять их о смерти! Я сильнее тебя, Мерлин. В честном бою ты бы не одержал победы. Но в то же время я… невероятно слаб. Ты делаешь меня таким! Каждым своим словом, каждым откровенным взглядом, своим видом. И даже сейчас, когда ты молчишь, ты заставляешь меня думать, что это я самый уязвимый из нас двоих. Я нуждаюсь в тебе. Мне доставляет удовольствие наказывать тебя, но в то же время я не хочу этого. Все, что связано с тобой — какое-то противоречие. Мне жаль тебя сейчас, ты не поверишь, насколько, но я все-таки не могу сдержаться и упираюсь вставшим членом между иссеченными красными полосами ягодицами. Возможно, ты не выдержишь после всего произошедшего полового контакта, возможно, ты ненавидишь меня теперь. Но мне необходимо наглядно показать, заставить тебя понять… Что я — не худшее из зол.